Защита права граждан на неприкосновенность жилища



Непосредственно статья 25 Конституции РФ гласит о том, что «жилище неприкосновенно. Никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц иначе как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения [1]». Исключения из данного принципа предусмотрены рядом положений из Федеральных законов, а именно: ФЗ «О полиции», ФЗ «Об исполнительном производстве», «ФЗ «О службе безопасности в РФ», ФЗ «О государственной охране» и др. В основе этого конституционного положения лежит запрет на проникновение в жилище других лиц без согласия проживающих в нем граждан. Право на неприкосновенность жилища может быть ограничено федеральным законом или судом. Для того, чтобы перейти к более детальному рассмотрению защиты прав граждан на неприкосновенность жилища, необходимо выяснить: «Что такое жилище?», но в действующем законодательстве РФ нет единого подхода относительно понятия «жилище» и его неприкосновенности. Итак, ст. 139 Уголовного кодекса РФ предусматривает уголовную ответственность за нарушение неприкосновенности жилища. При этом «жилище — это любое помещение, специально предназначенное или приспособленное для постоянного или временного проживания (индивидуальный дом, квартира, комната в общежитии или гостинице, дача, садовый домик и т. п.). К жилищу относятся такие составные части жилых домов, которые используются для отдыха, хранения имущества либо удовлетворения иных потребностей человека (коридор, ванная комната, кладовая, застекленная веранда, балкон и т. п.). То есть в УК РФ понятие «жилище» используется в более широком смысле. Иначе говоря, уголовный закон обеспечивает право граждан на неприкосновенность любого помещения, используемого легально в качестве жилища» [2]. Непосредственно Жилищный кодекс РФ не дает легального понятия «жилища», а, наоборот, в своих статьях 15 и 16 отсылает к понятию «жилое помещение» [3].

Таким образом, термин жилище является наиболее широким, чем его составляющие такие как «жилое помещение» и «жилищный фонд».

Данный вывод можно подтвердить примерами из судебной практики, например, Европейский суд по правам человека признает «жилищем» строения и помещения, используемые для временного проживания. В Постановлении от 28 ноября 1997 г. по делу «Ментеш и другие против Турции» этот Суд признал жилищем заявительницы принадлежащий ее свекру дом в деревне, в котором она проживала во время ежегодных приездов в деревню, в том числе в тот день, когда дом был уничтожен силами безопасности [4].

Верховенство конституционных прав и свобод человека и гражданина в иерархии охраняемых ценностей на практике в значительной мере обеспечивается совокупностью различных государственных мер [5].

Действительно, в самом нале советское уголовное законодательство не содержало никаких норм, устанавливающих ответственность за совершение преступных нарушений неприкосновенности частной жизни. Нормы, предусматривающие ответственность за нарушение отдельных составляющих неприкосновенности частной жизни, появились только в Уголовном кодексе РСФСР 1960 г [6].

Уголовный кодекс Российской Федерации 1996 г. впервые в новейшей истории России установил ответственность за нарушение неприкосновенности частной жизни в ст. 137 УК РФ. Кроме того, специальные нормы устанавливают ответственность за нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений (ст. 138) и за нарушение неприкосновенности жилища (ст. 139). Все указанные нормы включены в главу 19 «Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина». Структурно расположив состав нарушения неприкосновенности частной жизни (ст. 137) впереди, законодатель определил ее главенствующее значение [7].

Согласно статистическим данным по Республике Хакасия за 1 квартал 2016 года раскрыто 3 состава преступления предусмотренных ст. 139 УК РФ, например, Приговором мирового судьи судебного участка № 1 Аскизского района от 27 октября 2011 г. Иваненко Е. А. осужден по ч. 1 ст. 139 УК РФ к 2 месяцам исправительных работ с удержанием 10 % из заработка осужденного в доход государства, снят с учета 31 января 2012 г. по отбытию наказания. Осужденный Иваненко Е. А. обратился в мировой суд судебного участка № 6 г. Абакана с ходатайством о снятии судимости по приговору мирового судьи судебного участка № 1 Аскизского района от 27 октября 2011 г. Постановлением суда от 27 ноября 2013 г. Иваненко Е. А. отказано в принятии ходатайства. В апелляционной жалобе осужденный Иваненко Е. А. просит постановление суда отменить, как незаконное и необоснованное. Утверждает, что суд принял решение без его участия при рассмотрении ходатайства, тем самым лишил его возможности высказать свою позицию. В суде апелляционной инстанции осужденный Иваненко Е. А. жалобу поддержал в полном объеме, просит постановление отменить и направить дело на новое рассмотрение. При таких обстоятельствах суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отказе в приеме ходатайства Иваненко Е. А. к рассмотрению, поскольку отсутствует предусмотренный ст. 400 УПК РФ предмет судебного рассмотрения. На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.19, 389.20, 389.28 и 389.33 УПК РФ, суд постановил: -постановление мирового судьи судебного участка № 6 г. Абакана от 27 ноября 2013 г. в отношении Иваненко Евгения Анатольевича, которым отказано в принятии ходатайства о снятии судимости по приговору мирового судьи судебного участка № 1 Аскизского района от 27 октября 2011 г., оставить без изменения, апелляционную жалобу — без удовлетворения [8].

В настоящее время большое количество граждан обращаются в суды различных уровней для приведения того или оного приговора в соответствие с действующим законодательством, либо об исключениях из приговоров той или иной судимости. Так, например, гражданин А. И. Шишкин обвинялся в совершении 23 марта 2012 года преступлений, предусмотренных частью первой статьи 139, пунктом «а» части третьей статьи 132, а также частью третьей статьи 30 и пунктом «а» части третьей статьи 131 УК Российской Федерации. В ходе рассмотрения краевым судом его уголовного дела вступил в силу Федеральный закон от 23 июля 2013 года N 217-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и статьи 1 и 3 Федерального закона «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации» по вопросам совершенствования процедуры апелляционного производства», который отнес к компетенции верховного суда республики, краевого, областного суда, суда города федерального значения, автономной области и автономного округа дела о преступлениях, предусмотренных частями четвертой и пятой статьи 131, частями четвертой и пятой статьи 132 УК Российской Федерации. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации А. И. Шишкин просит признать противоречащей статьям 47 (часть 1), 50 (часть 3) и 56 (часть 3) Конституции Российской Федерации часть третью статьи 31 «Подсудность уголовных дел» УПК Российской Федерации (в редакции, действовавшей до принятия Федерального закона от 23 июля 2013 года N 217-ФЗ), утверждая, что она позволила краевому суду оставить в своем производстве и не передать в районный суд для рассмотрения по существу его уголовное дело, подсудность которого была изменена федеральным законом, вступившим в силу в ходе рассмотрения дела. Оспариваемое А. И. Шишкиным законоположение не может расцениваться как нарушающее его конституционные права в обозначенном им аспекте, а потому его жалоба, как не отвечающая критерию допустимости обращений в Конституционный Суд Российской Федерации, не может быть принята Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению. На основании вышеизложенного Конституционный Суд РФ отказал в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Шишкина Андрея Ивановича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой [9].

Значительные трудности имеются при квалификации и разграничении ч. 3 ст. 139 УК РФ, которая предусматривает ответственность за незаконное проникновение к жилища, совершенное лицом с использованием своего служебного положения, и целый ряд смежных преступлений.

Подводя итог вышесказанному, приходим к следующему: трактование понятия «жилища» содержится в примечании 1 к ст. 139 Уголовного кодекса Российской Федерации, а также аналогичное содержится в п. 10 ст. 5 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, а Жилищный кодекс РФ в свою очередь говорит о «жилище», как о собирательном понятии, в которое входит «жилое помещение» и «жилищный фонд». При анализе судебной практики проходим к тому, что необходимо внести существенные изменения в положения ст. 139 УК РФ, а именно исключить данный состав из числа самостоятельных, поскольку незаконное проникновение в жилище является квалифицирующим признаком в ряд самостоятельных состав преступлений Особенной части УК РФ, например, дополнить ст. 158 УК РФ, ст. 161 УК РФ и другие.

Литература:

1. Конституция Российской Федерации от 12.12.1993 (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках в Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 21.07.2014 № 4-ФКЗ) // Собрание законодательства РФ. 2014. № 31, Ст. 4398.
2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 20.07.2016) // Российская газета. 2016. № 150.
3. Жилищный кодекс Российской Федерации от 29.12.2004 № 188-ФЗ (ред. от 06.07.2016) // Российская газета.2016. № 149.
4. цит. по: Содержание понятия «жилище» в практике Европейского суда по правам человека (Зарубежная практика конституционного контроля. Вып. 89, подготовленный Управлением международных связей, изучения и обобщения зарубежной практики конституционного контроля Конституционного Суда РФ. 2005. // [WWW-документ] URL: http://zhkrf.ru/3 (дата обращения 14.09.2016)
5. Новиков В. А. Дискуссионные аспекты определения границ видового объекта преступлений, предусмотренных главой 19 УК РФ//Журнал российского права. 2016. № 4. с. 101–108.
6. Баринов С. В. Основные этапы развития отечественного уголовного законодательства о защите неприкосновенности частной жизни//История государства и права. 2014. № 21. с. 48–53.
7. Щербич Л. А. История развития противодействия преступлениям, посягающим на конституционные права и свободы человека и гражданина в России// История государства и права. 2007. № 10. с. 25.
8. Апелляционное постановление Абаканского городского суда от 24.01.2014 на приговор мирового судьи судебного участка № 1 Аскизского района РХ от 27.10.2011 года// Архив Абаканского городского суда РХ. — 2014.
9. Определение Конституционного Суда РФ от 22.12.2015 N 2745-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Шишкина Андрея Ивановича на нарушение его конституционных прав частью третьей статьи 31 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации».