В статье автор исследует проблемы правового регулирования наследования по завещанию, в частности проблему свободы завещания. В российском законодательстве существуют ограничения свободы завещания, например, обязательная доля для определенных наследников (нетрудоспособные и иждивенцы). Эти ограничения могут противоречить желанию наследодателя и вызывать споры между наследниками. Это ставит под вопрос баланс между защитой интересов уязвимых наследников и уважением воли наследодателя.
Ключевые слова: наследование по завещанию, свобода завещания, ограничение свободы завещания, воля наследодателя.
Должен ли человек иметь полную свободу распоряжаться своим имуществом после смерти, или закон вправе вмешиваться в его последние волеизъявления во имя защиты определенных наследников?
Этот вопрос лежит в основе многих дискуссий о балансе между индивидуальными правами и общественными интересами в сфере наследственного права. С одной стороны, свобода завещания является выражением автономии личности и права собственности, позволяя человеку самостоятельно определять судьбу своего имущества после смерти. Это отражает уважение к его воле, жизненным ценностям и отношениям, которые он строил при жизни.
С другой стороны, законодательство многих стран, включая Россию, устанавливает ограничения на эту свободу, вводя обязательные доли для определенных категорий наследников, таких как несовершеннолетние дети, нетрудоспособные супруги или родители. Эти ограничения направлены на защиту социально уязвимых членов семьи, предотвращая возможное оставление их без средств к существованию.
Возникает конфликт между принципом уважения воли наследодателя и необходимостью защиты прав определенных наследников. Этот конфликт между свободой завещания и необходимостью защиты прав определенных наследников является предметом глубокого анализа в современной юридической литературе. Е. Ф. Евсеев в своей статье «Ограничение права на обязательную долю в наследстве: в поисках баланса прав и законных интересов наследников» (журнал «Закон», 2023, № 2) подробно рассматривает проблемы, связанные с применением норм пункта 4 статьи 1149 Гражданского кодекса Российской Федерации (ГК РФ). Так, он указывает, что суды редко используют предоставленную им возможность уменьшать обязательную долю или отказывать в ее присуждении. Это приводит к ситуации, когда воля наследодателя не реализуется в полной мере, а права наследников по завещанию оказываются ограниченными. Основными причинами такого положения дел он называет два фактора — абстрактность формулировок закона, а также отсутствие баланса интересов [1].
В дополнение к этому, А. В. Фиошин в своей статье «Оценочные понятия в нормах об обязательной доле в наследстве» (журнал «Нотариус», 2022, № 1) акцентирует внимание на проблеме использования в законодательстве оценочных понятий, таких как «нетрудоспособные дети», «нетрудоспособные иждивенцы», «разумные потребности» и «уровень жизни наследника». Он отмечает, что отсутствие чётких определений и критериев этих понятий приводит к неопределённости в их применении и создаёт предпосылки для субъективного усмотрения судей. Это может приводить к противоречивой судебной практике и затрудняет достижение справедливого баланса между свободой завещания и защитой прав обязательных наследников [2].
Одним из главных проявлений проблемы отсутствия баланса является ситуация, когда воля наследодателя не может быть реализована в полной мере из-за законодательных ограничений. Даже если наследодатель осознанно решил передать своё имущество определённым лицам по завещанию, обязательная доля может уменьшить доли этих наследников или вовсе лишить их значительной части наследства.
Наличие в правовой системе института обязательной доли в наследстве, безусловно, понятно — это механизм социальной защиты незащищённых слоёв населения. Однако существуют и обратные примеры, когда данная цель через обязательную долю не достигается. Например, когда обязательная доля предоставляется наследникам, которые не находятся в социально уязвимом положении. Это противоречит самой цели института обязательной доли — защите нуждающихся наследников. Такое положение подрывает доверие к правовой системе и вызывает вопросы о справедливости законодательства.
Кроме того, отсутствие должного баланса может привести и к другим негативным последствиям, когда будут нарушены права третьих лиц на социальное благополучие. Например, если наследственное имущество включает семейный бизнес, завещанный одному из наследников, активно участвующему в его управлении. Обязательные наследники, не имеющие отношения к бизнесу, требуют выделения им обязательной доли, что приводит к дроблению бизнеса, затрудняет его эффективное управление, а возможно, и к его закрытию. Это, в свою очередь, может привести к потере рабочих мест для других граждан и негативно сказаться на экономическом развитии региона.
В то время как некоторые исследователи, такие как Е. Ф. Евсеев и А. В. Фиошин, указывают на необходимость ограничения обязательной доли и совершенствования законодательства в этой области, другие ученые придерживаются противоположной точки зрения. К. В. Юнусова в своей статье «Обязательная доля в наследстве как гарантия защиты наследственных прав несовершеннолетних осужденных» подчеркивает важность сохранения обязательной доли как механизма защиты прав наиболее уязвимых наследников — несовершеннолетних [3].
Юнусова аргументирует, что обязательная доля в наследстве является законным гарантированным минимумом наследственного имущества для несовершеннолетних, независимо от воли наследодателя. Она отмечает, что несовершеннолетние в силу своего возраста и социального положения нуждаются в особой защите со стороны государства, что отражено в Конституции Российской Федерации, где семья, материнство и детство находятся под особой защитой (статья 38).
По мнению Юнусовой, ограничение свободы завещания в части обязательной доли оправдано и необходимо для обеспечения прав социально уязвимых наследников. Она выражает обеспокоенность тем, что современное российское законодательство демонстрирует тенденцию к снижению гарантий для несовершеннолетних наследников и расширению принципа свободы завещания, что может негативно сказаться на защите их интересов. Юнусова считает, что институт обязательной доли не должен утрачивать свою защитную функцию, и выступает против сокращения гарантий для несовершеннолетних наследников.
В дополнение к позиции Юнусовой о сохранении обязательной доли как механизма защиты наиболее уязвимых наследников, Е. Ф. Цокур предлагает расширить круг лиц, имеющих право на обязательную долю, включив в него лиц предпенсионного возраста [4]. В своей статье «Обязательная доля в наследстве для лиц предпенсионного возраста в Российской Федерации» Цокур обращает внимание на изменения, произошедшие в результате проведенной пенсионной реформы, которая повысила возраст выхода на пенсию до 60 лет для женщин и до 65 лет для мужчин.
Цокур отмечает, что лица предпенсионного возраста (женщины от 55 лет и мужчины от 60 лет) оказались в уязвимом положении, поскольку, не достигнув пенсионного возраста, они сталкиваются с трудностями трудоустройства и увеличенными расходами на медицинское обслуживание. Она аргументирует, что расширение права на обязательную долю для данной категории граждан является необходимой мерой социальной защиты, компенсирующей негативные последствия повышения пенсионного возраста.
По мнению Цокур, включение лиц предпенсионного возраста в число наследников, имеющих право на обязательную долю, способствует обеспечению их материального благополучия и соответствует принципам социальной справедливости. Она предлагает внести соответствующие изменения в пункт 1 статьи 1149 Гражданского кодекса Российской Федерации, прямо закрепив право на обязательную долю для женщин, достигших 55 лет, и мужчин, достигших 60 лет.
Подводя итог и отвечая на вопрос, поставленный в начале настоящей статьи — должен ли человек иметь полную свободу распоряжаться своим имуществом после смерти, или закон вправе вмешиваться в его последние волеизъявления во имя защиты определённых наследников — следует отметить, что все рассмотренные позиции учёных заслуживают внимания и глубокого осмысления.
Обязательная доля в наследстве действительно необходима как инструмент защиты прав социально уязвимых наследников, и государство вправе вмешиваться в волеизъявления наследодателя во имя этой защиты. Однако при этом возникает потребность в поиске того самого баланса, который позволил бы, с одной стороны, обеспечить реализацию воли наследодателя и уважение его права собственности, а с другой — надёжно защитить интересы обязательных наследников, действительно нуждающихся в поддержке.
Литература:
1. Евсеев Е. Ф. Ограничение права на обязательную долю в наследстве: в поисках баланса прав и законных интересов наследников // Закон. — 2023. — № 2. — С. 155–171.
2. Фиошин А. В. Оценочные понятия в нормах об обязательной доле в наследстве // Нотариус. — 2022. — № 1. — С. 40–44.
3. Юнусова К. В. Обязательная доля в наследстве как гарантия защиты наследственных прав несовершеннолетних осужденных // Наследственное право. — 2016. — № 2. — С. 24–27.
4. Цокур Е. Ф. Обязательная доля в наследстве для лиц предпенсионного возраста в Российской Федерации // Наследственное право. — 2021. — N 3. — С. 23–25.
