В статье автор указывает на проблемные аспекты реализации принципа разумного срока уголовного срока при проверке сообщений о преступлениях, пробелы в действующих нормах и пути их устранения.
Ключевые слова: уголовное судопроизводство, разумный срок, проверка сообщения о преступлении, Уголовно-процессуальный кодекс РФ.
Внесенные изменения в статью 6.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее — УПК РФ) [1] оставили неразрешенным вопрос, касающийся реализации принципа разумного срока уголовного судопроизводства на этапе доследственной проверки. Анализ положений ст.ст. 6.1, 144 УПК РФ во взаимосвязи отражает следующую проблему.
Так, ч. 3 ст. 144 УПК РФ не упоминает объективные основания продления срока проверки сообщения о преступлении до 10 суток. Норма указывает на одно условие — наличие мотивированного ходатайства следователя (дознавателя). Отсюда следует, что приведенные в ходатайстве мотивы могут быть различными, в том числе и субъективного характера. Например, подобные ходатайства могут обусловливаться работой учреждений, фактической загруженностью следователя по другим уголовным делам.
Смысл анализируемой статьи закона противоречит содержанию ч. 4 ст. 6.1 УПК РФ, предписывающей при исчислении сроков уголовного судопроизводства принимать во внимание лишь объективные обстоятельства, которые не связаны с организацией работы органов дознания, следствия, прокуратуры и суда. Предполагается, что только обстоятельства объективного свойства могут подтвердить, что действия следователя требуют дополнительное время для проверки сообщения о преступлении в пределах разумности.
Положения ст. 144 УПК РФ также не отражают фактического предельного срока проверки сообщения о преступлении и не указывают на разумность процессуальных сроков на данном этапе. Выявленные недостатки уголовно-процессуального закона порождают ситуации на практике, связанные с затягиванием органами предварительного расследования доследственной проверки. К примеру, из Апелляционного постановления № 22К-1529/2020 от 4 декабря 2020 г. явствует, что проверка по заявлению потерпевшей о применении к ней сотрудниками полиции физической силы проводилась с 27 апреля 2020 г. по 2 сентября 2020 г.
Так, 30 апреля 2020 г. срок проверки сообщения о преступлении продлен до 10 суток. 7 мая 2020 г. срок продлен до 30 суток. 1 июня 2020 г. руководителем следственного органа постановление следователя об отказе в возбуждении уголовного дела отменено, а срок продлен до 30 суток. При проведении дополнительной проверки следователем назначена судебно-медицинская экспертиза в отношении потерпевшей, а также получено одно объяснение и осмотрено место происшествия. 3 июля 2020 г. следователем вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. 3 августа 2020 г. руководителем следственного органа постановление следователя отменено с указанием на неполноту проверки, а срок продлен на 30 суток. В течение продленного срока дополнительные проверочные действия следователь не осуществлял и 2 сентября 2020 г. вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела [2].
Завершая анализ обстоятельств по делу, суд делает вывод, что допущенная волокита следователем нарушает требования ст. 6.1 УПК РФ о разумности сроков уголовного судопроизводства и конституционные права потерпевшей на защиту от преступлений и злоупотреблений властью. В постановлении суд не указывает на конкретные объективные мотивы при подаче ходатайства следователем, обобщая лишь в целом и называя «волокитой» продолжительный необоснованный срок проверки сообщения о преступлении.
В постановлении можно увидеть, что следователь не проводил какие-либо многочисленные процессуальные действия, рассчитывая на то, что срок проверки может быть продлен. Получается, что отсутствие временных пределов на проведение проверки сообщения о преступлении и необходимости указания объективных обстоятельств в мотивированном ходатайстве позволяют органам предварительного расследования необоснованно продлевать процессуальные сроки. Думаем, что одной из причин озвученной проблемы является то, что рассматриваемый принцип был введен в УПК РФ лишь в 2010 году. Нормы, регламентирующие процессуальные сроки, не были в полной мере адаптированы под названный принцип, который выступает в качестве систематизирующего и главенствующего при регулировании процессуальных сроков.
Кроме того, причиной послужило и то, что включение принципа в уголовно-процессуальный закон обусловлено не только естественным формированием на основании сложившейся российской практики, но и имплементацией международных норм в результате ратификации Российской Федерацией Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. [3] и вынесением Европейским Судом по правам человека в 2009 году Постановления по делу «Бурдов против Российской Федерации» [4].
Таким образом, приведенные доводы и анализ судебной практики указывают на необходимость изменения статьи 144 УПК РФ в целях соответствия принципу разумного срока уголовного судопроизводства. Предполагается необходимым внести изменения в данную статью, которые возложат обязанность указания конкретных объективных обстоятельств при подаче ходатайства о продлении срока проверки сообщения о преступлении, в том числе и до 10 суток.
Литература:
- Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ (ред. от 01.07.2021) // СЗ РФ. — 2001. — № 52 (ч. I). — Ст. 4921; СЗ РФ. — 2021. — № 27 (часть I).
2. Апелляционное постановление Калужского областного суда № 22К-1529/2020 // Доступ из СПС «КонсультантПлюс». URL: https://sudact.ru/ (дата обращения: 05.06.2021).
3. Конвенция о защите прав человека и основных свобод (Заключена в г. Риме 04.11.1950г.) (с изм. от 13.05.2004г.) // Доступ из СПС «КонсультантПлюс». URL: http://www.consultant.ru/ (дата обращения: 05.06.2021).
4. Постановление ЕСПЧ от 15 января 2009 г. «Дело «Бурдов (Burdov) против Российской Федерации» (№ 2) (жалоба № 33509/04) // Российская хроника Европейского Суда. — 2009. — № 4.
