Эмоциональная составляющая социально-психологического содержания отношений дочери с отцом и их влияние на выбор будущего супруга

Каждому из нас рано или поздно приходится определять тот момент, когда наступает пора открывать в себе и использовать взамен устаревших «привычек», новые неизведанные ранее возможности, которые могут привести нас к улучшению качества жизни. Человек, который пользуется одними и теми же средствами всю жизнь,  то есть придерживается одних и тех же установок, одних и тех же способов поведения, одних и тех же верований, носит одни и те же маски, которые давно уже не оправдывают себя, а иногда они просто вредят, похож на старьёвщика, который упорно пользуется старой, изношенной утварью.

Проблема психотравмирующего влияния насилия на ребенка имеет не только психологический, но также социальный и юридический аспекты, однако в России ее изучению пока не уделяется достаточного внимания [1].

Первый значимый мужчина в жизни девочки  ее отец. Отец должен передать дочери опыт обращения с мужчинами. Чувствуя себя значимой с отцом, девочка ощущает и значимость мужчин. Именно с ним она будет сравнивать поведение своих друзей, жениха, мужа. В отношениях дочери с отцом: безразличный дистантный или жесткий авторитарный отец формирует у дочери негативное отношение ко всем мужчинам, которое проявляется в страхе и недоверии к ним. Так и происходит трансляция недоверия между полами, выявленная в известном исследовании Здравомысловой О. и М.Арутюнян «Российское общество: две гомосексуальные субкультуры» в книге «Российская семья на европейском фоне», подготовленной по результатам международного социологического исследования в Институте социально-экономических проблем РАН в 1998 году. Отец, который позволяет себе физически наказывать ребенка, подавляя его эмоционально, жестко указывая, что и как надо делать, формирует у дочери искаженное представление о мужчинах вообще. В будущем ей будет трудно найти спутника жизни. Восприятие, особо значимого события, откладывается в памяти. Если это событие было особенно неприятным, то человек решает, что его не следует забывать. На основе этих воспоминаний он приходит к какому-то выводу относительно того, как в будущем избежать подобного события, если оно огорчало его, иди повторить, если оно принесло тебе удовлетворение. Этот вывод постепенно становится убеждением, верованием, способом реагирования.

В течение нескольких лет практики работы в системе клубов знакомств я убедилась в том, что именно те женщины, которые утверждают, что у них с отцом были великолепные отношения, на самом-то деле испытыва­ли самые сильные страдания. Очень часто такая идеали­зация является лишь попыткой затушевать неприятные воспоминания. Достаточно часто я встречалась с ситуациями, ког­да излишняя близость отношений между отцом и дочерью причиняла ребенку вред. Граница между нормаль­ной близостью и болезненной привязанностью весьма зыбка. Тем не менее, многие из них рассматривают вступление в брак как «входной билет» в мир ускоренного личного совершенствования – становления зрелой личности. Они хотят вступить в брак не потому, что сильны, а потому, что слабы. Тем не менее, основным условием «становления двоих одной плотью» – до вступления в брак двое уже должны быть состоявшимися личностями, т. е. достаточно зрелыми людьми.

Антропогенность насилия оказывает серьезное влияние на отношение ребенка к себе и подрывает доверие к другим людям. У детей, переживших насилие, значительно повышен уровень агрессивности. По сравнению с детьми, имевшими другой травматический опыт, у этих детей повышена тревожность (социальная и самооценочная) и понижена, самооценка. Установлено, что существует устойчивая взаимосвязь между полом и возникновением ПТС (постстрессовое травматическое состояние) у детей. У девочек ПТС возникает чаще, и его признаки более выражены, чем у мальчиков.[1]

Английский психолог Алиса Миллер в 1980 г. в книге «Для твоего собственного блага» сформулировала так называемую «отравляющую педагогику» – комплекс воспитательных воздействий, которые ведут к развитию травмированной личности. [3]

Методы, которыми добиваются послушания, разнообразны. Это психологические ловушки, обман, двуличность, увертки, отговорки, манипуляции, тактика устрашения, отвержение любви, изоляция, недоверие. Не чуждаются и унижением, опозориванием – вплоть до истязания, обессмысливание и обесценивание взрослыми всего того, что делает ребенок в семье

З.Фрейд проводит аналогию между травмой психической и физической: «психическая травма или воспоминание о ней действует подобно чужеродному телу, которое после проникновения вовнутрь еще долго остается действующим фактором»[4].

Исследований, которые бы чётко отражали зависимость выбора спутника жизни от полученных эмоциональных травм в детстве, практически нет.

А как быть с теми детьми, чьи отцы, не покидая их физически, отстраняются эмоционально? Страдания таких детей мо­гут быть определены как «скрытая безотцовщина». Этот термин вводит Джеймс Л. Шаллер в своей книге «Потеря и обретение отца» [5].

«Скрытая безотцовщина» возникает в ситуации, когда живущий с семьей отец уделяет мало внимания своим родительским обязанностям. К примеру, отцы, злоупо­требляющие алкоголем или наркотиками, неспособны осознанно общаться со своими детьми. Их поведение может приносить вред семье и повлечь за собой такие крупные денежные затруднения, что дети будут вынуж­дены взять на себя непомерные заботы.

Таким образом, отец-алкоголик способен подорвать эмоциональное здоровье всех членов семьи. По сути, это «анти-отцы» психические черные дыры, пожира­ющие силы и само детство своих детей. Таковы же отцы, подвергающие детей физическому или сексуаль­ному насилию.

Некоторые дети, испытывая влияние неуверенного в себе отца, не способны самостоятельно определить свой жизненный путь. Кто-то не может выйти на кон­такт с папой, ибо его требования представляются суро­выми и недостижимыми, – он может требовать от ре­бенка неимоверной красоты, морального совершенства, успехов в учебе или спорте или артистических талантов. Некоторые лишены активной отцовской заботы из-за того, что отец страдает хроническим недугом, вроде ра­ка, диабета, заболеваний сердца или легких. Многие взрослые дети, в особенности дочери, оказываются в ситуации, когда им приходится самим заботиться о муж­чине, который прежде был их защитником и кормиль­цем. Такая смена ролей, хотя и естественна, все же чем-то сродни погребению. К примеру, отец, впавший в слабоумие, уже никогда не сможет помочь своему ре­бенку. Он сам стал ребенком, оставив дочь в одино­честве, без отца-защитника.

Пожалуй, самая распространенная причина «скрытой безотцовщины» – чрезмерная занятость отца на работе как раз в течение тех двух десятилетий, когда ребенок формируется. Даже когда такой отец выходит на пен­сию, он может оказаться эмоционально оторванным от семьи, что порождает пустоту в душе ребенка.

В проведённом нами исследовании приняли участие 170 женщин в возрасте от 25 до 56 лет, это женщины, обратившиеся в службу знакомств с целью создания семьи. В представленной выборке женщин (170 человек) 127 человек (74,7%) имели высшее образование, 20 человек (11,76%) н/высшее, 14 человек (8,23%) ср/техническое образование; 6 человек (3,52%) имели среднее специальное, 3 человека (1,76%) среднее образование.

Возрастные характеристики выборки:

С целью получения более надежных данных в ходе исследования в анкетах был представлен социальный статус, место постоянного проживания, семейное положение, наличие детей.

Время исследования — исследование проводилось: с сентября 2008 по декабрь 2011 года.

В соответствии с особенностями исследования эмоциональной детской травмы полученной женщиной в отношениях с отцом и обще гуманистическими принципами экспериментальной психологии нами были осуществлены основные принципы подбора методик для проведения диагностики: по принципу «кросс-анализа» и по принципу экологичности.

В эмпирической части исследования применялись такие методы, как наблюдение, беседа, анкетирование; методики: «Ваша жизнь», «Жизнь Вашего отца», «Имаго» (образ приемлемого партнёра), диагностика самоактуализации личности методика А.В. Лазукина в адаптации Н.Ф. Калина (САМОАЛ), методика С. Бем, методика диагностики уровня субъективного ощущения одиночества Д.Рассела и М.Фергюсона, шкала депрессии Бека (Beck Depression Inventory), методика исследования ролевых паттернов отношения к Другому взрослого человека (МИРП) была разработана Ю.В.Александровой [Александрова Ю. В., 1998]. Тестирование проводилось в строгом соответствии с инструкциями.

В ходе проведённого исследования был выявлен высокий уровень развития мотива «стремление к людям» в сочетании с высоким уровнем развития мотива «боязнь быть отвергнутым». Индивид, имеющий такое сочетание обоих мотивов, характеризуется сильно выраженным внутренним конфликтом между стремлением к людям и их избеганием, который возникает каждый раз, когда ему приходится встречаться с незнакомыми людьми.

Исходя из концепции личности по Маслоу: "человеческому существу, чтобы жить... необходимы система координат, философия жизни, религия (или заменитель религии), причем они нужны ему почти в той же мере, что и солнечный свет, кальций или любовь" [2;250]. Он выдвинул концепцию целостного подхода к человеку и анализа его высших сущностных проявлений — любви, творчества, духовных ценностей и др. Согласно М., эти особенности, существуя в виде врожденных потенций, актуализируются под влиянием социальных условий.

Согласно штампу, навязываемому нашей культурой, настоящий мужчина никогда не должен плакать и не проявлять своих эмоций. В результате целые поколения наших девочек вырастают, так и не ощутив любви отца, не испытав с ним эмоционального контакта. Именно поэтому вся их последующая жизнь становится поиском спутника жизни, который, как им кажется, поможет наверстать упущенное ими в детстве общение с отцом.

Литература:

1. Тарабрина Н. В. На правах рукописи. УДК 159,9:61. Психология посттравматического стресса: интегративный подход. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора психологических наук. СПб., 2008г.

2. Маслоу А. Психология бытия. М.: Рефлбук, 1997.

3. Миллер А. Для твоего собственного блага. М., «Академический проект», 1980г.

4. Фрейд А. Введение в детский психоанализ. СПб.,«Восточно-Европейский институт психоанализа», 1995г.

5. Шаллер Л. «Потеря и обретение отца». СПб., «Мирт», 1998г.