В статье авторы исследуют природу возникновения даркнет-правоотношений, анализируют их фактический характер и аргументируют необходимость в правовом регулировании такого явления.
Ключевые слова: правоотношения, правовое регулирование, индивидуальное регулирование, даркнет, цифровое пространство.
В свете активизации технологических процессов в развитых государствах, в целях совершенствования российского права с учетом цифровизации общественных отношений, считаем необходимым проанализировать научно и практически дискуссионный вопрос о теневых цифровых правоотношениях («даркнет-правоотношениях»), а также возможные аспекты их правового регулирования.
Конституция РФ закрепляет право каждого свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым правовым способом [1, ст. 29]. Однако, в случае «Даркнета» — скрытой от всякого регулирования сегмента информационной сети Интернет — такие действия носят неопределенный характер (правовой, индивидуальный или в некоторых случаях противоправный). Каким же он кажется на первый взгляд и какова его истинная суть?
«Даркнет» (англ. darknet) — оверлейная сеть (т. е. сеть, построенная поверх другой сети, в данном случае «поверх» Интернета), которая не может быть обнаружена обычными методами и доступ к которой предоставляется через специальное программное обеспечение, например, с помощью Tor [2]. Такие сети разработаны для защиты приватности тех, кто их использует. Трафик перенаправляется через сеть распределенных серверов, затрудняя отслеживание. Зачастую трафик шифруется. «Даркнет» используется различными группами людей, в том числе и киберпреступниками. Не следует путать с «теневой паутиной» и «глубокой паутиной» («Лаборатория Касперского»).
Начиная изучение данной проблемы, первостепенно необходимо задаться вопросом, а что представляет собой теневой интернет? В последние годы наблюдается значительный рост доли преступлений, совершаемых с использованием информационно-телекоммуникационных технологий. В 2021 году в России зарегистрировано около 518 тыс. киберпреступлений, что на полтора процента больше, чем годом ранее, но сразу почти в два раза превосходит показатель 2019 года [3, с.7]. Об этом свидетельствуют данные компании RTM Group, которая проводила оценку на основе возбужденных уголовных дел, связанных с использованием информационных технологий. Значительная часть из них совершается в скрытом и теневом сегменте сети Интернет. Правовое регулирование «Даркнета» и расследование совершенных в нем преступлений осложняется такими факторами, как: высокий уровень анонимности данного сегмента сети Интернет, децентрализация хранимой информации, способы шифрования.
Существуют также и другие трудности регулирования «Даркнета» в Российской Федерации.
Во-первых, отсутствует какое-либо единомыслие по поводу того, как именно стоит называть такое явление, под которым мы подразумеваем «Даркнет», то есть отсутствует терминологическое единство по данному вопросу.
Во-вторых, отсутствует правовое понимание «Даркнета». В юридической науке неоднократно предпринимались попытки дать дефиницию данному явлению, а также поднимался вопрос о официальном закреплении его в правовых актах.
В приговоре Анапского городского суда (Краснодарского края) от 18 июня 2018 года по делу № 1–19/2018 дано следующее толкование: «указанный сайт, с его слов, находится в так называемом «Даркнет» или «черном интернете», куда можно попасть только с помощью программы «Tor Browser» или других программ, позволяющих зайти на закрытые сайты в сети Интернет» [4].
На сайте Правительства 09 февраля 2022 года была опубликована утверждённая Концепция законодательного регламентирования механизмов организации оборота цифровых валют — оборот таких финансовых активов будет регулироваться государством с жёсткими обязательствами для всех участников профессионального рынка и акцентом на защиту прав рядовых инвесторов. В данном документе «Даркнет» определяется как «скрытая сеть» — сегмент интернета, который скрыт из общего доступа, соединение устанавливается между доверенными пирами (участниками) в зашифрованном виде, с использованием нестандартных портов и протоколов) [5].
Однако, такую дефиницию (а именно все вышеперечисленные определения) мы не можем отнести к правовым, так как они являются формой индивидуального регулирования правоотношений.
В дальнейшем суды давали схожую характеристику так называемого «Даркнета», который характеризовался, во-первых, закрытостью (оттого и сопоставляли с «теневым»), во-вторых, особым способом эксплуатации, а именно наличием дополнительных технологических средств (ПО, расширений и пр.), в-третьих, характерной криминальной сущностью (определение «Даркнета» употребляется в совокупности с конкретными сайтами, посредством которых совершались правонарушения), в-четвертых, анонимностью на ряду с конфиденциальностью.
Это дает основание полагать, что, государственные органы систематизировали конкретные особенности данного феномена, но официальное толкование отсутствует.
В научной сфере не прекращается дискуссия о сущности «Даркнета». Некоторые ученые убеждены в преступности данной сферы: «Злоумышленники нашли для себя убежище в глобальной сети Интернет, в частности, в его теневой части, так называемой DarkNet. В пространстве «Даркнета» для преступников есть все возможности для обезличенного ведения бизнеса преступного характера, в виде предоставления анонимных сетей, которые гарантируют высокий уровень конфиденциальности, что существенно осложняет решение первостепенной задачи правоохранителей, а именно, установление лица, совершившего либо причастного к совершению преступления» [6, с.78]. Другие рассматривают феномен в комплексном аспекте — даркнет, как «система информационно-коммуникационного взаимодействия пользователей» [7, с.11].
Для того чтобы найти определенность в понимании вышеуказанной сети, предлагаем рассмотреть феномен теневой сети в качестве особого вида цифровых правоотношений.
Предположим теневые цифровые правоотношения — «Даркнет-правоотношения» — фактические правоотношения, возникающие между пользователями сети Интернет, строящиеся по поводу цифровых прав и обязанностей и основывающиеся на анонимности субъектов посредством технологического шифрования (использование маршрутизаторов и «луковичных» сетей), необходимости специализированных ресурсов (ПО, расширения и др.), а также знаний и навыков для их возникновения.
Вследствие, теневые цифровые правоотношения являются одним из видов информационных правоотношений, которые возникают по поводу цифровых прав и обязанностей.
По мнению В. К. Зорькина «под цифровыми правами понимаются права людей на доступ, использование, создание и публикацию цифровых произведений, на доступ и использование компьютеров и иных электронных устройств, а также коммуникационных сетей, в частности к сети Интернет. А также право свободно общаться и выражать мнения в сети и право на неприкосновенность частной информационной сферы, включая право на конфиденциальность, анонимность (обезличенность) его уже оцифрованной персональной информации» [8].
Субъектами «даркнет-правоотношений» выступают анонимные участники (пользователи (юридические и физические лица), а также непосредственные владельцы зашифрованных сайтов).
Объектом (то, по поводу чего возникают) «даркнет-правоотношений» мы предлагаем считать материальные блага (вещи, продукты, товары и др.) и нематериальные блага (цифровые права).
Содержание данных правоотношений полностью совпадает с содержанием цифровых правоотношений: субъективная сторона (право на получение информации, право на анонимность, право на конфиденциальность и др.) и объективная сторона (обязанности не распространять запрещенную информацию, деанонимизировать пользователей в случаях, предписанных законом, обязанность соблюдать законы, права участников правоотношений и др.).
Отметим, что теневые цифровые правоотношения, характеризуются общими для всех правоотношений признаками: сознательно-волевой характер субъектов; возникают, изменяются и прекращаются на основании норм и принципов права; субъекты правоотношений связаны взаимными правами и обязанностями, а также данные отношения охраняются государством и обеспечиваются силой его принуждения. Но в полной мере мы не можем говорить о теневых цифровых правоотношениях, в связи с отсутствием в Российской Федерации Закона о цифровых правоотношениях.
Однако можно заметить законодательные попытки урегулировать вопрос анонимности пользователей. В целях регулирования правоотношений в сфере информации, в том числе ее защиты, в России принят Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и защите информации». Несомненно, закон «о суверенном интернете» прямо не затрагивает вопросы «даркнет-правоотношений», но содержит нормы права, затрагивающие основу возникновения, изменения и прекращения данных правоотношений.
Так, организатор распространения информации в сети «Интернет» в случае осуществления деятельности по обеспечению функционирования информационных систем обязан осуществлять идентификацию пользователей сети «Интернет», передачу электронных сообщений которых осуществляет организатор сервиса обмена мгновенными сообщениями [9].
Главным образом регулирование деятельности в сети заключается в том, что государство стремится к тому, чтобы пользователи, а также их деятельность не были анонимными, для выявления ряда правонарушений. Когда пользователь деанонимизирован, то условия для квалификации правонарушений и преступлений являются такими же, как если б правоохранительные органы расследовали его без привязки, в каком именно сегменте сети Интернет оно было совершено.
Таким образом, «даркнет-правоотношения» предлагаем рассматривать как особый вид фактических цифровых правоотношений, и отметить неотъемлемые признаки (при отсутствии одних из них, данные правоотношения не могут считаться теневыми цифровыми правоотношениями):
1) анонимность и «обезличенность» пользователей;
2) шифрование посредством технологических методов (маршрутизаторов и «луковичных» сетей);
3) необходимость специализированных ресурсов (ПО, расширений, знаний, доступа и т. д.);
4) криминогенный характер эксплуатации сети — не все возникающие «даркнет-правоотношения» возникают вследствие совершения правонарушения (факультативный признак);
5) непосредственная связь между субъектами (прямого контакта между участниками может и не быть, в связи с анонимностью участников) (факультативный признак).
Главной спецификой «даркнет-правоотношений» является то, что они прекращаются в связи с отсутствием хотя бы одного из обязательных признаков. Таким образом, с отсутствием анонимности данные правоотношения прекращаются, потому как с раскрытием личностных особенностей пользователя (ф.и.о, пол, возраст и др.) возникают условия для того, чтобы считать его субъектом гражданских, уголовных и др. правоотношений, где формальная определенность субъекта является важнейшим основанием для возникновения правоотношений. При отсутствии шифрования посредством специализированных ресурсов, данные правоотношения теневыми считать нецелесообразно — передвижение пользователей, их данные, несмотря на их оцифрованный вид, находятся в общем доступе и поддаются отслеживанию.
В связи с вышеизложенным, считаем не только научно необходимым рассматривать «даркнет-правоотношения» как вид правоотношений, но и разграничивать их с «открытыми цифровыми правоотношениями».
Первым критерием сравнения возьмем порядок вступления в правоотношения. Вступление в открытые цифровые правоотношения свободное и не требующее дополнительных технических средств. В то же время для теневых цифровых правоотношений характерно противоположное — чтобы вступить в данные правоотношения требуются как специальные технические средства, так и навыки, которые не требуются для вступления в открытые цифровые правоотношения. Вторым критерием выделим субъект правоотношения. В открытых цифровых правоотношениях субъект может быть персонифицирован. В то же время для «даркнет-правоотношений» персонификация субъекта сильно осложнена за счет использования специальных методов шифрования, либо совсем не представляется возможной. Кроме того, анонимность выступает ключевым признаком именно теневых правоотношений, поэтому без данного признака правоотношения утрачивают свой статус «даркнет-правоотношений» и становятся открытыми цифровыми правоотношениями. И наконец, в условиях скрытых правоотношений участие публичного субъекта (государства) ограничено либо почти невозможно.
Более приоритетным критерием разграничения «открытых» и «теневых» правоотношений, по нашему мнению, является отсутствие определенности в правовом регулировании последних. Это выражается прежде всего в том, что открытые цифровые правоотношения регулируются напрямую — за счет издания специальных правовых актов, например, действует Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и защите информации». Для скрытых цифровых правоотношений характерно лишь косвенное общее регулирование в административном, уголовном, гражданском законодательстве.
На основании изложенных научно-практических проблем, следует отметить, что для правового регулирования теневых цифровых отношений, необходимо: определение природы данного виртуального пространства; выявление в нем положительных и отрицательных ориентиров для общественных и государственных отношений; выделение правовых особенностей элементов «даркнет-правоотношений», а также возможностей, содержания, пределы влияния на них правовых и индивидуальных регуляторов.
Литература:
- Конституция Российской̆ Федерации: принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. с изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 01 июля 2020 г. // Официальный̆ интернет– портал правовой̆ информации. — URL: http://www.pravo.gov.ru (дата обращения: 30.06.2023).
- Dingledine, R., Mathewson, N., & Syverson, P. Tor: Луковый маршрутизатор второго поколения // 2014. URL: http://www.opennet.ru/soft/tordesign.pdf. (дата обращения: 30.06.2023).
- Пославская Ю., Буйлов М. Взлом высоких технологий. // Коммерсант. 2022. № 29. URL: https://www.kommersant.ru/doc/5218254. (дата обращения: 30.06.2023).
- Приговор Анапского городского суда (Краснодарского края) № 1–19/2018 1–373/2017 от 18.06.2018 № 1–19/2018 // https://sudact.ru/ (дата обращения: 30.06.2023).
- Концепция законодательного регулирования механизмов организации оборота цифровых валют URL: http://government.ru/news/44519/ (дата обращения: 30.06.2023).
- Протасевич А. А, Скрябикова Ю. Б. О необходимости формирования единой дефиниции «Даркнет» в криминалистике // Сибирские уголовно-процессуальные и криминалистические чтения. 2021. № 4 (34). С.77–86. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/o-neobhodimosti-formirovaniya-edinoy-definitsii-darknet-v-kriminalistike (дата обращения: 30.06.2023).
- Васильев А., Ибрагимов Ж., Васильева О. Даркнет как ускользающая сфера правового регулирования // Юрислингвистика. 2019. № 12.
- Зорькин В. Д. Право в цифровом мире. Размышление на полях Петербургского международного юридического форума // Российская газета. 2018. № 115 (7578).
- Федеральный закон от 27.07.2006 N 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 30.06.2023).
