Многовековые религиозно-культовые убеждения очень живучи. Так, как и ныне в жизни жителей республики встречаются элементы разных божеств и культов. Всестороннее изучение этих и других реликтов дает возможность выявлять основные черты формирования духовной культуры узбекского народа. Основательно стали подходить к изучению духовному наследию национальных традиций, приступили к возрождению незаслуженно подвергшихся к забвению религиозно-культовых ценностей народа.
Одним из перспективных в этом отношении регионов является Средняя Азия и особенно древний Хорезм. Хорезмский оазис, расположенный в низовьях Амударьи, по праву считается одним из очагов древнейшей цивилизации. Здесь издревле развивалось земледелие, создавалась мощная ирригационная система. «Наряду с этим,— как отмечал С. П. Толстов, — обилие городов, расцвет ремесла, искусства, далеко идущие торговые связи показывали высокий уровень цивилизации античного Хорезма» [1 с. 341].
Часть материальной культуры древнего Хорезма раскрыта многолетними кропотливыми поисками археологов. Вместе с тем, восстановить достоверную историю древних религиозных культов. Как известно, культ — это совокупность религиозных обрядов [2 c. 3]. Древнем Хорезме в VIII тысячелетии до н. э. существовала неолитическая культура, создатели которой почитали женское божество. Об этом свидетельствует женский образ, запечатленный в произведениях мелкой пластики, статуэтках, медных монетах и мифах. Почитание женских божеств занимало особое местадревних религиозных верований народов Хорезмского оазиса.
Несмотря на то, что в отечественной и зарубежной этнографической науке тема архаичных явлений, связанных с духовным наследием народов Средней Азии, нашла отражение в многочисленных специальных статьях и монографических работах, феномен культа женского божества в контексте местных культур на сегодняшний день остается практически не изученным. В образах женских святых как Анахита-Ардисура, Альбасти, Момо и Биби-Сешанба и Биби-Мушкулъкушод, Биби Фатима и персонажей местного пандемониума. Эти явлений непосредственно связанных с культом святых, плодородия и природы. Что же касается поиска генетических корней местных традиций, сохраняющих следы культа женского божества, то большинство исследователей, затрагивавших эту проблему, связывали их преимущественно с культом богини Ардвисуры-Анахиты [3] (культ плодородья. «Великая мать» «Богиня мать»)- явления, которое по самым оптимистическим оценкам зародилось на четыре тысячелетия позднее обнаруженных на территории древнего Хорезма ранних свидетельств сакрализации женского образа [4 c. 272].
В своих этнографических работах С. М. Андреев не раз обращался к теме сакральных и демонических женских образов, пытаясь выявить их истоки [5]. Он приводит сведения о распространенных не только в регионе, но и далеко за его пределами, поверьях, связанных с существом Албасты и высказал предположение о связи этого персонажа с образом древнего божества плодородия (рождения). По его мнению, родиной демона Албасты является именно Средняя Азия, откуда «он еще в древности перекинулся на Европу» [6].
O. A. Сухаревой, посвященных культу мусульманских святых, получила дальнейшее развитие высказанная С. М. Андреевым гипотеза о связи святых женских покровительниц как Биби-Сешанба(«Госпожа вторник». В мифологии покровительница семейного счастья, а также патронесса прядения и ткачества(обработка хлопка) и Биби-Мушкулъкушод («Госпожа-разрешителница затруднений». В мифологии персонаж, который призывают на помощь в несчастьях) [3] почитаемых современными среднеазиатскими народами с древним образом женского божества. Изучение эти образы этнографы пришла к выводу о том, что хотя они и имеют общие корни, сложение культов этих персонажей происходило в разное время: образ Биби-Сешанби, по ее мнению, послужил прототипом образа Биби-Мушкилькушо [7].
В легендах о Биби-Мушкилькушо, как и в повествованиях о Биби-Сешанби, в качестве главного атрибута святой выступает очаг. святой пещера, указывает па архаичность образа. Однако окончательно культ божества, послужившего прототипом этой святой, сложился, очевидно, гораздо позднее, чем культ Биби-Сешанби. Тот факт, что основные моменты в легендах, на которых построен сюжет, связаны с серпом, возможно, объясняется тем, что формирование данного культа было связано с развитием металлургии [8].
O. A. Сухарева уделяла особое внимание проблеме происхождения женских образов не только среднеазиатской агиологии и высказан ряд версий относительно их генезиса. В частности, исследуя представления местных жителей о духах Момо, она предположила, что этот образ восходит к образу женских предков, культ которых «на определенной ступени истории. должен был существовать в той или иной форме у всех народов», а все иные роли этого персонажа, могли появиться лишь сравнительно недавно, в результате разрушений прежних верований [9].
Вклад в исследование культа женского божества Хорезмской агиологии в его среднеазиатском варианте внес также С. П. Толстов, изложивший свои взгляды на проблему генезиса этого феномена в книге «Древний Хорезм», содержание которой далеко выходит за территориальные рамки, определенные названием. Изучая особенностей культа женского божества в Средней Азии, С. П. Толстов выделяет в качестве его главной характеристики теснейшую связь женского сакрального образа с водной стихией, объясняя это специфическими географическими и культурно-хозяйственными условиями — огромной значимостью водных ресурсов в регионе, где основой экономики является поливное земледелие. Будучи сторонником так называемой «восточной теории» происхождения зороастризма, он высказал предположение, что родиной образа Ардвисуры Анахиты — богини вод, представленной в «Авесте» в виде стремительной, полноводной реки, является Хорезм, а сама богиня олицетворяет собой великую водную магистраль Средней Азии — древний Окс (Амударья) [4 c. 272].
Гипотезы и теоретические обобщения С. П. Толстова во многом определили дальнейшее направление этнографических исследований в области верований и культа народов Средней Азии. Статуэтки женщин, найденные в крепости Куйкирилган, который находиться в Каракалпакской Республике кормящего ребенка он назвал «хорезмской мадонной» [10]. Их считали культом плодородья, а культ женского божества в образе Анахиты как «богиня водных стихией» и научные идеи были продолжены и развиты Г. П. Снесаревым. В своей монографии «Реликты домусульманских верований и обрядов у узбеков Хорезма» он уделяет особое внимание культу популярнейшей в Хорезме святой Амбар-она, рассматривая его наряду с другими явлениями религиозной жизни хорезмийцев (аграрными, семейно-бытовыми и даже погребальными обрядами) как составляющую часть особого, обладающего определенной автономией комплекса — культа плодородия [11]. Детально проанализировав элементы культа святой Амбар-она, других почитаемых в Хорезме женских святых как хур-кыз и кирк-киз.
По легенде Анбар-она жена знаменитого мусульманского святого Хаким ата, популярного Хорезмского шейха, вторым браком была замужем за другим шейхом Зенги-ата, известен по всей Средней Азий как покровитель пастухов. Легенда о Хаким-Ата и Амбар-Ана популяризировалась в литографиях, имевших широкое хождение среди населения Хорезма. Однако не официальная мусульманская версия, а многочисленные народные легенды рисуют образ Амбар-Ана как популярнейшей в оазисе святой, покровительницы женщин [4].
Г. П. Снесарев возводит все эти явления к культу богини Анахиты и приходит к выводу, что это божество в Средней Азии проявляется в двух значениях — богини-матери и богини-девственницы. Рассматривая на хорезмском материале женские образы среднеазиатской демонологии, Г. П. Снесарев поддержал гипотезу О. А. Сухаревой [10] относительно связи духов Момо с культом женских предков и предположил, что на основе представлений об этих духах, эволюционировавших под влиянием уже сложившегося образа богини плодородия Анахиты в древнем Хорезме «выкристаллизовался» образ святой Амбар-она [12]. Фольклорист О.Муродов считает что Момо это дух умершие предков который охраняющих живых от всяких бед [13].
В то же время он высказал сомнение относительно версии С. М. Андреева об изначальной «божественной» природе демона Албасты. Определенная ясность в этом вопросе появилась благодаря дальнейшим исследованиям ряда ученых, занимавшихся изучением среднеазиатского шаманизма. Особый вклад в решение данной проблемы внес В. Н. Басилов, который неоднократно обращался к проблеме генезиса образов местной демонологии. Следует отметить его статью, посвященную Албасты [14]. Основываясь на собственных данных и материалах, опубликованных в литературе по Средней Азии и другим регионам, В. Н. Басилов представил детальный анализ этого персонажа и поддержал гипотезу М. С. Андреева относительно связи между образом Албасты и древним женским божеством. Развивая ее, он сделал некоторые существенные уточнения и дополнения, касающиеся изначальных функций и прототипа этого демона. Однако, если М. С. Андреев возводил Албасты к образу «азиатской» Венеры — Анахиты [4], то В. Н. Басилов предположил, что прототип этого персонажа гораздо древнее, обратив внимание его некоторые внешние сходства с образом, запечатленным в палеолитических «Венерах» [15]. Албасты, по его мнению, изначально добрая богиня, покровительница плодородия, домашнего очага, а также диких животных и охоты, которая с распространением более развитых мифологических систем была низведена до роли одного из злых низших духов [3].
Хорезмской агиологии встречается персонажи среднеазиатского пандемониума — духе Момо восходит к культу женских предков. В таджикском языке «момо» означает «мать», в узбекском — «бабушка». Показательно, что словом «момо» в таджикско-узбекской среде называют также повитух, женщин, осуществляющих функцию сакральной защиты невест во время свадебного церемониала (янга), уважаемых пожилых женщин, часто оно прибавляется к имени святой. Сами духи иногда называются Момо-Хаво, что означает «прабабушка Ева». Все это дает основание полагать, что образ Момо восходит к представлениям о всеобщей прародительнице — одного из аспектов Великой Богини-матери, являющегося своего рода проекцией последней стадии жизни женщины, ассоциирующейся с пожилой, седой женщиной, ночью, холодным временем года, умирающей природой, убывающей луной.
В Хорезмских верованиях есть персонаж Биби Фатима, она как покровительница семейного очага, но в Хорезме образ Фатимы переходить на второстепенный план [4 с. 240].
В заключение можно сказать генезис и эволюция культа женского божества дневного Хорезма — одна из актуальных и проблемных тем современного этнологии. Элементы культа женского божества встречаются в различных религиозно-обрядовых комплексах в традиции почитания объектов природы, природных стихий, растительного и животного мира. А это означает, что источником всего сущего во Вселенной, в живой и неживой природе, в земном и неземном мире, является высшее начало, воплощенное в женском образе.
Литература:
1. Толстов С. П. Древний Хорезм. М., МГУ, 1948. с. 341.
2. Басилов.В. Н. Культ святых в исламе. ― М.: Мысль. 1970. — c. 3
3. Женщина в мифах и легендах. Под.ред. О. П. Валянская. Энциклопедический словарь. ― Т.:1992 «Комус».
4. Снесарев Г. П. Реликты домусульманских верований и обрядов у узбеков Хорезма. — М: Наука, 1969. — c. 272.
5. Андреев М. С. Среднеазиатская версия Золушки (Сандрильоны)// По Таджикистану. Вып. 1. Ташкент, 1927.
6. Андреев М. С. Таджики долины Хуф. Вып. 1, 2. Сталинобад, 1953, 1958.
7. Альбаум Л. И. Балалык-тепе. Ташкент, 1960.
8. Гошунова.О. В. Женское божество в системе религиозно-мировоззренческих представлений народов Средней Азии. Дисс.докт.наук. М.2007.
9. Сухарева O. A. Пережитки демонологии и шаманства у равнинных таджиков // Домусульманские верования и обряды в Средней Азии. М., 1975.
10. Х.Кароматов. История древних верований в Узбекистане. –Т. 2008
11. Снесарев Г. П. Обряд жертвоприношения воде у узбеков Хорезма, генетически связанный с древним культом плодородия // Материалы Хорезмской экспедиции. Вып. 4. М., 1960.
12. Андреев М. С. Чильтаны в среднеазиатских верованиях //В. В. Бартольду. Ташкент, 192
13. Муродов О. Древние образы мифологии у таджиков долины Зеравшана. Душанбе, 1979.
14. Басилов В. Н. Албасты // Историко-этнографические исследования по фольклору. М., 1994.
15. Горшунова О.В., автореферат по диссертации на тему "Женское божество в системе религиозно-мировоззренческих представлений народов Средней Азии"
