Практика антропометрии представляет собой метод антропологического исследования, сводящийся к измерению различных параметров тела человека с целью выявления особенностей его строения. Интересно, что вплоть до возникновения дактилоскопии антропометрия использовалась как средство идентификации преступников по их антропометрическим данным, и в рамках криминалистики получила название «бертильонаж». Данный пример наглядно демонстрирует, что антропометрия открывает для исследователей дополнительный инструмент анализа общества и отдельных его членов.
В процессе развития экономической науки возникла необходимость в принципиально новых индикаторах, более полно отражающих влияние экономических роста и развития на качество жизни человека, и такими индикаторами стали антропометрические показатели. Область научного знания, образованная от слияния экономики и антропометрии, логично получила название экономической антропометрии. Данная наука ставит своей целью изучение качественного и количественного влияния экономики страны на физическое развитие человека, его рост, вес, степень заболеваемости, иными словами, на его биологический статус с тем, чтобы оценить благосостояние общества в целом, высокую или низкую степень социального неравенства.
Интерес к проблеме влияния экономических условий на биологический статус населения обусловлен следующими положениями. Во-первых, строго говоря, большинство макроэкономических показателей, будучи излишне формализованными, не точно отражают качество жизни населения. Во-вторых, применительно к большинству стран мира, до середины девятнадцатого века отсутствовали традиционные показатели благосостояния населения. Более или менее адекватные показатели доходов продолжительного периода существуют только для Санкт-Петербурга с 1703 г, для России в целом измерение национального богатства характерно только с 1885 г. Однако надежность показателей более поздних периодов, преимущественно советского, также подвергается сомнению по причине неучета теневых доходов, потребления продуктов, произведенных в подсобном хозяйстве. Вместе с тем, СССР, будучи плановой экономикой, был заинтересован в фальсификации с целью завышения показателей, поэтому на сегодняшний день нельзя с уверенностью сказать, что статистика отражает реальность. В-третьих, антропометрические данные обладают очевидным преимуществом — они универсальны и сравнимы в рамках разных временных периодов, не нуждаются в корректировании на, например, инфляцию и структуру потребления.
Выше было отмечено, что антропометрические показатели многовариантны, однако именно рост используется антропологами как главный индикатор. Причина выбора кроется в том, что длина тела человека не является варьируемым параметром как, например, вес, а также служит качественным и количественным отражением потребленных в детстве и юношестве продуктов питания и условий существования индивида в целом.
На сегодняшний день биологическая наука пришла к выводу, что антропометрические характеристики, главным образом длина тела, в значительной степени (приблизительно на 80–85 %) детерминируется набором генов, при этом оставшаяся часть зависит от условий жизни, иными словами, от биологического статуса индивида. Понятие биологического статуса тождественно качеству жизни, тяжести и количеству перенесенных болезней, интенсивности и условий работы, качеству медицинского обслуживания, жилищных условий, психологического комфорта, климата, воды, воздуха и многих других факторов внешней среды. Установлено также, что на рост человека наибольшее влияние оказывают 1-й, 6–8-й, 13–15-й годы жизни, т.н. критический возраст, характеризующийся наиболее высокой восприимчивостью к влиянию внешних факторов. Таким образом, биологический статус является подтверждением качества жизни. В силу того, что генетическая составляющая представляет собой постоянную величину, то степень изменчивости роста как отдельного человека, так и общества в целом обусловливается вариабельностью воздействия внешних факторов, то есть качеством жизни.
Уместно отметить, что корреляция между благосостоянием и биологическим статусом неодинакова для стран, находящихся на разных этапах экономического развития. Классический пример слаборазвитой страны Индии указывает на то, что две трети дохода население вынуждено тратить на поддержание биологического статуса, что нехарактерно для стран с развитой экономикой.
В конечном итоге экономические изыскания сводятся к поиску пути и средства увеличения качества жизни, и с этих позиций важнейшим назначением экономической антропометрии является возможность отслеживать разного рода событий и процессов, происходящих в стране, на уровень жизни населения, на реальный доход.
Например, в Португалии за последние сто лет отмечен значительный экономический рост, отразившийся на физическом росте населения. Так, молодой житель страны на сегодняшний день достигает роста 172 см, превосходящего рост португальца в 1900 году на 9 см. Вместе с тем, эта цифра в среднем на пять пунктов ниже, чем у современного молодого россиянина. Причина явления кроется в уровне среднедушевого ВВП, который в Португалии в 1989 был более чем в два раза меньше, чем в СССР.
Стоит отметить, что исследования в данной области проводятся преимущественно зарубежом, исследований же относительно исторической ретроспективы россиян достаточно редки. К таковым можно отнести исследования последних лет, касающихся уровня жизни населения за последние тридцать лет, исследования рекрутского набора.
В научной среде и поныне ведутся споры относительно сравнения уровней жизни в конце советского периода и современной России. В этих условиях прийти к окончательному решению относительно данного вопроса позволяет инструментарий экономической антропометрии. Так, анализ физического развития школьников города Москва с начала восьмидесятых годов прошлого века выявил отсутствие значительной разницы в уровне развития детей в прошлом и сегодня. Таким образом, исследователи делают вывод, что уровни жизни примерно равны, и имеет место стагнация биологического статуса населения, что, при прочих равных условиях, является негативным показателем.
Выше было указано, что одним из достоинств измерений роста является тот факт, что прочие индикаторы существуют достаточно непродолжительный период времени. В частности, практика ВВП существует значительно меньше, сравнительно с рекрутским набором. Наличие данных о двадцати тысячах саратовских рекрутов и новобранцев в периоды с 1750 по 1873 и с 1873 по 1913 соответственно позволяет установить, что средний рост саратовцев в 1750-е годы равнялся 164 см, в 1790-е — 160, в 1850-е — 164, в 1890-е годы — 167 см. Данная динамика означает, благосостояние населения Саратовской губернии во второй половине XVIII века падало, и, напротив, за весь XIX век преимущественно становилось лучше. После спада в дореформенный период уровень жизни вернулся на отметку 1750-х годов, однако отмена крепостного права повлияла на его увеличение. Таким образом становится очевидно, что при крепостном праве уровень жизни мог не только снижаться, как принято считать в научной среде, но и повышаться в абсолютном выражении — данные тенденции определялись политикой государства в крестьянском вопросе, а также изменениями климата, урожайности и сдвигами в системе налогообложения.
Кроме того, рост данных археологических исследований открывают новые горизонты для развития экономической истории. На сегодняшний день проведен анализ динамики роста жителей Западной и Центральной Европы за восемнадцать веков нашей эры по данным измерений десяти тысяч скелетов, по результатам которого стало известно, что биологический статус населения в период с первого по восемнадцатый век оставался практически неизменным. Наблюдается также понижение роста с Севера на Юг и с Запада на Восток в среднем на 4 см. Примечательно, что социально-экономическое неравенство явным образом отражается на дифференциации роста, позволяя антропологам оценивать степень глубины общественного неравенства. Так, разница принимала следующие значения: в античное время — 1–4 см, в раннее Средневековье — 5–9, в позднее Средневековье — 10–14 и в Новое время — 15–18 см.
Пожалуй, наиболее иллюстративными являются антропометрические исследования жителей Азии. На протяжении почти столетнего периода, а именно с 1910 по 2000 года, рост индийских мужчин характеризовался постоянным значением -164 см, при этом женский рост увеличился с 151 до 153 см. Эти нехитрые данные содержат в себе важную информацию — подтверждение того факта, что имела место стагнация материального положения населения и повышение биологического статуса в результате падения рождаемости. Кроме того, для Индии характерно различие в росте в зависимости от региона, значит, наряду с географическими условиями, присутствуют различия в уровне жизни.
Любопытны с точки зрения анализа сравнительные данные по Корее: по Южной Корее данные представляют собой, главным образом, результаты измерения роста новобранцев и студентов, Северная Корея ввиду закрытых границ и отсутствия официальных данных анализируется по итогам измерений 2384 мигрантов, бежавших на Юг. До провозглашения КНДР в 1948 году рост населения, проживавшего на Юге и Севере, был примерно одинаков, и составлял 165 см у мужчин и 154 см у женщин. Нарастающий разрыв между Севером и Югом в пользу последнего отразился на различиях в росте у 20-летних мужчин и женщин, равных соответственно 6 см и 7 см. Современные северокорейские мужчины и женщины имеют тот же рост, что и 50 лет назад, — 165 и 154 см, в то время как южнокорейцы — 171 и 161 см. также наличествуют различия в антропометрии детей. Явление объясняется непростым экономическим положением в Северной Корее в совокупности с рывком Южной Кореи, приблизившейся за последние десятилетия двадцатого века к странам ЕЭС, став полноценной развитой страной. Оценочный показатель ВВП на душу населения в Северной Корее ниже соответствующего показателя в Южной Корее как минимум в 5,2 раза, детской смертности — выше в 3,2 раза и т. д.
Споры относительно превосходства рыночной экономики над командной дополняются доказательствами антропометрического толка при анализе роста жителей Китая. В частности, накануне второй мировой войны китайцы отличались довольно высоким ростом: 168 см — у мужчин и 158 см — у женщин и были существенно выше японцев, вьетнамцев, корейцев и индийцев — приблизительно на 5–8 см, то есть по биологическому статусу китайцы намного превосходили своих соседей. В годы войны рост китайцев уменьшился, с ее окончанием стал увеличиваться. После провозглашения КНР в 1950 году повышательная тенденция сохранилась, но была прервана в годы «великого скачка» 1957–1961 годов. В целом достижения в области повышения качества жизни в Китае пока скромны: рост современных 20-летних китайцев, родившихся в начале 1980-х годов, составляет 170 см, китаянок — 160 см. За 50 лет китайцы прибавили всего-2 см, в то время как южнокорейцы — 6 см, японцы — 12 см. Важно при этом учесть, что рыночные реформы в Китае начались в 1979 году, и прошедший промежуток времени влияет на биологический статус не существенно. Сравнение роста и веса детей, рожденных до и после 1979 года, позволяет сделать вывод, что китайские реформы благотворно сказываются на уровне жизни, а быстрый экономический рост идет на пользу биологическому статусу населения
Подводя итог, необходимо отметить, что для традиционных доиндустриальных обществ был характерен низкий физический рост, следовательно, и низкий биологический статус, колеблющийся вокруг некой средней величины, которую обеспечивал низкий уровень производства и потребления. В индустриальную эпоху биологический статус населения повсеместно существенно вырос, причем до 1980-х годов, вопреки ожиданиям, темпы его роста в демократических странах с рыночной экономикой и в авторитарных государствах с командной экономикой отличались ненамного.
Литература:
1. Миронов Б. Экономическая биология человека // Вопросы Экономики. — 2004.- С. 141–150.
2. Миронов Б. Социальная история России периода Империи: генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства/ Б.Миронов — СПБ.: Дм.Булапин, 2003.
