Воспитание донских казаков на рубеже конца XIX — начала XX веков

Казачьи семьи были многочисленны. Средняя численность детей-казачат в конце XIX — начале XX веков составляла девять-одиннадцать человек. История не оставила нам написанных правил и форм семейного и общинного воспитания казаков. У казаков не имелось и четко написанных рекомендаций в воспитании подрастающего поколения. Основой жизни казачества была охрана рубежей российского государства. Нелегкий военно-земельный уклад жизни требовал от казаков быть всегда в постоянной, боевой готовности, хорошей физической форме, выносливыми, мужественными, нести одновременно тяготы военной и хозяйственной деятельности.

Рождение ребенка всегда радостное событие для родителей и родных. С особой радостью встречали в казачьей семье рождение мальчика. Родился мальчик — прибыток, семья получает земельный надел, а девочка — убыток, разорительница. Ребенка клали на отцовскую рубаху на порог дома и отец в присутствии членов рода или брал ребенка, как признание отцовства, или перешагивал — отрицал.

О выборе крёстных кровные родители заботились заранее. Крёстного подбирал отец — это должен быть человек надёжный, у которого было чему поучиться. Это он в первую очередь формировал дух казака. Немаловажный фактор было и то, что и крёстный отец и крёстная мать должны быть способны участвовать в воспитании ребёнка — жить недалеко от крестника.

Крёстную подыскивала кровная мать из числа своих подруг желательно хотя бы немного старше её возраста.

Если в семье родился казак, то основная нагрузка ложилась на крёстного — он делал из казака воина. Главная же задача крёстной матери в этом случае состояла в том, чтобы сформировать в казаке отношение к девушке-казачке, как к жене, матери и хозяйке.

Если же родилась казачка, то основную роль выполняла крёстная. Она формировала из девочки женщину-казачку, как умеющую ждать жену, терпеливую мать и добрую хозяйку. Крёстный в данном случае формировал в казачке отношение к казаку, как к воину-защитнику, как к мужу, отцу и главе семьи.

После крестин казачку клали шашку, кинжал или пулю (раньше стрелу), что называется «на зубок». И наблюдали за его реакцией: если начнёт с ней играть — добрый будет казак, если же расплачется — есть над чем задуматься.

Когда у младенца прорезывался первый зуб, отец и мать возили его в церковь служить молебен Иоанну Воину, чтобы из сына вырос доблестный и храбрый казак. Крестный сажал мальчика на коня на шелковый платок и провозил вокруг церкви 3 раза. Если ухватился за гриву — быть казаком, расплачется — не быть казаку, а упадет — быть убитому в бою. Эту весть крестный держал втайне.

В годик мальчику первый раз стригли волосы и сжигали их в печи. И ещё один обряд совершался в год от рождения. Собирались все мужчины рода и вели ребенка на священное место своей станицы — «урочище». Там совершались действия, позволяющие передать на духовном уровне силу и знания рода новому поколению.

Посвящение в казаки происходило в 3–4 года. Собиралась вся родня. Проводился обряд пострижения. Затем отец сажал сына на коня и даже давал в руки шашку. И проводил коня по двору кругом или по улице. Затем верхом везли казачонка в церковь, где служили молебен.

С этого времени казачонок мог сам ездить верхом, а пятилетние вовсю скакали по улице.

Детям с рождения постоянно внушались идеалы строгой доброты и послушания, совестливости, справедливости, прилежания к труду. Воспитание трудолюбия, честной воинской службы, порядочности.

С малых лет родители приучали детей рано вставать, самим одеваться, убирать постель, помогать по хозяйству, пришить пуговицу, поставить заплатку на одежде, забить молотком гвоздь в доску забора, спутать и зануздать лошадь. В труде вырабатывались сноровка, сообразительность, крепость мышц. С семилетнего возраста на казачат возлагали посильные работы — уход за домашней птицей, прополку сорняков, уборку во дворе и по дому.

До 7–8 лет казачек жил на женской половине дома — куреня. В этот момент воспитание шло и от женской части семьи и от мужской. В основе ее лежала наглядность, личный пример старших. На стене в курене шашка отцовская или дедовская. Нагайки у двери и в руках казаков. Лампасы, папахи, фуражки на близких ребенку людях. Кресты и медали на груди деда, отца, дядьки или крёстного.

И, естественно, вопросы: что это и зачем это. И ответы старших на них: лампас — это символ казака, шашка это наше казачье оружие и символ казачьей воли, конь — это друг и товарищ казака, кресты и медали — это отличие за участие и подвиги в военных компаниях. А ещё сказки, песни пословицы и поговорки из уст старших. Станичные праздники, где казаки и казачки поют, пляшут — кто лучше. Состязания в кулачных боях, в стрельбе, в скачках и джигитовке, в фехтовании. Всё это происходит перед глазами мальчика-казака.

В этот период мужчины следили за тем, как формируется будущий казак. Женщинам всё меньше позволяли сюсюкаться с ним: «Не портьте, бабы, казака!»

И тогда в ребенке постепенно складывалось убеждение, что то, о чём поют и что говорят старшие, то они и делают, такие же поступки и совершают. И это всё настоящее. И так же будет поступать он сам.

Ну и, ко всему прочему, игру на улице со сверстниками. Игры были устоявшиеся веками, и естественно направленные на развитие казачат. Практически все они проходили под присмотром станичных, хуторских стариков, которые строго следили за поведением каждого из казачат. И в том случае, если кто-то вёл себя недостойно, старики вдохновенно наставляли и поправляли нерадивого.

Как только ребенок начинал понимать, ему старшие давали почувствовать привлекательность добра и прививали отвращение к злу. Духовно-нравственное воспитание на основах православной церкви становилось обязательным фактором. Приобщение к религии и осмысление веры в казачьих семьях начиналось с раннего возраста. Дети в 5–6 лет обязаны были перед сном вместе с дедушкой, бабушкой, отцом, матерью, стоя на коленях перед иконами читать молитвы с обращением к Богу. Все это делалось постоянно, в результате чего у детей в казачьих семьях с малолетства вырабатывалась вера в Божьи законы, восприятие жизненных проблем страх позора. Одновременно с этим детей учили отличать истинную правду от ложной, героическое от трусости, свободу от рабства. Казаки с ранней поры приучались к семейной жизни, уважению старших по возрасту. «Почет к старшим и в особенности испытанным в боях воинам был обязанностью для молодого поколения. Молодежь не имела права садиться в присутствии стариков». Добрые семена воспитания уважения к старшим становились обязательным обрядом. Нарушений почтения и уважения к старикам-казакам в станицах не наблюдалось.

В 7 лет казачка переселяли в мужскую половину куреня. Бритоголовым он впервые с мужчинами шел в баню, затем к исповеди. А дома в последний раз ел детские сладости. После этого переходил на мужскую половину, в комнату старших братьев. Они осматривали его одеяло и подушку и выбрасывали их, если оно оказывались слишком теплыми и мягкими. «Учись служить» — говорили ему, — «ты теперь не дите, а пол-казака». С этого времени начиналась подготовка ребенка к суровой мужской жизни. И еще: наступало время запрета ругать его женщинам.

С 7 лет главная роль принадлежала крёстному. Именно он по большому счёту обучал ребенка казачьей науке. Но кровный отец был как бы руководителем этого процесса. Крёстный и кровный отцы как бы дополняли друг друга. Родной отец мог быть излишне мягок в отношении своего сына. Крёстный же мог быть излишне суров. Поэтому родной отец останавливал крёстного, когда дело могло принять опасный оборот, а крёстный не давал отцу жалеть сына.

С семи лет начинали учить стрелять, рубить шашкой с десяти. Сначала спускали тонкой струйкой воду и «ставили руку», чтобы клинок под правильным углом резал воду, не оставляя брызг. Потом учили «рубить лозу», сидя на коновязи, на бревне, и только потом на боевом коне, по-боевому, по-строевому осёдланном. В это же время учили рукопашному бою. Передавая особые, в каждом роду хранящиеся приёмы.

С 12 лет казачонка начинали водить на круг — сход казаков и другие общественно значимые мероприятия. Его основная задача — смотреть и запоминать.

В это же время учили правильно оценивать жизненную ситуацию. Казаки знали, что в каждом явлении, событии, происшествии заложены конфликты, поэтому молодое поколение обязано действовать так, чтобы во всем были лад и порядок. Конфликты могут быть не только семейными, но и при столкновении противоположных взглядов, стремлений, спорах, серьезных разногласиях. Такое положение дел учитывалось старшим поколением, и при воспитании казачат отмечалось, что все это зло и его следует избегать. С этой целью приводилось множество примеров из их семейного рода и тех предков, которые пользовались уважением всего станичного общества, учили быть похожими на них.

В это же время учили жить своим умом и сочувствовать близким. Детям внушали, что себялюбие может привести к отрицательным жизненным ситуациям. Особенно зорко следили в каждом казачьем роду, чтобы ребенок не был заражен завистью.

С конца XIX века среди казаков получила распространение практика проведения лагерных сборов, на которых казак должен был являться на своей лошади, вооруженный с шашкой и пикой. Сборы проводились по специально разработанной учебной программе. На заключительной их стадии атаман отдела проверял подготовку казаков к предстоящей службе. По окончанию учебы командование военного округа устраивало инспекторские проверки в виде войсковых учений. Только после этого молодой казак, приняв присягу, мог оказаться на действительной службе.

По достижению призывного возраста, молодых казаков зачисляли в подготовительный разряд. Теперь главным занятием для них являлась подготовка к службе в строевых частях. Казаки приготовительного разряда за три года до выхода на службу изучали уставы, наставления, оружие и его боевое применение, проходили курс ведения боя в пешем порядке и конном строю, учились преодолевать сложные препятствия, овладевали приемами джигитовки и рубки лозы. Немало времени отводилось на обучение лошадей, на которых казакам предстояло служить. Полученные знания закреплялись на сборах в военно-полевых лагерях. Для этой цели от регулярных частей армии откомандировывались наиболее подготовленные офицеры, способные на высоком профессиональном уровне проводить занятия. Учебная программа сборов была максимально приближена к тому, чему обучали в действующей армии. Как правило, в конце сборов проводилось полковое учение, и объявлялся строевой смотр. Приобретенные умения и навыки оценивала специальная комиссия, состоящая из представителей командования казачьих войск и стариков станиц, откуда были родом призывники. После окончания лагерных сборов происходила жеребьевка, определялось, кому из казаков предстояло идти на службу в первоочередные полки.

Таким образом, по достижению 21 года казак являлся на службу «конно, при оружии», обладая уже необходимыми моральными и боевыми качествами, полученными в процессе становления казака воина.