Конституцией Российской Федерации закреплено, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью, а признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина является обязанностью Российской Федерации [1, ст. 2]. В свою очередь, для обеспечения соблюдения и защиты прав и свобод граждан законодатель закрепил право на возмещение вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействиями) органов государственной власти или их должностных лиц [1, ст. 53]. При этом обязанность по возмещению вреда возлагается на государство.
В качестве одного из средств обеспечения и достижения соблюдения, защиты и восстановления прав и свобод человека, и гражданина закрепленных в Конституции РФ, а также уголовно-процессуальном законодательстве РФ является реабилитация. Под реабилитацией в уголовном судопроизводстве понимается порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения ему причиненного вреда [3, п. 34, ст. 5].
Статьей 133 Уголовного процессуального кодекса РФ (далее — УПК РФ) раскрывается содержание права на реабилитацию, которое предусматривает возникновение у реабилитируемого права на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах. Так, компенсация морального вреда представляет собой один из способов защиты прав реабилитированного, подвергнувшегося уголовному преследованию, впоследствии признанного судом незаконным.
Согласно положениям статьи 133 УПК РФ и разъяснениям Верховного суда Российской Федерации в Постановлении Пленума от 29.11.2011 № 17 «О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве» право на реабилитацию, компенсацию морального вреда в связи с незаконным и необоснованным уголовным преследованием, имеют:
— лица, в отношении которых вынесен оправдательный приговор;
— лица, уголовное преследование в отношении которых прекращено по реабилитирующим основаниям (например, в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения; отсутствия в деянии состава преступления; непричастности к совершению преступления и др.);
— лица, к которым были применены принудительные меры медицинского характера, в случае отмены незаконного или необоснованного постановления суда о применении данной меры.
Между тем, согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации возможность взыскания компенсации морального вреда, причиненного уголовным преследованием, не обусловлена наличием именно оправдательного приговора, вынесенного в отношении гражданина, или постановления (определения) о прекращении уголовного дела по реабилитирующим основаниям. Поэтому не исключается принятие судом в порядке гражданского судопроизводства решения о взыскании компенсации морального вреда, причиненного при осуществлении уголовного судопроизводства, с учетом обстоятельств конкретного уголовного дела, на основании принципов справедливости и приоритета прав, свобод человека и гражданина (например, при отмене меры пресечения в виде заключения под стражу и др.) [4, п. 39].
Также в случае смерти реабилитированного лица до присуждения ему при жизни денежной компенсации морального вреда право требовать такой компенсации не входит в наследственную массу, в отличие от права требования возмещения имущественного вреда, причиненного реабилитированному. Данное правило связанно с тем, что право на компенсацию морального вреда в денежном выражении неразрывно связано с личностью реабилитированного, оно в соответствии со статьей 1112 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ) не входит в состав наследства и не может переходить в порядке наследования. В случае смерти реабилитированного до разрешения поданного им в суд иска о компенсации морального вреда, производство по делу подлежит прекращению на основании абзаца 7 статьи 220 ГПК РФ. При этом, присужденная реабилитированному лицу, но не полученная им при жизни денежная компенсация морального вреда входит в состав наследства.
В свою очередь наследники и родственники умершего не лишаются права требовать компенсации морального вреда причиненным им лично в связи с незаконным и необоснованным уголовным преследованием реабилитированного лица.
Так, например, судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в своем определении указала, что по настоящему делу иск о компенсации морального вреда подан не от имени реабилитированного и умершего гражданина, а его отцом, в своих интересах о компенсации морального вреда, выразившегося в перенесенных лично им нравственных страданиях, что не тождественно. Поскольку, моральный вред истцу причинен вследствие незаконного уголовного преследования в отношении его сына, то судебная коллегия находит правомерным вывод судебных инстанций о признании надлежащим ответчиком Министерства финансов Российской Федерации, поскольку правовые основания ответственности по своей природе перед лицом, имеющим право на реабилитацию вследствие незаконного уголовного преследования, и иными лицами, которым причинены нравственные страдания теми же действиями, аналогичны [12].
К лицам, имеющим право на реабилитацию не относятся, подозреваемый, обвиняемый, осужденный, а также лица, преступные действия, которых переквалифицированы или из их обвинения которых исключены квалифицирующие признаки, ошибочно вмененные статьи при отсутствии идеальной совокупности преступлений либо в отношении которых приняты иные решения, уменьшающие объем обвинения, но не исключающие его, а также осужденные, мера наказания которым снижена вышестоящим судом до предела ниже отбытого [5, п. 4].
Как отмечает в своем определении Конституционный Суд РФ изменение квалификации деяния вышестоящим судом в сторону, улучшающую положение подсудимого, само по себе не свидетельствует о незаконности его уголовного преследования или же действий суда. Вместе с тем такое изменение, влекущее смягчение назначенного лицу наказания, призвано исключить вред, который мог бы быть ему причинен [10].
Также необходимо отметить, что согласно п. 40 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 обязанность компенсации морального вреда, причиненного необоснованным возбуждением уголовного дела частного обвинения согласно статье 318 УПК РФ может быть возложена судом на причинителя вреда-частного обвинителя, выдвинувшего необоснованное обвинение, при наличии его вины (например, при злоупотреблении со стороны частного обвинителя правом на обращение в суд, когда его обращение в суд с заявлением о возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица не имеет под собой каких-либо оснований и не обусловлено необходимостью защиты своих прав и охраняемых законом интересов, а продиктовано намерением причинения вреда другому лицу). Возложение обязанности по компенсации морального вреда на частного обвинителя возможно в случаях, если мировым судьей не выносились обвинительный приговор или постановление о прекращении уголовного дела по нереабилитирующим основаниям, отмененные впоследствии вышестоящим судом.
В качестве одной из особенностей компенсации морального вреда, лицу подвергшемуся незаконному и необоснованному уголовному преследованию, в порядке реабилитации можно выделить правило о рассмотрении таких требований по общим правилам искового производства в порядке гражданского судопроизводства, в отличие от правил возмещения имущественного вреда, установленных уголовно-процессуальным законом для реабилитированных, установлен упрощенный порядок возмещения имущественного вреда, реализация которого возможна в рамках уголовного судопроизводства по правилам ст. 397 и 399 УПК РФ на стадии исполнения приговора. При этом реабилитируемые освобождаются от бремени доказывания оснований и размера возмещения имущественного вреда, при рассмотрении требований реабилитированных о возмещении такого вреда суд в случае недостаточности данных, представленных реабилитированным в обоснование своих требований, оказывает ему содействие в предоставлении дополнительных доказательств, необходимых для разрешения заявленных им требований, а при необходимости, принимает меры к их получению [5].
В то же время по общим правилам гражданского судопроизводства обязанность по компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда (статьи 151, 1064, 1099 и 1100 ГК РФ). Истец по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона обязанным возместить вред [4].
Если в части доказывания наличия вины по требованиям о компенсации морального вреда, причиненного незаконным и необоснованным уголовным преследованием, законодатель закрепил презумпцию вины причинителя вреда, то есть вред, причиненный реабилитированному, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда, то факт наличия морального вреда (наличие физических или нравственных страданий) по общим правилам искового производства подлежит доказыванию в судебном порядке истцом [2, ст. 1070]. Представляется, что целесообразным было бы закрепление на законодательном уровне также и презумпции наличия морального вреда (наличие физических или нравственных страданий) по данной категории дел.
Действительно, при анализе судебной практики по требованиям о компенсации морального вреда реабилитированным, можно прийти к в выводу, что суды при рассмотрении дел исходят из того, что причинение морального вреда лицу, незаконно подвергнутому уголовному преследованию или осуждению, подтверждается судебным актом, устанавливающим его невиновность, и не нуждается в дополнительном доказывании. Так например, судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда, рассматривая апелляционную жалобу Министерства финансов РФ, Управления МВД России по делу № 2–697/2022, согласилась с выводами суда первой инстанции, о том что в связи с незаконным уголовным преследованием истец вправе требовать возмещения морального вреда, поскольку причинение гражданину нравственных страданий, связанных с незаконным уголовным преследованием, относится к общеизвестным обстоятельствам, не нуждающимся в доказывании [8].
Аналогичная позиция о ненуждающимся в доказывании факте причинения нравственных страданий лицу, незаконно подвергнутому уголовному преследованию, также выражается и поддерживается в определениях Второго кассационного суда общей юрисдикции по делам № 2–1337/2020 и № 88–13001/2020 [9].
Уголовное законодательство и уголовно-процессуальное законодательство РФ не содержит понятия «моральный вред», поэтому при реализации механизма компенсации морального вреда лицу, подвергшемуся незаконному и необоснованному уголовному преследованию, нормы уголовно-процессуального законодательства и гражданского законодательства РФ используются в системном единстве. Так, при рассмотрении дел о компенсации морального вреда по иску лица, подвергшегося незаконному и необоснованному уголовному преследованию, суды руководствуются положениями гражданского законодательства о компенсации морального вреда и разъяснениями Верховного суда РФ в Постановлении Пленума от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда».
В п. 3 данного Постановления Верховный суд РФ указывает, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.
Судебной практикой по данной категории дел понятие морального вреда может толковаться в более широком смысле. Так, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в своем определении по делу № 2–3300/2022 указала, что моральный вред может также выражаться в возникновении заболеваний в период незаконного лишения свободы гражданина, его эмоциональных страданиях в результате нарушений со стороны государственных органов и должностных лиц прав и свобод человека и гражданина, в испытываемом унижении достоинства лица как добросовестного и законопослушного гражданина, ином дискомфортном состоянии, связанном с ограничением прав гражданина на свободу передвижения, выбор места пребывания, изменением привычного образа жизни, лишением возможности общаться с родственниками и оказывать им помощь, распространением и обсуждением в обществе информации о привлечении лица к уголовной или административной ответственности, потерей работы и затруднениями в трудоустройстве по причине отказов в приеме на работу, сопряженных с фактом возбуждения в отношении лица уголовного дела, ограничением участия гражданина в общественно-политической жизни и др. (Определение Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 22.02.2023 № 88–4782/2023 по делу № 2–3300/2022).
Также, как указывает Калиновский К. Б., следует разграничивать устранение последствий морального вреда, предусмотренное ст. 133 УПК РФ и компенсацию за причиненный моральный вред в денежном выражении предусмотренную ст. 136 УПК РФ [13]. Действительно, в п.19 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 29.11.2011 № 17 устанавливается, что согласно статье 136 УПК РФ, помимо компенсации морального вреда в денежном выражении, предусматривает принесение прокурором реабилитированному официального извинения от имени государства за причиненный ему вред; помещение в средствах массовой информации сообщения о реабилитации, если сведения о применении мер уголовного преследования в отношении реабилитированного были распространены в средствах массовой информации; направление письменных сообщений о принятых решениях, оправдывающих гражданина, по месту его работы, учебы или по месту жительства [5] При этом компенсация морального вреда наряду с устранением последствий причинения морального вреда объединяются Верховным судом РФ в единое понятие «возмещение морального вреда».
Данное положение законодательства РФ, направленное на устранение негативных последствий у лица, подвергшегося незаконному уголовному преследованию, вызывало вопрос о том на прокуроре какого уровня лежит обязанность по принесению официального извинения реабилитированному лицу.
Так, Президиум Верховного суда РФ, отменяя судебные акты нижестоящих инстанций в части возложения обязанности на заместителя Генерального прокурора Российской Федерации по Сибирскому федеральному округу о принесении официальное извинение от имени государства, указал, что с учетом положений п. 31 ст. 5 УПК РФ полномочия по принесению официальных извинений распространяются на Генерального прокурора Российской Федерации и подчиненных ему прокуроров, их заместителей и должностных лиц органов прокуратуры, участвующих в уголовном судопроизводстве и наделенных соответствующими полномочиями Федеральным законом о прокуратуре. Действующее уголовно-процессуальное законодательство предопределяет исключительную компетенцию Генерального прокурора Российской Федерации и подчиненных ему прокуроров определять конкретного прокурора, правомочного принести реабилитированному официальное извинение от имени государства [6].
Однако позже в целях реализации указанного положения об устроении последствий морального вреда 3 июля 2013 года, издано Указание Генеральной прокуратуры РФ № 267/12 «О порядке реализации положений части 1 ст. 136 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» адресованное заместителям Генерального прокурора РФ, прокурорам субъектов РФ, приравненных к ним военным прокурорам и прокурорам иных специализированных прокуратур, прокурорам городов и районов, иных территориальных, военных и специализированных прокуратур. В данном Указании предусматривается принесение официального извинения в письменной форме в возможно короткий срок, но не позднее одного месяца со дня вынесения дознавателем либо следователем постановления о прекращении уголовного преследования подозреваемых или обвиняемых по основаниям, предусмотренным пунктами 1, 2, 5 и 6 ч. 1 ст. 24 или п. 1 и 4–6 ч. 1 ст. 27 УПК РФ, либо вступления в законную силу оправдательного приговора, постановления о прекращении уголовного преследования в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения и (или) по иным реабилитирующим основаниям, либо принятия решения о полной или частичной отмене обвинительного приговора суда и прекращения уголовного дела в соответствии с п. 1 и 2 ч. 1 ст. 27 УПК РФ, либо отмены незаконного или необоснованного постановления суда о применении принудительных мер медицинского характера [7].
Также в своем постановлении Конституционный Суд по делу о проверке отдельных положений уголовно-процессуального законодательства РФ, в том числе ч. 1 ст. 136 УПК РФ, пришел к выводу, что обязанность от имени государства принести официальное извинение лежит на прокуроре города или района, иной территориальной, военной или специализированной прокуратуры, непосредственно осуществляющем надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия, если иное не установлено для конкретного случая вышестоящим прокурором [11].
Следовательно, обязанность принести официальное извинение, дать письменное указание об опубликовании в средствах массовой информации сообщения о реабилитации, направить письменные сообщения о принятых решениях, оправдывающих гражданина, по месту его работы, учебы или месту жительства возлагается на прокурора осуществляющего надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия.
Подводя итог к вышесказанному, хотелось бы отметить, что институт реабилитации имеет важное уголовно-процессуальное и общественное значение. Данный правовой институт направлен, как на защиту прав лица, привлекаемого в качестве подозреваемого, так и необоснованно привлеченного в качестве обвиняемого. Благодаря процедуре реабилитации осуществляется устранение негативных последствий необоснованного вовлечения гражданина в уголовный процесс, возмещение морального и материального ущерба, причиненных необоснованным обвинением или осуждением. Кроме того, укрепляется нравственное правосознание граждан и повышается их доверие к власти.
Литература:
- Конституция Российской Федерации: [принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. с изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 01 июля 2020 г.] [Электронный источник] / СПС КонсультантПлюс.
- Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996 № 14-ФЗ (ред. от 24.07.2023) (с изм. и доп., вступ. в силу с 12.09.2023) [Электронный источник] / СПС КонсультантПлюс.
- Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 N 174-ФЗ (ред. от 02.10.2024) [Электронный источник] / СПС КонсультантПлюс.
- Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» [Электронный источник] / СПС КонсультантПлюс.
- Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2011 № 17 (ред. от 28.06.2022) «О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве» [Электронный источник] / СПС КонсультантПлюс.
- Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 17.04.2013 № 328-П12ПР [Электронный источник] / СПС КонсультантПлюс.
- Указание Генеральной прокуратуры РФ от 3 июля 2013 г. № 267/12 «О порядке реализации положений части 1 статьи 136 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» П12ПР [Электронный источник] / СПС КонсультантПлюс.
- Апелляционное определение Челябинского областного суда от 11.08.2022 № 11–9764/2022 по делу № 2–697/2022 [Электронный источник] / СПС КонсультантПлюс.
- Определение Второго кассационного суда общей юрисдикции от 16.03.2021 № 88–5631/2021 по делу № 2–1337/2020 и Определение Второго кассационного суда общей юрисдикции от 09.06.2020 по делу № 88–13001/2020 [Электронный источник] / СПС КонсультантПлюс.
- Определение Конституционного Суда РФ от 19.11.2015 № 2696-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Маленкина Сергея Сергеевича на нарушение его конституционных прав частью второй статьи 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» [Электронный источник] / СПС КонсультантПлюс.
- Постановление Конституционного Суда РФ от 14.11.2017 № 28-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина М. И. Бондаренко» [Электронный источник] / СПС КонсультантПлюс.
- Определение Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 29.11.2022 № 88–23926/2022, 2–1309/2021 [Электронный источник] / СПС КонсультантПлюс.
- Калиновский К. Б. Реабилитация в уголовном судопроизводстве // Уголовно-процессуальное право: учебник для бакалавриата и магистратуры / под общ. ред. В. М. Лебедева. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Издательство Юрайт, 2014.. С. 396–407.
