Творчество Габдуллы Тукая в контексте литературы тюрских народов

Тема данной работы – “Творчество Габдуллы Тукая в контексте литературы тюрских народов в начале XX века” отличается своей актуальностью. В работе приведены конкретные факты, раскрывающие тему. На самом деле, поэзия Тукая вдохновляла и будет вдохновлять вновь и вновь тюркских поэтов своим разнообразием жанров и средств выразительности. Тюркские народы воспринимают Г.Тукая как образец для подражания в литературе, признают его своим, именно эта мысль красной нитью проходит в работе студентов Н.Сабирзянова и Г.Маминой.

Тукай в своих стихах и поэмах стремился отразить культуру татарского народа, объединяющего в себе Восток и Запад. Традиционно восточная культура из-за своей близости глубоко проникла в сознание татарского народа и в его национальную литературу. Но перемены, происходящие на Западе в начале XX века были очень значительны и актуальны, именно поэтому Г.Тукай, опираясь на передовые традиции демократичной русской культуры, ориентируется на западную культуру:

Хазрат Пушкин и Лермонтов, Тукай – три звезды, – пишет он [9, с. 32].

Конечно, в то же время нельзя забывать о том, что Тукаем хорошо были освоены традиции, пришедшие от великих классиков Востока, таких, как Фирдауси, Хафиз, Сагди, Навои. Г.Тукай одним из первых в истории тюркоязычных народов, в своем творчестве смог отразить великие достижения Востока на ряду с литературой России и Запада. Чингиз Айтматов, в наши дни, выразил благодарность татарским учителям за их благодеяния киргизским просветителям в переломные времена, отметил место гениального татарского поэта в культурной жизни народов Востока, назвал его “проводником европейских и русских революционных идей”.

У истоков возникновения в татарской литературе начала XX века демократических традиций стоял также Г.Тукай.

В свою очередь, для тюркоязычных народов творчество Г.Тукая является особенно близким и значимым. Ещё при жизни поэта многие народы Средней Азии за счет схожести литературного языка и общности стихосложения, могли читать его произведения на татарском языке. Выдающийся казахский литературовед Е.Исмаилов был совершенно прав в своем высказывании: “Творчество Тукая, связанное с одной стороны, с зарождающейся русской революционно-демократической литературой, с другой, с борьбой народов Востока за национальную свободу, близко и дорого не только татарам, но и всем народам, знающим и понимающим татарский язык, т.е. казахам, азербайджанам, узбекам, туркам, киргизам”. В начале XX века многие литературоведы, изучающие связь между своей и татарской литературой, делали умозаключения такого рода [8, с. 54].

Действительно, взлёт татарской литературы и культуры в пору социальных волнений начала XX века, в эпоху “нового ренессанса” дало толчок к росту литературы восточных народов России. Именно в это время усилилось влияние прогрессирующей татарской литературы на литературу народов Средней Азии, Поволжья и Урала.

Поэтов родственных народов творчество Г.Тукая вдохновило, в первую очередь, жизненным содержанием, количеством средств выразительности и разнообразием материалов жанра. Он призывает сознательную часть общества проснуться от спячки, с вдохновением взяться за работу, выйти на уровень развитой европейской культуры.

Тукай в своём творчестве смертоносно разоблачает безнравственность, которые пожирают общество изнутри, именно это служит вдохновением для поэтов Востока. Влияние Тукая особенно чувствуется в произведениях узбекских писателей начала XX века Хаким-зады, Мухаммадшариф Суфы-зады, Мирмухсин Ширмухаммадова, у казахских поэтов М.Дулатова, С.Торайгырова, С.Дунентаева, С.Кубеева, А.Галимова. Не зря классик казахской литературы Сабит Муканов называет Тукая “Титаном поэзии Востока”.

Старшее поколение киргизских поэтов также считали его своим духовным наставником. Знаменитые классики дореволюционной киргизской поэзии Тоголок Молда (1860–1942), Молда Кылыч (1866–1917), представители советской литературы 20-х гг. XX века, окончившие татарские учебные заведения Казани, Уфы и Пржевальска (среди них такие выдающиеся киргизские литературоведы и просветители, как Ишенала Арабаев, Осмонали Сыдыков, Сыдык Карачев, Касым Тыныстанов) также сформировались в большей степени в результате влияния ценных произведений Г.Тукая. В многочисленных исследованиях литературоведов и историков, в рукописях писателей, работавших в Ташкенте в первые годы правления советской власти имеются подтверждения тому, каким важным было влияние Тукая на их творческую деятельность.

Так например, профессор М.Богдагова, исследовавшая творчество Тоголок Молды, сообщает о том, что “он хорошо знал татарские стихи, неплохо владел татарским языком, мог наизусть рассказать многие стихи Тукая”. Она также отмечает, что “рост сатирических произведений в творчестве Тоголок Молды напрямую связано с влиянием казахских и татарских просветителей”. Вот слова народного поэта Киргизии, Героя Социалистического труда, академика Аалы Токомбаева: “На написание моих первых строк меня подтолкнул обладатель высокого таланта, великий гуманист, выдающийся поэт татарского народа Габдулла Тукай, он дал мне вдохновение, духовную силу. Мы – узбекские, казахские, киргизские, таджикские, турецкие, каракалпакские писатели старшего поколения познакомились с жемчужинами русской и Европейской классической литературы благодаря татарскому языку, татарской литературе, татарским учителям и наставникам”. Речь идет о выпускниках первого факультета литературы для народов Средней Азии, открывшегося в Ташкенте.

Прямая взаимосвязь поэзии выдающихся мыслителей Востока с творчеством Тукая образовалась не без помощи прогрессирующей роли татарских газет, журналов и книг, распространившихся среди тюркских народов. (В этом можно удостовериться из работ академика А.Каримуллина и историка Р.Амирханова).

Влияние поэзии Тукая проходит красной нитью в произведениях киргизского писателя О.Сыдыкова. Несмотря на то, что основные его работы охватывают историко-этнографические исследования, в них достаточно часто встречаются стихотворные строки, предания, легенды и литературные зарисовки. Сравнение его произведений с поэзией Тукая в сравнительно-текстологическом и жанро-тематическом аспекте показало, что источником вдохновения для киргизского поэта служила гражданская лирика Тукая. Сходство творчества Османали Сыдыкова с просветительской поэзией Тукая особенно ярко выражено в работах киргизского поэта, в которых он обращается к вопросам просвещения, культуры и истории.

Сборник Тукая неоднократно выпускался на киргизском, казахском языках. Получается, что бессмертное творчество Тукая, его неугасимая личность, национальное достояние не только татарского народа, но и гордость всех тюркоязычных народов Востока. “Творческий мир Г.Тукая, состоящий из синтеза традиций Востока и Запада, формируется в контексте татарско-тюркской, арабско-персидской, русско-евразийской культуры и литературы, общественно-философской и литературно-мистической мысли” (Д.Абдуллина). Именно это способствовало созданию литературных шедевров Тукая на его родном языке. Все они послужили хорошей школой для сформирования философских взглядов поэта и его писательского мастерства. Прожив в многонациональном Урале, отучившись в русской школе, проработав наборщиком в русском издательстве, познакомившись в городских библиотеках с произведениями русских классиков, Г.Тукай формируется как поэт Евразии. Если бы в жизни Тукая был только Кырлай и не было Урала, он не стал бы поэтом евразийского масштаба, отразившим актуальные идеи народов, живущих на широтах Евразии [1, с. 56].

Одна из светлых страниц татарско-тюркских взаимосвязей связана с именем Габдуллы Тукая. Во времена ученичества в медресе “Мотыгия”, в Уральске, он уже читает тюркские книги. Изгнание Галделвали Амруллы из Турции, его приезд в этот город ещё больше разжигает интерес Тукая к османской прессе и литературе. (В книге “Воспоминания о Тукае” его современники пишут, что “Габделвали был поэтом, и Габдулла именно от него научился турецкому языку”). Уже в этот период Тукай знакомится с творчеством Намика Камала, Габделхака Хамита, Габделхамита Зыя паши, Тауфика Фикрата, Халита Зыя, Габдуллы Джаудата, высоко оценивает их и заучивает наизусть многие стихи [13].

Каракалпакский поэт Ибрагим Юсупов в своем стихотворении “Тукаю” [15, с. 162-163] дает ему следующую оценку:

Төрки дөнья шигъриятен яңартып алга әйдәдең,

Шигъри ике материкны тоташтырып бәйләдең.

Байрон, Лермонтов Шәрыкка танылды синең аша,

Сәгъди, Хафизлар белән хәзрәте Пушкин сөйләшә.

Казан өстендә кояш нурлар чәчә, тор, бер күрен,

Мин алып килдем сиңа ерак даланың бер гөлен.

В литературе родственных народов поэты многих стран высказывали свое отношение к Тукаю. Скажем, казахский поэт Сагынгали Сеитов в стихотворении “Размышления о Тукае” пишет следующее [15, с. 174]:

Күктән атылып төште... җиргә ятмады,

Кояш булып чыкты, ләкин батмады.

Позднее мы находим в творчестве азербайджанского народного поэта Бахтияра Вахабзады более полную оценку:

Яшьнәдең яшендәй һәм куа алдың төнне юлыңда син,

Дөньяны, чорың төсен – идеалың уты аша күрдең.

Мең гасырлар һәм гомерләрдән калган зур йөкне алып,

Ил күгенә “Халкым!” дип янган бер йолдыз булып кердең!

Үз вакытында яндың, әмма иртә сүнеп, киттең бездән.

Ә халкыңның көткән бер йолдызы – чын улы идең!

Фәкать синдәй улы белән кабат туды гүя – бөек, моңлы халкың синең!

Со временем у Тукая складывается отчётливое представление не только о литературе турецкого народа, но также о её истории, внутренней и внешней политике. В своем творчестве он отражает на равне с татарской и российской действительностью, реальность турецкого мира, изучая её через периодическую печать, книги и по словам очевидцев. Ему хочется видеть единственное независимое тюркское государство вольным, народ процветающим, мудрым, счастливым, но в действительности страна отстает по развитию и от своих соседей, и от стран Европы – все это огорчает Тукая. Но:

И төрек, иң әүвәл үк әйтим сиңа – борының кылыч:

Гыйльмилә хикмәт базарында синең урының кылыч [12, с. 175], –

пишет он, вспоминая Ибрагима Шинасый, Намика Камала, предвидя и надеясь на лучшие перемены. Тукай задает жару невежеству и тупости турецкого общества, насилию и тирании султана в своей сатире [13, с. 175]. Произведения его любимых тюркских писателей, единомышленников попадают в Казань не из Турции, а из турецкого эмигрантского издательства в Западной Европе, т.к. Намика Камала отправляют в ссылку, Габделхака Хамита притесняют, Халит Зыя получает обвинение [6, с. 186-187; 13, с. 214].

Тукай с гордостью говорит о Юсуфе Акчуре и Фатыхе Карими, которые освещая жизнь Турции, поставляя достоверную информацию, обогащали нашу национальную периодическую печать [14, с. 249-250], а некоторых своих турецких коллег в произведении “Поэты Стамбула” он упрекает в искажении действительности (1908):

Ушбулар язган шигырьнең бик кызык шигърияте:

Һа! – имеш, солтан тәти, “Йолдыз” (дворец султана. – авт.) тәти, кызлар тәти! [11, с. 221].

Тукай периодически следил за интригами в Османской империи:

Төркия янгын эчендә: монда ут һәм анда ут;

Анда дерзиләр кабынган, монда сүнсә – арнаут [12, с. 175], –

пишет поэт в недоумении.

Смерть своенравного тирана вдохновляет его на написание стихотворения “Габделхамит” (1909):

Утыз ел хөр фикерләрне үлтерт,

Төрекләрдә азатлык тамрын корыт,

Ватан яктыртучы шәмнәрне сүндерт,

Мөселманнан бөтен читләрне көлдерт, –

Утыз ел казыган баз бик тирән шул,

Менә инде Хәмитең шунда гөмберт! [12, с. 27].

В творчестве Тукая тема Турции всегда занимала одно из центральных мест. Обращаясь к “Молодым туркам”, он в 1906 году в журнале “Гасрелджадит” (9/IX) печатает стихотворение “Борадәренә нәсихәт”, где призывает революционную молодежь не быть двуличными, в борьбе соблюдать последовательность и мужество [11, с. 103].

Тукай, не указывая авторов, в татарской периодической печати выпускает множество стихов, подписывая их как “с турецкого”. Некоторая их часть – свободный перевод, другая – подражание. Познакомимся с одним из таких стихотворений:

Тән үстерсәң – җиһанда, бер дә шиксез, фил булу мөмкин:

Укып рухыңны гали әйләсәң – Җибрил булу мөмкин [11, с. 207].

Но Тукай, как человек весьма честный, знакомит своих читателей с именами тех, кто придает его творчеству стимул. Например, стихотворение “Күңел йолдызы” (“Звезда души”) он пишет в 1909 году, прочитав стихотворение турецкого поэта Габдуллы Джаудата (1869–1932) “Бер кыйтга” (“Одно короткое стихотворение”), которое он берёт за эпиграф своего произведения [12, с. 61].

“Мухаммадия”, “Китмибез” (“Остаёмся”) и многие другие произведения Г.Тукая в той или иной степени связаны с османским миром. Например, в фельетоне “Хаксызлыктан котылдык” (“Освободились от несправедливости”) (“Ялт-йолт”, 1912, № 45), в своих размышлениях он обращается к выражению Н.Камала “Кәлабе җәһле кандый гиздекең назендә сахралар” [14, с. 244]. Юмореска Тукая “Кемнәрнең ни дисәң ачуы чыга?” (“Кто на что гневается?”) (“Яшен”, 1908, № 3) доказывает насколько хорошо он был знаком с историей Турции. “Төрекләрнең “Аксак Тимер гаскәре килә” дисәң” (“Турки на фразу “войско Тимерхана идет” гневаются”), – отвечает он на заданный вопрос [14, с. 73]. Известно, что эмир Средней Азии Тимерхан, победив хана Туктамыша, свергнув Золотую Орду, вторгнувшись в Малую Азию, разгромил Османскую империю, а султан Баязит был взят им в плен. К сожалению, многие турки ассоциируют татар с беспощадным Тимерханом, причинившим им огромные несчастья и страдания, забывая о том, как его войсками были уничтожены десятки городов на берегах Волги и Урала, убиты наши многотысячные предки. Ведь мы, булгарские татары и османские турки, жертвы одной войны. Бедствие и крах, принесенные Тимерханом на берега Волги, способствовали в дальнейшем заселению русского народа в Восточной Европе [2, с. 160-161].

Передовая татарская общественность начала XX века, действовала исходя из убеждения, что рост и усиление влияния тюркских народов возможно лишь при их взаимопонимании и единстве. Они возлагали большие надежды на Османскую империю в положительном разрешении проблем турков – каждой их победе они радовались как своей, каждый проигрыш воспринимали как свою недоработку, как свое горе. “Причина того, что Турция не может пустить корни в Европу – её пестрота”, – считает Джамалетдин Валиди [4, с. 23]. В своей книге “Милләт вә миллият” (“Нация и национальность”) он также останавливается на многих проблемах Турции. “В Турции по таким показателям, как культура и просвещение, экономика и профессионализм самый отстающий народ – мусульмане, а среди них низы занимают турки, – пишет он. – Татары должны гордиться тем, что дуновение ветра, вернувшего турков к пониманию жизни, было с нашей стороны. Этому ветру способствовали лишь несколько личностей среди нас, которые выступают за пробуждение нации от сна, за национальное движение [5].

В 1991 году в журнале “Кардәш әдәбиятлар” (“Родственные литературы”) Явыз Акпынар, один из основателей этой газеты, обратился к общественности со словами: “В какой бы точке земного шара мы не были, мы должны держать взаимосвязь с туркским народом, познавать их, дать им возможность познать нас. Мы должны жить общаясь, выручая друг-друга!” [3, с. 3].

Тёплые отношения между турками и татарами сохраняются и по сей день. Скажем, в душе татар Турции и сегодня живут звуки бессмертного саза Тукая, его мысли, чувства, светлые стремления. Надо отметить и тот факт, что одна из улиц Анкары названа именем Г.Тукая [10, с. 46].

Как мы видим, родственные тюркские народы воспринимают Г.Тукая как образец для подражания, считают его великим поэтом татарского народа. На самом деле, в приближении, в соединении взглядов и мыслей тюркских народов в одно целое Тукаю нет равных. Весь тюркский род, заслуженно, оценивают Тукая, как естественный образец для своей литературы, признают его своим.

Литература:

1. Абузяров Р. Поэт Евразии (на татарском языке) / Р.Абузяров // Татарстан. – 2006. – № 4. – С. 56.

2. Айди Т. Общие ценности (на татарском языке) / Тауфик Айди // Казан утлары (Огни Казани). – 1993. – № 12. – С. 160-161.

3. Акпынар Я. Төрек дөньясында эшберлегенә догру (на турецком языке) / Я.Акпынар // Кардәш әдәбиятлар (родственные литературы) (Измир). – 1991. – № 20. – С. 3.

4. Валиди Дж. Ход татарской литературы (на татарском языке) / Джамалетдин Валиди. – Оренбург, 1912.

5. Валиди Дж. Нация и национальность (на татарском языке) / Джамалетдин Валиди. – Оренбург, 1914.

6. Желтяков А. Печать в общественно-политической и культурной жизни Турции (на русском языке) / А.Д. Желтяков. – М., 1972.

7. История татарской литературы (Начало XX века): В шести томах. – Казань: Татарское книжное издательство, 1986. – Том III (на татарском языке). – 599 с.

8. Мамытов С. Гордость восточного мира (на татарском языке) / Сатыбалды Мамытов // Татарстан. – 2006. – № 4. – С. 54.

9. Мустафин Р. “Хазрат Пушкин и Лермонтов, Тукай – три звёзды...” (на татарском языке) / Рафаэль Мостафин // Татарстан. – 2006. – № 4. – С. 32.

10. Онар М. “Тукай – символ величия татарского народа” (на татарском языке) / Мустафа Онар // Татарстан. – 2006. – № 4. – С. 46.

11. Тукай Г. Стихи. Поэмы (1901–1908): Сочинения в пяти томах. – Казань: Татарское книжное издательство, 1985. – Том I (на татарском языке). – 406 с.

12. Тукай Г. Стихи. Поэмы (1909–1913): Сочинения в пяти томах. – Казань: Татарское книжное издательство, 1985. – Том II (на татарском языке). – 400 с.

13. Тукай Г. Проза. Публицистика (1904–1906): Сочинения в пяти томах. – Казань: Татарское книжное издательство, 1985. – Том III (на татарском языке). – 391 с.

14. Тукай Г. Проза. Публицистика (1907–1913): Сочинения в пяти томах. – Казань: Татарское книжное издательство, 1985. – Том IV том (на татарском языке). – 351 с.

15. Я прихожу к Тукаю (на татарском языке). – Казань: Татарское книжное издательство, 1996.