Личностные особенности осужденных к лишению свободы женщин с детьми

Актуальность статьи обусловлена нерешенностью вопроса изучения личностных особенностей женщин, осужденных к лишению свободы. В статье приведены результаты исследования личностных особенностей осужденных женщин, имеющих детей при исправительном учреждении. Делается акцент на анализе личностных характеристик осужденных к лишению свободы женщин, таких как степень развития самооценки, эмоциональной устойчивости, нормативности поведения, уверенности в себе и степень развития самоконтроля.

Ключевые слова: осужденные женщины, лишение свободы, материнские установки, личностные особенности.

Одной из важнейших целей в работе с осужденными в период отбывания наказания является организация процесса ресоциализации осужденных. Особое внимание при организации и проведении этого процесса следует уделять наиболее социально уязвимой категории осужденных. К такой категории относятся отбывающие уголовные наказания женщины, имеющие детей.

Недостаточно исследованы личностные особенности осужденных. Наиболее актуальны эти исследования в отношении женщин, осужденных к лишению свободы.

Во всем мире преступность стремительно растет. Что касается женской преступности, то она снизилась за последние годы незначительно. На 2018 год, по данным Росстат, количество женщин, осужденных и находящихся в местах лишения свободы, составляет 35,5 тыс. человек. В то же время «женская преступность может быть показателем нравственного здоровья общества, его духовности, отношения к базовым общечеловеческим ценностям» [1].

Поэтапное осуществление работы по исправлению и подготовке осужденных к лишению свободы женщин с детьми к семейной жизни и осуществлению материнских функций на свободе — это комплексная задача. Решить эту комплексную задачу можно только объединив усилия специалистов соответствующего профиля, представляющая собой группу социально-психологической помощи осужденным [3].

По мнению Е. В. Батищевой, с целью сохранения социально полезных связей осужденных женщин со своими детьми, было бы целесообразно обеспечить отбывание ими, особенно несовершеннолетними, наказания в исправительном учреждении по месту жительства. Предполагается, что именно такая практика исполнения уголовных наказаний будет способствовать наименьшему отрыву осужденных женщин от семей, родственников, привычного уклада жизни, позволит укреплять необходимые для успешной ресоциализации связи с трудовыми коллективами, общественными и религиозными организациями [1].

Цель — исследовать личностные особенности женщин, осужденных к лишению свободы, имеющих детей в исправительном учреждении.

Объект — личностная сфера женщин, осужденных к лишению свободы.

Предмет — личностные особенности женщин, осужденных к лишению свободы, имеющие детей в исправительном учреждении.

Методика исследования

Эмпирическое исследование проводилось на базе женской исправительной колонии общего режима. Испытуемыми являлись 40 осужденных к лишению свободы женщин, в возрасте от 20 до 35 лет, отбывающие наказание за свершение преступлений одинаковой тяжести по ст.228 УК РФ, за незаконное приобретение, хранение и распространение наркотических веществ. Все осужденные женщины имеют детей до 3-х лет.

В данной работе использовались диагностические методики: методика диагностики социально-психологической адаптации К. Роджерса и Р. Даймонда; 16-ти факторный личностный опросник Кеттелла, опросник родительского отношения А. Я. Варга, В. В. Столина, авторская анкета для выявления родительских установок.

Результаты исследования

1. Результаты исследования с использованием методики диагностики социально-психологической адаптации К. Роджерса и Р. Даймонда представлены на рисунке 1.

Рис. 1. Уровни развития показателей социально-психологической адаптации

Полученные данные демонстрируют, что высокие показатели адаптации выявлены у 25 % женщин. Это достаточно зрелые личности и от них можно ожидать адекватного поведения. Они адаптированы к требованиям общества в соответствии со своими мотивами и интересами. 30 % обнаружили незрелость личности. Они являются дезадаптированными и у них возможны некоторые невротические проявления. Шкала принятия других выступает как уровень потребности личности в общении, потребности во взаимодействии с другими. Высокий уровень выявлен этой потребности у 25 % испытуемых. Потребность во взаимодействии низкого уровня выявлена у 45 %. У остальных испытуемых эта потребность на среднем уровне проявлений.

Самовосприятие, выступающее как степень полного принятия себя, степень удовлетворенности своими личностными характеристиками высокого уровня выявилось только у 15 %. У 35 % самовосприятие амбивалентное, они допускают в себе и позитивные и негативные свойства. Эмоциональный дискомфорт выявился у 27,5 испытуемых. Они переживают неопределенность в эмоциональном отношении, неуверенность и подавленность. Стремление к доминированию и стремление к лидерству, руководству в решении своих задач высокого уровня выявился у 40 % испытуемых. Ведомость и высокий уровень стремления быть подчиненным и ведомым выявился у 40 % испытуемых. Они предпочитают выполнять задачи, поставленные другими, более доминирующими. Эскапизм высокого уровня и стремление уйти от проблем выявился у 55 % испытуемых. Для них же свойственны низкий уровень стремления к доминированию и ведомость.

Таким образом, по итогам этого теста можно констатировать, что адаптация в основном среднего и низкого уровня в целом по группе испытуемых. Высокие значения выявлены у большей части испытуемых по показателю эксапизма — стремления уйти от проблем. Низкими являются у большинства испытуемых также и показатели принятия других.

2. Результаты исследования личностного развития матерей осужденных к лишению свободы женщин с применением 16-ти факторного теста Кеттелла представлены в таблице 1.

Средние значения показателей по факторам личностного развития

Отметим, что самооценка у осужденных матерей в одинаковой мере высокого — у 25 % и среднего — у 20 % и низкого уровня она у 55 %. Достаточно хорошую эмоциональную устойчивость показали 22,5 % испытуемых, среднего уровня — у 37,5 % испытуемых Неустойчивыми являются 40 % испытуемых, что является весьма неблагоприятным показателем для общения этих испытуемых с детьми. Нормативность поведения выявлена высокого уровня у 22,5 % и у 22,5 % она среднего уровня. Высокую уверенность в себе показали 27,7 % испытуемых, у 40 % она среднего уровня и у 35 % она низкого уровня. Высокий самоконтроль выявлен только у 27,7 % испытуемых, средний уровень выявлен у 40 % и низкий уровень — у 32,5 %. испытуемых.

3. Средние значения выявленных показателей диагностики родительского отношения по методике А. Я. Варги и В. В. Столина представлены в таблице 2.

Таблица 2

Средние значения показателей шкал родительского отношения

Из представленных в таблице данных мы видим, что: по шкале «принятия» 25 % матерей принимают своих детей такими, какие они есть, уважают индивидуальность ребенка, одобряют его интересы и планы; низкие оценки принятия в полных семьях не выявлены. 40 % женщин-матерей показали по этой шкале отвержение своих детей. Они считают их плохими, неприспособленными, испытывают к детям злость, досаду, раздражение и скорее всего по причине своего эмоционального неблагополучия и самообвинений. По шкале «симбиоз» и по шкале «инфантилизация» у родителей высокий уровень выявлен у 37,5 % матерей, и средний уровень — у 30 %. Это неблагоприятно тем, что родители, стремясь к симбиотическим отношениям, и доминируя над ними, приписывают им социальную несостоятельность. Ребенок представляется им неприспособленным, открытым для дурных влияний. Низкий уровень по шкале «симбиоз» выявлен у 32,5 % матерей.

По шкале «Авторитарная гиперсоциализация» высокие оценки выявлены у 42,8 % матерей. В этом случае огни воспринимают своих детей как неудачливых. Ребенок вызывает у них досаду и раздражение. Они требуют от ребенка беспрекословного послушания, дисциплины.

Таким образом, результаты этой методики показали наличие проблем у 40 % испытуемых со шкалой «принятие», они склонны к отвержению ребенка, не склонны проявлять кооперацию и придерживаются стиля гиперсоциализации в воспитании ребенка.

4. Опрос испытуемых женщин на выявление их родительских установок по отношению к воспитанию и своему ребенку представлены на рисунке 2.

Рис. 2. Показатели негативных установок матерей по отношению к детям

Выводы

Итак, по результатам проведенных диагностических методик, можно отметить, что практически у половины этой выборки испытуемых выявлена адаптация в основном среднего и низкого уровня. Высокие значения выявлены у большей части испытуемых по показателю эксапизма — стремления уйти от проблем, низкими являются у большинства испытуемых показатели принятия других. В личностном плане у трети испытуемых выявлено наличие проблем с эмоциональной устойчивостью, нормативностью поведения уверенностью в себе и самоконтролем некоторой части осужденных женщин. Результаты исследования родительского отношения показали наличие проблем у 40 % испытуемых матерей со шкалой «принятие», они склонны к отвержению ребенка, не склонны проявлять кооперацию и придерживаются стиля гиперсоциализации в воспитании ребенка. В плане установок по отношению к детям, выявилось, что 37,5 % матерей руководствуются в воспитании своих детей негативными установками.

Таким образом, в личностном плане мы видим у трети испытуемых наличие проблем у испытуемых с эмоциональной устойчивостью, нормативностью поведения, уверенностью в себе и самоконтролем некоторой части осужденных женщин.

Литература:

1. Батищева, Е. В. Роль и основные направления социальной работы с женщинами, находящимися в местах лишения свободы II Вестник Владимирского юридического института. — 2007. — № 4(5). — С. 46–47.
2. Варга Д. Радости родительских забот. М.: Прогресс, 1983. 220 c.
3. Ежова, О. Проблема ресоциализации осужденных женщин II Ведомости уголовно-исполнительной системы. –2009. -№ 11. С.10–15.
4. Зауторова Э. В. Пенитенциарная педагогика: учебное пособие. Вологда, 2013. 127 с.
5. Пирожков, В. Ф. Криминальная психология. — М., 2019. 280 с.
6. Ратникова, Н. Д., Ковтуненко, Л. В. Ресоциализация осужденных женщин в России на основе международного опыта II Ведомости уголовно-исполнительной системы. — 2012. № 5. — С. 12–17.