Субъективные признаки незаконной выдачи паспорта гражданина Российской Федерации, повлекшее незаконное приобретение гражданства Российской Федерации

      Субъективная сторона преступления предполагает тщательное выяснение психического отношения лица к совершенному общественно опасному деянию, вредным последствиям.1

Отсутствие законодательного определения субъектив­ной стороны преступления порождает многочисленные споры о содержании ее компонентов.

Более сложен вопрос установления неосторожной формы вины, т. е. неисполнения или ненадлежащего исполне­ния перечисленными выше лицами своих обязанностей вследствие недоб­росовестного или небрежного отноше­ния к службе, если это повлекло неза­конную выдачу паспорта гражданина РФ иностранному гражданину или лицу без гражданства либо незаконное приобретение гражданства России.

В ч. 2 ст. 292¹ законодатель указал новую уголовно-правовую категорию – «недобросовестность», которой нет в гл. 5 и в ст. 26 УК, регламентирующей и определяющей неосторожную форму ви­ны, а есть лишь понятия «небрежность» и «легкомысленность». Отсюда, вряд ли практические работники могут и вправе сами определять и формулировать понятие «недобросовестности», связанное больше с этическими и нравственными суждениями. Вследствие этого понятие «недобросовестности», видимо, должно входить в содержание приведенной категории «небрежности», поскольку друго­го в диспозиции ст. 292¹ не дано.

Законодатель отнес к субъектам преступления, предусмотренного ч. 2               ст. 292¹ УК, практически всех лиц, которые могут быть причастны так или иначе к незаконной выдаче паспорта или полу­чению гражданства РФ иностранными гражданами или лицами без граждан­ства. Однако, исходя из ст. 28 УК, указывающей   на   основания   невиновного причинения вреда, вряд ли возможно отнести к действиям, за которые насту­пает уголовная ответственность по ч. 2 ст. 292¹ УК (т. е. с неосторожной фор­мой вины), действия должностных лиц и государственных служащих, которые не связаны с вопросами выдачи паспор­тов иностранным гражданам и лицам без гражданства и, соответственно, с приобретением гражданства России. То есть указанные лица при ошибочности своих действий (т. е. небрежности или недобросовестности) не могли и не мо­гут осознавать общественной опасности своих действий (бездействия), а значит, не предвидели их и по обстоятельствам дела не могли предвидеть реальных последствий своих действий.

Обязательным признаком субъективной стороны двух должностных преступлений - злоупотребления должностными полномочиями и служебного подлога является мотив, определенный в законе как корыст­ная или иная личная заинтересованность. На наш взгляд, сюда можно также отнести преступления, предусмотренные ст. 292¹ УК – незаконная выдача паспорта гражданина РФ, повлекшая незаконное приобретение гражданства РФ. Прямо ука­зывая в диспозиции ст. 285, 292 и 292¹ УК РФ на корыст­ную или иную личную заинтересованность как мо­тив должностных преступлений, законодатель не раскрывает содержания этих понятий. Между тем правильная трактовка указанных дефиниций имеет большое значение для квалификации указанных преступлений.

Рассматривая такой признак субъективной сторо­ны, как мотив, следует заметить, что в уголовно-право­вой науке продолжает оставаться спорным вопрос: не­обходимо создавать особое уголовно-правовое поня­тие мотива или рассматривать его в том смысле, в ка­ком он понимается в психологии? Так, Б.В. Харазишвили категорично утверждал, что всякая попытка дать уголов­но-правовое определение мотива преступления явля­ется искусственной и ненаучной: «Психологический подход к мотиву поведения является основным, опреде­ляющим, а подходы с точки зрения всех других наук - вторичные, зависящие от него».1 Все побуждения челове­ка, в конечном счете, есть потребности или их различ­ные модификации.5 Корыстный мотив приобретает раз­личное содержание в зависимости оттого, какие имен­но потребности и интересы лежат в основе мотивации преступного поведения. Однако, какую бы окраску они ни имели (насущные потребности в питании или анти­социальные потребности в спиртном), во всех ситуаци­ях суть мотивации одна - стремление субъекта присвоить не принадлежащие ему материальные блага, получить имущественную выгоду противоправным спо­собом.

Уясняя логику и цель введения мотива в состав должностного (служебного) подлога, М.Д. Лысов делает, на наш взгляд, верный вывод, «что закон имел в виду не всякие личные побуждения, а только те, которые наряду с корыстными также направлены на извлечение какой-либо нематериальной выгоды для себя».2 При такой формулировке под мотива­ми служебного подлога надо понимать всякие, кро­ме корыстных, стремления, направленные на получение выгоды неимуществен­ного характера: стремление получить награду, стремление скрыть свои упущения в работе, жела­ние помочь родственникам, знакомым, получить вза­имную услугу и т.п.

Круг мотивов, характеризующих личную заинте­ресованность, свидетельствует об антисоциальных, антиобщественных интересах лица, допускающего злоупотребление должностными полномочиями, слу­жебный подлог, о его стремлении извлечь выгоду для себя, своих родных или близких. В связи с этим обо­снованно высказывается мнение, что ложно понятые интересы службы, исходя из которых действует ви­новный, не могут быть отнесены к иной личной заинтересованности. В подобном случае у лица нет того антисоциального интереса, который придает служеб­ному подлогу характер преступления. Следователь­но, мотив личной заинтересованности в силу этого не включает в себя мотив ложно понятого интереса службы.

Уголовная ответственность за служебный подлог, а равно за преступные деяния, предусмотренные ст. 292¹ УК, наступает при наличии корыстной или иной личной заинтересованности. Содержание последних раскрывается при анализе состава злоупотребления должностными полномочиями (ст. 285 УК). Совершение служебного подлога при отсутствии корыстной или иной личной заинтересованности может рассматриваться как дисциплинарный проступок.

Цель преступления, предусмотренного ст. 292¹ УК, в законе не указана, однако из описания второго де­яния явствует, что оно совершается с це­лью незаконного получения гражданства РФ. Внесение заведомо ложных сведений в указанные выше документы с любой другой целью не образуют состава рассматриваемого преступления.

Незаконная выдача паспорта гражданина РФ, повлекшая незаконное приобретение гражданства РФ как преступление против государственной власти отличается от всех других преступлений, предусмотренных главой 30 УК, прежде всего своим субъектным составом. Так, только при совершении преступления, предусмотренного ст. 292¹ УК, его субъектом может быть как должностное лицо, так и государственный служащий и служащий органа местного самоуправления, не являющиеся должностными лицами.

Законодатель в примечании 1 к ст. 285 УК РФ дает понятие должностного лица применительно к главе 30 УК РФ. В соответствии с этим примечанием должностными лицами признаются лица, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации.

Можно сказать, что понятие должностного лица достаточно определено, изложено в самом законе, однако толкование его признаков и  отдельных критериев дается в юридической литературе и на практике не всегда однозначно. При этом необходимо отметить, как утверждают Ю.Н. Калмыков и М.Н. Хачатурян, что трудности еще заключаются в том, что каждый из этих признаков, указанных в законе, требует своего комментирования не только с позиций уголовного закона, но и других многочисленных законов и подзаконных актов, регулирующих правовое положение субъекта с признаками должностного лица.1

Принятие этих законов связано с большой работой по приведению в соответствие многих отраслевых законов и других нормативных актов, в том числе внесению изменений в отдельные нормы уголовного закона.

Так, Уголовный кодекс РФ в ст. 20 определяет, что уголовной ответственности подлежит лицо, достигшее ко времени совершения преступления шестнадцатилетнего возраста. Федеральный закон РФ от 27.07.04. «О государственной гражданской службе РФ» в ст. 21 отмечает, что правом поступления на гражданскую службу обладают граждане России, достигшие возраста восемнадцати лет. Таким образом, минимальный возраст государственного служащего равен восемнадцати годам. Если обратиться к другим действующим законам, то можно отметить, что возрастной признак должностного лица  трактуется неоднозначно.

Указанные    положения отмечают, что должностное лицо не  может  быть  моложе  восемнадцати  лет.  Предложение о включении признака «совершеннолетия» в понятие должностного лица предлагал А.Я. Светлов в 1978 г., что не утратило актуальности в настоящее время.1

Из приведенного в примечании 1 ст. 285 УК РФ понятия должностного лица можно определить, что закон исходит в этом из двух общих признаков определяющих должностное лицо: 1-функциональный, включающий основные направления деятельности, перечень прав и обязанностей; и 2-локальный, указывающий на статус органов или учреждений, где данное лицо осуществляет свою деятельность.

Субъект преступления, предусмотренного ст. 291¹ УК, специальный - должностное лицо, или государственный служащий, или служащий органа местного самоуправления, не являющийся должностным лицом.2

Круг субъектов преступления, пре­дусмотренного ст. 292¹ УК, в отличие от халатности, расширен. Наряду с должно­стным лицом таковым признается и государственный служащий, не являющий­ся должностным лицом, в полномочия которого входит проверка документов, необходимых для выдачи паспорта гражданина РФ и получения гражданства РФ.

На наш взгляд, субъектами преступ­ления, предусмотренного ч. 2 ст. 292¹ УК, являются лишь лица, деятельность и полномочия которых напрямую связаны с решением вопросов выдачи паспор­тов иностранным гражданам и лицам без гражданства и вопросами приобре­тения гражданства России, т. е. которые реально могут предвидеть последствия своей небрежности. Ими могут быть работники ФМС, специальных органов и комиссий по приобретению граждан­ства и иные лица, служебные полномо­чия которых касаются сферы выдачи паспортов и вопросов гражданства. При доказывании их вины необходимо отталкиваться от объективной стороны преступления, нарушения соответству­ющих правил, которые напрямую влекут незаконное получение паспорта или приобретение гражданства России.

Так,  прокурором Ставропольского края 29 октября 2007 года возбуждено уголовное дело по факту незаконной выдачи паспортов жителям Армянской Республики по признакам преступлений, предусмотренных ч.1 ст.285, ч.2 ст.285,   (злоупотребление  должностными  полномочиями), ст.292   (служебный подлог), ч.1 ст.293 (халатность), ч.3 ст.327 (подделка документов) УК РФ.

Проведенным расследованием установлено, что Е., работая начальником паспортно-визовой службы (ПВС) РОВД г. Ставрополя, в период документирования населения района паспортами гражданина Российской Федерации, заменив паспорта гражданина СССР, в нарушение требований п. 14.4 Инструкции о порядке вы­дачи, замены, учета и хранения паспортов гражданина Российской Федерации, утвержденной приказом МВД РФ № 605 от 15.09.1997 г., незаконно выдавал паспорта гражданина РФ иностранным гражданам и. лицам без гражданства. Установлено, что из выданных начальником ПВС Ленинского РОВД г. Ставрополя Е. 113 паспортов 42 выданы незаконно, и они признаны недействитель­ными.

Главы сельских администраций района и их заместители злоупотребляя своими должностными полномочиями, по просьбе родственни­ков, жителей села и начальника ПВС РОВД Е., запол­няли заявления формы № 1п о выдаче (замене) паспортов гражданина РФ на граждан Армянской Республики, вносили в бланках заявлений формы № 1п заведомо ложные сведения анкетных данных заявителей, об их регистра­ции в сельских администрациях, и вместе с паспортами образца СССР, представляли их в ПВС РОВД для выдачи им паспортов гражданина РФ, т.е. для приобретения гражданства Российской Федерации.

В период, документирования жителей сел района паспортами, гражданина Российской Федерации,  незаконно вопреки интересам службы использовали,   предоставленные законом им права и полномочия главы сельских администраций, заместители глав сельских администраций.

На основании вышеизложенного автором исследования предлагается включить в ст. 292¹ УК квалифицирующие признаки:

а) совершение преступления группой лиц по предварительному сговору;

б) организованной группой, что позволит дифференцировать уголовную ответственность.

У рассматриваемого состава преступления, предусмотренного ст. 292¹ УК, могут быть конкурирующие преступления, что может представлять определенную трудность для правоприменителя. Особенно актуальна эта проблема, когда субъектом выступает должностное лицо. Так, злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК) возможно и путем незаконной выдачи паспорта, но в этом случае необходимо наличие последствий, указанных в диспозиции данной нормы, поскольку этот состав сформулирован законодателем как материальный. Для наличия преступления, предусмотренного ст. 286, помимо названных последствий необходимым элементом является превышение должностных полномочий.

Представляется, что наиболее сложным будет отграничение незаконной выдачи паспорта от получения взятки. Действия взяткодателя иногда могут выражаться и в служебном подлоге. Сомнений не вызывает и тот случай, когда такие действия осуществляются в «иной личной заинтересованности». Что касается корыстного характера действий должностного лица, то могут возникнуть вопросы о квалификации по совокупности преступлений. Думается, что в таких случаях следует руководствоваться положениями ч. 3 ст. 17 УК, где сказано: если преступление предусмотрено общей и специальной нормами, совокупность преступлений отсутствует и уголовная ответственность наступает по специальной норме. Преступление, предусмотренное ст. 292¹ УК, если оно совершается должностным лицом при обстоятельствах, указанных в диспозиции ст. 290 УК, следует квалифицировать по данной норме.

В следственно-судебной практике важно исключить возможность ошибок при квалификации преступлений. Уместно привести следующий показательный пример. Некий Г., старший специалист органа самоуправления, за изготовление подложного документа для получения гражданства РФ за деньги был привлечен к уголовной ответственности за получение взятки. Однако еще в ходе предварительного следствия выяснилось, что он выполнял фактически вспомогательные функции и готовил документы по письменным резолюциям своего начальства. В этом смысле его работа носила чисто технический характер делопроизводителя. Должностная инструкция на него изобиловала пунктами об осуществлении им контроля в различных сферах, что и дезориентировало правоохранительные органы. В действительности Г. никакого контроля не осуществлял и никакими функциями должностного лица не наделялся. Таким образом, впоследствии его действия были квалифицированы по ст. 292 УК РФ. Данный пример наглядно показывает, что рассматриваемая норма в основном направлена на пресечение уголовно-правовыми средствами коррупции среди служащих. Действия должностных лиц квалифицируются, как правило, по этой норме, если деяние совершено из «иной личной заинтересованности», без превышения полномочий и не повлекло существенного вреда правоохраняемым интересам.

Таким образом, применение на прак­тике ст. 292¹ УК будет составлять опре­деленную сложность как при установ­лении объективной, так и субъективной стороны преступления. В данном слу­чае необходимо изучение ряда законо­дательных и иных нормативных актов, внутренних инструкций и положений соответствующих учреждений, а также установление лиц, виновных в соверше­нии преступления, их умысла и целей. Вместе с этим нельзя не отметить и необходимость новой нормы уголовно­го закона в деле борьбы с коррупцией в указанной сфере, связанной с дея­тельностью государственных и правоо­хранительных органов.

 

 

Литература

1.      Калмыков Ю.Н., Хачатурян М.Н. Государственные должностные лица и государственные гражданские служащие как специальные субъекты преступлений. Ростов н/Д, 2005.

2.      Кудрявцев В.Н. Причинность в криминологии. М., 2004.

3.      Лысов М.Д. Ответственность должностных лиц по советско­му уголовному праву. Казань, 1982.

4.      Мельниченко А.Б., Кочубей М.А., Радачинский С.Н. Уголовное право. Общая часть. Ростов н/Д, 2003.

5.      Светлов А.Я. Ответственность за должностные преступления. М., 1978.

6.      Харазишзили Б.В. Вопросы мотива поведения преступника в советском праве. Автореф.дисс.докт. юрид. наук. Тби­лиси, 1964.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

---