Выражение узуальной повторяемости действия в конструкциях обобщенно-уступительного типа с формами конъюнктива

Как известно, категория временной локализованности представляет собой «один из обязательных актуализационных признаков любого высказывания» [2, с. 211]. В каждом высказывании так или иначе передается отношение к данному признаку, обусловленное объективными различиями в обозначаемых ситуациях и их интерпретацией с точки зрения говорящего.

В русском языке данная категория не имеет специализированных формальных средств выражения, т. е. не опирается на систему специальных грамматических форм, является элементом «скрытой» грамматики и находит свое выражение в функционировании форм вида и времени при участии лексических и других средств контекста (о категории временной локализованности см. в [1], [6], [7] и др.).

В настоящей статье рассматриваются высказывания обобщенно-уступительной семантики узуального типа, придаточная часть сложного предложения которых содержит формы конъюнктива (сослагательного наклонения), например: И вот наступили те предшествующие бою короткие и исполненные огромного внутреннего напряжения минуты, когда учащенно и глухо бьются сердца и каждый боец, как бы много ни было вокруг него товарищей, на миг чувствует ледяной холодок одиночества и острую, сосущую сердце тоску (М. Шолохов. Они сражались за родину).

Узуальный тип нелокализованных ситуаций, как отмечает А.В. Бондарко, не связан непосредственно с одним актом наблюдения. Для него характерно отвлечение от той или иной конкретной ситуации [2, с. 217], от конкретного времени. Узуальность (обычность) всегда предполагает перспективу аналогичных повторений, т. е. связана с той или иной мерой типичности: имеется в виду типичность для какого-то периода в прошлом, для прошлого в целом, для широкого временного плана, охватывающего прошлое и настоящее, а также типичность действия для одного конкретного субъекта, для ограниченной или неограниченной группы (класса) субъектов.

Повторяемость действия может подчеркиваться обстоятельствами итеративной семантики, например: Обычно, как бы он ни был утомлен, стоило ему оказаться у моря – и отступала усталость (А. Толстой. Хождение по мукам); указанием на множественность повторяющейся ситуации, например: Он вспомнил про свой губернский город, где каждая встреча, с кем бы то ни было, почему-нибудь интересна (И. Гончаров. Обыкновенная история); иногда может подчеркиваться периодическая повторяемость: Как бы ни враждовали энесайцы между собой, но в дни похорон вождей не принято было идти войной на соседей (Ч. Айтматов. Белый пароход).

Значение повторяемости, как правило, закреплено за формами множественного числа существительных (см. последний пример – в дни похорон вождей), однако может быть выражено и формами единственного числа (ср.: в день похорон вождя).

Немало высказываний, в которых содержится значение типичности действия для гомогенной группы субъектов, объединенных на основе различных признаков:

а) национальности: Русский человек не может обойтись без шутки, как бы плохо ни было дело (Д. Мамин-Сибиряк. Отрезанный ломоть); Как бы ни злился российский человек, предложи ему выпить, и он тотчас добреет (С. Довлатов. Наши);

б) общности социальных связей и отношений: Как бы жена ни оскорбила мужа, все-таки надо жалеть жену больше, чем мужа (А. Островский. Бешеные деньги); Громыхание посуды от утра до вечера, звон ключей от зари до зари, плетенья да вязанья, беседы с ключницами да мамушками и как верх эстетического наслаждения – пенье песен сенными девушками – вот вся жизнь боярыни, каков бы ни был ее темперамент, каковы бы ни были годы и ее личные стремления (Д. Мордовцев. Великий раскол); Студент, как бы он ни был увлечен, заскучает при первой возможности (Д. Гранин. Зубр);

в) профессиональной деятельности: Он <Молотов> в эту минуту озлобился на поэта, лично на Лермонтова, забывая, что поэт не отвечает за своих героев, что б они ни говорили (Н. Помяловский. Мещанское счастье); Спят, укрывшись, звездным небом, мох под ребра подложив. Им <вольным стрелкам>, какой бы холод ни был, – жив, и славно, если жив (В. Высоцкий. Баллада о вольных стрелках);

г) субъект узуальности может относиться к одному из естественных классов (рыб, животных) [5, с. 19]: Где бы он <осел> ни находился и как бы его ни называли – осел, азинус, ишак, доини, кадди, бурро, эзель, асино, – в начале пути или в конце, утром после отдыха или вечером после перехода, в цветущей долине или в пустыне, в зной или в непогоду, он одинаково равномерно, не спеша и не медля, переставляет свои копытца (Н. Дубов. Колесо Фортуны);

д) субъект узуальности может прочитываться из контекста: И как бы трудно ни бывало, Ты верен был своей мечте У незнакомого поселка На безымянной высоте (М. Матусовский. На безымянной высоте) – в данном примере ты – ‘участник военных действий’ (о субъекте узуальности, связанном с понятием "война" см. в [5, с. 42]).

Способы репрезентации гомогенной группы субъектов разнообразны. Это может быть:

а) распространенное определение, например: Тут, по-моему, есть другая опасность: человек, приходящий к высшей власти, как бы он ни был здоров, энергичен, трудоспособен, как бы он ни стремился поскорее решить все проклятые российские вопросы, может через какое-то время устать, выдохнуться, а то и просто потерять здоровье (Б. Грищенко. Посторонний в кремле); Смолоду так односторонне слагается их <направленные исключительно в одну сторону личности> жизнь, что какие бы случайности ни сталкивали их с фаталистически обозначенной колеи, уклонение никогда не бывает ни серьезно, ни продолжительно (М. Салтыков-Щедрин. Приключение с Крамольниковым);

б) конструкция местоименно-соотносительного типа: Кто взыскан и вознесен, к тому, в какой бы подлости он ни родился, хоть бы от самого последнего холопа, – подлость льнуть не может (П. Мельников. Именинный пирог); В ком есть и совесть и закон, Тот не украдет, не обманет, В какой бы нужде ни был он; А вору дай хоть миллион – Он воровать не перестанет (И. Крылов. Крестьянин и лисица);

в) повторяющаяся, обычная ситуация может быть связана с качественной характеристикой субъекта, выраженной составным именным сказуемым, например: Какую бы он <Лаевский> ни сделал мерзость, все верят, что это хорошо, что это так и должно быть, так как он интеллигентный, либеральный человек (А. Чехов. Дуэль). Главная смысловая нагрузка оказывается на прилагательных интеллигентный, либеральный, так как существительное человек лишено эмоциональной окраски и называет широкий класс, принадлежность субъекта к которому относится «к фоновым знаниям» [3, с. 61].

В следующем высказывании прилагательное также несет бóльшую смысловую нагрузку, выделяя значимость именно первого гонорара: Первый гонорар – это до некоторой степени признание, это уже какая-то оценка, как бы незначительна она ни была (Н. Телешов. Записки писателя).

Как уже было сказано, категория временной локализованности не располагает четкой системой грамматических форм для выражения присущих ей значений. Однако, как пишет А.В. Бондарко, нельзя сказать, что грамматические категории не участвуют в выражении семантики локализованности/нелокализованности [2, с. 227]. Функционально-семантическая категория временной локализованности тесным образом связана с категориями вида и времени глагола.

Характер проявления данной категории в бипредикативных конструкциях зависит от структуры предикативной основы и формы глагольного предиката главной (секвентной) части высказывания.

Глаголы несовершенного вида (далее – НСВ), употребляясь во всех временных формах, выражают значение повторяющегося и обычного действия при реализации в секвентной части высказывания неограниченно-кратного значения, для которого характерно представление действия как неограниченный ряд повторений, например: Памятник вырос возле центральной аллеи, где никого не хоронили уже лет десять, и кто бы нынче ни посетил погост, все невольно проникались цыганской любовью и верностью и тихо завидовали (В. Личутин. Любостай); Знай одно, Маша, я ни в чем не могу упрекнуть, не упрекал и никогда не упрекну мою жену, и сам ни в чем себя не могу упрекнуть в отношении к ней, и это всегда так будет, в каких бы я ни был обстоятельствах (Л. Толстой. Война и мир).

В выражении значения узуальности участвуют формы настоящего-будущего совершенного в наглядно-примерном значении, для которого характерно наглядное изображение обычного и типичного на конкретном примере. При этом наблюдается взаимодействие с модальными элементами потенциальности, поэтому целесообразнее говорить о наглядно-потенциальном варианте наглядно-примерного значения совершенного вида (далее – СВ) [4, с. 81]. В секвентной части высказываний передается семантика:

а) обычного действия со значением неизбежности, отнесенным к его будущим проявлениям (говорящий высказывает уверенность в том, что данное действие, вообще обычное и типичное, непременно осуществится в будущем): Кто бы из них ни приезжал в район по делам, обязательно зайдет к тетеньке Анне побаловать себя чайком (М. Алексеев. Ивушка неплакучая); Но дел у него было столько, что он чувствовал, что сколько бы времени свободного у него ни было, он никогда не окончит их (Л. Толстой. Воскресение); В это время, что бы вы на себя ни надели, хотя бы даже вместо шляпы картуз у вас был на голове, хотя бы воротнички слишком далеко высунулись из вашего галстука, – никто этого не заметит (Н. Гоголь. Невский проспект);

б) обычного действия, постоянная возможность (невозможность) осуществления которого представляет собой свойство субъекта (класса субъектов), например: Отчаянный был человек и, что бы ваш дед ни приказал – мигом исполнит, хоть на нож полезет… (И. Тургенев. Однодворец Овсянников); Он был человек долга, но романтик, витал в облаках, а они твердо стояли на земле и рассуждали реально, тем более было ясно: что бы они ни думали, как бы ни рассуждали, Иосиф поступит по-своему, никакая сила не заставит его сделать так, как он не хочет (А. Рыбаков. Тяжелый песок); Вы, я уверен, ни за что первая не выскажете своего чувства, как бы оно ни было сильно и свято (И. Тургенев. Отцы и дети); Но, во всяком случае, как бы жизнь ни была горька, я не уступлю даже миллионной доли тех убеждений, которыми я обязан воспитанию (А. Островский. Доходное место) – постоянное свойство субъекта заключается в данном случае в том, что он никогда не производит того или иного действия.

Таким образом, ситуации узуальности характеризуются повторением действия во времени, при этом каждый из актов повторения имеет свой отдельный период, не укладывающийся в рамки одного неопределенно длящегося момента времени.

Вследствие отсутствия специальной грамматической категории для выражения значения временной локализованности/нелокализованности, в реализации ее семантики участвуют формы вида и времени глагола, лексические и другие средства контекста.

В рассматриваемых нами конструкциях обобщенно-уступительного типа с формами конъюнктива выделяются следующие языковые средства выражения значения узуальной повторяемости: 1) синтаксические: структуры сложноподчиненного типа с отношениями обусловленности, к которым относятся анализируемые обобщенно-уступительные придаточные; 2) лексические: обстоятельственные показатели итеративности, лексемы, обозначающие гомогенные группы субъектов; 3) морфологические: функционирование глаголов НСВ в неограниченно-кратном значении и СВ в наглядно-потенциальном варианте наглядно-примерного значения.

Литература:

1. Бондарко, А. В. Вид и время русского глагола (значение и употребление): пособие для студентов / А. В. Бондарко. – М. : Просвещение, 1971. – 239 с.

2. Бондарко, А. В. Временная локализованность / А. В. Бондарко // Теория функциональной грамматики. Введение. Аспектуальность. Временная локализованность. Таксис. – Л. : Наука, 1987. – С. 210–233.

3. Воейкова, М. Д., Пупынин Ю. А. Предикативная качественность / М. Д. Воекова, Ю. А. Пупынин // Теория фукциональной грамматики. Качественность. Количественость. – СПб. : Наука, 1996. – С. 53–65.

4. Маслов, Ю. С. Очерки по аспектологии / Ю. С. Маслов. – Л. : Изд-во Ленингр. ун-та, 1984. – 264 с.

5. Оркина, Л. Н. Аспектуально-темпоральная характеристика высказываний с семантикой обусловленности временного и условного типов / Л. Н. Оркина. – Чебоксары : Чуваш. гос. пед. ун-т, 1999. – 200 с.

6. Панова, Г. И. О содержательных типах повторяемости действия в русском языке / Г. И. Панова // Функциональный анализ грамматических категорий: сб. научн. трудов. – Л. : ЛГПИ им. А. И. Герцена / Под ред. А. В. Бондарко и др., 1980. – С. 41–52.

7. Смирнов, И. Н. Выражение повторяемости и обобщенности действия в современном русском языке / И. Н. Смирнов. – СПб. : Наука, САГА, 2008. – 159 с.