В данной статье автор рассматривает деятельность правоохранительных органов по контролю за оборотом наркотических средств и приводит статистическую отчетность о совершенных преступлениях в сфере незаконного оборота наркотических средств в Российской Федерации.
Ключевые слова: правоохранительные органы, незаконный оборот, наркотические средства.
В настоящее время наркотические вещества являются одними из самых опасных. Употребление наркотических средств приводит к тяжелым последствиям для здоровья и общественного благополучия. Государство ведет борьбу с незаконным оборотом наркотических средств для защиты общества от их разрушительного влияния.
Согласно статистическим данным, на территории Российской Федерации с 2010 года начали появляться виды наркотических, психотропных средств и прекурсоров, похожих по своей структуре и эффекту, оказываемому на человека известными и распространенными по всему миру наркотическими веществами, но имеющих гораздо более низкую стоимость. Увеличение незаконного оборота таких наркотических средств и запрещенных веществ обуславливалось низкой ценой сбыта и простотой производства. Небольшие изменения химической формулы производимого наркотического вещества позволяют не попадать под существующие запреты. Данная проблема была разрешена путем раннего выявления вновь создаваемых наркотических средств, обладающих схожими свойствами и выработан механизм запрета на использование указанных веществ без разрешения, а также путем криминализации незаконного оборота аналогов наркотических средств и психотропных веществ.
В 2019 году на территории Российской Федерации число зарегистрированных несовершеннолетних лиц с диагнозом «наркомания» увеличилось и составило 640 тысяч человек.
Незаконный оборот наркотических средств и психотропных веществ представляет угрозу для национальной безопасности Российской Федерации. Одна из ключевых задач в работе правоохранительных органов — это защита личности [13].
В настоящее время Главное управление по контролю за оборотом наркотиков МВД России (далее — ГУНК МВД России) является подразделением в структуре МВД, занимающееся исполнением федерального законодательства в сфере оборота наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров. ГУНК МВД России реализует государственную политику и осуществляет нормативно-правовое регулирование в данной сфере. На данный момент ведомством разработана и успешно реализуется Стратегия государственной антинаркотической политики Российской Федерации на период до 2030 года.
Главной задачей ГУНК МВД России является осуществление мер по пресечению незаконного оборота наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров. Ведомство в пределах компетенции осуществляет выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, осуществляет контроль за оборотом наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, противодействует их незаконному обороту.
Важной задачей является координация деятельности федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления по противодействию незаконному обороту наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров.
Ведомство ведет активную работу по блокировке сайтов в сети «Интернет», предоставляющих доступ к услугам по приобретению запрещенных веществ и пропагандирующих их употребление.
В качестве примера результативной работы подразделения можно привести задержание администратора крупнейшего онлайн-магазина наркотиков «Гидра».
Согласно статистическим данным за 2016 год, МВД России было выявлено 200 тысяч преступлений в сфере незаконного оборота наркотических средств. Грамотно спланированная деятельность ведомства позволила изъять из незаконного оборота большое количество наркотических и психотропных веществ.
В 2022 году МВД России было выявлено 177 тысяч противоправных деяний в рассматриваемой сфере, что меньше в сравнении с показателями 2021 года (179 тысяч). В результате работы сотрудников ведомства изъято более 20 тонн запрещенных веществ, за совершение преступлений в сфере незаконного оборота наркотических средств осуждено 80 тысяч лиц. Так, в 2022 году преступления в сфере незаконного оборота наркотических средств составили
9 % от общего числа преступлений. Также снизилось число преступлений, совершаемых лицами в состоянии наркотического опьянения.
Среди регионов с наибольшими темпами прироста числа зарегистрированных преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, выделяются Ямало-Ненецкий АО (59,6 %), Новосибирская область (51,8 %), Алтайский край (33,3 %). Наибольший удельный вес указанных преступлений зарегистрирован в Республике Ингушетия (17,6 %), РСО-Алания (17,4 %), Кабардино-Балкарская Республика (16,5 %) [11].
На сегодняшний день перед органами МВД стоит ряд важных задач по ликвидации преступных сообществ, организующих нарколаборатории, выявление лиц, осуществляющих сбыт и распространяющих наркотические и психотропные вещества в том числе с использованием IT-технологий.
По-прежнему сохраняют свою актуальность ряд существенных проблем квалификации преступлений в сфере незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ, которые возникают на практике в деятельности органов внутренних дел, наделенных полномочиями на производство предварительного расследования соответствующих преступлений.
Имеются также и проблемы, связанные с пробельностью уголовно-правового регулирования в сфере противодействия незаконному обороту наркотических и психотропных веществ.
1. Ответственность за хищение прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ, растений, их содержащих, а также их частей.
Так, в статье 229 УК РФ был обнаружен существенный пробел уголовно-правового регулирования: в качестве предмета хищения и вымогательства не упоминаются прекурсоры наркотических средств и психотропных веществ, растения, содержащие прекурсоры наркотических средств или психотропных веществ, их части, содержащие прекурсоры наркотических средств или психотропных веществ.
В связи с этим в настоящее время неясным остается вопрос о том, как подобные деяния необходимо квалифицировать в соответствии с УК РФ. В этом отношении из данной проблемы позволяет выбраться только толкование приобретения как более общего понятия относительно получения веществ путем хищения и вымогательства (пункт 6 Постановления Пленума № 14).
Поэтому, если лицо совершает хищение или вымогательство прекурсоров, оно, в зависимости от наличия или отсутствия цели сбыта, подлежит ответственности либо по статье 228.3 УК РФ как за их приобретение, либо по статье 228.4 УК РФ за неоконченный сбыт прекурсоров (по мнению Пленума — за покушение).
Вместе с тем такое решение существенно затрудняет процесс квалификации, поскольку изменяется, например, момент окончания преступления, ведь в случае хищения правомерно говорит о некотором «вариативном» моменте окончания, зависящем от формы хищения (например, при разбое — с момента нападения, а не с момента получения), как и при вымогательстве, которое окончено с момента предъявления соответствующего требования о передаче.
При этом приобретение признается оконченным только с момента собственно получения соответствующих предметов.
Поэтому мы предлагаем норму статьи 229 УК РФ изложить в следующей редакции:
«Статья 229. Хищение либо вымогательство наркотических средств или психотропных веществ, а также растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, а равно прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ, растений, содержащих прекурсоры наркотических средств или психотропных веществ, либо их частей, содержащих прекурсоры наркотических средств или психотропных веществ
1. Хищение либо вымогательство наркотических средств или психотропных веществ, а также растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, а равнопрекурсоров наркотических средств и психотропных веществ, растений, содержащих прекурсоры наркотических средств или психотропных веществ, либо их частей, содержащих прекурсоры наркотических средств или психотропных веществ –».
Таким образом, мы полагаем, что указанная проблема квалификации может быть разрешена только посредством совершенствования системы регламентации ответственности за преступления в сфере незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ, а именно преступления, предусмотренного статье 229 УК РФ.
2. Посредничество в приобретении и сбыте наркотических средств и психотропных веществ.
Как нами уже было отмечено ранее, при рассмотрении вопросов международно-правовых стандартов регулирования уголовной ответственности за преступления в сфере незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ, одним из прямо нереализованных международно-правовых обязательств Российской Федерации в данной сфере является отсутствие в УК РФ самостоятельной нормы об уголовной ответственности за посредничество в незаконном приобретении или сбыте наркотических средств и психотропных веществ (и, следовательно, аналогов, растений, прекурсоров и т. д.).
В этом отношении интерес представляет то, как на практике разрешается с учетом положений действующего уголовного закона вопрос квалификации таких посреднических действий.
Ранее, с 2006 по 2015 г., существовали официальные разъяснения по вопросу квалификации действий таких лиц, а именно в абзаце 4 пункта 13 Постановления Пленума Верховного Суда № 14 было указано, что действия посредника в сбыте или приобретении наркотических средств следует квалифицировать как соучастие в сбыте или в приобретении наркотических средств, в зависимости от того, в чьих интересах (сбытчика или приобретателя) действует посредник.
Эти разъяснения подвергались критике. Так, А. Горелик отмечал, что посредник оказывает содействие и сбытчику, и приобретателю [3].
А. Бриллиантов, в свою очередь, обратил внимание, что данные Верховным Судом разъяснения не позволяют решить вопрос о том, какую уголовно-правовую роль выполняет посредник [2].
В 2012 г. Президиумом Верховного Суда РФ был утвержден Обзор судебной практики по уголовным делам о преступлениях, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, в котором указывалось, что если посредник приобретает наркотическое средство по просьбе и за деньги приобретателя этого средства и передает ему данное средство, то такое лицо является пособником в приобретении наркотического средства [6].
Однако и данная правовая позиция являлась небесспорной, поскольку позволяла считать, что действия лица, приобретающего наркотик для другого, имеют меньшую общественную опасность, чем действия лица, приобретающего наркотик для себя [1].
30 июня 2015 г. пункт 13 Постановления Пленума Верховного Суда № 14 был изложен в новой редакции и из него исключено разъяснение, касающееся правил квалификации действий лица, приобретающего наркотическое средство для другого.
Верховный Суд обоснованно делает акцент на том, что так называемый посредник выполняет роль исполнителя преступления, и одновременно обращает внимание, что правовое значение имеет не то, в чьих интересах посредник действует, а по чьему поручению.
Более близка к истине, как представляется, позиция В. Винокурова и Д. Токманцева, полагающих, что судебная практика в свете новых разъяснений может пойти по пути квалификации действий лица, посредничающего в приобретении наркотических средств, как соисполнительства в незаконном приобретении таких средств [12].
Это подтверждается и примером из судебной практики. Согласно приговору Шадринского районного суда, «Клюкин А. В. незаконно приобрел и хранил без цели сбыта наркотическое средство — смесь, в состав которой входит <...> в крупном размере, в количестве <...> грамма. Часть указанного наркотического средства подсудимый приобрел по просьбе другого лица <...> Указанные действия Клюкина А. В. свидетельствуют, что он владел наркотическим средством общим объемом в крупном размере, вне зависимости от того, что часть наркотического средства была приобретена по просьбе другого лица, у которого в дальнейшем изъята. Таким образом, действия подсудимого ошибочно квалифицированы как два преступления, предусмотренные частями 1 и 2 статьи 228 УК РФ, поскольку он совершил одно преступление, связанное с незаконным оборотом наркотических средств. При таких обстоятельствах суд исключает ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст.228 УК РФ как ошибочно вмененную статью уголовного закона. С учетом изложенного суд квалифицирует действия Клюкина А. В. по ч. 2 ст. 228 УК РФ — незаконные приобретение и хранение без цели сбыта наркотических средств, совершенные в крупном размере» [10].
В этой связи мы полагаем необходимым включение в УК РФ самостоятельной нормы о преступлении, заключающемся в посредничестве в незаконном приобретении или сбыте наркотических средств и психотропных веществ, установив при этом ответственность более строгую нежели за приобретение и менее строгую нежели за сбыт по аналогии с нормами о посредничестве во взяточничестве.
3. Приобретение наркотических средств или психотропных веществ с целью последующего сбыта.
Приобретение в целях сбыта стало оцениваться Пленумом как покушение на сбыт, хотя ранее признавалось приготовлением к сбыту [14].
Налицо явная пенализация (ужесточение ответственности), произведенная праворазъясняющим органом даже без корректировки уголовного закона [4].
Отмеченное подтверждается и судебной практикой.
Так, в 2014 г. согласно приговору Кызылского городского суда «Самдан Ю. А. совершила приготовление к незаконному сбыту наркотических средств в крупном размере при следующих обстоятельствах. 14 июля 2013 года у Самдан Ю. А. в городе <…> из корыстных побуждений возник преступный умысел на незаконный сбыт наркотического средства — гашиш в крупном размере. Самдан ежедневно с 14 июля 2013 года по 28 июля 2013 года в период времени с 19 часов до 23 часов на поле за южным ограждением <…>, расположенного по адресу: <…>, известным ей способом незаконно приобрела с целью сбыта 15 спрессованных фрагментов наркотического средства — гашиш, общей массой 47,9 грамма, масса при первоначальном исследовании 48,0 грамма, что согласно законодательству относится к крупному размеру. Незаконно приобретенное наркотическое средство — гашиш Самдан ежедневно помещала в полимерный пакет и хранила при себе в кармане своей куртки находясь в городе <…> в целях последующего сбыта » [8]. Действие виновной квалифицировано по ч. 1 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ и назначаемое наказание не могло составлять более половины от максимального в санкции (по правилам ч. 2 ст. 66 УК РФ).
Вместе с тем в 2020 г. практика в соответствии с новым подходом Пленума идет по иному пути. Так, приговором Пензенского районного суда Денисов А. А. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 — п.п. «а», «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ (то есть в покушении на незаконный сбыт при квалифицирующих признаках) при аналогичных обстоятельствах: подсудимый приобретал наркотические средства с целью их последующего сбыта, но сбыт осуществить не успел по независящим от него обстоятельствам [9].
Данное обстоятельство породило в уголовно-правовой науке новый виток дискуссий относительно признания источниковой природы постановлений Пленума Верховного Суда для уголовного права (что, на наш взгляд, уже давно de facto и практически de jure так).
Также такое решение привело и к вопросам практического свойства, связанным, как бы странным это не казалось, с обратной силой уголовного закона.
В этом отношении констатируем, что правовая позиция Пленума изменилась в сторону ужесточения наказания за определенное деяние — приобретение с целью сбыта [12].
Следовательно, по общему правилу, такие положения не могут применяться к лицам, совершившим подобные деяния то внесения соответствующих изменений в Постановление Пленума.
И действительно, согласно письму заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации от 10.07.2015 № 7-ВС-4284/15 [7] судам было предписано применять новые разъяснения только к деяниям, совершенным после внесения данных изменения в Постановление Пленума, что по сути приравнивает его положения к уголовному закону.
Мы не поддерживаем такое вольное лавирование Пленума среди нормативных установлений уголовного закона и полагаем, что приобретение наркотических средств или психотропных веществ с целью их последующего сбыта само по себе не является началом выполнения объективной стороны сбыта соответствующих веществ, а представляет собой классический случай создания условий для совершения преступления, то есть приготовления к преступлению (часть первая статьи 30 УК РФ).
С учетом принципа экономии уголовной репрессии и в связи с вышеизложенным мы предлагаем вернуться к старой редакции разъяснения Пленума Верховного Суда о том, что приобретение веществ с целью их сбыта, в случае если действий, непосредственно направленных на сбыт, совершено не было, необходимо квалифицировать как приготовление к сбыту.
4. Момент окончания в ситуации оперативно-розыскного мероприятия и сбыта путем закладок.
В пункте 13.1 Постановления Пленума № 14 содержится крайне дискуссионное правило определения момента окончания сбыта веществ, когда даже в ходе изъятия вещества при выполнении оперативно-розыскного мероприятия преступления рекомендуется признавать окоченным [5].
То же самое правило распространяется и на закладки: сбыт таким путем Пленум признает в том же пункте (по его обобщенному смыслу) оконченным с момента формирования такой закладки.
Мы не согласны с такой позицией Пленума.
Оперативно-розыскная деятельность, встраиваясь в механизм преступного деяния, и пресекая его совершение, «разрывает» умысел сбытчика на собственно непосредственный сбыт веществ, тогда как закладка формирует лишь «потенциальный» сбыт, когда лицо действительно совершает все возможное для того, чтобы его реализовать, но в действительности сбыта не происходит, например, в случае раскрытия этой закладки сотрудниками правоохранительного органа.
В данном случае применима логическая аналогия: такое правило квалификации является все равно что правилом квалификации убийства как оконченного с момента насыпания яда в бокал.
Такой подход лишает лицо и права на добровольный отказ от совершения преступления (статья 31 УК РФ), что существенно снижает значимость данного превентивного и поощрительного уголовно-правового механизма.
5. Контрабанда, совершенная должностным лицом?
Пункт «б» части второй статьи 229.1 УК РФ содержит в качестве квалифицирующего признака указание на должностное лицо, совершившее деяние с использованием своего служебного положения.
Как мы уже отмечали, в этом случае налицо явный дефект юридической техники, поскольку такая формулировка не позволяет вменить более тяжкий состав лицу, которое свое служебное положение использовало (например, лицо, выполняющее управленческие функции по смыслу главы 23 УК РФ), но не являющемуся должностным.
В этой связи пункт «б» части второй статьи 229.1 УК РФ подлежит корректировке путем унификации указанного в ней признака с такой формулой: «деяние, совершенное лицом с использованием своего служебного положения».
Литература:
- Аниканов А. К. Квалификация незаконного приобретения наркотического средства для другого лица // Уголовное право. 2018. № 2. С. 11–15.
- Бриллиантов А. О правовой оценке роли посредника // Уголовное право. 2006. № 5. С. 16.
- Горелик А. Актуальные вопросы ответственности за незаконный оборот наркотических средств // Российская юстиция. 2007. № 12. С. 45.
- Карпова Н. А. Неоконченная преступная деятельность (понятие и проблемы квалификации): учебное пособие / отв. ред. Н. Г. Кадников. М.: Юриспруденция, 2017. С. 45.
- Морозов С. Л. Особенности квалификации деяний, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, при подмене предмета преступления в ходе оперативно-розыскной деятельности // Уголовное право. 2018. № 2.
- Обзор судебной практики по уголовным делам о преступлениях, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных, сильнодействующих и ядовитых веществ, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 27 июня 2012 г. // СПС «КонсультантПлюс».
- Письмо заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации от 10.07.2015 № 7-ВС-4284/15. URL: http://genproc.gov.ru/documents/jurisprudence/supreme_court/doc02181420150716144510.pdf
- Приговор Кызылского городского суда (Республика Тыва) № 1–130/14 1–373/2014 от 24 июля 2014 г. по делу № 1–373/2014 // Судебные и нормативные акты Российской Федерации. URL: https://sudact.ru/regular/doc/dLDA4zsVwKYP/
- Приговор Пензенского районного суда (Пензенская область) № 1–86/2020 от 28 сентября 2020 г. по делу № 1–86/2020 // Судебные и нормативные акты Российской Федерации. URL: https://sudact.ru/regular/doc/4PItzykNNxmu/
- Приговор Шадринского районного суда (Курганская область) № 1–97/2015 от 31 июля 2015 г. по делу № 1–97/2015 // Судебные и нормативные акты Российской Федерации. URL: https://sudact.ru/regular/doc/6cp7U9I7yfmQ/
- Сведения ЦСИ ФКУ «ГИАЦ МВД России» // https://xn--b1aew.xn--p1ai/reports/item/35396677/
- Токманцев Д. В., Винокуров В. Н. Новые правила квалификации незаконного приобретения и незаконного сбыта наркотических средств // Уголовное право. 2016. N 1. С. 62–67.
- Юхман М. А. Совершенствование нормативного правового регулирования отношений в сфере контроля за оборотом прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ // Российский следователь. 2018. № 18. С. 31.
- Яни П. С. Неопределенность уголовного закона порождает неразрешимые проблемы правоприменения // Законность. 2020. № 6.
