Психоанализ как метод исследования художественной литературы лишь относительно недавно появился в поле зрения литературоведов, вызвав ряд критических и оценочных (как положительных, так и отрицательных) характеристик. Поскольку психоаналитический метод находится на грани интерференции (наложения) смежных наук, в частности психологических и литературоведческих дисциплин, он продолжает активно развиваться, предлагая новейшее направление анализа творчества писателя, литературного произведения и новейшего литературного процесса как такового.
Ключевые слова: психоанализ, метод исследования художественной литературы.
Психоанализ сегодня является одним из важнейших методов современного не только отечественного, но и зарубежного литературоведения. Он, пожалуй, больше других заслуживает подробное изучение специфики функционирования и особенностей самой методики исследования.
Становления психоанализа как отдельного нового и весьма перспективного метода ознаменовали 10–20-е годы XX века. Первоначально он возникает как теоретическое основание врачебной психотерапевтической практики. Отправной точкой для его дальнейшего развития стали взгляды. З. Фрейда, который под психоанализом понимал «работу, посредством которой мы возвращаем в сознание вытесненные психические смыслы» [7, с. 395].
Традиционно историю психоанализа связывают с именами З. Фрейда и К. Г. Юнга. Именно вклад этих ученых в разработку метода имел фундаментальное значение. В противовес сублимативной теории, которую отстаивал З. Фрейд, К. Г. Юнг приходит к тому, что индивидуальное и коллективное бессознательное составляют единое синтетическое целое. Бессознательное, по мнению ученого, появилось в коллективном психическом опыте еще в период истоков человеческой истории. К. Г. Юнг представляет бессознательное как нечто специфическое и творческое, как некий психический первоисточник, подчеркивая, что оно является главным источником свойственных всем людям основных мотивов и архетипов переживаний.
Именно Юнгу принадлежит введение термина архетип в научный оборот. Этой дефиницией психоаналитик характеризовал первоначальный структурный элемент бессознательного, который и определяет все психические процессы человека. Архетипу он придавал особое значение, указывая на его всеобщее содержание и называя его универсальным символом.
Лишь впоследствии идеи, которые разрабатывались известными психоаналитиками, проникли в другие области человеческого знания, в частности, и в литературоведение. Считаем этот факт не случайным, поскольку объектом изучения литературоведения как науки является «сущность и функционирование в обществе художественной литературы» [1, с. 167], а психоанализ, исследуя в основном глубинные явления, а также внешнее проявление бессознательных душевных движений, призван заглянуть в творческую мастерскую автора.
Посредством утверждения теоретических концепций, проверенных и описанных в психоаналитических исследованиях, исследователи литературы имеют возможность отыскать внутренние побуждения автора к созданию художественного текста и определенной системы образов, что ему присуща. Ведь художественный текст — явление синтетическое. Он является результатом творческой деятельности писателя, синтезируя и давая понять переход идеального в материальное, общего в частное, бессознательного в сознательное, внутреннего во внешнее. То есть художественный текст как литературоведческая категория имеет в своей основе такие характеристики, которые не могли оставаться вне поля зрения психоаналитиков.
Для существования художественного текста необходимо высвобождение творческой энергии автора. Следующим шагом является процесс материализации, когда энергия (идеальное) становится материально выраженной. Эта материальная сфера, в свою очередь, представляет речевое (словесное) оформление текста. В таком аспекте изучения ярким примером применения психоаналитических техник является женская интеллектуальная проза.
Немецкий психоаналитик А. Гамбургер (род. 1954) выделил такие продуктивные отношения, которые связывают психоанализ и литературу:
1. Психоаналитическая рецепция (лат. Rесерtio — принятие) литературы, то есть заимствование концепций и понятий из литературы и литературоведения.
2. Психоанализ как литература, то есть как «часть целебного литературного дискурса, развитие которого наметился в эпоху романтизма».
3. Психоаналитическая интерпретация литературы.
4. Психоаналитическое влияние на литературу [2, с. 293].
Н. Зборовская, очерчивая возможности и перспективы психоаналитического толкования литературы, акцентирует внимание (вслед за А. Гамбургером) на четырех продуктивных отношениях: психоаналитической рецепции, интерпретации, влиянии на литературу, психоанализе как литературе. [5, с. 103]. По нашему мнению, такой широкий подход дает полное представление о методе, раскрывая полный спектр его возможностей.
Роль искусства в свете психоанализа — психокатарсис: благодаря высокоразвитой способности к сублимации художник направляет энергию низших влечений на художественную деятельность и таким образом связывает мир своих фантазий и желаний с реальным миром, исцеляясь от невротических симптомов и помогая исцелиться (очиститься) своим читателям от подобных невротических внутренних напряжений. Благодаря этому писатель, стремясь к исцелению человеческих душ, является бессознательным психотерапевтом своего времени.
Психоанализ как анализ связи между переживаниями раннего детства и особенностями творческой деятельности писателя, его внутренних психических конфликтов и толкования языка бессознательного стал нетрадиционным герменевтическим методом исследования литературы. Выработав аналитическую методику толкования текста снов, З. Фрейд сориентировал психоаналитическое литературоведение на расчленение явных смыслов. Художественное произведение рассматривали как способ маскировки бессознательного: художник прибегает к эстетическому обману, подавая свои скрытые желания в образной форме. Разоблачить этот обман — интерпретационная задача психоаналитика.
Основным недостатком классического психоаналитического толкования является его пренебрежение формой. Ведь если психоаналитик знает, что художник маскирует свои бессознательные влечения, соблазняя читателя «чисто формальным, то есть эстетическим удовольствием», то, очевидно, его меньше всего интересует тайна мастерства, он будет игнорировать такую «формальность»: для исследователя художественная форма — лишь приманка, которую надо отбросить ради объекта исследования побудительных мотивов фантазирования. Психоаналитический метод в своей основе ориентируется на нетрадиционный идейное содержание произведения. Недаром, анализируя произведения искусства, З. Фрейд подчеркивал, что вопрос мастерства находится вне психоаналитического исследования. Так, в работе «Достоевский и отцеубийство» он высоко оценивал Достоевского как писателя, ставил его наравне с Шекспиром; «Братья Карамазовы» считал самым грандиозным романом из когда-либо созданных, величайшим достижением мировой литературы, однако при этом отмечал, что «психоанализ вынужден сложить оружие перед проблемой писательского мастерства» [6, с. 285].
Психоаналитический метод как интерпретация прежде всего содержания был остро раскритикован Юнгом, который обращал особое внимание на форму (символ, образ, архетип и т. д.). Однако психоанализ содержания у З. Фрейда направлялся также к психоанализу формы. Свидетельством этого является основательное психоаналитическое исследование («Юмор и его отношение к неосознанному»), которое Л. Выготский назвал классическим образцом всякого аналитического исследования [4, с. 112].
Психоанализ не мог обойти вниманием форму, поскольку снятие скрытой психической напряжения в душе художника возможно только тогда, когда он найдет подходящую для этого художественную форму. Ведь муки творчества как психические мучения часто связаны с неудовлетворенностью в форме, что не дает разрядиться душевному напряжению в полной мере. Ненахождение соответствующей формы — это закрепление невротического состояния, обусловленого низким качеством сублимации.
Фрейдовский психоанализ художественного творчества уделяет равное внимание анализу личности, проводится по образцу психотерапевтического анализа (желание творчества воспринимается через невротический конфликт) и анализа произведения, в которых сливаются позиции автора и психоаналитика: автор бессознательно «интерпретирует» собственную невротическую ситуацию, занимает психотерапевтическую позицию относительно своей психики; психоаналитик, идя за голосом «души» автора, выводит эту интерпретацию на поверхность сознания.
Методика психоаналитического литературоведения расширяется в связи с расширением объекта исследования. «Методика психоаналитической литературной интерпретации, — отметил немецкий психоаналитик А. Гамбургер, — зависит от ориентации толкователя на личность автора, содержание текста, форму текста, восприятие текста» [3, с. 295]. Ориентация на личность автора предполагает проявление неосознанных структур авторской психики, следовательно, причинно-следственные взаимосвязи авторской психобиографии. Ориентация на содержание текста должна раскрыть связи между латентным смыслом художественного текста и динамикой влечений автора. Ориентация на форму и восприятия текста связаны с развитием психоаналитической методики, которая активизирует позицию читателя.
Литература:
1. Восточнославянская филология: достижения и перспективы: Сборник материалов IV Всеукраинской студенческой научной конференции конференции. — Кривой Рог: Издательский дом, 2007. — Ч. П. — 248 с.
2. Гаккебуш В. Ответ председателю Русского психоаналитического о-ва д-ру М. В. Вульфу // История психоанализа в Украине. — Х.: «Основа», 1996. — С. 228–303.
3. Гамбургер А. Психоанализ и литература // Ключевые понятия психоанализа. Пер. с нем. — СПб.: Б&К, 2001. — С. 293–300.
4. Выготский Л. С. Психология искусства. — М.: «Наука», 1968. — 312 с.
5. Зборовская Н. Психоанализ и литературоведение. — К.: Академиздат, 2003. — 392 с.
6. Фрейд 3. Достоевский и отцеубийство // Фрейд 3. Художник и фантазирование. — М.: «Наука», 1995. — С. 285–291.
7. Фрейд З. Введение в психоанализ: курс лекций / Пер. с нем. П. Таращук. — К.: «Основы», 1998. — 709 с.
