В термине речевое поведение акцентирована односторонность процесса: им обозначают те свойства и особенности, которыми отличаются речь и речевые реакции одного из участников коммуникативной ситуации — или говорящего (адресанта), или слушающего (адресата). Термин речевое поведение удобен при описании монологических форм речи, например коммуникативных ситуаций лекции, выступления на собрании, митинге и т. п. Однако он недостаточен при анализе диалога: в этом случае важно вскрыть механизмы взаимных речевых действий, а не только речевое поведение каждой из общающихся сторон. Швейцер понимал под речевым поведением «процесс выбора оптимального варианта для построения социально-корректного высказывания» [6, с.53].
Речевое поведение меняется в зависимости от: детерминантов коммуникативного акта (статус коммуникантов, заданный их социальной принадлежностью или социальной ролью; тема и ситуация общения), правил использования вариантов разных уровней (разные языки, подсистемы одного языка, варианты лингвистических единиц), заложенных в индивидуальных речевых наборах у билингва или диглоссного индивида,
а также от смены каналов (переход от устного общения к письменному, и наоборот), кодов (языковых и паралингвистических), жанров сообщений и т. д.
Н. Б. Мечковская отмечает, «что каждой социальной роли соответствует определенный тип речевого поведения, свой набор языковых средств. Речевое поведение человека в той или иной роли определено культурными традициями общества. У разных народов общение в «одноименных» ситуациях (например, разговор мужа с женой, отца с сыном, учителя и ученика, хозяина и гостя, начальника и подчиненного н т. п.) протекает в разной стилистической тональности. В одних культурах разговор детей и родителей характеризуется сильным стилистическим контрастом (специальные формы почтения, показатели покорности, обращение к родителям типа «на вы» и т. п.); у других народов это общение в большей мере «на равных». В традиционных восточных культурах обращение жены к мужу — это обращение младшего, подчиненного, зависимого к старшему, к господину. Во многих культурах с распространением и демократизацией образования сокращается былая речевая субординация в общении учителя и ученика» [4,с.123].
Приведём пример из книги очерков К. Чапека, в котором он описывает встречу и обмен приветствиями двух чехов: «- Здрасьте, как поживаете? — Да скверно, не ахти как! — И не говорите! А в чем дело? — Э-э, знаете, сколько забот!... — Ну, вы-то что можете сказать о заботах? Мне бы ваши заботы! — Ну, дорогой, быть бы вам в моей шкуре, тогда бы вам не поздоровилось!...А у вас как дела? — Да, знаете, неважно! — А как здоровье? — Так себе. А что у вас дома? — Ничего, скрипим! — Так будьте здоровы! — Мое почтение!». Создается впечатление, что у собеседников дела идут неважно. Но, приведя такой диалог, К. Чапек говорит, «что если читатель поймет, будто у встретившихся не так уж все хорошо и пошатнулось здоровье, он ошибется. Просто чех при встрече по обычаю, привычке не склонен говорить, что у него жизнь идет хорошо, он скорее предпочитает жаловаться. Однако жалуется он бодрым тоном и как бы хвастается заботами, гордится трудностями и огорчениями, потому что без трудностей, по его представлениям, живет лишь бездельник. У серьезного же человека на уме одни заботы. Ну а если ближний на вопрос: Как дела? — ответит, что у него все хорошо, то тотчас возбудит смутное подозрение: он что-то скрывает! Вот ведь как любопытны национальные особенности использования речевого этикета! По наблюдениям, русские на вопрос: Как дела? — предпочитают усредненный ответ: Ничего!, а вот от болгарина не редкость услышать: Хорошо! Специфика приветствий и всякого рода осведомлений при встрече у различных народов разнообразна. [8l].
Культурные традиции определяют разрешенные и запрещенные темы разговора, а также его темп, громкость, остроту.
По мнению Формановской Н. И. разнообразны модели речевого поведения гостя и хозяина. У североамериканских индейцев вполне обычен невербальный контакт: можно прийти к соседу, молча покурить полчаса и уйти; это тоже общение. В европейских культурах фатическое общение обычно заполнено речью, создающей хотя бы видимость обмена информацией. [5, с. 97]. Пример:
— Karen, what are you doing this evening?
— Кэрин, что ты делаешь сегодня вечером?
— Nothing, I’m free.
— Ничего, я свободна.
— Come by for tea. I made cookies. We’ll drink tea with cookies.
— Приходи ко мне на чашку чая. Я сделала печенье. Будем пить чай с печеньем.
— I’ll be there with pleasure!
— С удовольствием приду!
В феодальных и восточных культурах речевое поведение гостя и хозяина более сложно формально и ритуализировано, чем в послефеодальных и западных культурах. Вот как описывает современный китайский автор церемонию первого визита в Древнем Китае: «Гость должен был обязательно принести хозяину подарок, причем последний зависел от ранга хозяина (например, шидайфу 'ученому' следовало приносить фазана). На стук гостя к воротам выходил слуга и, узнав о цели визита, говорил; «Мой хозяин не смеет Вас принять. Поезжайте домой. Мой хозяин сам навестит Вас». Произнося эту фразу, слуга должен был кланяться и держать руки перед грудью. Посетитель, тоже держа руки перед собой и наклонив голову вперед, должен был отвечать «Я не смею затруднять Вашего хозяина. Разрешите мне зайти поклониться ему». Слуга должен был отвечать следующим образом: «Это — слишком высокая честь для моего хозяина. Возвращайтесь домой. Мой хозяин немедленно приедет к Вам». Первый отказ принять гостя носил название «церемониальной речи», второй — «настойчивой речи». После «настойчивой речи» гость должен был вновь повторить свои намерения. Слуга, выслушав гостя в третий раз, шел к хозяину и, вернувшись, говорил: «Если Вы не принимаете наш настойчивый отказ, мой хозяин сейчас выйдет встретиться с Вами. Но подарок хозяин не смеет принять». Тогда гость должен был три раза отказаться от встречи с хозяином, если его подарок не будет принят. Только после этого хозяин выходил за ворота и встречал гостя» [7,с.265].
Таким образом, национально-культурная специфика речевого поведения сказывается в том, что стилистические средства, имеющие «одноименную» стилистическую маркированность (отмеченность), в разных культурах могут быть связаны с нетождественными коммуникативными ситуациями, с различными стереотипами поведения.
Как отмечает Волосков И. В. «национальное своеобразие речевого поведения может затрагивать не только стилистику, но и некоторые более глубокие области языка — его грамматику и высокочастотную лексику. Например, в корейском языке категория вежливости насчитывает семь ступеней: 1) почтительная, 2) уважительная, 3) форма вежливости, характерная для женской речи, 4) учтивая, 5) интимная, 6) фамильярная, 7) покровительственная. Для каждой формы вежливости характерен свой набор грамматических, словообразовательных, лексических показателей. Существуют также грамматические и лексические синонимы, основное различие между которыми состоит в том, что они сигнализируют разную степень вежливости. Синонимия такого рода наблюдается в кругу местоимений, некоторых падежных окончаний, глагольных суффиксов, а также в выражении нескольких десятков таких повседневных понятий, как «мать», «отец», «жена», «семья», «дети», «дом», «жизнь», «прийти», «смотреть», «давать», «заботиться», «находиться», «рассказывать», «любовь», «бумага» и т. п». [1,с. 26.].
Все рассмотренные выше элементы речевого поведения индивидуальны в каждом языке. Все они в сочетании создают общую картину речевого поведения отдельного языка. Также одним из важных элементов в речевом поведении являются такие процессы как говорение и слушание.
Коммуникативная роль говорящих и слушающих, манера их речевого поведения зависят от того, что выходит на первый план в сообщении — информация или контакт. Функционально можно выделить два вида речевого поведения: фатическое речевое поведение (общение) и информационное речевое поведение (сообщение). С точки зрения коммуникативных ролей участников речевого акта, каждый из этих видов организуются по-разному.
По мнению Введенской И. А. «цель фатического речевого поведения — высказаться и встретить понимание. Обычно это обмен репликами, содержание которых ассоциативно связано друг с другом. Правила, которыми пользуются при этом собеседники, определяются ими интуитивно. Имея равные права в разговоре, собеседники не стремятся прийти к единой точке зрения, решить какую-то проблему. Поэтому они не особенно соизмеряют сказанное, сравнительно мало перебивают друг друга. Говорящий зачастую предпочитает сконструировать новое слово, чем отыскивать нужное обозначение в памяти. Словотворчество и речевой автоматизм облегчают процесс построения речи и потому активно используются» [2, с. 401].Пример:
—Я: Елка моя (сосновая ветка) не пахнет
—Женя: Наверно нюх сорвался (испарился).
Николаева В. В. отмечает, что «информационное речевое поведение может проявляться различными способами. Обратим внимание на три их них.
1. Совместное решение задачи: речевые высказывания направлены на достижение общей точки зрения. Этот способ общения предполагает наличие общей цели, что заметно ограничивает тематику. Набор адекватных для данного способа правил ведения разговора также ограничен: каждое высказывание тщательно взвешивается, каждое слово достаточно строго подбирается и оценивается. Допускаются повторы и уточнения; решение вырабатывается совместно при обоюдном согласии собеседников. [3,с.134]. Пример:
—Мама: Дочка, тебе нужно съездить в университет встретиться с репетитором.
—Маша: Мама, я не знаю, как туда добраться.
— Мама: Садись на 45 автобус и доезжай до остановки ОГУ, а дальше пешком.
—Маша: Хорошо мама, я поняла.
2. Задавание вопросов, при котором один из собеседников — задающий вопросы — заинтересован в получении определенной информации. Его право задавать вопросы может определяться социальной ролью (отец, экзаменатор) либо соглашением о цели спрашивания (тогда он получает разрешение задавать вопросы). Право отвечающего — уклониться от ответа, задать встречный вопрос, обсудить заданный вопрос. Тема общения не всегда четко определена. Допустимы повторы и уточнения, т. е. избыточность. Слова и реплики обычно взвешиваются более тщательно, чем при фактическом речевом поведении. Пример:
— Папа: Во сколько у тебя завтра начинаются занятия?
— Сын: В 10 часов.
— Папа: В 10 часов уже начинается пара или в это время ты будешь выезжать из дома.
— Сын: В это время я выхожу из дома и иду на остановку.
3. Уточнение понимания. Данный способ общения следует за другими способами и предполагает решение задачи о причинах непонимания. Оба партнера имеют право в любой момент выйти из данного способа общения, заявив, что все уже понятно, и перейти к другому способу. Пример:
—Привет, сколько у нас экзаменов будет в летнюю сессию? 5?
—Привет, нет, с чего ты так решила?? У нас будет 3 экзамена и 7 зачетов.
— Как же!? Ведь в прошлую сессию мы сдавали 5 экзаменов и 5 зачетов.
—Ах, да я тебя забыла предупредить: каждую сессию по-разному выставляют количество экзаменов и зачетов.
—Аааааа….. теперь все понятно.
Плодотворное взаимодействие возможно при согласованном принятии обоими собеседниками одного и того же способа общения. Если это не удается сразу, то выбирается приемлемый способ общения или разговор прерывается по инициативе любого из партнеров.
Литература:
Волосков И. В. Социолингвистика: Курс лекций /И. В. Волосков.-Москва, 2007.
Введенская, Л.А. и др. Русский язык и культура речи: Учебное пособие для вузов/Л. А. Введенская. — Ростов н/Д: изд-во «Феникс», 2002. — 544с.
Николаева В. В. Эстетика языка и речи. — Л.: Наука, 1979. — 216 с.
Мечковская Н. Б. Социальная лингвистика. — М.:АО Аспект Пресс, 1994.
Формановская, Н. И. Речевой этикет и культура общения/ Н. И. Формановская. — М.: Высшая школа, 1989. — 159с.
Швейцер А. Культура и этика — М.: Прогресс, 1993. — 360с.
Национально-культурная специфика 1977, 338–339.
Национальные отличия речевых этикетов в разных странах. Режим доступа: http://etiket-slovo.narod.ru/6.html