Проблема Виленского края после Первой мировой войны в контексте политики западных держав



Изучение взаимоотношений крупных государств с малыми территориальными образованиями является довольно важной составляющей исследований международных отношений. Ярким примером этого служит история Виленского края, ставшего после окончания Первой мировой войны камнем преткновения для возродившихся государств Литвы и Польши.

Целью работы является попытка дать оценку действиям ведущих членов международной организации Лига наций по отношению к проблеме Виленского края. Для этого необходимо будет проанализировать принятые после Первой мировой войны дипломатические решения относительно вопроса национального самоопределения народов Восточной Европы, а вместе с тем и «виленской проблемы».

Уже в конце Первой мировой войны новоиспечённая польская политическая элита в лице Юзефа Пилсудского стала озвучивать идею воссоединения бывших восточных земель Речи Посполитой с вновь возрождённой Польшей. Для этого необходимо было не допустить советизации белорусских и литовских территорий, опередив Красную армию и разместив в стратегически выгодном Вильно военные части польской армии. Стремясь как можно раньше реализовать данную идею, Ю. Пилсудский обратился к премьер-министру Франции Жоржу Клемансо, имевшему в то время значительный политический авторитет, с письменной просьбой организовать возможность пропуска в Вильно польских частей ещё находившимися там немецкими властями [1, с. 2]. Острое нежелание уступать столь важные геополитические территории повлекло за собой начало в январе 1919 г. советско-польской войны, центром которой стал Виленский край. Действия Советской России были обоснованы идеей помощи советской Литве, к тому времени на литовской территории уже активно действовало коммунистическое правительство во главе с Винцасом Мицкявичюсом-Капсукасом.

С подачи литовского правительства из Каунаса, а потом и по инициативе Варшавы в Виленский конфликт вмешались представители государств Антанты. 5 сентября 1920 г. политической площадкой для урегулирования польско-литовского конфликта обозначилась международная организации Лига наций. В соответствии со ст. 17 устава блока стран, входящих в Лигу, организация выступила посредником в разрешении международного конфликта. Помимо всего прочего, в планы «большой» Европы вовсе не входила польско-литовская война, которая мешала осуществлению идеи английского политика Х. Дж. Маккиндера по выстраиванию между Балтийским и Чёрным морями, так называемого санитарного кордона. Состояние войны повышало возможность сближения Литвы с РСФСР, что было крайне нежелательно для всех членов блока.

Ситуация обострилась в октябре 1920 г. после несанкционированного захвата Виленщины войсками польского генерала Люциана Желиговского, не посчитавшегося с уже подписанным в Сувалках мирным договором между Литвой и Польшей, определившим демаркационную линию и подтверждавшим право Литвы на Виленский край. Литовское правительство ожидало практической реакции на случившееся со стороны стран-членов Лиги наций, в особенности от её ключевых представителей. В такой ситуации Великобритания ограничилась лишь словесным порицанием произошедших событий и инициативой отзыва послов из Варшавы. Наблюдавшийся спад заинтересованности англичан в «виленском вопросе» можно связать с двумя факторами. Во-первых, вначале 1920-х гг. внутри британской политической системы происходили изменения. Значительную поддержку народа приобрела лейбористская партия, ставшая альтернативой политической линии консерваторов и диктовавшая своё видение внешней политики Англии [11, с. 177–178]. Это повлияло на изменение доктрины внешнеполитического курса: в Англии отказывались от противостояния с Советской Россией, что влекло за собой избегание всякого возможного повода для конфронтации между странами. Во-вторых, многие высокопоставленные представители английской элиты считали, что Польша будет более устойчива как государство без большинства восточных территорий [12, с. 63]. Контроль происходивших событий вокруг «виленского вопроса» отошёл на последние позиции, но никогда не выходил из поля зрения английских политиков. Франция, в свою очередь, традиционно поддерживающая Польшу, проигнорировала случившееся и предпочла ждать совместного решения от членов международной организации. Такую позицию французских властей попыталась объяснить исследователь Р. М. Илюхина. Она пришла к выводу, что Франция потакала всем действиям Польши, тем самым отдаляя или делая невозможным приобретение Литвой государственного суверенитета, а это лишало литовцев в дальнейшем возможности самим определять круг своих внешнеполитических контактов, не ориентируясь на ведущие государства и их правительства [4, c. 151–154]. Накануне Генуэзской конференции французские дипломаты пытались смягчить очевидную аннексию Вильно, настоятельно посоветовали правительству Польши заявить о том, что она планирует предоставление восточным землям статуса автономии, а все необходимые документы уже находятся на стадии юридической подготовки. Что касается США, то ещё в январе 1918 г. президент В. Вильсон, обращаясь к Конгрессу с «программой мира», обозначил, что видит возможным оказание помощи молодому Польскому государству, но не конкретизировал характер американской поддержке и не коснулся вопроса польских территориальных проблем [13, с. 151].

На фоне происходящих событий, следуя нормам международного права, Лига наций определила проведение плебисцита на территории Виленского края, с тем чтобы сами жители приняли решение о своей государственной принадлежности. Для реализации намеченного плана в декабре 1920 г. в Вильно была отправлена первая часть делегации Военной контрольной комиссии Лиги наций под руководством П. Шардиньи. В задачи входило размещение на территории проведения плебисцита военного контингента, способного, по мнению членов Лиги, обеспечить законность и открытость голосования. По данным разведки, в Виленскую область планировалось отправить чуть более тысячи солдат и офицеров из Великобритании, Франции, Испании, Бельгии и Италии. Между англичанами и французами завязалась даже некоторая борьба за возможность оправки в экспедицию офицеров более высокого звания, чем у союзника [3]. Такой вариант развития событий никак не устраивал литовское руководство. На момент запланированного плебисцита de jure литовского государства не существовало. Лига наций так и не определилась с прошением литовского представителя профессора Аугустинаса Вольдемараса о признании за Литвой статуса суверенного государства. Подобная попытка заручиться поддержкой сильной европейской страны в лице Германии, и получить желаемое международное признание, была предпринята Литовской Тарибой ещё в конце 1917 г., но это привело к немецкой оккупации Литвы [14]. К тому же литовцы крайне негативно относились к присутствию в Вильно в качестве наблюдающей стороны французских войск. В этой ситуации Советская Россия была единственной страной, признавшей литовские интересы в Вильно, и поэтому позиция Москвы была очень важна для литовского правительства.

Последним аргументом для отмены плебисцита стало отправленное 26 ноября 1920 г. заявление советского правительства к литовскому руководству о том, что в концентрации войск на границы видится попытка зарождения нового военного конфликта, оттого Литве стоит отказаться от подобной идеи [8, с. 62]. Великобритания не стала препятствовать литовскому протесту, ведь, как уже было отмечено ранее, в планы англичан не входил конфликт с Москвой. Стоит добавить, что на момент обсуждения вопроса о проведении плебисцита внутренние силы Великобритании уже тогда были против этой идеи. Волей случая отправленная главой английской делегации А. Дж. Бальфуром телеграмма, запрашивающая из Лондона официальной позиции Британии относительно данного вопроса, была задержана и отрицательный ответ от графа Дж. Кёрзона так и не был услышан и принят во внимание [2,c. 19].

Разрешение польско-литовского конфликта было переведено в русло дипломатического процесса. В марте 1921 г. Лига наций приняла резолюцию, рекомендовавшую польскому и литовскому правительствам сесть за стол переговоров для урегулирования взаимных территориальных и политических разногласий. Нейтральной стороной для встречи определялся город Брюссель, куда в апреле того же года съехались все заинтересованные лица и их представители. К моменту начала конференции по «виленской проблеме» был разработан проект трёх послов (Англии, Франции и Италии), предполагавший создание федеративного польско-литовского государства. Автором проекта стал бельгийский политический деятель, председательствующий в Совете Лиги наций Поль Гиманс [7,c. 97]. Согласно документу, обеим сторонам конфликта гарантировалась неприкосновенность, Литва получала Виленскую область и по примеру Швейцарии, формировался бы союз из двух кантонов Ковенского и Виленского. В процессе обсуждения была сделана поправка, придававшая Виленщине права автономного субъекта. Такие уступки должны были склонить литовское правительство к подписанию мирного договора с Польшей.

Реализацию идеи проекта польско-литовской федерации поддерживала Великобритания. Сильная Польша могла стать выгодной союзницей британских властей на континенте, особенно в таком ключевом восточном регионе Европы, и сулила перспективы крупного экономического сотрудничества. Возможности появления суверенной Литвы англичанами практически не рассматривались. Так, в декабре 1920 г. на найденном внутриведомственном документе Дж. Кёрзона была сделана «говорящая» пометка, что взгляд литовцев на разрешение данной проблемы его не интересует вовсе [2, с. 20].

Главной задачей оставалось склонить обе стороны к скорейшему подписанию соглашения, уже определённому Лигой наций. С сентября 1921 г. со стороны Франции и Великобритании несколько изменился характер отношения к проблеме. Дипломаты призывают польское руководство, отказаться от самостоятельных попыток решит «виленский вопрос». В это же время литовские власти так и не получили ответа на поступившее в контрольную комиссию Лиги наций сообщение, о том, что на территории Вильно польские представители без всяких на то оснований, проводят аресты и обыски в домах литовских руководителей общественных учреждений. В этом видится ничто иное как, попытка устранения всякой оппозицию в регионе [9, с. 49]. В свою очередь члены Лиги оставили этот эпизод без официального расследования. С другой стороны, через английского посла в Варшаве Макса Мюллера польским властям ещё раз дали понять, что после присоединения Вильно к Польше, будет утеряна всякая возможность мирно договориться с литовской стороной. В конечном итоге факт присоединения Срединной Литвы к Польской республике в марте 1922 г. был принят всеми западными державами как свершившийся факт. Попытка литовского руководства обратиться в Международный суд для пересмотра решения по Вильно не увенчалась успехом. В марте 1923 г. спорный вопрос был ещё раз поднят на конференции послов (Великобритании, Италии, Франции и Японии, с присутствием в качестве наблюдателя посла США) в Париже, где окончательно de jure была определена граница Польши с Литвой, а Виленский край оставался за поляками. Союзников на Западе для борьбы за территории Литвы не осталось. В польском правительстве планировалось закрепить успех, путём всевозможного вмешательства во внутренние дела Литвы через польские школы, представителей Красного креста, а также французскую миссию в Каунасе и даже папского апостольского нунция в Литве Антонино Цечини. В мае 1924 г. план изоляции Литвы был принят на встрече специалистов Министерства иностранных дел Польши [15]. В октябре 1926 г. инцидент, связанный со столкновением польских и литовских частей в Тракайском уезде, Лигой наций был расценён как закономерный акт оттеснения литовских войск за линию разграничения, тем самым вопрос по Виленской территории снова был решён в пользу Варшавы [6, с. 57].

В завершение можно сказать, что деятельность Лиги наций и её ведущих членов в отношении «виленской проблемы» имела довольно полярные ориентиры. Если в задачи Лиги входило поддержание мира и безопасности в регионе, то Великобритания, Франция и США были настроены на лоббирование собственных интересов. Несмотря на это, преследуя личную государственную заинтересованность, ведущие страны Западной Европы сумели на некоторое время укрепить Польское государство, расширив зону его территориального влияния и контроля, что было наиболее желательно для каждой из них. Польша становилась анклавом западной идеологии в зоне распространения социалистических сил. В некоторой степени произошедшее можно связать не столько с заслугой Лиги наций, сколько с тем, что внутриполитические процессы в Польше вышли из-под контроля Запада, и Лига была вынуждена закрыть глаза на аннексию Вильно войсками генерала Л. Желиговского, придав этому факту правовое обличие. В 1920-е гг. необходимо было начать выстраивать отношения с Литвой, так как это малое государство находилось под «крылом» всё набирающей мощь Советской России, поэтому западным державам пришлось считаться и с этим немаловажным внешнеполитическим фактором.

Литература:

1. Барынкин, А. В. К вопросу о датировке советско-польской войны / Вестник Брянского государственного университета. 2013. № 2. С. 11–14.
2. Дубровко, Е. Н. Проблема Срединной Литвы во внешней политике Великобритании / Известия Гомельского государственного университета имени Ф. Скорины. 2012. № 4 (73). С. 18–25.
3. Иванов, В. De jure и de facto [Электронный ресурс]: В. Иванов // В 4 т. Т. 3. Insigno «De jure» — Вильнюс: https://cloud.mail.ru/public/kv11/hF3XshUDt (дата обращения: 10.08.2018).
4. Илюхина, Р. М. Лига Наций 1919–1934. М.: Наука, 1982. 355 с.
5. История Польши [Текст] / М. Тымовский, Я. Кеневич, Е. Хольцер / Пер. с польск. — М.: Весь Мир, 2004. — 544 с.
6. Курганский, А. А. Польша во внешней политике Великобритании в межвоенный период (опыт котент-анализа парламентских дебатов) / Ретроспектива: Всемирная история глазами молодых исследователей. 2015. № 9. С. 94–100.
7. Манкевич, М. А. Виленский вопрос на польско-литовских переговорах 1921 г. в Брюсселе / Ретроспектива: Всемирная история глазами молодых исследователей. 2008. № 3. С. 96–108.
8. Манкевич, М. А. Лига наций и проект плебисцита в Вильнюсском крае (1920–1921 годы) / Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. — Сер. Гуманитарные и общественные науки. 2011. № 12. С. 58–63.
9. Молчанов, Р. В. Польско-литовский конфликт 1926 г. и позиция Великобритании / Ретроспектива: Всемирная история глазами молодых исследователей. 2006. № 2. С. 56–61.
10. Революционное движение в Вильнюсском крае 1920–1940 документы и материалы / отв. ред. Р. Милюкявичус — Вильнюс: Минтис, 1978. 457 с.
11. Трухановский, В. Г. Уинстон Черчилль. М.: Международные отношения, 1989. 454 с.
12. Чернышев, Е. Ю. Польский вопрос во внешней политике Великобритании накануне и в начале Второй мировой войны / Вестник РГУ им. И. Канта. 2007. № 12. С. 61–64
13. Юрченко, Е. С. Польша в политике официального Вашингтона. 1917–1920 гг. / Гуманитарные исследования в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. 2013. № 3. С. 148–154.
14. Laučka, J. B. Lithuanian’s road to regain its sovereginty and establish a democratic republic, 1917–1920 [Электронныйресурс] // «LITUANUS» Lithuanian quarterly journal of arts and sciences: сайт. –URL: http://www.lituanus.org/1986/86_1_02.htm (датаобращения: 26.04.2018).
15. Senn, A. Lithuania through polish eyes, 1919–1924 [Электронныйресурс] // «LITUANUS» Lithuanian Quarterly Journal of Arts and Sciences: сайт. — URL: http://www.lituanus.org/1980_1/80_1_02.htm(датаобращения: 26.04.2018).