Ключевые слова: абстрактное имя, предложения тождества, добро, зло, страх, трусость, страдание
Добро и зло — абстрактные сущности, познать которые невозможно без участия языка, поскольку в их результате всегда появляется слово — абстрактное имя, которое и позволяет объективировать данный концепт, сделать его достоянием других людей. Некоторые ученые полагали, что познание этических концептов в принципе невозможно, поскольку представления о добре и зле являются интуициями индивидуального сознания и не подлежат рациональной рефлексии. Однако природа языка такова, что он является мощнейшим средством социализации, в нем отражается прежде всего всё социальное, этнокультурное и общечеловеческое, а не личностное, индивидуальное, поэтому именно анализ языковых данных может способствовать пониманию природы этических концептов.
Абстрактные сущности — сущности особого рода: они не имеют реальных прототипов в действительности и существуют только в сознании человека, и «проблема их отождествления осложняется отсутствием у этих сущностей независимого от языкового обозначения бытия» [1, с. 20; 5 и др.]. В связи с этим абстрактная сущность может быть воспринята только тогда, когда есть обозначающее ее слово [7, с. 135]. Как отмечает ученый, «абстрактное слово рассматривается нами и в моральном сознании, и в художественном, и в научном. Однако в центре внимания стоит сознание обыденное, потому что только через него мы способны определить и уровень духовности общества, и степень освоения личностью духовного богатства» [7, с. 7]. При этом автор приводит два модуса существования абстрактного имени: в культуре (коллективном сознании, взятом в его исторической перспективе) и в индивидуальном сознании (уровень личностного смысла) [7, с. 139]. Ф. И. Буслаев отмечает, что любой предмет «существует для человека только тогда, когда он им осознается, когда входит в его мысль и выражается словом», то есть мысль является основной сущностью вещи. Мысль же выражается в слове [3, с. 173]. Таким образом, появляется необходимость обозначения абстрактных сущностей с помощью языковых знаков — абстрактных имен. Специфическая особенность абстрактных имен состоит в том, имя данного типа не обладает образностью в том смысле, что оно не связано ни с каким зрительным впечатлением или сенсорным опытом [6, с. 140–148].
Дефиниция абстрактного имени отражает не научное понимание явления, а обыденное, умопостигаемое. Таким образом, она, с одной стороны, вариативна и относительна, так как целью является лишь движение к истине, а не ее достижение, а с другой — категорична по форме [7, с. 159]. Анализируя абстрактные слова, мы имеем дело с предложениями сигнификативного тождества, а конкретно с синтетическими суждениями, когда в позиции субъекта находится абстрактное имя [2, с. 37, 132]
Герои исследуемого романа — ученые, и поэтому они не просто беседуют о добре и зле, а пытаются дать им дефиниции. Давая определение добру, главный герой романа, Федор Иванович Дежкин, использует различные варианты предложений сигнификативного тождества. Так, разграничивая понятия страха и трусости, он говорит: «Страх наказания и нравственное чувство — разные вещи»; «Страх — это область физиологии. А трусость — область нравственности…», «Трусость отличается от страха» [Здесь и далее цит. из 4].
Также в его рассуждениях мы можем увидеть апофатический путь идентификации: «Трусость — это не просто страх». Апофатический метод — это «метод объяснения какого-либо явления путём использования таких словесных значений, которые противоположны требуемым по смыслу» [8]. Изначально этот метод использовался для доказательства существования Бога.
Таким образом, в пространство «Добро/зло» включаются понятия Страх, Трусость, первое из которых относится к области физиологии, а второе — к области нравственности. Исходя из этого, можно прийти к выводу, что доброму человеку (как и любому другому) свойственно чувство страха, но «хороший человек преодолевает в себе чувство страха, физиологию». Трусость же — «это страх, удерживающий от благородного, доброго поступка», и поэтому добрый человек и трусость не совместимы. Но и добрый человек может причинить зло: «Если угроза очень страшная, такое может быть... Хороший человек, и тот может дрогнуть. Это уже будет не трусость, а катастрофа. Но это не изменит его нравственное лицо. Человек останется тем, кем он был до своей погибели. И будет искать искупления... Я, конечно, имею в виду сверхугрозу, превосходящую наши силы». Итак, исследуемое смысловое пространство в индивидуальном сознании персонажей произведения и, в первую очередь, автора текста, включает в себя такие понятия, как Страх, Трусость, Сверхугроза. Эти слова также являются ключевыми словами диалога и текста в целом и помогают выразить интенцию автора, который стремился таким образом показать трагизм изображаемого времени, когда человеку было невероятно трудно сохранить в себе добро.
Для Дежкина также является важной идея добра-страдания, высказывая которую он также прибегает к предложению тождества: «…Добро — страдание. Иногда труднопереносимое». Добро-страдание связано с христианским представлением о добре. Василий Степанович Цвях в романе приводит пример из «Откровения Иоанна Богослова»: «Сии, облеченные в белые одежды, — кто они и откуда пришли? Они пришли от великой скорби». Название романа также связано с таким пониманием добра: белые одежды — это чистые, ничем не запятнанные одежды, но их можно и выстрадать: тот, кто пострадает за добро, будет прощен Богом: «Они омыли одежды свои и убелили одежды свои Кровию Агнца. Сего ради они пребывают ныне перед престолом Божиим и служат Ему день и ночь в Церкви Его, и Сидящий на престоле вселится в них».
Интересным кажется своеобразная трансформация понимания добра-страдания Василия Цвяха: «Добро — это страдание. Сидел я в этом президиуме и чувствовал: становлюсь всё добрее. Еще немного, и заеду кому-нибудь по роже».
Таким образом, проанализировав текст романа Владимира Дудинцева «Белые одежды» и, в частности, речь героев данного романа, можно сделать вывод, что смысловое пространство «Добро/зло» расширяется за счет дополнительных дискурсивных смыслов ключевых лексем, а также за счет понятий, с которыми они связаны (Страх, Трусость, Катастрофа, Страдание).
Литература:
1. Арутюнова Н. Д. Предложение и его смысл: Логико-семантические проблемы. / АН СССР. Ин-т языкознания. — М.: Наука, 1976. — 383 с.
2. Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. — М.: Языки русской культуры, 1999. — 896 c.
3. Буслаев Ф. И. О преподавании отечественного языка. — Л., 1941.
4. Дудинцев В. Д. Белые одежды. — М., 1988. — 686 с.
5. Руденко Д. И. Имя в парадигмах «философии языка". — Харьков, 1990. — 299 с.
6. Успенский В. А. О вещных коннотациях абстрактных существительных // Семиотика и информатика. М., 1979. Вып. 11. С. 142–148.
7. Чернейко Л. О. Лингво-философский анализ абстрактного имени. — М., 1997.
8. http://all_words.academic.ru
