Ключевые слова: субсидиарная ответственность, контролирующее лицо, несостоятельность (банкротство), юридические факты.
В результате реформы законодательства о несостоятельности (банкротстве) в части института привлечения к субсидиарной ответственности руководителей и иных контролирующих лиц должника-банкрота для рассмотрения споров о привлечении к субсидиарной ответственности особое значение приобрели правовые презумпции, упрощающие доказывание по данной указанным спорам. Между тем, в науке права отсутствует единая позиция по вопросу о природе правовых презумпций и их соотношении с юридическими фактами, являющимися основой для динамики правоотношения.
В общем смысле презумпцию можно определить как отдельный вид предположений, который также используется в процессе познания, точнее сказать — в высшем уровне познавательной деятельности — мышлении [1, с. 21]. При этом, правовые презумпции и фикции, являясь разновидностью общих презумпций и фикций, по своей сути представляют собой предположения, получившие нормативное закрепление, выступающие в качестве средств юридической техники и применяемые в ситуации, когда другие средства исчерпаны [1, с. 170].
Доказательственной презумпцией является предположение, предусмотренное федеральным законом, устанавливающее частное правило (или изменяющее общее правило) распределения обязанностей по доказыванию и обладающее всеми признаками опровержимых презумпций. Сущность частных правил распределения обязанности доказывания, основанных на презумпциях, состоит в том, что при особой трудности доказывания определенного факта закон освобождает сторону от этой обязанности, если доказан связанный с ними другой факт. Обязанность доказывания противоположного факта возлагается на другую сторону. Презюмируемые факты не входят в предмет доказывания, однако исключения существуют в случае опровержения их противоположной стороной [2, с. 22].
В науке права отсутствует однозначный ответ на вопрос о том, стоит ли считать презумпции юридическими фактами. В частности В. В. Ярков отмечает, что «к числу своеобразных процессуальных юридических фактов следует отнести и презюмируемые факты, предполагаемые истинными при недоказанности обратного. При этом, по мнению автора, презумпция указывает на юридические факты (презюмируемые), которые в силу высокой степени вероятности их осуществления признаются действительными, истинными при условии их неопровержения» [3, с.77–78].
В теории права традиционным является понимание юридических фактов как конкретных жизненных обстоятельств, с которыми нормы права связывают юридические последствия (возникновение, изменение или прекращение правовых отношений).
В настоящий момент законодательством о несостоятельности (банкротстве) предусмотрены следующие опровержимые правовые презумпции:
— презумпция наличия статуса контролирующего должника лица, если лицо являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии, либо извлекало выгоду из незаконных действий руководства организации-должника.
— презумпция наличия причинной связи между действиями (бездействием)контролирующих должника лиц и невозможностью полного погашения требований кредиторов при наличии обстоятельств указанных в законе.
1. Презумпция наличия статуса контролирующего лица должника-банкрота
В соответствии с указанной презумпцией, предусмотренной ч. 4 ст. 61.10 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», лицо предполагается контролирующим должника, если это лицо:
1) являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии;
2) имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника;
3) извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лица, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица было уполномочено выступать от его имени.
При этом, следует отметить, что первые две категории лиц прямо отнесены к тем, кто способен определять действия должника. Несмотря на то, что само по себе участие в органах управления должника не свидетельствует о наличии статуса контролирующего его лица.
По мнению Федеральной налоговой службы России, выраженному в п. 2.1. Письма ФНС России от 16 августа 2017 г. № СА-4–18/16148@ «О применении налоговыми органами положений главы III.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ» презумпция наличия статуса контролирующего лица при получении выгоды за счет незаконных или недобросовестных действий директора содержит два юридических факта: факт-основание, присутствующий в гипотезе нормы, и факт-предположение, заключенный в диспозиции нормы. Если установлен факт-основание, считается установленным и факт-предположение. Таким образом, для установления статуса контролирующего лица (факта-предположения) необходимо доказать получение выгоды (факта-основания) [4].
В специальной литературе при рассмотрении юридических фактов, как правило, выделяют две группы признаков юридического факта: материальные и идеальные.
К материальным признакам юридических фактов относятся следующие:
- Выраженность юридических фактов определенным образом во вне, то есть их материальная воплощенность. Так, юридическими фактами не могут быть мысли людей, их внутренняя духовная жизнь и т. п.;
- Признание в качестве юридического факта не только наличия какого-либо явления материального мира, но и его отсутствия. Соответственно, юридические факты могут быть как позитивными, так и негативными;
- Содержание юридическим фактом информации о состоянии общественных отношений, входящих в предмет правового регулирования.
К идеальным (нормативным) признакам юридического факта относятся:
- Предусмотренность юридических фактов нормами права;
- Фиксация юридических фактов в установленном законом процедурно-процессуальном порядке;
- Способность юридических фактов вызывать предусмотренные законом правовые последствия [5, С. 81].
Рассматривая вышеуказанные правовые презумпции, считаем, что все же не следует относить все их элементы к самостоятельным юридическим фактам в связи со следующим.
Общепризнанно в юридической науке существование таких юридических фактов как действия (правомерные или неправомерные) и события. Дополнительно в качестве отдельного вида юридических фактов выделяют юридические факты-состояния.
По нашему мнению, в случаях предусмотренных в подпунктах 1 и 2 пункта 4 статьи 61.10 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» юридически значимыми фактами являются юридические факты-состояния определяющие правовой статус руководителя или иного лица в организации или органах управления организации, в частности факт нахождения в должности, владение достаточным количеством голосующих акций или значимой доли в уставном капитале должника.
С учетом положений пп. 2.1.2. — 2.1.4 Письма ФНС России от 16 августа 2017 г. № СА-4–18/16148@ «О применении налоговыми органами положений главы III.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ» следует сказать, что юридически значимыми следует признать не только различные незаконные или недобросовестные действия руководства должника, которые позволяют контролирующему лицу, к примеру осуществить обретение чужого имущества, а также получить доходы, которые это лицо не получило бы при обычных условиях гражданского оборота, то есть без нарушения прав, но и активные действия контролирующего лица по установлению и осуществлению контроля. К таким действиям, в частности стоит отнести осуществление недостаточной (тонкой) капитализации, построение определенной системы ценообразования внутри группы компаний и т. д.
С учетом изложенного, нельзя согласиться с тем, что юридический факт-основание является единичным или в том числе сложным юридическим фактом (к примеру, правонарушением и т. д.). В связи с чем, по нашему мнению, юридически значимым следует признать совокупность юридических фактов,- юридический состав элементы которого определены законом не достаточно точно.
2. Презумпция наличия причинной связи между действиями (бездействием) контролирующих должника лиц и невозможностью полного погашения требований кредиторов
Пунктом 2 ст. 61.11 Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» предусмотрено пять опровержимых презумпций доказывания основания привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих лиц за невозможность полного погашения требований кредиторов.
Предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств:
1) причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)».
В результате реформы законодательства о несостоятельности (банкротстве) в пп.1 п. 2 статьи 61.11 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» введена категория существенного вреда, причиненного сделкой.
По мнению ФНС России, с учетом аналогии п. 2 статьи 61.2, статьи 78 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах», статьи 46 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», рекомендуется считать существенным вредом вред, причиненный сделками с активами на сумму сделки, эквивалентную 20–25 % общей балансовой стоимости имущества должника. Размер существенности может быть и меньше, если доказать, что выведено имущество, отсутствие которого осложнит или сделает невозможной хозяйственную деятельность должника (п. 4.1.1. Письма ФНС России от 16 августа 2017 г. № СА-4–18/16148@ «О применении налоговыми органами положений главы III.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ»).
Причинение существенного вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения контролирующим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника является достаточным правовым основанием (условием) для применения правовых последствий вышеуказанной правовой нормы, поскольку п. 3 ст. 61.11 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» прямо предусмотрено, что применяются независимо от того, были ли предусмотренные данным подпунктом сделки признаны судом недействительными, если:
— заявление о признании сделки недействительной не подавалось;
— заявление о признании сделки недействительной подано, но судебный акт по результатам его рассмотрения не вынесен;
— судом было отказано в признании сделки недействительной в связи с истечением срока давности ее оспаривания или в связи с недоказанностью того, что другая сторона сделки знала или должна была знать о том, что на момент совершения сделки должник отвечал либо в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества.
2) документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.
Исходя из судебной практики, в качестве примера можно привести ситуацию при которой затруднения в процедуре несостоятельности возникли вследствие ненадлежащего исполнения руководителем должника обязанности по передаче документации. В рамках дела арбитражный управляющий обращал внимание на то, что основным активом должника (исходя из специфики его деятельности) являлась дебиторская задолженность собственников (нанимателей) помещений по оплате коммунальных услуг. В бухгалтерском балансе общества общий размер дебиторской задолженности был отражен. Однако руководитель должника не представил ни баланс, ни первичные документы по дебиторской задолженности, что не позволило проследить изменения, касающиеся размера данной задолженности, осуществить мероприятия по ее взысканию (Определение СК по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 7 мая 2018 г. № 305-ЭС17–21627 по делу № А41–34192/2015).
В соответствии с п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве», лицо, обратившееся в суд с требованием о привлечении к субсидиарной ответственности, должно представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства. В свою очередь, привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названную презумпцию, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась. При этом под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается, в частности, невозможность определения и идентификации основных активов должника [6].
С учетом изложенного, в данных обстоятельствах юридически значимым может быть как фактическое бездействие руководителя должника, выразившееся в не передаче документов, нарушении порядка ведения (составления) и хранения документации, или совершении действий по ее искажению.
3) требования кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, возникшие вследствие правонарушения, за совершение которого вступило в силу решение о привлечении должника или его должностных лиц, являющихся либо являвшихся его единоличными исполнительными органами, к уголовной, административной ответственности или ответственности за налоговые правонарушения, в том числе требования об уплате задолженности, выявленной в результате производства по делам о таких правонарушениях, превышают пятьдесят процентов общего размера требований кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, включенных в реестр требований кредиторов.
Поскольку законом предусмотрена необходимость наличия как вступившего в законную силу решения о привлечении должника или его должностных лиц, являющихся либо являвшихся его единоличными исполнительными органами, к уголовной, административной ответственности или ответственности за налоговые правонарушения, так и дополнительное условие о размере задолженности выявленной в результате привлечения к ответственности, мы считаем, что правовые последствия связаны с необходимостью наступления юридического состава.
4) документы, хранение которых являлось обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации об акционерных обществах, о рынке ценных бумаг, об инвестиционных фондах, об обществах с ограниченной ответственностью, о государственных и муниципальных унитарных предприятиях и принятыми в соответствии с ним нормативными правовыми актами, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют либо искажены.
Обстоятельства предусмотренные указанным пунктом, в целом аналогичны указанным в пп. 2 п. 2 ст. 61.11 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», однако целью возможного бездействия, либо действий руководителя, как правило, является сокрытие контролирующего лица — бенефициара.
5) на дату возбуждения дела о банкротстве не внесены подлежащие обязательному внесению в соответствии с федеральным законом сведения либо внесены недостоверные сведения о юридическом лице:
в единый государственный реестр юридических лиц на основании представленных таким юридическим лицом документов;
в Единый федеральный реестр сведений о фактах деятельности юридических лиц в части сведений, обязанность по внесению которых возложена на юридическое лицо.
В соответствии с указанным пунктом поведение руководства должника может выразиться, как в бездействии, т. е. не предоставлении требуемых сведений, так и предоставлении, раскрытии в ЕГРЮЛ и ЕФРСФДЮЛ заведомо не достоверных сведений.
С учетом изложенного, можно сделать вывод о том, что при применении правовых презумпций при рассмотрении споров о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности установлению подлежат различные юридические факты, сами же презумпции, хотя и являются частью правовой нормы, являются лишь основанием распределения и упрощения процесса доказывания.
Литература:
- Никиташина Н. А. Юридические предположения в механизме правового регулирования (правовые презумпции и фикции). Дисс. … канд. юр. наук. — Абакан, 2004, 185 стр.
- Нахова Е. А. Правовые презумпции в отдельных категориях обособленных споров по делам о несостоятельности (банкротстве) // Журнал предпринимательского и корпоративного права. № 1, январь-март 2020. [Электронный ресурс] // СПС «Система Гарант».
- Ярков В. В. Юридические факты в цивилистическом процессе. — М.: изд. Инфотропик Медиа, 2012. — 608 стр.
- Письмо ФНС России от 16 августа 2017 г. № СА-4–18/16148@ «О применении налоговыми органами положений главы III.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ» [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс».
- Новикова Ю. С. Правовое состояние как категория права. Дисс. … канд. юр. наук. — Екатеринбург, 2005, 206 стр.
- Определение СК по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 7 мая 2018 г. № 305-ЭС17–21627 по делу № А41–34192/2015 [Электронный ресурс] // СПС «Система Гарант».
