Правовые основы ресоциализации лиц, находящихся в местах принудительного содержания



Мировое сообщество с середины 20 века стремится снизить уровень преступности в обществе и его криминализации, для чего учеными была выработана достаточно эффективная практика ресоциализации заключенных, т. е. возвращения их в общество без стремления снова совершить преступление. В приведенной работе автор анализирует понятие ресоциализации и его аналоги в международном праве и зарубежных исследованиях, возникшие особенности в российском применении термина. В разборе самого понятия и его этапов применяются исследования российских ученых для более точного понимания специфики проблемы. После чего исследуется степень закрепленности основных мер по ресоциализации как в международном праве, так и в российском законодательстве.

Ключевые слова: ресоциализация, социальная реабилитация, международно-правовая основа прав заключенных.

The World community has been trying to reduce the level of crime in society and its criminalization since the middle of the 20th century. Trying to achieve this purpose scientists have developed a fairly effective practice of prisoners’ resocialization, i.e., reintegrating them to society without the desire to commit a crime again. In this article, the author analyzes the concept of resocialization and its analogues in international law and foreign studies, as well as the features that have emerged in the Russian application of the term. The concept and its stages are analyzed by the researches of Russian scientists in order to understand better the specifics of the problem. After that, the author examines the degree of consolidation of the main measures for resocialization both in international law and in Russian legislation.

Keywords: resocialization, social rehabilitation, international legal foundation for prisoners’ rights.

В российских исследованиях наиболее широко применяется термин «ресоциализация» во время описания процессов восстановления жизни человека и прививания ему общечеловеческих ценностей, которые не были усвоены ранее. Применительно к лицам, находящимся в пенитенциарных учреждениях, это подразумевает комплекс мер, направленных на исправление антисоциального поведения человека и восстановление его способностей к здоровой коммуникации с обществом [1]. Цель заново социализировать человека также обуславливается приобретением заключенным специфических навыков и привычек, которые необходимы во время пребывания в пенитенциарном учреждении. Такое, чаще всего индивидуалистское, поведение необходимо для соблюдения тюремных законов, но в обычной жизни, к которой должны будут вернуться заключенные, оно может препятствовать принятию нового образа жизни и взаимодействия с обществом, создавая основу для рецидива. Причем в России показатели не утешающие, согласно отчёту МВД о состоянии преступности в период с января по декабрь 2019 года, 58,7 % расследованных преступлений было совершено лицами, ранее уже совершавшими преступления. [5]

Однако в иностранной литературе термин ресоциализация встречается достаточно редко и вписывается в значение понятия «rehabilitation» (с англ. — реабилитация). Данный термин толкуется наиболее признанным словарём Оксфорда как «процесс помощи кому-либо заново начать нормальную, (общественно) полезную жизнь после долгой болезни или заключения в тюрьме». В английском понимании реабилитация — не смена социальных установок и роли, а их восстановление. В Минимальных стандартных правилах ООН по обращению с заключенными от 2015 года, известных так же, как «Правила Нельсона Манделы», указано именно требование повторной интеграции (англ. — reintegration) человека в общество, чтобы он снова смог в полной мере вести самостоятельную жизнь [11]. В русском языке, согласно словарю Ожегова, под реабилитацией мы понимаем лишь восстановление человека после болезни, а в отношении заключенных в научной литературе слово «реабилитация» используется в связке с характеристикой «социальная». Из данных наблюдений мы можем предположить, что в российском понимании восстановление человека связано именно с его способностью правильно взаимодействовать с обществом, и, обращаясь к теории идентичности, означает ещё и полную смену своей социальной роли в попытках приспособится к новой для него реальности [3, С. 162]. Этим мы можем объяснить некоторые споры в понимании ресоциализации индивида после пребывания в пенитенциарных учреждениях.

Также стоит отметить, что в Уголовно-исполнительном кодексе РФ не используется термин «ресоциализация», а в статье 1, где отмечены цели и задачи кодекса, используется словосочетание «исправление заключенных». В последние годы поступало несколько предложений с проектами по ресоциализации заключенных. Например, благотворительный фонд «Сорок Сороков» подавал заявку летом 2019 года на получение президентского гранта по реабилитации женщин и молодёжи до 30 лет, однако проект не получил финансирование [4].

Должна ли ресоциализация включать в себя пост-пенитенциарный период? Необходимо делать упор на воспитательную работу с человеком и понимание им тяжести совершенных преступлений или на переквалификацию его для большей пользы обществу? Эти вопросы могут во многом стать дискуссионными. Основная цель пенитенциарной системы: поддержание безопасности в обществе, но средства достижения этой цели могут отличаться в зависимости от исторического опыта страны и настоящих нужд.

Тем не менее, правила обращения с заключенными и процессы социальной реабилитации не так сильно отличаются в странах мира. Мы предлагаем вам рассмотреть стадии ресоциализации для более полного понимания степени их освещенности и обеспеченности в международно-правовых стандартах. Большинство ученых разделяют с некоторыми поправками классическое деление этапов на допенитенциарный, пенитенциарный и постпенитенциарный, где на допенитенциарном этапе происходит пропаганда антисоциального поведения и его поощрение, на пенитенциарном — собственно процесс исправления поведения, на постпенитенциарном — возвращение человека в социум и его адаптация. Такого же разделения придерживаются правительства при формировании пенитенциарной системы и принципов её работы, чаще игнорируя первую стадию. Распространенность такого взгляда можно проследить через декларирование мер и изменений в последние годы как в США, Франции, так и в Японии, Сингапуре, Саудовской Аравии [7, 8, 9, 10, 12].

Теоретическую важность представляют классификации М. С. Рыбака и А. В. Пищелко. Михаил Степанович Рыбак предложил разделять процесс ресоциализации на 5 уровней, предполагающих как подготовительную работу перед воспитательной работой, так и приспособление к обычной жизни после:

1. Установление принадлежности осужденного к положительной или отрицательной группе, к которой он может относиться с учетом его интеллектуальных и волевых качеств.
2. Создание условий для разрыва негативных связей с асоциальной средой.
3. Исправление осужденного как средство его ресоциализации.
4. Воспитательная работа с осужденным как средство ресоциализации.
5. Социальная адаптация лишенного свободы [13].

А. В. Пищелко, совместно с Д. В. Сочивко в своей крупной работе «Реадаптация и ресоциализация» предложили немного другую схему, на первом этапе которой происходит строгая изоляция заключенного от всех привычных ему действий и окружения [2]. Это необходимо для избавления от привычек и предупреждения дальнейшего девиантного поведения. На втором этапе производится особый контроль над заключенным, но дозволяется добровольный труд, основанный на правовой норме. Так, для него становится возможным адаптировать свою жизнь в рамках пенитенциарного учреждения и его строгих правил. Третий этап расширяет деятельность человека, подчеркивая её нравственный и социально-значимый характер. Под руководством и наблюдением администрации на четвертом этапе фактически создаются условия свободы с небольшими ограничениями, что позволяет заключенному легче адаптироваться и приобрести необходимые социальные навыки. Такая система действий более привычна и доступна для Российской Федерации, однако узкое понимание проблемы реабилитации и реадаптации индивида к общественной жизни и отсутствие интереса к ней приводит к тому, что каждый второй бывший заключенный совершает преступление повторно, что следует из приведенной ранее статистики за 2019 год.

Из приведенных разногласий в классификации стадий ресоциализации и более подробных вариантов становится видно, что формирование психологической стабильности человека и социализация — многоуровневые процессы, на которые может влиять существенный ряд внутренних и внешних факторов. К внешним факторам, по отношению к уровню преступности или же склонности к преступности в целом, стоит отнести уровень контроля государством за обществом, степень влияния его на процессы социализации, наличие общенациональной идеи и стабильного ценностного комплекса для предупреждения появления аномии (т.н. ценностно-нормативного вакуума), а также другие различного рода экономические, политические, правовые, организационные, экологические и социологические факторы. Ко внутренним факторам обычно относят степень организованности преступности, профессионализм, другие качественные и количественные характеристики имеющихся преступников или преступных группировок и роль сложившихся уголовных традиций [13]. Однако следует отметить и отношение самого общества к заключенным как яркий фактор для успешности ресоциализации вышедшего на свободу. Стигматизация данного слоя общества может подталкивать людей к соблюдению приписанных им правил поведения, аннулируя проведенную работу.

В международном праве сложился полноценный блок конвенций, призванных защищать права лиц, находящихся в пенитенциарных учреждениях. В первую очередь следует рассмотреть упомянутые ранее Правила Нельсона Манделы от 2015 года. Правило 4 называет целью любого наказания дальнейшую реабилитацию человека и его свободу, а цель пенитенциарной системы: не допустить рецидива. Правила 87 и 88 подчеркивают важность социальной и психологической работы с заключенными для их дальнейшей адаптации. Правила 107 и 108 признают необходимость постпенитенциарной стадии социальной реабилитации человека и централизованной и скооперированной политики в этом отношении, а также создания государственных организаций, способных наиболее эффективно приводить её в действие.

Кроме прочего следует отметить роль труда в социализации заключенного. Правила 96–103 Правил Нельсона Манделы посвящены организации труда в пенитенциарных учреждениях и обучению лиц полезному труду с целью повысить им квалификацию и обеспечить будущие способы заработка. Общественно полезный труд относят к классическим способам исправления и ресоциализации заключенного, однако не может быть единственным. Наличие профессиональных навыков имеет сравнительно небольшой эффект на построение индивидом социальных связей с отдельным человеком и обществом в целом.

В документах часто отмечается роль медицинского освидетельствования заключенных, контроль за их здоровьем. По данным Всемирной Организации Здравоохранения тюрьмы являются питательной средой для распространения множества заболеваний, в том числе ВИЧ/СПИД, туберкулёза, вирусных и бактериальных заболеваний, алкоголизма, наркомании и прочих, в том числе психических нарушений [6]. Именно поэтому как в Правилах Нельсона Манделы и их предшественнике Минимальных стандартных правилах обращения с заключенными 1955 г., Правилах ООН, касающихся обращения с женщинами-заключенными и мер наказания для женщин-правонарушителей, не связанных с лишением свободы (Бангкокских правилах) особое место уделяется доступу к своевременному врачебному осмотру, лекарствам, учёту прошлого заключенного для предотвращения психических расстройств.

В УИК РФ в качестве ресоциализации заключенного прописана обязанность труда (ст. 103) и воспитательная работа за 6 месяцев до выхода на свободу (ст. 180). Также в УИК РФ прописана гарантия права на трудовое, бытовое устройство и иного рода социальную помощь после освобождения (ст.182). Однако данные правовые нормы не имеют под собой систематизированных структур для их полноценной реализации или же по сути своей являются малоэффективной мерой как в случае с воспитательной работой [14].

В целом, был проведен анализ мер по ресоциализации заключенных, прописанных в основном источнике международных стандартов, Правилах Нельсона Манделы, а также в Уголовно-исполнительном кодексе Российской Федерации. Из приведенных различий в терминах и их значении можно сделать вывод о более узком понимании в российских исследованиях и законодательстве адаптации бывших заключенных к обычной жизни, из-за чего в России действуют крайне узкие меры в данной сфере. В Правилах Нельсона Манделы меры по предотвращению рецидива отражены максимально широко, однако их применение всё же ограничивается вопросами финансирования программ и качеством их исполнения. Тем не менее, мы выражаем надежду на изменение сложившейся ситуации как в пенитенциарных системах стран, в том числе в России, так и отношении общества к данной проблеме.

Литература:

1. Зубкова В. И. Цель исправления как путь ресоциализации осужденного // Ресоциализация осужденных в условиях развития гражданского общества: сборник материалов Междунар. научно-практич. конф. (11–12 декабря 2014). Киров: ФКОУ ДПО Кировский ИПКР ФСИН России, 2014. 275 с.
2. Реадаптация и ресоциализация / Пищелко А. В., Сочивко Д. В.; Под общ. ред.: Калинин Ю. И. М.: ПЭР СЭ, 2013. 208 c.
3. Перинская Н. А. Ресоциализация // Знание. Понимание. Умение. — 2005. — № 4. — С. 161–162.
4. Программа ресоциализации осужденных «Из темницы к свету» // Фонд президентских грантов. URL: https://xn--80afcdbalict6afooklqi5o.xn--p1ai/public/application/item?id=3B0420B0–8229–4704-B147–6D16320F474C (Дата обращения 04.04.2020).
5. Статистический сборник «Состояние преступности в России за январь-декабрь 2019 г». // Генеральная прокуратура Российской Федерации. URL: http://genproc.gov.ru/upload/iblock/034/sbornik_12_2019.pdf (Дата обращения: 04.04.2020).
6. Цифры и факты: Здравоохранение в местах лишения свободы // Всемирная Организация Здравоохранения [Офиц. сайт]. URL: http://www.euro.who.int/ru/health-topics/health-determinants/prisons-and-health/data-and-statistics (Дата обращения: 03.04.20).
7. Marie Crétenot. Prison conditions in France / Marie Crétenot, Barbara Liaras, Antigone Edizioni. — Rome, European Prison Observatory. — 2013. — 50 p.
8. Penal Institutions in Japan // U. S. Embassy & Consulates in Japan. URL: https://jp.usembassy.gov/wp-content/uploads/sites/205/MOJ-Penal-Institutions-in-Japan-ENG-2018.pdf (Дата обращения: 04.04.2020).
9. Prison reform: reducing recidivism by strengthening the federal bureau of prisons // The United State Department of Justice. URL: https://www.justice.gov/archives/prison-reform (Дата обращения: 04.04.2020).
10. Rehabilitation Process // Singapore prison service. URL: https://www.sps.gov.sg/volunteer/rehabilitation-process (Дата обращения: 04.04.2020)
11. United Nations Standard Minimum Rules for the Treatment of Prisoners (the Nelson Mandela Rules) // United Nations. URL: https://undocs.org/en/A/RES/70/175 (Дата обращения: 04.04.2020).
12. The Saudi «Binaa» Program: Civil Rehabilitation in the Criminal Justice // European Eye on Radicalization. URL: https://eeradicalization.com/the-saudi-binaa-program-civil-rehabilitation-in-the-criminal-justice-system/ (Дата обращения: 04.04.2020).
13. Рыбак М.С. Ресоциализация осужденных к лишению свободы: проблемы теории и практики: Дис. ... докт. юрид. наук. / М.С. Рыбак. – Саратов, 2001.
14. Адоевская О.А. О возможности и пределах учёта международного опыта ресоциализации осужденных к лишению свободы// Юридический вестник Самарского университета. - №1, 2018. – с. 68-72.