В рамках настоящей статьи проводится анализ специфики мультикультурной среды в современном российском обществе. Для проведения анализа автор использует системный подход и обращает внимание на исторический, социологический, философский, педагогический, правовой и аксиологический аспекты вопроса. Главное отличие мультикультурной среды российского общества от западного мультикультурализма автор видит в естественном характере, обусловленном исторической спецификой процесса становления российского народа. Термин мультикультурализм появился в шестидесятых годах двадцатого века, но само явление мультикультурного общества на Руси нашло свое отражение в летописных документах двенадцатого столетия. Долгий, почти тысячелетний процесс функционирования мультикультурного общества породил соответствующие особенности: общность ценностей, толерантность, взаимоуважение, а также сохранение государствообразующих элементов, являющихся основой для сосуществования разных культур в границах единого целого.
Ключевые слова: мультикультурализм, общество, Россия, западный опыт, национальность, этнос, язык, религия, толерантность, многонациональное государство.
Последние 30 лет стали для России непростым временем изменений, связанным с отказом от социалистической модели и попыткой построения западного типа капитализма. Это оказалось серьезным испытанием для культуры и народа, но Россия сумела сохранить свою силу, уникальную культуру и значимость на международной арене. Как справедливо отмечает З. В. Безвесельная, Россия всегда играла стабилизирующую роль для народов Евразии, и сохранение мультикультурной идентичности остается ключевой основой для развития межнациональной и государственной политики, особенно в непростое время противостояния с Западом. Важной частью успеха является духовное единство общества, которое формируется через общие цели и ценности народов с разными культурами и религиями. Именно духовное единство представителей различных национальностей, этносов, культур считается значимой составляющей прочного единства всей страны. Оно требует справедливости, отсутствия дискриминации и толерантности [3, с. 36]. Объединяющим фактором для народов России является общая цивилизационная и государственная база, где культурные и религиозные различия преодолеваются на основе следования общим традициям и универсальным ценностям.
Россия как мультикультурная страна с множеством этнических групп формирует наднациональные ценности, способные объединять людей. В последние десятилетия эти ценности подвергались влиянию западной культуры, которая сейчас переосмысляется. Тем не менее базовые универсалии, такие как свобода, безопасность, благополучие и счастье, остаются ядром духовного единства, разделяемого всеми культурами народов России. Эти универсальные ценности требуют совместной защиты, что делает мультикультурный диалог и взаимопонимание основой процветания многонационального государства. Актуальность изучения специфики мультикультурной среды в современном российском обществе обусловлено потребностью исследования динамики отношений народов России и влияния социокультурных изменений и глобализации на сближение культур. По мнению кандидата философских наук Н. С. Пригода, мультикультурализм важен для России не только как политика для национальных меньшинств, а как инструмент преодоления социального и психологического неравенства, поскольку его цели включают в себя сохранение культурной идентичности граждан и снятие барьеров между национальностями в целях создания равноправного общества [12, с. 104]. В этой связи важно отметить, что государство играет ключевую роль при обеспечении взаимодействия мультикультурных групп через свои институты; однако в сложившихся условиях, характеризующихся ростом национализма и ксенофобии, полноценное внедрение этой политики затруднено. Тем не менее, элементы мультикультурализма могут адресно уменьшать напряжение в межнациональных отношениях и формировать толерантность. В широком смысле, мультикультурализм предполагает сохранение культурной идентичности в многонациональном государстве, где все культуры взаимодействуют бесконфликтно, в условиях свободы и равноправия.
История мультикультурализма в России насчитывает несколько веков: еще во времена Ивана III (1462–1505 гг.) начались первые миграционные волны, в ходе которых в российское общество вливались итальянцы, немцы, шведы, хотя по мнению члена президиума Совета при президенте Российской Федерации по межнациональным отношениям В. Ю. Зорина, мультикультурный характер российского общества отмечался еще в Повести временных лет (1110-е годы), где были перечислены 15 народностей, составляющих население Руси; а после этого мультикультурность только укреплялась в процессе освоения слабо населенных территорий и присоединения земель кочевых племен [4, с. 16]. При этом в России никогда не было религиозных войн, в отличие от Европы, которая пережила множество конфликтов на религиозной почве, инквизицию и крестовые походы. Даже при Иване III защита православной веры не предполагала агрессии против иноверцев. В результате российское мультикультурное общество сохранило уникальные традиции межрелигиозной помощи: при строительстве мечети первый взнос делал православный епископ, а при строительстве церкви — мусульмане. Екатерина II после подавления восстания Пугачёва издала указ, запрещающий вмешательство конфессий в дела друг друга, охраняя религиозные свободы, включая свободы вероисповедания для последователей ислама и буддизма. Это заложило основу межконфессионального согласия, сохраняющегося до сих пор. Сегодня в России зарегистрировано 31,5 тысячи религиозных организаций, представляющих 60 конфессий, а их взаимодействие друг с другом обеспечивается Советом при Президенте и другими структурами. Кроме того, в России недопустимы проявления, подобные оскорбляющим чувства верующих карикатурам из французских СМИ.
В настоящее время на территории России проживает 194 национальности, из которых всего шесть насчитывают более миллиона человек (русские, татары, чеченцы, башкиры, чуваши и аварцы) [7]. Межкультурный диалог является традиционной частью культурной и социальной политики России, унаследованной от советских концепций «межнациональных отношений» и «дружбы народов» и включает в себя конференции, фестивали и выставки, программы международного сотрудничества, направленные на поддержку этнических меньшинств и признание их уникальности в различных областях, включая культуру и образование. В российских регионах создаются центры национальных культур, способствующие творческому диалогу.
В образовательных учреждениях продвигаются идеи толерантности, а власти, начиная с середины 90-х годов, усиленно работают над развитием культурных традиций этнических меньшинств. Однако, по мнению В. А. Антоновой и Г. Г. Карповой, часто подходы к реализации межкультурного диалога ограничиваются формальными мероприятиями из программных документов. Ограниченность объясняется не только недостаточной компетентностью чиновников, но и влиянием стереотипов о меньшинствах, функционирующих в российском обществе, а для гармонизации межнациональных отношений нужна идеология, которая бы нивелировала культурные различия, формируя «общую культуру». Стереотип о наличии большого количества национальных меньшинств сохраняется в сознании людей. Данный тезис В. А. Антонова и Г. Г. Карпова доказывают исследованием мнения респондентов из разных регионов, оценивающих последствия реализации политики мультикультурализма в России. В частности, были высказаны мнения о влиянии усиления роли национальных меньшинств в управлении регионами: в Пермской области большинство респондентов считают, что это принесет положительные изменения в этносоциальную и культурную политику, а также повысит авторитет местных властей; в Саратовской области, наоборот, большинство настроены против усиления влияния меньшинств, считая, что это может привести к росту «национального лоббизма» и усилению этнической напряженности.
Заметны и различия в восприятии национальных меньшинств в различных аспектах жизни: в то время как респонденты не выражают сильной настороженности по отношению к нерусским на личном уровне, в вопросах занятости, равенства возможностей и социальных прав ситуация выглядит иначе. Русское большинство предпочитает, чтобы управленческие должности занимали представители той же этнической группы, опасаясь усиления мифов о «национальной экспансии» и увеличения этнической напряженности. Также отмечается недостаточная мультикультурная компетентность среди муниципальных и государственных служащих, что усугубляет проблему эффективного управления этническим многообразием [1].
Мультикультурализм как концепция организации взаимодействия различных этносов оформился в Канаде в конце 1960-х годов на фоне либеральных идей и экономической потребности в привлечении мигрантов. В отличие от американского «плавильного котла», Канада сделала акцент на создание комфортных условий для сохранения культурного и языкового разнообразия, что стало государственной политикой при премьер-министре П. Э. Трюдо. Классическое определение мультикультурализма как противоположности «плавильному котлу» дал американский социолог Натан Глейзер, характеризуя его как процветание множества культур вместо единой национальной. Сегодня это понятие подразумевает культурное сосуществование без попыток подавления одной культуры другой с сохранением языка, норм и традиций [2, с. 2]. Исходя из этого, можно сформулировать ключевую особенность мультикультурной среды в российском обществе, которая сформировалась еще до появления самого понятия «мультикультурализм»: мультикультурная среда в России проходила естественное и органичное становление, а не стала результатом искусственных «навязанных» обществу процессов.
По мнению Л. Р. Низамовой, парадигма мультикультурализма в отечественной науке остается слабо укорененной из-за доминирования политического дискурса и консервативного подхода к вопросам миграции: под влиянием антизападной риторики, скепсиса к культурному плюрализму и негативных новостей о миграции на Западе, в России формируется рестриктивный миграционный дискурс. СМИ и политики часто усиливают враждебность к мигрантам, создавая в медиасреде образ «чужаков», угрожающих экономике и национальной безопасности. При этом системные меры по поддержке этнокультурного разнообразия в стране остаются на периферии повестки, что вызывает сомнения в их соответствии задачам национальной политики, направленной на развитие многообразия и укрепление общероссийского единства. Идеи советского мультикультурализма, поощрявшие интернационализм и самобытность народов, воспринимаются сейчас как утраченное наследие. Эти практики потеряли актуальность в современных условиях глубокого социального расслоения и подъемов русского национализма в XXI веке [8, с. 157].
Рост ксенофобии в российском обществе является частью контекста как политической и экономической, так и территориальной и эмоциональной травмы: после распада СССР только «нация» формирует общество вокруг общей идеологической матрицы, потребность в социальном договоре между обществом и государством представляет собой своего рода двигатель, позволяющий обществу обуздать свои тревоги, порожденные распадом СССР. Тревога по поводу мысли о том, что нации будет угрожать исчезновение, вопрос определения территории после 1991 года и внешняя угроза — именно эти идеи отчетливо проявились в речи послания Владимира Путина Федеральному Собранию в 2006 году [10]. Идентичные и символические ресурсы мобилизуются для восстановления «нормальности», тогда нация является единственным символом, преодолевающим политические, культурные и прочие разногласия. Она позволяет объединить общество, преодолевая напряженность. В 2000-х годах с усилением миграционных потоков в Россию ксенофобия переросла в «мигрантофобию», которая пронизывает многие общества мира, и российское общество не является исключением из этого правила.
Миграция выступает в качестве основного аргумента в пользу решения, хотя бы частично, проблемы отрицательного естественного прироста. В 2006 году Владимир Путин определил демографическую ситуацию как самую серьезную проблему современной России: «Если нация не способна к самосохранению, если она потеряет свои жизненные ориентиры и идеалы, ей не понадобятся иностранные враги — она рухнет сама по себе» [10]. Эта декларация знаменует собой политический поворотный момент и подлинное осознание многогранных проблем и последствий этой демографической ситуации: именно тогда правительство запускает новую демографическую политику, в основном направленную на повышение рождаемости. На этом фоне в 2006 году иммиграционная политика России ослабла, и было принято решение о внесении поправок в федеральный закон о статусе иностранцев [13] и закон о регистрации иностранцев и лиц без гражданства [14].
Процедура получения легального статуса в России упрощена в попытке решить проблему нелегального въезда (от 3 до 15 миллионов в 2006 году) и упростить получение разрешения на временное проживание вне квот в России и осуществление на территории страны профессиональной деятельности. Острая потребность в рабочей силе и необходимость преодоления демографического дефицита требовали компромиссов в условиях значительных миграционных потоков: в 2006 и 2007 годах российские власти предприняли попытку регулировать иммиграцию за счет сокращения доли нелегалов и упрощения процедур въезда и пребывания, но условия жизни и труда мигрантов оставались очень нестабильными, а практика показала, что нелегальность очень трудно контролировать.
В период с 2000 по 2011 год более миллиона выходцев из Центральной Азии получили российское гражданство, что является важным фактором политической и экономической интеграции. Кыргызстан и Казахстан занимали особое положение с точки зрения миграционной политики, поскольку их членство в Евразийском экономическом союзе (ЕАЭС) привело к тому, что их гражданам не требовались виза или разрешение на работу, чтобы приехать работать в Россию. Такая свобода передвижения граждан стран, присоединившихся к ЕАЭС, привела к увеличению числа приезжих. В результате к 2023 году численность пребывающих на территории Российской Федерации мигрантов на протяжении нескольких лет оставалась стабильной и составляла 12 миллионов человек, из которых 15 % составляют выходцы из Узбекистана, 11 % — из Таджикистана, 4 % — из Кыргызстана; по 0,8–1,75 % приходятся на мигрантов из Казахстана, Беларуси, Армении, Азербайджана, Китая и Украины. Однако, после начала специальной военной операции участились случаи вовлечения мигрантов в совершение террористических актов [6].
В связи с этим в России ужесточились правила для иностранных граждан, в том числе касающиеся въезда, учета и трудовой деятельности. С 1 января 2025 года срок пребывания без виз для иностранных граждан сократился до 90 дней в год, что должно снизить уровень незаконной миграции. Кроме того, с февраля 2025 года пограничники получат больше оснований для отказа во въезде, например, при подозрении на угрозу безопасности страны. Также вводится лимит на регистрацию мобильных номеров для иностранных граждан — не более 10 SIM-карт. Кроме того, правительство планирует новые изменения, включая запрет на продажу оружия иностранцам и обязательную дактилоскопию для тех, кто планирует работать в России или находиться в стране более 90 дней. В сфере трудовой миграции обсуждаются ограничения для иностранных граждан, в том числе запрет на работу в такси в некоторых регионах. Также сохраняются квоты на иностранных сотрудников, например, 15 % на работу в магазинах алкоголя, 24 % на пассажирском транспорте и 80 % в строительстве. В некоторых регионах могут вводиться дополнительные запреты, например, на трудоустройство мигрантов в сферах общепита, здравоохранения и образования.
Между тем, мигранты обладают равными с гражданами России правами на образование на общедоступной и бесплатной основе, однако для поступления в российскую школу с 2025 года детям мигрантов необходимо будет пройти обязательное тестирование на знание русского языка [5]. В связи с данной законодательной инициативой в обществе разгорелись дебаты о мультикультурности России, подразумевающей право на сохранение родного языка. Существует два взаимодополняющих способа осмысления проблемы: один — внешний, который позволяет извлечь максимальную пользу для обучения русскому языку из владения несколькими языками; другой, внутренний, учитывает реальность социальных представлений, пытаясь представить учебную дисциплину «русский язык» с учетом социальной и языковой неоднородности детей, ведь не зная русского языка, они не могут быть полноценными участниками образовательного процесса, осуществляемого в России на русском языке.
Статистические данные говорят о том, что у детей мультикультурного происхождения наблюдается больше неудач в изучении русского языка, а в самых сложных случаях возникает явление «языковой инвалидности». Такие дети демонстрируют «дефицит» навыков, прежде всего, потому что они развиваются в социолингвистической среде, где референты общей культуры незнакомы. Это справедливо только при условии учета того, что одни навыки будут иметь меньшую ценность, чем другие, или даже что некоторые из них оказываются несовместимы с другими. Таким образом, на первом этапе необходимо понять аргументы, на которых основан статус различных языковых навыков в общих представлениях.
Очевидно, что роль школы состоит не в том, чтобы преподавать все языки, распространенные на территории Российской Федерации. Кроме того, массовое и повсеместное распространение общей эталонной модели, стандартизированной формы государствообразующего языка, является одним из конституционных гарантов. Однако это не должно мешать поставить под сомнение способ подхода к объекту обучения и последствия приписываемой ему социальной ценности. В данном случае здесь рассматривается одна из них — конструирование «языковой инвалидности». Другими словами, то, что охватывает это выражение и связанные с ним проблемы, является результатом не неспособности соответствующих детей, что предполагает термин «инвалидность», а скорее несоответствия системы социолингвистической реальности, которая размывает представления и не позволяет получить образование и социализацию по причине незнания языка.
На самом деле речь идет о том, что необходимо констатировать, что из определенных языковых практик, циркулирующих в отдельных социально идентифицируемых группах, возникают языковые формы, которые развиваются из местных ресурсов. Другими словами, эти языковые формы характеризуются использованием единиц (лексических, синтаксических, фонетических и т. д.), которые не подпадают под языковую форму, обычно разделяемую всеми членами сообщества (стандартная форма). Сообщение, подпадающее под действие разработанных кодов, содержит всю информацию, необходимую для его понимания. Таким образом, оно относительно не зависит от контекста. Ограниченные коды связаны с контекстом и не могут быть легко поняты без предоставления другой информации, кроме содержащейся в сообщении. Рассматриваемое ограничение касается группы лиц, имеющих доступ к знанию и пониманию этих языковых форм, а не способностей отдельных лиц. Исходя из этого понимания концепций, речь идет уже не о стигматизации определенных людей, а о признании того, что, когда в ограниченной группе люди делятся определенным количеством знаний и опыта, формы языка, которые они используют, становятся общими, и возникающие мультикультурные взаимодействия развиваются на основе этого обмена. В этом нет ничего стигматизирующего, поскольку выбор единиц измерения в отношении того, чем люди умеют делиться с тем, к кому обращаются, присущ любому успешному коммуникативному акту. Если «языковая инвалидность» существует, то, следовательно, она не относится к коммуникативной компетенции. На самом деле имеется в виду отсутствие владения разработанным языковым кодом, то есть соответствующими языковыми формами, когда интерпретация выбранных единиц требует не особых знаний, уникальных для ограниченной группы, но знаний, общих для всех членов российского общества
Дети мигрантов, живущие в мультикультурной среде, сталкиваются с трудностями, потому что то, чему их учат, достижимо только при условии отказа от определенных атрибутов, которые, тем не менее, составляют часть их идентичности. То, что чаще всего интерпретируется как выражение отчуждения сообщества (использование других языков, отклонения от стандарта, искажение языковых средств), на самом деле может быть просто проявлением отказа, преднамеренного или непреднамеренного, от языковой нормы.
Между тем, О. С. Попова и Е. В. Домашева считают, что мультикультурное образование охватывает гораздо больше, чем изучение языковой нормы: мультикультурное образование помогает осваивать знания о различных цивилизациях, выявляя общие и особенные черты в традициях и ценностях народов. Важно, что оно способствует повышению уровня образования и общественного прогресса в многообразной культурной среде. Основная цель мультикультурного образования состоит в предотвращении конфликтов между нормами воспитания и обучении большинства и этнических меньшинств, а также содействии их взаимной адаптации. Именно поэтому мультикультурное образование становится важным инструментом для решения проблем культурного многообразия, и его идеи актуальны во всем мире [9, с. 50].
В современном российском обществе развиваются различные модели образовательных структур, которые учитывают этнокультурные особенности, и в 2006 году Министерство образования России утвердило Концепцию национальной образовательной политики, направленную на решение проблем многоэтнического и поликультурного общества [11]. Концепция подчеркивает значимость учета этнического состава страны в образовательной системе и необходимость решения проблем, связанных с полиэтничностью и поликонфессиональностью общества. Этнокультурное и языковое разнообразие современной России включает более 270 языков, из которых 90 используются в образовательных целях. В отличие от Европы, где не раз происходили конфликты из-за языковой политики, Россия поддерживает все языки населяющих ее народов, а также разрабатывает уникальную модель национальной политики. В стране постоянно ведется диалог между властью, гражданским обществом и национальными объединениями, что позволяет эффективно предотвращать и решать межнациональные конфликты. Важной частью национальной политики в мультикультурном российском обществе является работа Совета при Президенте по межнациональным отношениям, а также деятельность Общественной палаты, которая занимается гармонизацией межнациональных и межрелигиозных отношений. В марте 2023 года был принят указ о внесении изменений в положение Совета, усиливающих роль гражданского общества в управлении этими процессами: новые задачи учли изменившуюся геополитическую ситуацию и риски, идущие от коллективного Запада [16].
Мультикультурное образование в России направлено на формирование личности, способной эффективно действовать в многонациональной и поликультурной среде. Оно предполагает развитие уважения и понимания различных культур, а также умения жить в гармонии с людьми разных национальностей и вероисповеданий. Главные задачи такого образования включают в себя освоение культуры собственного народа, развитие понимания культурного разнообразия и воспитание положительного отношения к культурным различиям. Важными компонентами являются также создание условий для интеграции в культуры других народов и воспитание толерантности и гуманного межнационального общения. Ключевыми функциями мультикультурного образования являются развитие представлений о разнообразии культур, значимости культурного многообразия для самореализации личности, а также формирование навыков взаимодействия на основе взаимопонимания и толерантности.
В соответствии с концепцией национальной миграционной политики Российской Федерации на 2019–2025 годы [15] одной из целей миграционной политики является создание миграционной ситуации, позволяющей решать социально-экономические, территориальные и демографические проблемы России, повышать уровень жизни ее населения, обеспечивать национальную безопасность, защищать национальный рынок труда, содействовать международному сотрудничеству, поддерживать мир и согласие между национальностями и религиями в российском обществе, защищать и сохранять русскую культуру, русский язык и историко-культурное наследие народов России, которые составляют основу ее культурного (цивилизационного) кода.
В этой концепции миграционной политики в некоторых пунктах четко указывается необходимость переселения соотечественников, в частности ученых, учителей, медицинских работников, фермеров, ремесленников, предпринимателей и инвесторов, а также готовность оказать финансовую поддержку такого рода миграции. Эта концепция отдает предпочтение созданию условий и стимулов для переселения в Российскую Федерацию на место постоянного проживания соотечественников, находящихся за границей, что эквивалентно процессу выборочной, избирательной иммиграции, которая переопределяет себя в соответствии с потребностями, а также реакциями националистически настроенной части российского общества.
Впервые на этом уровне обсуждается идея защиты русской культуры и культурного кода. Ужесточение миграционной политики является частью сложных событий, которые пережила Россия с 1990-х годов по настоящее время и которые связаны с различными контекстами. Необходимо проанализировать социально-политические и экономические изменения в перспективе и реакцию населения на эти значительные по объему миграционные потоки. Сегодняшний международный контекст способствует отступлению от идей национальной идентичности и увлечению некоторых обществ идеей нации, определенным образом формирующей консенсус между обществом и государством и консолидирующей будущее вокруг очень разнородных ценностей, которых нация может придерживаться. Утверждение нации выступает как элемент защиты ее идентичности (гарантии) в контексте десекуляризации, пронизывающей большинство современных обществ и участвующей в кризисе идентичности, а также в миграционной политике, становящейся все более избирательной и расчетливой в отношении вариантов решения демографических и экономических проблем.
Литература:
- Антонова В. К., Карпова Г. Г. Политика мультикультурализма на российской почве: есть ли перспективы? // Журнал исследований социальной политики. № 1. С. 99–128. URL: https://www.hse.ru/data/2011/11/23/1272507800/Antonova_Karpova_Politika_multikul'turalisma.pdf.
- Батяев Р. А., Мальченков С. А. Развитие тенденций мультикультурализма в современном мире и в России // Огарев-online. 2020. № 7. 9 с. URL: https://journal.mrsu.ru/wp-content/uploads/2020/06/statya-batyaev-malchenkov-1.pdf.
- Безвесельная З. В. Формирование мультикультурного духовно-ценностного единства студенческой молодежи России как фактор безопасности и стабильности российского общества // Контекст и рефлексия: философия о мире и человеке. 2024. Том 13. № 8А. С. 35–42.
- Зорин В. Ю. Государственная национальная политика в условиях новой политической реальности: традиции и инновации // Сборник материалов Всероссийской стратегической сессии по укреплению общероссийской гражданской идентичности. 2023. С. 13–23.
- Куликов В. Детей мигрантов начнут тестировать в российских школах на знание русского языка. URL: https://rg.ru/2024/12/09/pervyj-ekzamen.html.
- Мигрантов из Киргизии предупредили о вербовке террористов через сайты знакомств. URL: https://www.ntv.ru/novosti/2819534/.
- Национальный и этнический состав России // Региональные и федеральные статистика и показатели. URL: https://rosinfostat.ru/natsionalnyj-sostav/
- Низамова Л. Р. Смыслы и дилеммы мультикультурализма в России: идеологический поворот 2010-х // Вестник экономики, права и социологии. 2017. № 1. С. 155–159.
- Попова О. С., Домашова Е. В. Мультикультурное образование в современном российском обществе // Диалог культур и толерантность общения. 2020. С. 48–52.
- Послание Президента РФ Федеральному Собранию от 10.05.2006. URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_60109/.
- Приказ Министерства образования и науки РФ от 3 августа 2006 г. № 201 «О концепции национальной образовательной политики Российской Федерации». URL: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/90016/.
- Пригода Н. С. Мультикультурализм как фактор формирования современного общества: дисс.... канд. философс. наук. Омск, 2009. 155 с.
- Федеральный закон от 25.07.2002 № 115-ФЗ (ред. от 28.12.2024) «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации». URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_37868/.
- Федеральный закон от 18.07.2006 № 109-ФЗ (ред. от 25.12.2023) «О миграционном учете иностранных граждан и лиц без гражданства в Российской Федерации». URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_61569/.
- Указ Президента РФ от 31 октября 2018 г. № 622 (ред. от 12.05.2023) «О Концепции государственной миграционной политики Российской Федерации на 2019–2025 годы». URL: https://base.garant.ru/72092260/.
- Указ Президента Российской Федерации от 22.03.2023 г. № 183 «О внесении изменений в Положение о Совете при Президенте Российской Федерации по межнациональным отношениям, утвержденное Указом Президента Российской Федерации от 5 июня 2012 г. № 776». URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/49057.
