В соответствии с ч. 1 ст. 16 Уголовно-процессуального кодекса РФ, подозреваемому и обвиняемому обеспечивается право на защиту, которое они могут осуществлять лично либо с помощью защитника и (или) законного представителя. Понятие права на защиту комплексное, в него входит и право на судебную защиту нарушенных прав и интересов, и система установленных законодательством возможностей для эффективной защиты от предъявленного обвинения (подозрения) в уголовном процессе [1, с. 28].
Одной из базовых гарантий реализации названного права является помощь защитника в лице адвоката. В соответствии со ст. 48 Конституции РФ, каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи; каждый задержанный, заключённый под стражу, обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения.
Деятельность защитника направлена на опровержение обвинения (подозрения), на поиск оправдывающих или смягчающих вину обстоятельств [6, с. 61]. Для надлежащей защиты прав и законных интересов своего доверителя, адвокат-защитник должен обладать достаточным объёмом прав. Исходя из нормы ст. 53 УПК РФ, закрепляющей полномочия защитника, на первый взгляд кажется, что адвокаты действительно обладают широким кругом полномочий для осуществления эффективной защиты подозреваемого, обвиняемого. Весте с тем реализация некоторых прав защитника вызывает вопросы. Остановимся на отдельных спорных моментах.
С момента допуска адвоката в процесс, он вправе иметь свидания с подозреваемым, обвиняемым без ограничения количества и времени, но не менее 2 часов, в том числе и до первого допроса подозреваемого, обвиняемого, наедине и конфиденциально. Так, согласно ч. 2 статьи 18 Федерального закона от 15.07.1995 г. N 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», свидания подозреваемого или обвиняемого с его защитником могут иметь место в условиях, позволяющих сотруднику места содержания под стражей видеть их, но не слышать. Данная норма гарантирует адвокату и его подзащитному условия общения наедине и конфиденциально. Но возникает вопрос о гарантии неприкосновенность таких свиданий, да и вообще любых контактов защитника со своим клиентом (по телефону, в общении за пределами помещений и т.п.) от оперативно-розыскных мероприятий, проводимых в соответствии с Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности» № 144-ФЗ от 12.08.1995 г.
Представляется верным точка зрения Ю.П. Гармаева и В.С. Раднаева, которые считают, что субъекты расследования вправе назначать и проводить оперативно-розыскные мероприятия в отношении адвоката и его подзащитного, в том числе и во время их конфиденциальных свиданий. Но только при наличии предусмотренных законодательством оснований и при строгом соблюдении условий, а также с соблюдением ряда процессуальных ограничений. Данные, полученные в ходе оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий, не могут быть использованы в качестве доказательства вины подозреваемого (обвиняемого), в отношении которого производилось оперативно-розыскное мероприятие. Однако они могут быть использованы как доказательства по уголовным делам в отношении других лиц, но только таким образом, чтобы не ухудшить положения лица, сообщившего эти сведения своему защитнику [4, с. 61]. Действительно, при определённых условиях, проведение оперативно-розыскного мероприятия не ущемит прав подозреваемого (обвиняемого). Кроме того, согласно ч. 4 ст. 8 Федерального закона от 12.08.1995 г. № 144-ФЗ, прослушивание телефонных и иных переговоров допускается только в отношении лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений средней тяжести, тяжких или особо тяжких преступлений, а также лиц, которые могут располагать сведениями об указанных преступлениях. Фонограммы, полученные в результате прослушивания телефонных и иных переговоров, хранятся в опечатанном виде в условиях, исключающих возможность их прослушивания и тиражирования посторонними лицами. При этом каких-либо исключений, например, запрета проведения данного оперативно-розыскного мероприятия во время беседы подозреваемого (обвиняемого) с защитником, не установлено.
Далее, одним из основных прав защитника выступает право собирать и представлять доказательства. При этом нельзя забывать, что адвокат не вправе принимать процессуальное решение о признании каких-либо сведений доказательствами по уголовному делу. Защитник не собирает доказательства в процессуальном смысле этого слова, а обнаруживает сведения, оправдывающие обвиняемого или смягчающие его ответственность. Такие сведения могут быть облачены в необходимую процессуальную форму только органом уголовного преследования (в досудебном производстве) или судом на основании соответствующего ходатайства защитника [2, с. 101]. Названное право защитника осуществляется путём получения предметов, документов и иных сведений, опроса лиц с их согласия, истребования справок, характеристик, иных документов от органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и организаций. В соответствии с п. 1 ч. 3 ст. 6 Федерального закона № 63-ФЗ от 31.05.2002 г. «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», указанные органы и организации в порядке, установленном законодательством, обязаны выдать адвокату запрошенные им документы или их заверенные копии не позднее чем в месячный срок со дня получения запроса адвоката.
Вместе с тем не всегда данное положение может быть реализовано. Зачастую официальные инстанции и негосударственные структуры не признают полномочий адвокатов. А как известно, сбор доказательств требует серьезных расходов, которые основная масса подозреваемых и обвиняемых не могут себе позволить [2, с. 30]. Кроме того, существуют законы, в которых регламентируется порядок предоставления сведений, составляющих ту или иную тайну, охраняемую законом. В частности, рассмотрим лечебно-профилактические учреждения. Очень часто адвокаты отправляют запросы о предоставлении информации о состоянии здоровья лица, о факте обращения за медицинской помощью, о сроках нахождения в медицинском учреждении и т.п., ссылаясь, как правило, на нормы Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации». Однако есть понятие врачебной тайны, которую медицинские учреждения обязаны соблюдать. Данное понятие раскрывается в ст. 61 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан, утверждённых Верховным Советом Российской Федерации 22 июля 1999 г. № 5487-1, согласно которой информация о факте обращения за медицинской помощью, состоянии здоровья гражданина, диагнозе его заболевания и иные сведения, полученные при его обследовании и лечении, составляют врачебную тайну. Среди субъектов, которым могут быть предоставлены сведения, составляющие врачебную тайну, без согласия пациента или его законного представителя, защитник (адвокат) не назван. Такие сведения без согласия пациента могут быть предоставлены только органам дознания и следствия, а также суду в связи с расследованием или судебным разбирательством. Интересно, что до внесённых Федеральным законом N 214-ФЗ от 24.07.2007 г. в ст. 61 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан изменений правом получения подобных сведений обладал также прокурор.
Следовательно, у лечебно-профилактических учреждений есть полное и законное право отказать адвокатам в предоставлении запрашиваемых ими сведений. Конечно, понятен интерес защитников в получении таких сведений, причём в максимально короткие сроки, так как порой от наличия соответствующих сведений зависит построение определённой линии защиты. Однако направление запроса адвоката в учреждение, рассмотрение этого запроса учреждением и в результате отказ в предоставлении сведений, приводит к потере драгоценного времени. Поэтому адвокатам следует обращаться с ходатайством к органам следствия, суду об истребовании ими соответствующих данных от учреждений здравоохранения. И целесообразнее делать это сразу, а не ждать, когда из медицинского учреждения придёт отказ на соответствующий запрос адвоката.
Среди полномочий адвоката названо и право привлекать специалиста. Конечно, данное право не следует толковать таким образом, что адвокат наряду со следователем может привлечь любого специалиста. Иначе был бы большой соблазн адвокатам привлекать своих людей. Систематическое толкование норм кодекса позволяет прийти к следующему выводу. Специалист привлекается в порядке, установленном УПК РФ. Прежде всего, в соответствии с ч. 1 ст. 168 УПК РФ к участию в следственном действии специалиста вправе привлечь именно следователь. Защитник такими полномочиями ни в этой, ни в других статьях кодекса не наделяется. Только в компетенцию следователя входит удостоверение личности специалиста, разъяснение ему его прав и обязанностей, порядка производства следственного действия, предупреждение его об уголовной ответственности, предусмотренной ст. 307 и 308 УК РФ и др. (ч. 5 ст. 164 УПК РФ). Наконец, только следователь наделен полномочиями убедиться в компетентности специалиста, проверить его отношение к подозреваемому, обвиняемому и потерпевшему (ч. 2 ст. 168 УПК РФ) [3, с. 31 – 32].
Таким образом, исходя из смысла анализируемых норм, следователь не только по своему усмотрению привлекает специалиста к участию в процессуальных действиях, но и вправе не допустить того или иного специалиста по мотивам недостаточной компетентности, невозможности установить его личность, а также при наличии оснований для отвода [3, с. 32]. То есть, по сути, право адвоката привлекать специалиста сводится к праву ходатайствовать о привлечении специалиста.
Закон предоставляет также защите право ходатайствовать о проведении тех или иных следственных действий, однако удовлетворение этого ходатайства зависит от усмотрения органов следствия.
Иногда правоприменительные органы расширительно начинают толковать ту или иную норму, что приводит к ограничению прав стороны защиты, что становится предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ. Так, по окончании предварительного расследования защитник (как и обвиняемый) вправе знакомится со всеми материалами уголовного дела, выписывать из уголовного дела любые сведения в любом объеме, снимать за свой счет копии с материалов уголовного дела, в том числе с помощью технических средств. При этом копии документов и выписки из уголовного дела, в котором содержатся сведения, составляющие государственную или иную охраняемую федеральным законом тайну, хранятся при уголовном деле и предоставляются обвиняемому и его защитнику во время судебного разбирательства (ч. 2 ст. 217). Однако данная норма нередко толковалась следователями широко и в целях охраны тайны предварительного следствия, ввиду размытости нормы, стороне защиты фактически не выдавалось ни одной сделанной из дела копии на руки. В Определении Конституционного Суда РФ от 07.11.2008 N 1029-О-П было указано: «..содержание данной нормы не предполагает, что следователь вправе изъять у обвиняемого, в том числе для хранения до суда при уголовном деле, сделанные в процессе ознакомления с материалами уголовного дела выписки и копии документов, не затрагивающие содержащихся в деле сведений, составляющих государственную или иную охраняемую федеральным законом тайну» [5]. Таким образом, решение Конституционного Суда РФ подтверждает, что защитнику на руки до судебного разбирательства не выдаются лишь те копии, которые непосредственно затрагивают охраняемую законом тайну.
На основании вышеизложенного можно сделать вывод о том, что не все полномочия адвоката-защитника могут быть реализованы, и прежде всего основное его право на сбор и представление доказательств. Рассогласованность отдельных положений нормативных правовых актов может быть устранена только совершенствованием соответствующих норм. И тогда адвокат будет обладать реальными полномочиями для эффективного осуществления защиты прав подозреваемого, обвиняемого.
- Литература:
Богдановская В.А. «Конституционное право на защиту: проблемы реализации»// Адвокат. 2005. №2 С.28-37
Бургер Б., Семенцов В. Процессуальное положение адвоката в уголовном процессе // Уголовное право. 2009. № 4. С. 101 – 104.
Гармаев Ю.П. Незаконная деятельность адвокатов в уголовном судопроизводстве: Иркутск: ИПКПР ГП РФ, 2005. 390 с.
Гармаев Ю.П., Раднаев В.С. Конфиденциальность свидания адвоката с клиентом: каковы ее пределы? // Журнал российского права. 2001. № 6. С. 56 – 61.
Определение Конституционного Суда РФ от 07.11.2008 N 1029-О-П «По жалобе гражданина Аниброева Дениса Семеновича на нарушение его конституционных прав положениями части второй статьи 217 и главы 42 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Вестник Конституционного Суда РФ. – 2009. – N 2.
Печников Н.П. Обеспечение подозреваемому и обвиняемому права на защиту. – Тамбов: Изд-во Тамб. гос. техн. ун-та, 2006. – 80 с.
