В настоящей статье автор анализирует социально-политические предпосылки, обусловившие введение в УПК РФ в 2018 году новой меры пресечения — запрета совершения определенных действий. В работе анализируется понятие данной меры пресечения, дается указание на содержание предусмотренных статьей 105.1 УПК РФ запретов. Формулируется вывод о том, что на введение данной меры пресечения повлияли членство Российской Федерации в международных организациях и курс на гуманизацию уголовно-процессуального закона.
Ключевые слова: меры пресечения, запрет совершения определенных действий, УПК РФ, гуманизация.
Одним из наиболее важных шагов в сторону гуманизации уголовного процесса, обосновавшей дальнейшее появление в УПК РФ запрета совершения определенных действий, стало проведение VII Всероссийского съезда судей Российской Федерации 2–4 декабря 2008 года, на котором было принято Постановление от 4 декабря 2008 года «О состоянии судебной системы Российской Федерации и приоритетных направлениях ее развития и совершенствования», в рамках которого был провозглашен курс на более активное применение иных мер пресечения, не связанных с изоляцией от общества [1].
Поэтому введенная 18 апреля 2018 года в УПК РФ новая мера пресечения в виде запрета совершения определенных действий стала очередным этапом на пути к гуманизации российского уголовно-процессуального закона, выражающейся в возможности применения менее строгих мер пресечения с учетом особенностей личности и обстоятельств дела, что позволяет реализовать индивидуальный подход в назначении данной меры пресечения. Необходимость соблюдения общих принципов и норм международного права, а также стремления к общности российского государства и международного сообщества стали основополагающими факторами, повлиявшими на появление в УПК РФ запрета совершения определенных действий как меры пресечения.
Лаконичную трактовку рассматриваемого понятия предлагает С. А. Яковлева: под запретом совершения определенных действий она предлагает понимать меру пресечения, характеризующуюся наличием определенных обязанностей, налагаемых на подозреваемого и обвиняемого, касающихся исполнений требований дознавателя, следователя или суда [2, с. 88].
Несколько иную позицию занимает Д. Э. Лунева — под данной мерой пресечения следует понимать меру пресечения, содержанием которой выступает: 1) возложение на подозреваемого или обвиняемого ряда обязанностей — в первую очередь, явки по требованию следователя, дознавателя или суда, а также соблюдения законодательных запретов по смыслу части 6 статьи 105.1 УПК РФ; 2) контроль за исполнением возложенных обязанностей и соблюдением запретов [3, с. 213]. В данное определение было включено законодательное основание запретов, что предполагает более грамотное раскрытие сути рассматриваемого понятия.
Схожей точки зрения придерживается Д. А. Аносова: запрет совершения определенных действий представляет собой меру пресечения, избираемую судом в отношении подозреваемого или обвиняемого, если более мягкая мера пресечения не может быть назначена, состоящую в возложении на указанных субъектов обязанностей являться по требованию следователя, дознавателя или суда, а также соблюдать возложенные на них запреты и быть объектом контроля за соблюдением таких запретов [4, с. 232].
В соответствии с частью 6 статьи 105.1 УПК РФ суд может назначить следующие запреты в отношении подозреваемого или обвиняемого:
1) выходить в определенные периоды времени за пределы жилого помещения, в котором он проживает в качестве собственника, нанимателя либо на иных законных основаниях;
2) находиться в определенных местах, а также ближе установленного расстояния до определенных объектов, посещать определенные мероприятия и участвовать в них;
3) общаться с определенными лицами;
4) отправлять и получать почтово-телеграфные отправления;
5) использовать средства связи и информационно-телекоммуникационную сеть «Интернет»;
6) управлять автомобилем или иным транспортным средством, если совершенное преступление связано с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств [5].
Анализируемая мера пресечения предполагает возможность осуществлять уголовно-процессуальное принуждение в отношении подозреваемого или обвиняемого без необходимости существенного ограничения его прав по сравнению с залогом, домашним арестом или заключением под стражу [6, с. 226].
Как видится, введение в УПК РФ запрета совершения определенных действий объясняется тем, что фактически двумя рабочими мерами пресечения выступают заключение под стражу и подписка о невыезде и надлежащем поведении. Представленные в УПК РФ иные меры пресечения применяются кратно реже. Вместе с тем, введение запрета совершения определенных действий, по мнению указанного автора, направлено на исправление сложившейся ситуации фактической невостребованности других мер пресечения [7, с. 125].
Следует отметить, что необходимость дальнейшей гуманизации уголовного процесса, а также учета интересов обеих сторон с целью эффективной реализации уголовного судопроизводства, является предметом постоянного изучения ряда исследователей в области уголовного процесса — среди которых, например, работы А. С. Александрова [8, с. 82], Н. А. Андроника [9, с. 69], С. А. Макаровой [10, с. 48] и других. Особый интерес в данном случае играет правоприменительная практика ЕСПЧ. Безусловно, в современных реалиях социально-политической обстановки решения данного органа не несут для Российской Федерации общеобязательного значения. Вместе с тем, именно необходимость исполнения взятых Россией на себя обязательств в рамках членства в Совете Европы, соблюдения общих принципов и норм международного права, а также стремления к общности российского государства и международного сообщества, стали основополагающими факторами, повлиявшими на появление в УПК РФ запрета совершения определенных действий как меры пресечения — это официальная позиция авторов соответствующего законопроекта, представленная в пояснительной записке к нему.
Представляется, что введение в УПК РФ запрета совершения определенных действий — это положительное явление, целесообразность которого обусловлена общей динамикой уголовного процесса в сторону его гуманизации, выражающейся в возможности применения менее строгих мер пресечения с учетом особенностей личности и обстоятельств дела, что позволяет реализовать индивидуальный подход в назначении данной меры пресечения.
Запрет совершения определенных действий стал альтернативой более строгим мерам пресечения как заключение под стражу и менее строгим как подписка о невыезде и надлежащем поведении. С другой стороны, существование данной меры пресечения обусловливает необходимость разграничения различных мер пресечения, поскольку налагаемые на подозреваемого или обвиняемого законодательные ограничения во многих случаях несут схожее воздействие на соответствующего субъекта.
Таким образом, включение в УПК РФ запрета совершения определенных действий стоит рассматривать как положительное веяние, поскольку государство пошло по пути гуманизации и индивидуализации уголовно-процессуального закона. Применение этой новеллы поможет отойти от традиционных мер и действительно достичь целей, стоящих перед мерами пресечения.
Литература:
1. О состоянии судебной системы Российской Федерации и приоритетных направлениях ее развития и совершенствования: Постановление VII Всероссийского съезда судей РФ от 04.12.2008. — Текст: электронный // Совет судей Российской Федерации: [сайт]. — URL: http://ssrf.ru/siezd-sudiei/838 (дата обращения: 19.06.2024).
2. Яковлева С. А. Проблемы соотношения запрета определенных действий с другими мерами уголовно-процессуального пресечения / С. А. Яковлева, А. С. Кутянина. — Текст: непосредственный // Серия «Исторические науки. Юридические науки». — 2019. — № 1(17). — С. 87–96.
3. Лунева Д. Э. Запрет определенных действий: новая мера пресечения в УПК РФ и некоторые проблемы ее применения / Д. Э. Лунева. — Текст: непосредственный // Российское правоведение: трибуна молодого ученого: Сборник статей, Томск, 25–27 марта 2021 года. Том Выпуск 21. — Томск: Издательство Томского государственного университета, 2021. — С. 213–214.
4. Аносова Д. А. Проблемы применения меры пресечения в виде запрета определенных действий / Д. А. Аносова. — Текст: непосредственный // Современные проблемы правотворчества и правоприменения: Байкальский студенческий юридический форум-2019: материалы Всероссийской студенческой научно-практической конференции, Иркутск, 21 марта 2019 года / Иркутский институт (филиал) Всероссийского государственного университета юстиции (РПА Минюста России). Том 1. — Иркутск: Иркутский институт (филиал) ВГУЮ (РПА Минюста России), 2019. — С. 231–235.
5. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 29.05.2024) // Собрание законодательства РФ. — 24.12.2001. — № 52 (ч. I). — ст. 4921.
6. Андреева О. И. Запрет определенных действий как новая мера обеспечения безопасности личности в уголовном процессе / О. И. Андреева, О. А. Зайцев, А. Ю. Епихин. — Текст: непосредственный // Вестник Томского государственного университета. — 2018. — № 436. — С. 225–229.
7. Гершевский Ю. Р. Некоторые вопросы избрания меры пресечения в виде запрета определенных действий / Ю. Р. Гершевский. — Текст: непосредственный // Вестник Калининградского филиала Санкт-Петербургского университета МВД России. — 2019. — № 2(56). — С. 124–128.
8. Александров А. С. Домашний арест как мера пресечения в уголовном процессе: обновленный вид, проблемы — старые / А. С. Александров. — Текст: непосредственный // Уголовное право. — 2012. — № 2. — С. 82–89.
9. Андроник Н. А. Залог, домашний арест: проблемы правового регулирования / Н. А. Андроник. — Текст: непосредственный // Вестник Воронежского института МВД России. — 2014. — № 4. — С. 69–74.
10. Макарова С. А. Мера пресечения в виде домашнего ареста: проблемы теории и практики применения / С. А. Макарова. — Текст: непосредственный // Вестник Поволжской академии государственной службы. — 2013. — № 6. — С. 48–51.
