Продовольственный вопрос и его решение

Управление в Российской империи вышло из-под контроля уже в годы Первой мировой войны (1914–1918), и даже после перехода управления под власть Временного правительства изменений в системе экономики не было. К тому же даже после перехода власти к большевикам, эта система находилась в кризисе… В условиях перебоя и практически остановки ввоза зерна в Туркестан из центральных губерний России и начала голода среди населения Туркестана большевики не смогли полноценно воспользоваться существующими резервами продовольствия, а точнее, не смогли наладить её правильное распределение. Пришедшие к вершине власти Туркестана большевики, как мы можем судить об этом на основании исторических фактов, показали свою недееспособность как в системе управления, так и в экономических взаимоотношениях.

Например, в период дефицита продовольствия в обеспечении Туркестана продуктами питания важную роль играли железнодорожники. Принимаемые из России, Северного Кавказа, Сибири и других регионов продукты питания распределялись по всем областям Туркестана среди голодающего населения. Но в тоже время сами работники железных дорог оставались практически в стороне от этого распределения.

О важности решения этой проблемы, то есть о необходимости заготовки продовольствия для рабочих и служащих железных дорог говорил комиссар продовольствия железнодорожных связей Туркестана Мамелук. Взяв слово на чрезвычайном продовольственном съезде края, проходившем в Ташкенте 22–24 июля 1918 года, Мамелук просил разрешения на независимую подготовку продовольствия в республиканском масштабе.

В своём выступлении Мамелук говорил о том, что на сегодняшний день железнодорожники Туркестана объединились в 400-тысячный кооператив, что голод не оставил в стороне и железнодорожников, что «…положение служащих станций, расположенных далеко от центра – тяжелое, служащие железных дорог повсеместно питаются только хлебом и чаем. Кто будет заниматься обеспечением их продуктами питания? Кто даст им самые необходимые продукты питания? В июле месяце [1918] года граждане города Ташкента были обеспечены сахаром, маслом, [но] железнодорожники не получили ничего… Где справедливость? Если не дать железнодорожникам права самостоятельной заготовки продуктов питания, то они знают, каким образом и какими путями можно достичь этого. Я не прошу, а требую от съезда дать права самостоятельной заготовки продуктов питания. В противном случае, если не будут удовлетворены их требования, они (имеются в виду железнодорожники — Р.Н.) сами найдут то, что им необходимо». Таким образом Мармелук ознакомил о решении, принятом 22 июля 1918 года на митинге железнодорожников.

В ответ на резкие слова комиссара продовольствия железнодорожников Туркестана Мамелука выступил народный комиссар продовольствия Туркестана А. А. Казаков. Он говорил, что в тяжелом положении нехватки продовольствия находятся не только железнодорожники, такое положение охватило все слои населения и он сам является представителем семьи железнодорожников. «…если меня обвинят в принадлежности к другой стороне, другой части населения, то это в большей степени будет в пользу железнодорожников, [но] со дня моего становления [народным] комиссаром продовольствия республики, я веду свою работу, исключая любую односторонность. Я не стараюсь себя оправдывать, но справедливости ради хочу напомнить, что вместо ¼ фунта овсяной муки в период, когда [население города] Ташкента голодало, [проживающие] рядом с ними железнодорожники города получали сверх меры по 1.5 фунта [продовольствия]. Теперь скажите, где же справедливость?» — этим он указал, что требование железнодорожников возможно удовлетворить лишь наравне со всеми остальными слоями населения.

Продовольствие Туркестана по своему масштабу охватывало не только зерно, но и другие продукты питания. Например, недостаток сахара в крае можно было восполнить за счет сушеных фруктов. Но вывоз сушеных фруктов из края продолжался даже во время голода.

К примеру, в июле 1918 года союз Всероссийского потребительского общества во главе с А. И. Гориловым приступили к заготовке 250 тысяч пудов абрикосов, персиков и других фруктов в Канибадаме и Исфаре. На практике это составляло 1 млн. пуда свежих фруктов. Было запланировано отправить ровно 250 тысяч пудов сухофруктов в центральные губернии России. По отношению к этим требованиям А. А. Казаков высказался  так: «Украина на сегодняшний день отделена от нас, мы не имеем места, откуда можно было бы брать сахар и граждане края в скором времени должны свыкнуться с мыслью о том, что нет возможности получения [сахара]. Несмотря на такое положение вещей, вы требуете от меня удовлетворения ваших нужд вместо [обеспечения] лечебных заведений оставшимися [резервами сахара]. Этим вы хотите оставить больных без необходимого и ценного питания, а ведь они и так находятся в тяжелейшем положении…». Таким образом А. А. Казаков напомнил о требовании продовольственной Директории о необходимости заготовки меда, варений, фруктовых пюре и сушеных фруктов вместо сахара. Продолжая своё выступление он сказал, что «сахар [на самом деле] необходим для обмена с зерном, а не для его справедливого распределения. Ставлю в известность, что ни один фунт сахара не будет выдан за счет больных…» — и таким образом просил отказаться железнодорожников от требования создания для себя отдельных условий.

По вопросу о предоставлении отдельных прав на заготовку продовольствия железнодорожников Туркестана выступил член исполнительного комитета мусульманских рабоче-дехканских депутатов Старого города Ташкента А. Дербисалин и высказал свое отрицательное отношение к этому вопросу. В частности он отметил, что никакой несправедливости в обеспечении железнодорожников продовольствием не наблюдается.

Член продовольственной Директории Туркестана И. Л. Неймарк, основываясь на статистические данные уверил, что на 1918 год край будет обладать своим зерном в достаточной мере. Но следующие данные показали противоположность этого заявления. К примеру, в Сырдарьинской области в 1918-м году пшеница и черная пшеница равна 102 205 десятине, все зерновые культуры – 241 593 десятине. Ожидалось, что 5 503 025 пуда урожая составят пшеница и рожь, а все остальные зерновые культуры – 17 551 510 пуда. Отделяя от указанного количества 5 302 024 для семенной заготовки, 11 249 486 пудов планировалось оставить для потребления. В тоже время рассчитывалось, что для каждого жителя области требовалось 12 пудов зерна на год, и тогда эта цифра составляла 23 631 216 пуда зерна. Подсчеты показывают, что для обеспечения продовольствием Сырдарьинской области не хватало 12 381 730 пуда зерна.

На основании данных видно, что система обеспечения продовольствием местного населения проводилось без точных расчетов.

На продовольственном съезде Туркестана было решено, что перевод известной части собранного урожая бедной части населения по строго установленным ценам не противоречит шариату. Решение и распределение части зерна по строго установленным ценам бедной части населения Туркестана из 44 участников съезда поддержало 27, 5 — были против и 3 — воздержались. На съезде комиссар продовольствия Самаркандской области С. И. Бондарев предложил изымать по строго установленным ценам в пользу бедной части населения по 10 % от урожая всех обладающих от 5 до 20 танабами земли, по 20 % от урожая обладающих от 20 до 40 танабами земли, по 30 % от урожая обладающих от 40 до 60 танабами земли, по 40 % от урожая обладающих от 60 до 80 танабами земли и по 60 % от урожая обладающих от 80 до 100 танабами земли.

На съезде член продовольственной Директории М. А. Моисеев указал на то, что большую отрицательную роль в дефиците продовольствия в крае сыграла проведенная в последнее время «политика национализации и конфискации» и что теперь необходимо осторожно применять подобные меры.  Следовало бы «выступить с обращением к населению от имени съезда о том, что теперь никакие меры национализации применяться не будут. Это, в свою очередь, внесет свою долю в успокоение народа». Близкой к этой мысли идеей высказался представитель продовольственного комитета города Андижан Шереметьев, который сказал о том, что достичь доверия среди населения возможно путем показа существования желания «использования приемлемых путей национализации, конфискации и товарообмена».

Чрезвычайное собрание проведенного продовольственного съезда рассмотрело вопрос положения заготовки зерна в крае. На этом съезде были выслушаны доклады служащих о положении заготовки зерна в Ферганской, Самаркандской и Закаспийской областях. Затем чрезвычайный продовольственный съезд, рассмотрев положение заготовки зерна на местах, вопросы заготовки хлеба и хлебобулочных продуктов среди коренного и русского населения принял решение о необходимости проведения следующих мероприятий:

1.         На основании заявлений представителей мусульманского населения из урожая, выделенного для бедного населения на местах и русского населения установить обязательные цены: за один пуд пшеницы – не превышающее 15 рублей, за один пуд овса и ячменя – не превышающее 8 рублей, за один пуд кукурузы с початком – не превышающее 7 рублей. Порядок перевода на обязательные цены:

А) с обладающих 1–10 десятинами земли по 4 пуда;

Б) с обладающих 10–15 десятинами земли по 6 пуда;

В) с обладающих 15–100 десятинами земли по 8 пуда;

Г) с обладающих более 100 десятинами земли за счет каждой десятины засеянной пшеницей земли по 10 пуда;

Д) в свою очередь обладающие менее 1 десятиной земли освобождаются от перевода части своего урожая.

2.         Порядок любой покупки или продажи не должен превышать установленных норм для каждого лица. Только служащим продовольственной Директории края разрешено покупать по договорным ценам, в большом количестве или же менять на определенные виды продукции.

3.         Разрешить населению обменивать продукцию на зерно. Но в то же время, на основании договоренности, установить покупку определенной части зерна за деньги.

4.         Продукция, выделенная для обмена на зерно, должно использоваться только в намеченных целях.

5.         Строго запретить покупку зерна в целях повышения своего дохода и спекулянтства и жестко наказывать уличенных в этом.

6.         На местных языках объяснить населению Туркестана о невозможности появления голода или внезапного повышения цен в условиях повышенной урожайности в крае. Для этого нужно выявить и ликвидировать спекулянтов и укрывателей зерна с помощью населения, только в этом случае никаких конфискаций и злоупотребления по отношению к трудовому населению не будет.

Исходя из вышеуказанного, на основании своего приказа № 2 от 16 августа 1918 года СНК Туркестана установил следующее:

1.         Хлеборобы могут продавать свою продукцию на рынках республики только после предоставления квитанции о выделении ими по 4–10 пуда зерна с каждой десятины.

2.         Хлеборобы должны продавать свою продукцию только обладателям «Разрешения», выданного местными продовольственными организациями.

Примечание: Для наблюдения и контролирования исполнения вышеуказанных требований необходимо привлечь аксакалов и милицию.

3.         Разрешаются хлебобулочные изделия лицам только лишь для потребления и максимум для покрытия месячной необходимости. Это исходит из нормы для каждого потребителя в 10 пуд пшеницы. Если населенные пункты расположены вдалеке от зерновых центров и невозможно установить естественную связь с ними, местные продовольственные организации могут покупать необходимое количество зерна на один год.

4.         Только сотрудникам продовольственной Директории края разрешена покупка в большом количестве зерна на основании договоренности и товарообмена.

В этом указе строго запрещается другим организациям своевольно распределять урожай. Ни одной организации республики Туркестана не было дано права конфискации хлебобулочных продуктов. Также запрещалось использование зерна для увеличения своего богатства. В то же время запрещалась передача в революционный трибунал в качестве основы в случаях не исполнение данного приказа.

Хотелось бы подчеркнуть, что продовольственная политика, проводимая большевиками таким образом, была далека от определенной последовательности, на практике приводила к беспорядку и плохой работе системы обеспечения. Это положение стало основой для выхода из колеи обеспечения продовольствием.

Литература:

1.                  ЦГА РУз.ф.Р-31,оп.1, д.11, л.106.

2.                  ЦГА РУз ф.Р-31, оп.1, д.11, л. об.106.

3.                  ЦГА РУз ф. Р-31,оп.1,д.11,об.л.106.

4.                  ЦГА РУз ф. Р-31,оп.1,д.11,об.л.97.

5.                  ЦГА РУз ф. Р-31,оп.1,д.11,об.л.106.

6.                  ЦГА РУз ф. Р-31,оп.1,д.11,л.107.

7.                  ЦГА РУз ф. Р-31,оп.1,д.11,л.101.

8.                  ЦГА РУз ф. Р-31,оп.1,д.11,л.102.

9.                  ЦГА РУз ф. Р-31,оп.1,д.11,л.102.

10.              ЦГА РУз ф. Р-31,оп.1,д.11,л.99.

11.              ЦГА РУз ф. Р-31,оп.1,д.11,л.98.

12.              ЦГА РУз ф. Р-31,оп.1,д.11,л.104.

13.              ЦГА РУз ф. Р-25,оп.1,д.44,об.л.9.