В статье отмечается, что, хотя наследственное право России базируется на принципе диспозитивности, проявляющемся, прежде всего, в свободе завещания, законодатель предусмотрел ряд положений, которые не поддаются согласовании сторонами и императивны для участников наследственных правоотношений. Наиболее ярко это проявляется в институте обязательной доли в наследстве. Анализируются сущность данной конструкции и ее функциональное предназначение. Делается краткий экскурс в историю его зарождения в Росси. Выявляются некоторые пробелы нормативной регламентации по вопросам ее установления и наследования
Делается вывод о том, что роль института обязательной доли в наследстве весьма значима в аспекте защиты имущественных интересов необходимых наследников, но в то же время потенциал данного механизма ограничен ввиду его фрагментарной проработки, что на практике влечет коллизии и проблемы правоприменения.
Ключевые слова: обязательная доля, наследство, свобода завещания, наследники по закону, наследник, наследодатель.
Вряд ли будет оспорен тот факт, что институт наследования занимает нишу одного из древнейших правовых механизмов, однако трактовка его базовых постулатов не отличается унифицированным характером и предопределена спецификой правовой системы того или иного государства.
Ст. 1119 Гражданского кодекса Российской Федерации наделяет завещателя автономией воли в аспекте определения судьбы своего имущества (он управомочен завещать его любым лицам, самостоятельно определить доли наследников в наследстве, устранить от наследования своего имущества одного, нескольких или всех наследников по закону без обоснования принятого решения) [1].
Приведенная нормативная конструкция представляет собой подтверждение того, что российский законодатель ориентирован на принцип диспозитивности, воплощенный в свободе завещания. В то же время, любое право, во избежание превращения его в орудие произвола, должно иметь определенные границы реализации. Применительно к анализируемой сфере таким ограничителем является институт обязательной доли в наследстве.
В соответствии со ст. 1149 ГК РФ, под обязательной долей принято понимать определенную часть наследственного имущества, переход которой к законодательно установленным наследникам не подчинен положениям завещания. При этом если имеются законные наследники первой очереди, наследники последующих очередей лишены возможности получения обязательной доли.
Анализируемый институт является порождением еще римского права, где указанная разновидность наследования именовалась как «идущая вразрез с завещанием» [7, с. 79].
На современном этапе наследственное право разных государств закрепляет правила о наследственной доле в весьма плюралистичных вариациях. Так, небезынтересно, что в Германии правила об обязательной доле объективируются в действительности лишь в ситуации, когда наследодателем не были проигнорированы интересы его супруга, родителей или же детей. Данные лица вправе инициировать вопрос о получения причитающейся им доли, однако в пределах трех лет с момента, когда им стал известен факт открытия наследства.
Во Франции законодатель оперирует терминами «свободная часть» и «резерв», где, как следует из логики, вторая часть имущества не подлежит включению в завещание и передается членам семьи в рамках предписаний закона [8, с.125].
Применительно к российской действительности укажем, что в период Древней Руси для завещателя не было установлено каких-либо барьеров в аспекте реализации его права по распоряжению своим имуществом, что на практике влекло частые случаи передачи наследства случайным лицам и очевидное несоблюдение интересов его семьи.
В дореволюционный период подобные правила также не были установлены, и о некотором ограничении абсолютного характера воли завещателя уместно вести речь, начиная с 1928 г., когда обязательная доля составляла три четвертых законной доли, а после завершения войны данные размеры были уравнены между собой.
Данный защитный механизм был предназначен, прежде всего, для несовершеннолетних детей завещателя и иных нетрудоспособных членов его семьи. Однако ввиду того, что в ряде ситуаций данное правило на практике блокировало свободу завещания (например, если речь шла об одном нетрудоспособном наследнике первой очереди), в 1964 г. размер обязательной доли был снова возвращен к двум третям в качестве наиболее оптимального варианта.
Действующий ГК РФ приравнивает обязательную долю к половине законной доли, что объясняется стремлением максимального гарантирования провозглашенной свободы завещания и ее наименьшего ущемления.
Небезынтересно, что законодатель не привел легальную дефиницию «обязательной доли в наследстве» ограничиваясь перечислением спектра лиц, которые вправе претендовать на ее получение. Данный подход несколько осложняет выявление правовой сущности анализируемой конструкции и применение унифицированного подхода к ее трактовке.
Между тем, исследователи предлагают множество вариаций такого определения. Например, по мнению Т. И. Зайцевой, под обязательной долей следует понимать часть наследственного имущества, подлежащая передаче наследнику безотносительно к содержанию завещания [3, с. 36].
В свою очередь, по мнению М. В. Телюкиной, главным является акцент на ограничении данным механизмом свободы завещания [5, с. 79].
Считаем, что в качестве наиболее оптимальной дефиниции обязательной доли выступает ее понимание как части наследственного имущества, выделяемого безотносительно к волеизъявлению наследодателя для оказания материальной поддержки наиболее социально уязвимых категорий граждан, нуждающихся в особой защите, и являющейся единственным законным ограничением принципа свободы завещания. Данное определение вбирает в себя наиболее сущностные черты обязательной доли в наследстве.
Что же касается спектра лиц, имеющих право на обязательную долю в наследстве, он регламентирован исчерпывающим образом, и в данный круг лиц входят несовершеннолетние или нетрудоспособные дети наследодателя; нетрудоспособные супруг и родители наследодателя; нетрудоспособные иждивенцы наследодателя
Последняя категория дифференцируется на:
– законных наследников, чья нетрудоспособность установлена на день смерти завещателя. Императивным условием является срок, в течение которого они должны были пребывать на иждивении умершего (не менее одного года), при этом факт совместного проживания является индифферентным;
– иждивенцев, которые не относятся к законным наследникам, однако они зависимы от наследодателя, по меньшей мере, один год, и проживали совместно с ним.
Отдельно необходимо отметить категорию «нетрудоспособных лиц». К ним относятся граждане пенсионного возраста безотносительно к факту получения ими пенсионных выплат по старости. Но важно пояснить, что здесь не идет речь о лицах, которые могут претендовать на получение пенсии по старости на досрочных основаниях.
Статусом нетрудоспособных обладают также лица, которые в законодательно установленном порядке признаны инвалидами I, II, III группы. Дети наследодателя, не достигшие восемнадцати лет, вправе получить обязательную долю в наследстве безотносительно к факту их официального трудоустройства.
В отношении наследников, находящихся на иждивении наследодателя, установлен судебный порядок получения наследства ввиду необходимости обоснования факта регулярного получения от наследодателя материальной помощи, выступающей базисом для существования соответствующего лица.
Само право на обязательную долю в наследстве удовлетворяется за счет оставшегося незавещанного имущества, даже в ситуации, когда это может повлечь ущемить наследственные права иных законных наследников. При недостаточности имущества, которое не было завещано, привлекается завещанное имущество [2, с. 236].
Не преследуя цель изложения законодательных правил об определении обязательной доли в наследстве, укажем, что в целом данный институт обладает яркой «социальной окраской», так как предназначен для защиты имущественных прав наиболее уязвимых категорий граждан. Не оспаривая его значимости, отметим, что в данной сфере на сегодняшний день можно выявить ряд проблемных аспектов, как по вопросам нормативной регламентации, так и в плоскости правоприменения. Они требуют более обстоятельного внимания.
Например, сугубо практической проблемой является вопрос верной оценки стоимости определенного имущества наследодателя. Речь идет, в частности, о предметах домашнего обихода, в отношении которых, как правило, нет какой-либо правоустанавливающей документации. Между тем, это является существенным барьером для правильного установления размера обязательной доли.
На доктринальном уровне также часто затрагивается проблема расчёта обязательной доли ввиду вынужденного дроблением наследства. Такие трудности могут иметь место, если в рамках наследования трансграничного характера наследство подразделяется на две части, которые регламентированы законодательством разных стран.
Принимая во внимание данный нюанс, законодатель внедрил в 2018 году в гражданское законодательство (п. 5 ст. 1149 ГК РФ) конструкцию наследственного фонда, являющегося российским аналогом зарубежного траста, успешно функционирующего во многих странах.
Среди векторов, которыми обусловлено конструирование данного механизма, как раз фигурирует предотвращение дробления наследства между наследниками состоятельных наследодателей. Бенефициар наследственного фонда, установленный наследодателем, утрачивает право на обязательную долю, если до окончания срока на принятие наследства не заявит нотариусу о своем отказе от прав выгодоприобретателя наследственного фонда.
При адресации нотариусу такого отказа он будет вправе претендовать на получение обязательной доли. В то же время, по справедливому мнению Е. Ю. Петрова, законодатель не оговорил в п. 5 ст. 1149 ГК РФ возможности снижения обязательной доли в иных случаях, когда отчетливо проявляется дисбаланс [6, с. 47].
На практике также сопряжен со сложностями вопрос расчета обязательной доли в случае включения в завещание лишь части имущества. Дело в том, что при наличии незавещанного имущества наследник, имеющий право на обязательную долю, не вправе предъявлять какие-либо права в отношении завещанного имущества; при подобных обстоятельствах происходит распределение незавещанного имущества в отношении всех обязательных наследников, что влечет уменьшение прав других наследников на данное имущество.
Проблематична также ситуация, когда необходимый наследник, в пользу которого сделан завещательный отказ, на постоянной и пожизненной основе получает денежные выплаты. При таких обстоятельствах на нотариуса возлагается обязанность расчета обязательной доли с ее последующим сопоставлением с получаемыми выплатами денежного характера. Сложность же состоит в идентификации итоговой суммы получаемых выплат ввиду невозможности четкого определения момента окончания жизни данного человека.
Также хотелось бы отметить проблематичность решения вопроса о том, может ли быть зачтено в обязательную долю имущество, право по которому не было осуществлено наследником, хотя оно фактически наличествовало (к примеру, если с его стороны последовал отказ от наследства по завещанию). В литературе высказывается позиция о том, что в данной ситуации наследник лишается возможности получения обязательной доли ввиду распределения имущества, от которого он отказался, между иными наследниками.
В данной ситуации вряд ли может быть универсальный алгоритм и единое решение. При наличии завещания, в котором установлено равная передача всех имущественных активов, включая необходимого наследника, даже в случае непринятия им наследства, право на обязательную долю не возникает. При наличии завещательного отказа в пользу такого наследника решающее значение имеет вопрос о правовом титуле соответствующего имущества (право собственности или право пользования) [9, с.43].
Важно соотнести размер имущества, передаваемого в рамках завещательного отказа, и обязательной доли — если стоимость первого аналогична размеру обязательной доли или больше нее, необходимый наследник не вправе ее получить ввиду правила о том, что обязательная доля вбирает в себя все, получаемое наследником по любому иному основанию.
Если же ситуация такова, что обязательная доля заметно выше стоимости имущества по завещательному отказу, и при этом нет незавещанного имущества, у наследника есть право получения части завещанного имущества, исключая стоимостное выражение легата [4, с. 155].
Как видится, для создания дополнительных гарантий получения наследниками причитающейся им обязательной доли целесообразно внести коррективы в ст. 1149 ГК РФ, дополнив ее п. 6, согласно которому любые ограничения и обременения, которые возложены в силу завещания на наследника, который вправе претендовать на обязательную долю, распространяются только на имущество, которое превышает обязательную долю.
Подводя итог, отметим, что в рамках данной статьи априори невозможно исчерпывающе раскрыть все теоретические аспекты института обязательной доли в наследстве, равно как и осветить спектр возникающих в данной сфере проблем — нами были затронуты лишь самые очевидные их них. Однако проведенного анализа достаточно, чтобы заключить, что анализируемый правовой механизм, будучи объективно необходимым и согласующимся с современными реалиями, тем не менее, нуждается в обстоятельной проработке и последующем совершенствовании.
Литература:
- Гражданский кодекс Российской Федерации от 26 ноября 2001 г. № 146-ФЗ (Часть 3) // СЗ РФ. 2001. № 49. Ст. 4552.
- Аюшеева И. З. Особенности гражданско-правового положения наследственного фонда // Актуальные проблемы российского права. — 2019. — № 14. — С.46–53.
- Зайцева Т. И. Наследственное право. Комментарий законодательства и практика его применения / Т. И. Зайцева, П. В. Крашенинников. — 6-е изд., перераб. и доп. — М.: Статут, 2019. — 557 с.
- Золотов А. В. Наследники, имеющие право на обязательную долю, в Российской Федерации // Наука и образование. — 2018. — № 7. — С. 154–159.
- Наследственное право: комментарий к ГК РФ: учеб.- практ. пособие / М. В. Телюкина; Ин-т гос-ва и права РАН. — М.: Дело, 2020. — 215 с.
- Наследственное право: постатейный комментарий к статьям 1110–1185, 1224 Гражданского кодекса Российской Федерации / Отв. ред. Е. Ю. Петров. М.: М-Логос, 2018. — 656 с.
- Разумовская Е. В. Гражданскоеправо. Общая часть: учебник и практикум для вузов / Е. В. Разумовская. — 6-е изд., перераб. и доп. — Москва: Издательство Юрайт, 2021. — 549 с.
- Спиридонов А. А. Обязательная доля при наследовании по законодательству европейских стран // Успехи современной науки и образования. — 2016. — № 6. — С. 36–38.
- Трапезникова А. В. Наследование обязательной доли: дис.... канд. юрид. наук. М., 2010. 205 с.
