В статье рассмотрена сущность и и содержание правовой культуры как нормативно–ценностной основы, цели и средства правоприменительной политики. Отмечено, что способность правовой культуры и идеологии воздействовать на правоприменительную политику, моделировать поведение субъектов ее формирования и реализации в направлении понимания ценности права, уважении личности, прав и свобод человека и гражданина, а также социальной ценности профессиональной деятельности, позволяет исследовать правовую культуру и правовую идеологию как ценностную основу, цель и средство правоприменительной политики.
Ключевые слова: правовая культура, правоприменительная политика, правоприменитель, закон, реализация права, общество, государство.
The article considers the essence and content of legal culture as a normative value basis, goals and means of enforcement policy. Аbility of legal culture and ideology to influence law enforcement policy, to model the behavior of subjects of its formation and implementation in the direction of understanding the value of law, respect for the individual, human and civil rights and freedoms allows you to explore the legal culture and legal ideology as a value basis, purpose and means of enforcement policy.
Keywords: legal culture, law enforcement policy, law enforcer, law, implementation of law, society, state.
Правовая культура предполагает достаточное знание должностными лицами и гражданами юридических норм, их правовую грамотность, умение, навыки пользоваться законами в практической жизни, высокую степень уважения авторитета права, его оценки как необходимой социальной ценности для нормального функционирования цивилизованного сообщества людей, атмосферу законопослушания личности, устойчивые привычки, внутреннюю потребность к соблюдению закона и социально–правовой активности. Необходимым элементом правовой культуры является также наличие в стране детально разработанного, охватывающего все основные сферы отношений, внутренне непротиворечивого и технически совершенного законодательства, последовательно отражающего идеалы демократии, свободы и справедливости.
В правовую культуру включаются также и высокий уровень правотворческой деятельности в стране, и своевременный и качественный учет в законодательстве новых тенденций и потребностей развития общества, и демократические основы подготовки и принятия новых нормативных решений, и активное использование выработанных мировой практикой правил законодательной техники.
Знание нормативных предписаний, понимание сущности права и целей правого регулирования, профессионализм правоприменения составляют содержательную сторону правовой культуры [4]. Она проявляется в институциональной организации общества, в юридической практике, правосудии, нормативных моделях поведения. Правовая культура является ценностно–нормативной основой деятельности субъектов правоприменительной политики, диктующей стратегию, тактику и принципы реализации права.
В юридической литературе существует немало работ, посвященных исследованию правоприменительной политики, анализ которых обнаруживает различные подходы к рассмотрению сущности и содержания правоприменительной политики. С позиции Н. И. Матузова правовая политика представляет комплекс программ, установок, целей, мер, задач, которые реализуются в сфере права и посредством права [7].
А. В. Малько и К. В. Шундиков анализируют это явление как государственную деятельность «в сфере правового регулирования социальных отношений, сущность которой заключается в выработке и практической реализации правовых идей и целей стратегического характера». По этой причине единого понятия правоприменительной политики современной наукой не выработано. Тем не менее дальнейшее теоретическое осмысление этого правового явления остается актуальными по причине расхождения буквы и духа закона с реалиями его повседневного применения и низким уровнем реализации права.
Следует заключить, что правоприменительная политика представляет собой деятельность государственных органов, органов местного самоуправления, должностных лиц и организаций по формированию стратегии реализации права, основанной на действующем законодательстве и юридической практики.
Практическая сторона правоприменительной политики проявляется в функциях, средствах и методах реализации, существенное влияние на которые оказывают ценностные установки, выраженные в культуре и идеологии.
Основное назначение правоприменительной политики состоит в выработке фундаментальных основ и практической организации процесса правоприменения.
Некоторые исторические факты государственного регулирования отдельных сторон общественной жизни свидетельствуют о значимости не столько моделирования правовых норм, сколько практического их воплощения.
В юридической литературе неоднократно отмечалось, что правоприменительная политика находится под влиянием правовой культуры и идеологии, в основу которых заложены ценностные и духовно–нравственные установки. Также обращалось внимание на ориентированность названных установок на формирование идеалов добра, справедливости, гуманизма и свободы. Как отмечают ученые, именно в процессе правоприменения проявляются духовно-нравственные и идеологические ориентиры субъекта правоприменительной политики, сформированные под влиянием правовой культуры и идеологии [6].
Конституционная модель правового регулирования не только сформировала в России систему правовых актов федерального, регионального и муниципального уровней, но и внесла противоречие в течение правотворческого процесса. В результате наблюдается разбалансированность реализации норм права, дублирование отдельных положений законодательных актах в подзаконных нормативных актах, пробелы законодательства. Наиболее ярко такие негативные тенденции проявляются в правоприменении, которое является ничем иным как индикатором правотворчества.
Необходимо, чтобы юридическая практика не формально, а на деле опиралась на достижения современной юридической науки. К примеру, акты, выносимые в порядке судебного нормоконтроля, близки нормативным правовым актам, так как положения, содержащиеся в их резолютивной части, не обладают свойствами прецедента. Верным представляется утверждение Т. Г. Морщаковой о том, что «прецедент есть применение правовых выводов одного суда при рассмотрении дел другим судом в ситуации, сходной по фактическим обстоятельствам... [8]. Если Конституционный Суд признал неконституционным или истолковал какое–то нормативное положение, то это его решение обязательно для всех случаев, когда решается вопрос о применимости либо этой нормы, либо акта именно такого же содержания. Речь идет не об аналогичной, а о той же самой ситуации и не о сходной фактической стороне дела, а о том же правовом содержании закона как применимого права».
Осуществление правоприменительной политики невозможно без информационной и методической поддержки. Формирование правоприменительной политики происходит на основе анализа не только действующего законодательства, но и правоприменительной практике, отраженной в многочисленной судебной практике, аналитических, социологических и статистических отчетах, учебно-методической документации. В этой связи качество формирования и реализации концепции правоприменительной политики во многом обусловлено своевременностью и эффективностью использования информационных технологий, таких как всемирная сеть Интернет, электронные базы данных, проведение онлайн-конференций, видео-встреч в режиме реального времени. Важно распространение информационных возможностей как на правоприменение, так и на реализацию права.
Нельзя недооценивать и значение методической документации в осуществлении правоприменительной политики. К примеру, к настоящему моменту в Российской Федерации сформировалось целостное нормативно-правовое регулирование и правоприменительная практика в области противодействия коррупции.
В практике Верховного Суда РФ обозначен подход, учитывающий не только положения ч. 4 ст. 12 Федерального закона от 25 декабря 2008 г. N 273–ФЗ «О противодействии коррупции» [3], ст. 64.1 ТК [2], но и положения Конвенции ООН [1] против коррупции. Верховный Суд РФ выработал единообразный правоприменительный подход, согласно которому государственные (муниципальные) органы и некоммерческие организации, образованные для реализации задач и достижения целей, поставленных перед соответствующими государственными (муниципальными) органами, не могут привлекаться к ответственности по ст. 19.29 КоАП. Как отмечает Барсуков А. А., учет прокурорами обозначенной правоприменительной позиции Верховного Суда РФ при осуществлении надзора за исполнением антикоррупционного законодательства будет способствовать исключению фактов необоснованного возбуждения дел об административных правонарушениях, предусмотренных ст. 19.29 КоАП.
Сегодня с сожалением приходится констатировать, что мнение юристов, как профессиональной группы, в должной мере не учитывается, а ведь именно они должны активно участвовать в процессах правотворчества, совершенствования законодательства, вырабатывать рекомендации по оптимизации правоприменительной практики.
Являясь условием бытия права и результатом его действия, правовая культура детерминирует цели, средства и результаты общественного развития. В связи с этим оптимизация правоприменительной деятельности зависит от совместных усилий общества и государства на пути повышения культурного уровня правовой и социальной организации общества.
Таким образом, цель правоприменительной политики состоит в выработке форм, методик управления правоприменительным процессом, основанном на принципах законности, справедливости и разумности. Для реализации правоприменительными органами концептуальных положений правоприменительной политики необходимы:
1) выработка единой политики реализации норм права в подведомственной сфере;
2) понимание воли законодателя;
3) своевременное реагирование на динамику правотворческого процесса, политических и социально-экономических процессов.
Правовая культура влияет на различные стороны правовой действительности, способствуя достижению цели правоприменительной политики, призванной обеспечить по всем направлениям реализации права законность, справедливость, права и свободы, то есть достижение идеалов правового государства и гражданского общества.
Литература:
- «Конвенция Организации Объединенных Наций против коррупции» (принята в г. Нью–Йорке 31.10.2003 Резолюцией 58/4 на 51–ом пленарном заседании 58–ой сессии Генеральной Ассамблеи ООН)// «Бюллетень международных договоров», 2006, N 10, октябрь, с. 7–54
- «Трудовой кодекс Российской Федерации» от 30.12.2001 N 197–ФЗ (ред. от 11.10.2018)// «Парламентская газета», N 2–5, 05.01.2002
- Федеральный закон от 25.12.2008 N 273–ФЗ (ред. от 03.08.2018) «О противодействии коррупции» (с изм. и доп., вступ. в силу с 03.09.2018)// «Российская газета», N 266, 30.12.2008
- Барсуков А. А. Влияние правоприменительной практики Верховного Суда РФ на институт административной ответственности по ст. 19.29 КоАП // Законность. 2018. N 9. С. 31–34.
- Грунтовский И. И. Правовая среда общества как основа безопасности бизнеса // Безопасность бизнеса. 2017. N 3. С. 20–25.
- Заявило М. В., Власенко Н. А., Шуберт Т. Э. Понятие, формы и содержание судебной практики // Судебная практика в современной правовой системе России. М., 2017.
- Малько А. В. Правоприменительная политика как фактор оптимизации осуществления права // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2014. № 1 (27). С. 6–13.
- Морщакова Т. Г. Верховенство права и проблемы его обеспечения в правоприменительной практике. М., 2010. С. 245.
- Цыбулевская О. И. Мораль. Право. Власть: монография / под ред. Н. И. Матузова. Саратов, 2004. С. 38.
