В статье раскрывается определение банкротства, корпоративных споров и особенности рассмотрения их в суде. А также рассматривается использование процедуры банкротства для разрешения конфликтов участников.
Ключевые слова: корпоративные споры, банкротство, несостоятельность, арбитражный процесс.
В соответствии со ст. 2 ФЗ от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве), под банкротством (несостоятельностью) понимается признанная арбитражным судом или наступившая в результате завершения процедуры внесудебного банкротства гражданина неспособность должника в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам, о выплате выходных пособий и (или) об оплате труда лиц, работающих или работавших по трудовому договору, и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей [2].
Путем буквального толкования данной нормы права можно заключить, что законодатель не рассматривает банкротство в качестве способа защиты и тем более в качестве способа разрешения корпоративного (внутреннего конфликта в обществе.
В подтверждение данного тезиса можно привести и норму процессуального права, определяющую совокупность дел, относимых к корпоративным спорам. Согласно ст. 225.1 Арбитражного процессуального кодекса РФ (далее — АПК РФ) к корпоративным относятся споры, связанные с созданием, реорганизацией и ликвидацией юридического лица. Законодатель не указал в их числе банкротство.
Продолжая данную логику можно заметить, что закон о банкротстве не защищает «внутренних» кредиторов общества (например, по требованию о взыскании действительной стоимости доли), которые не являются конкурсными и остаются за реестром.
Данный тезис подтверждается путем эмпирического анализа судебной практики, в которой можно проследить правовую позицию, согласно которой «учредители (участники) юридического лица (должника) по правоотношениям, связанным с таким участием, не являются его кредиторами в деле о банкротстве. Обязательства должника перед своими учредителями (участниками), вытекающие из такого участия, носят внутренний характер» [1] .
В Обзоре судебной практики Верховного Суда РФ № 4(2020) делается акцент на том, что корпоративные конфликты нужно решать не через банкротство.
Такая же позиция содержится и в актах судебного толкования. В соответствие с п. 27 и 28 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» после завершения конкурсного производства заявление о привлечении к субсидиарной ответственности вправе подать только те кредиторы, чьи требования в рамках дела о банкротстве были признаны обоснованными и включены в реестр требований кредиторов должника (в том числе в порядке, предусмотренном п. 4 ст. 142 Закона о банкротстве) (п. 3 и 4 ст. 61.14 Закона о банкротстве). В этой связи необходимым условием для обращения в суд с данным заявлением является факт включения требования лица к должнику в реестр требований кредиторов должника, что означает наличие у него определённого процессуального статуса и специальной отраслевой правосубъектности. Перечень правовых ситуаций, дающих право на применения механизма субсидиарной ответственности и субъектов, правомочных заявить соответствующее требование, является закрытым. Процессуальный статус и правомочия таких субъектов производны от факта включения конкретного требования в реестр требований кредиторов должника. Таким образом, данный механизм существует с единственной целью — защитить права внешних кредиторов должника.
Однако все же существует категория дел, которая подлежит рассмотрению в обособленных спорах деле о банкротстве
Как разъяснено в пункте 68 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве», со дня введения первой процедуры банкротства и далее в ходе любой процедуры банкротства требования о возмещении убытков, причиненных должнику членами его органов и лицами, определяющими действия должника, по корпоративным основаниям подлежат рассмотрению в рамках дела о банкротстве.
Однако такую категорию дел нельзя отнести к корпоративному спору, поскольку здесь также четко прослеживается нацеленность на защиту прав конкурсных кредиторов.
В науке данная тема также достаточно разработана. Есть авторы, которые сближают корпоративные способы и банкротство, выделяя в них что-то общее, но при этом не отрицают, что это разные категории. Банкротство — не корпоративный спор. В рамках процедуры банкротства могут быть лишь отдельные обособленные споры, участниками которых могут являться лица, обладающие корпоративными правами по отношению к должнику. В частности, Шенделова Е. Г. пишет, что «вместе с такими делами, как несостоятельность (банкротство), корпоративные споры — это одни из тех споров, которые могут в арбитражном процессе иметь в участниках физических лиц, т. е. таких лиц, которые изначально не преследовали никаких предпринимательских интересов» [4, с. 49].
Судебная практика показывает, что при имеющемся корпоративном споре в обществе участники не пытаются решить его через институт банкротства. Иное является признаком злоупотреблением правом (ст. 10 ГК РФ).
Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.
Действительно, инициирование процедуры банкротства заявителем иногда может являть собой создание препятствий для выплаты действительной стоимости доли другому участнику, что недопустимо
Примером того, что суд оценивает подобное поведение участников дела о банкротстве с подобных углов зрения служит судебная практика, например: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 5 февраля 2021 г. № 305-ЭС20–22816(1,2) по делу № А40–27690/2020) и др.
Наличие корпоративного конфликта может послужить причиной прекращения производства по делу о банкротстве или отказа в защите права, которым злоупотребляют. Может быть и уголовно-правовая составляющая у такого поведения — преднамеренное или фиктивное банкротство.
Основные выводы:
- Банкротство — не корпоративный спор;
- В процедурах банкротства могут участвовать лица, обладающие корпоративными правами по отношению к должнику.
- Банкротство — не способ разрешения корпоративного конфликта.
Литература:
- Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 24.07.2002 № 95-ФЗ (ред. от 07.10.2022). Доступ из справ-правовой системы «КонсультантПлюс».
- О несостоятельности (банкротстве): Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ (ред. от 28.06.2022, с изм. от 21.07.2022). Доступ из справ-правовой системы «КонсультантПлюс».
- «Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 4 (2020)» (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 23.12.2020).
- Шенделова Е. Г. Особенности рассмотрения корпоративных споров в арбитражном суде // Обмен знаниями в образовательном процессе: Сборник научных трудов. Казань, 2021.
- Определение Верховного Суда Российской Федерации от 5 февраля 2021 г. № 305-ЭС20–22816(1,2) по делу № А40–27690/2020.
[1] См., в частности: Постановление Арбитражного суда Московского округа от 17.07.2019 № Ф05-12166/2019 по делу № А40-23437/2019 и Определением Верховного Суда РФ от 05.11.2019 № 305-ЭС19-16158, а также Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 14.05.2018 № Ф09-2121/18 по делу № А60-43696/2017, Определение Верховного Суда РФ от 20.08.2018 N 309-ЭС18-11299 по тому же делу и др.
