Введение санкций и уход с российского рынка крупных мировых брендов, с высокой долей вероятности, приведет к банкротству ряда организаций. В некоторых случаях банкротство связано с действиями руководителя должника и иных лиц. В связи с этим проблема субсидиарной ответственности руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве очень актуально в настоящее время.
Ключевые слова: субсидиарная ответственность, руководитель должника, банкротство.
В настоящее время действует мораторий на возбуждение дел о банкротстве в соответствии с Постановлением Правительства РФ от 28.03.2022г. № 497 «О введении моратория на возбуждение дел о банкротстве по заявлениям, подаваемым кредиторам». Мораторий действует с 01 апреля 2022 года по 01 октября 2022 года. Предполагается, что мораторий даст предпринимателям время, чтобы перестроить свои бизнес-процессы с учетом существенно изменившейся экономической ситуации — найти новых поставщиков и покупателей, выстроить новую логистику. Он запрещает подавать новые заявления о банкротстве, однако уже инициированные процедуры несостоятельности не прекращаются и не приостанавливаются [3]. Поэтому даже в период моратория данная тема не теряет своей актуальности.
В соответствии с действующей редакции Федерального закона от 26.10.2002 года № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее Закон о банкротстве) субсидиарная ответственность по обязательствам должника может быть возложена на лиц, контролирующих деятельность юридического лица (далее — КДЛ) [2].
Определение КДЛ приведено в статье 61.10 Закона о банкротстве: под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий. [2]
Возможность определять действия должника может достигаться:
1) в силу нахождения с должником (руководителем или членами органов управления должника) в отношениях родства или свойства, должностного положения;
2) в силу наличия полномочий совершать сделки от имени должника, основанных на доверенности, нормативном правовом акте либо ином специальном полномочии;
3) в силу должностного положения (в частности, замещения должности главного бухгалтера, финансового директора должника либо лиц, указанных в подпункте 2 пункта 4 настоящей статьи, а также иной должности, предоставляющей возможность определять действия должника);
4) иным образом, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом.
При этом предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо:
1) являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии;
2) имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника;
3) извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации. При этом, арбитражный суд может признать лицо КДЛ по любым иным доказанным основаниям, которые прямо в законе не указаны [2].
Этими основаниями могут служить, например, любые неформальные личные отношения, в том числе установленные оперативно-розыскными мероприятиями, например, совместное проживание (в том числе состояние в т. н. гражданском браке), длительная совместная служебная деятельность (в том числе военная служба, гражданская служба), совместное обучение (одноклассники, однокурсники) и т. п.
Определенный интерес представляет собой и субсидиарная ответственность учредителей (участников), собственников имущества обанкротившихся организаций. В соответствии с п.2 ст. 56 ГК РФ учредитель (участник) юридического лица или собственник его имущества не отвечает по обязательствам юридического лица, за исключением случаев, предусмотренных ГК РФ или другим законом. Так, в соответствии со ст.61.11 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» предусматривается при невозможности полного погашения требований кредиторов вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательством должника [7].
Пленум Верховного Суда РФ в своем Постановлении от 21.12.2017г. № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» [4] указывает, что институт привлечения контролирующих лиц к субсидиарной ответственности выступает в качестве исключительного механизма восстановления нарушенных прав кредиторов. Практическая реализация данного механизма возможна на основании заявления кредитора о применении субсидиарной ответственности к субъектам гражданско-правовых отношений [6].
Основания для привлечения к субсидиарной ответственности приведены в ст. 61.11 Закона о банкротстве: контролирующее должника лицо может быть привлечено к субсидиарной ответственности, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица.
Законом установлен ряд презумпций вины КДЛ. Так пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств:
– Причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве.
Указанная презумпция может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т. д.).
Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.
По смыслу п. 3 ст. 61.11 Закона о банкротстве для применения презумпции, закрепленной в пп. 1 п. 2 данной статьи, наличие вступившего в законную силу судебного акта о признании такой сделки недействительной не требуется. Равным образом не требуется и установление всей совокупности условий, необходимых для признания соответствующей сделки недействительной, в частности недобросовестности контрагента по этой сделке.
– Требования кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, возникшие вследствие правонарушения, за совершение которого вступило в силу решение о привлечении должника или его должностных лиц, являющихся либо являвшихся его единоличными исполнительными органами, к уголовной, административной ответственности или ответственности за налоговые правонарушения, в том числе требования об уплате задолженности, выявленной в результате производства по делам о таких правонарушениях, превышают пятьдесят процентов общего размера требований кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, включенных в реестр требований кредиторов.
Таким образом, предполагается, что действия (бездействие) контролирующего лица стали необходимой причиной объективного банкротства при доказанности следующей совокупности обстоятельств:
должник привлечен к налоговой ответственности за неуплату или неполную уплату сумм налога (сбора, страховых взносов) в результате занижения налоговой базы (базы для исчисления страховых взносов), иного неправильного исчисления налога (сбора, страховых взносов) или других неправомерных действий (бездействия);
доначисленные по результатам мероприятий налогового контроля суммы налога (сбора, страховых взносов) составили более 50 процентов совокупного размера основной задолженности перед реестровыми кредиторами третьей очереди удовлетворения.
При этом для привлечения к гражданско-правовой ответственности за доведение должника до банкротства не требуется наличие у него прямого умысла именно на это, достаточно доказанности факта совершения им как руководителем должника виновных неправомерных действий от имени должника, которые привели к несостоятельности должника.
Данная презумпция применяется при привлечении к субсидиарной ответственности как руководителя должника (фактического и номинального), так и иных лиц, признанных контролирующими на момент совершения налогового правонарушения.
– Документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.
– Документы, хранение которых являлось обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации об акционерных обществах, о рынке ценных бумаг, об инвестиционных фондах, об обществах с ограниченной ответственностью, о государственных и муниципальных унитарных предприятиях и принятыми в соответствии с ним нормативными правовыми актами, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют либо искажены.
Следует учитывать, что к ответственности привлекается не только директор, как лицо, которое должно организовать ведение бухгалтерского учета и хранения документов, как это было ранее, но и лица, которые обязаны этот учет и хранение вести непосредственно (то есть это бухгалтеры и/или юрисконсульты, и/или иные лица в части своей компетенции.
Следует учитывать, что заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.
Под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается в том числе невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также:
– невозможность определения основных активов должника и их идентификации;
– невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы;
– невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.
Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названные презумпции, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в не передаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.
В случае противоправных действий нескольких руководителей, последовательно сменявших друг друга, связанных с ведением, хранением и восстановлением ими документации, презюмируется, что действий каждого из них было достаточно для доведения должника до объективного банкротства.
По смыслу подпунктов 2 и 4 пункта 2, пунктов 4 и 6 статьи 61.11 Закона о банкротстве лица, не признанные контролирующими должника, на которых возложена обязанность по ведению и хранению соответствующей документации (например, главный бухгалтер), несут солидарно с бывшим руководителем субсидиарную ответственность за доведение до банкротства как соучастники, если будет доказано, что они по указанию бывшего руководителя или совместно с ним совершили действия, приведшие к уничтожению документации, ее сокрытию или к искажению содержащихся в ней сведений.
– На дату возбуждения дела о банкротстве не внесены подлежащие обязательному внесению в соответствии с федеральным законом сведения либо внесены недостоверные сведения о юридическом лице:
а) в единый государственный реестр юридических лиц на основании представленных таким юридическим лицом документов;
б) в Единый федеральный реестр сведений о фактах деятельности юридических лиц в части сведений, обязанность по внесению которых возложена на юридическое лицо.
Согласно взаимосвязанным положениям подпункта 5 пункта 2, пункта 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве в ходе рассмотрения вопроса о применении презумпции, касающейся невнесения информации в единый государственный реестр юридических лиц или единый федеральный реестр сведений о фактах деятельности юридических лиц (либо внесения в эти реестры недостоверной информации), заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие соответствующей информации (либо наличие в реестре недостоверной информации) повлияло на проведение процедур банкротства. Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названную презумпцию, доказав, в частности, что выявленные недостатки не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства.
Следует учитывать, что указанные презумпции не являются основанием для привлечения КДЛ к субсидиарной ответственности, а предназначены для облегчения доказывания что действия (бездействие) КДЛ повлекли невозможность полного погашения требований кредиторов.
Таким образом, законодательство о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности строится на принципах самостоятельной ответственности, имущественной обособленности и широкой свободе усмотрения юридических лиц как особой конструкции гражданско-правового оборота. Данный институт является важным механизмом защиты и восстановления нарушенных прав кредиторов и других независимых участников оборота чрез пресечение незаконных и недобросовестных действий лиц, имеющих определенное воздействие на должника.
Литература:
- Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996 № 14-ФЗ (ред. от 01.07.2021, с изм. от 08.07.2021)// СПС Консультант Плюс.
- Федеральный Закон от 26.10.2002 № 127-ФЗ (ред. 28.06.2022, с изм. от 21.07.2022) «О несостоятельности (банкротстве)»// СПС Консультант Плюс.
- Постановление Правительства РФ от 28.03.2022г. № 497 «О введении моратория на возбуждение дел о банкротстве по заявлениям, подаваемым кредиторам»// СПС Консультант Плюс.
- Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве»// Бюллетень Верховного Суда РФ. — 2018 — № 3.
- Рыков И. Ю. Субсидиарная ответственность: тенденции современного менеджмента//Статут. — 2019 — с.54–91.
- Сысоева Е. С. Проблемы привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих лиц при банкротстве//Молодой ученый. — 2021 — № 50
- Теория и практика применения норм гражданского права: учеб. Пособие для студентов вузов, обучающихся по направлениям «Юриспруденция», «Правовое обеспечение национальной безопасности»// ЮНИТИ-ДАНА — 2021 — с.374–380.
