Рассматриваемая статья посвящена теоретическим нормам определения критериев применения деятельного раскаяния и освобождение от уголовной ответственности по нормам особенной части УК РФ. Верное понимание и выявление обозначенных критериев позволит правоприменителю правильно устранить ряд противоречий и безошибочно применять нормы особенной части УК РФ о деятельном раскаянии на практике.
Ключевые слова: институт деятельного раскаяния, освобождение от уголовной ответственности по нормам особенной части УК РФ.
Рассмотрим примечания к ст.ст. 228–337 УК РФ, которые неудачно сконструированы на наш взгляд, и, ведь несмотря на то, что они содержат в своем описании формулировку «освобождение от уголовной ответственности», фактически, они не могут быть отнесены ни к одному из оснований, предусмотренных главой 11 УК РФ. В большей степени, как и предыдущее примечание, они подпадают под категорию «освобождение от наказания», в связи с изменением обстановки», и скорее всего, такая нестыковка образовалась в виду исключения в 2003 году из главы 11 УК РФ ст. 77 УК РФ, закрепляющей «изменение обстановки» как основание именно для освобождения от уголовной ответственности, а сейчас, это предусмотренное ст. 80.1 УК РФ основание для депенализации.
Существование примечаний к ст. 198–199.1 УК РФ — и вовсе кажется нам нецелесообразным, в виду полного дублирования положения ст. 76.1 УК РФ «Освобождение от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности».
В виду сказанного, дабы исключить возможные правоприменительные трудности в этой области, и привести практику применения уголовного законодательства к единообразию, видится необходимым в ч. 2 ст. 75 УК РФ предусмотреть конкретный перечень статей Особенной части УК РФ, в которых возможно освободить лицо от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием, это статьи: 126, 127.1, 178, 184, 200.1, 204, 205.1, 205.3, 205.4, 205.5, 206, 208, 210, 212, 222, 222.1, 223, 223.1, 228, 228.3, 275, 276, 278, 282.1, 282.2, 282.3, 285.1, 291, 291.1, 307, 322.2, 322.3 УК РФ.
Данный перечень статей сформирован, исходя, в первую очередь, из совпадения содержания примечаний к ним с целями, которые преследует законодатель, устанавливая деятельное раскаяние как основание для освобождения от уголовной ответственности. Таковыми являются:
— цель уменьшить или предотвратить наступление более тяжкого преступного результата;
— цель облегчить процесс доказывания;
— цель повысить качество расследования, увеличить раскрываемость;
— цель снизить уровень латентности преступности;
— цель повысить процент возмещаемости имущественного ущерба, причиненного преступлениями [5].
Хронологически следуя за законодательным изложением норм в Особенной части УК, раскроем некоторые из специально предусмотренных в примечаниях норм о деятельном раскаянии.
Так, структурно первой является глава 16 УК РФ «Преступления против жизни и здоровья», которая не содержит в себе составов преступлений, в отношении которых допускалось бы деятельное раскаяние, путем соответствующего примечания к ним. Более того, нельзя не отметить, что даже научная дискуссия на счет целесообразности включения положений о деятельном раскаянии в какую-либо статью данной главы УК РФ — никогда не велись. Скорее всего, это связано, в первую очередь, с высокой степенью общественной опасности содержащихся там преступлений, что обусловливается, в том числе, особой ценностью жизни и здоровья как объектов уголовно-правовой охраны, а также наличием и так максимально тяжких последствий, минимизировать тяжесть которых институт деятельного раскаяния попросту не сможет.
Говоря о деятельном раскаянии по нормам главы 17 УК РФ «Преступления против свободы, чести и достоинства личности», нельзя обойти стороной примечание к ст. 126 УК РФ, которое является, на наш взгляд, классическим примером деятельного раскаяния в Особенной части УК РФ, и звучит следующим образом: «Лицо, добровольно освободившее похищенного, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления» [1].
Наибольшие вопросы возникают к использующемуся там словосочетанию «если в его действиях не содержится иного состава преступления», и в особенности, к разъяснениям его, данным в Постановлении Пленума ВС РФ № 19. Так, в п. 8 данного постановления разъясняется, что «в тех случаях, когда условием освобождения от уголовной ответственности в соответствии с примечанием к статье Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации является отсутствие в действиях лица иного состава преступления, судам следует иметь в виду, что применение примечания допускается и в случае совершения лицом совокупности преступлений» [6]. Наблюдается по сути правильное, но крайне неудачное изложение мысли, поскольку, если отсутствие в действиях лица иного состава преступления — это основание освобождения от уголовной ответственности в виду деятельного раскаяния, то его невыполнение — не может влечь за собой такого освобождения, и при буквальном толковании получается, что если похищение человека было сопряжено с причинением вреда здоровью похищенного, то даже при его добровольном освобождении, освободить виновного от уголовной ответственности будет нельзя. Верховный Суд же подразумевал в своих разъяснениях то, что освобождение от уголовной ответственности за похищение человека — все равно состоится, а за иной состав преступления (в нашем примере, причинения вреда здоровью) — субъект будет осужден.
Также логически очевидно, что предусматривая такую оговорку в примечании, законодатель подразумевает допустимость не любой совокупности, а только той, которая производна от характера основного преступления. Однако, в этой связи, не совсем понятно, почему такая оговорка отсутствует в ряде других статей, где она также была бы уместна, например, ст. 222, 223, 228 УК РФ.
Хотелось бы обратить внимание на ст. 222, 223, 228 УК РФ, где правильным видится стимулирование законодательно процесс деятельного раскаяния и в отношении указанного преступления, добавив поощрительное примечание следующего содержания: «Лицо, добровольно сдавшее в правоохранительные органы предметы, указанные в настоящей статье, освобождается от уголовной ответственности, за исключением случаев их изъятия при задержании лица, а также при производстве следственных действий по их обнаружению и изъятию».
По аналогии с законодательным нежеланием вводить поощрительные нормы в главу 16 УК РФ, не наблюдается такой инициативы и применительно к статьям главы 21 УК РФ «Преступления против собственности», и совершенно напрасно. Ежегодно данный блок преступлений составляет более 50 % от общего числа преступности в стране, а процент раскрываемости не превышает и 40 от числа зарегистрированных случаев. На наш взгляд, разумной реакцией законодателя могло бы стать расширение мер уголовно-правового стимулирования, например, за счет введения ст. 76.2 УК РФ, которая бы по аналогии предусматривала допустимость при совершении впервые преступления, предусмотренного главой 21 УК РФ, при добровольном сообщении о преступлении и возмещении всего ущерба, освобождать лицо от уголовной ответственности.
Это бы также решило проблему несоответствия между целым рядом поощрительных норм, на которую указывают многие авторы.
Практика уголовно-правового стимулирования деятельного раскаяния в преступлениях, так или иначе связанных с дачей незаконного вознаграждения, имеет место быть в различных главах УК РФ, содержащих такие преступления, как: коммерческий подкуп, дача взятки, оказание противоправного влияния на результаты конкурса или зрелищного мероприятия. При этом наблюдается законодательная тенденция на распространение такого рода примечаний именно на ситуации дачи, но не получения незаконных благ и выгод, что связано, скорее всего, с желанием законодателя прервать преступную цепочку с самого первого звена — взяткодателя.
Отмечая законодательные неточности, нельзя не обратиться к непоследовательности изложения перечня действий, которые необходимо произвести при деятельном раскаянии в ст.ст. 204 и 291 УК РФ. Так, примечания в первую очередь, содержат требование об «активном способствовании раскрытию и (или) расследованию преступления», и лишь затем о сообщении факта вымогательства или добровольном сообщении о подкупе. Разумеется, активное способствование никак не может опережать по времени факт сообщения соответствующим органам о свершившейся взятке или ее вымогательстве. Данная оплошность устраняется в Постановлении Пленума ВС РФ № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» [7], однако, так как законодатель избрал неверный, сумбурный подход, остается только надеется, что правоприменитель верно интерпретирует законодательное положение, придерживаясь правильного порядка действий, иначе получится ситуация, при которой лицо могло добровольно не сообщать о преступлении, а лишь по факту задержания активно способствовать расследованию, чего, конечно же, будет недостаточно.
Кроме того, нельзя не отметить, что действие по сообщению о преступлении и действие по сообщению о вымогательстве — противопоставляются друг другу в указанных примечаниях, с помощью союза «либо». Однако, если размышлять более углублено, они представляют собой одно и то же, и ремарка о вымогательстве — является лишней, так как лежит в плоскости установления причин, мотивов дачи взятки (коммерческого подкупа), которые не имеют особого уголовно-правового значения в присутствии в этом же примечании обычной возможности «добровольного сообщения в орган, имеющий право возбудить уголовное дело, о даче взятки, коммерческого подкупа», безотносительно мотивов и причин их изначальной дачи [2].
С учетом всего вышесказанного, примечания к данным статьям должны звучать следующем образом: «Лицо, совершившее деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, добровольно сообщившее о подкупе в правоохранительные органы, освобождается от уголовной ответственности, при условии способствования раскрытию и расследованию совершенного им преступления» и «Лицо, давшее взятку, добровольно сообщившее об этом в правоохранительные органы, освобождается от уголовной ответственности, при условии способствования раскрытию и расследованию совершенного им преступления».
Предусматривается освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием и в преступлениях главы 24 УК РФ «Преступления против общественной безопасности», представляющих особый интерес тем, что они отличаются «многосубъектностью», то есть совершение преступлений изначально предполагается несколькими лицами. Речь идет о составах преступлений, предусмотренных ст. ст. 205.4, 205.5, 208 и 210 УК РФ. Основная цель законодателя в таких примечаниях — выявить преступные формирования за счет стимулирования позитивного постпреступного поведения отдельных ее членов.
Между тем, достижению этой цели, очевидно, мешало отсутствие вполне логичного условия для освобождения от уголовной ответственности, как «сообщение в правоохранительные органы о факте прекращения участия в незаконном вооруженном формировании, в экстремистском или преступном сообществе (преступной организации)». Однако данный законодательный пробел был ликвидирован в 2016 году после принятия соответствующих правок.
Некоторые авторы также высказывают небезосновательную критику в отношении существования соответствующих примечаний о деятельном раскаянии к ст. ст. 200.1, 204.2, 228.3, 291.2 УК РФ, поскольку по степени тяжести они относятся к категории «небольшой тяжести», что дает основание применить к ним общие правила ч. 1 ст. 75 УК РФ [4]. Однако мы не совсем согласны с таким утверждением, так как если проанализировать содержание указанных примечаний, можно заметить более упрощенный, в сравнении с общим, порядок освобождения от уголовной ответственности. Например, для освобождения от уголовной ответственности по ст. 228.3 УК РФ достаточно добровольно сдать прекурсоры и поспособствовать раскрытию и расследованию преступления. Иными словами, все остальные позитивные постпреступные действия просто не требуются от субъектов, в виду специфики данных преступлений, на что и делает акцент законодатель, вводя соответствующие примечания.
Кроме того, не стоит забывать, что освобождение от уголовной ответственности по ч. 1 ст. 5 УК РФ возможно только при совершении преступления впервые, а примечание может действовать ровно столько раз, сколько субъект будет совершаться необходимые, указанные там действия, так как утрата общественной опасности, как обязательное условие деятельного раскаяния, не распространяется ни на одно примечание в Особенной части УК РФ. Насколько справедливо такое законодательное неравенство — ответить сложно, но очевидно, что законодатель пошел на этот шаг вынужденно, с целью снизить уровень преступности по ряду составов преступлений, путем применения не просто стимулирующего, а облегченного стимулирующего механизма.
Таким образом, подводя итог всему вышесказанному, можно отметить следующее. Не все из примечаний в Особенной части УК РФ, формально имеющих признаки поощрительных норм, относятся к разновидности деятельного раскаяния, многие из них в большей степени являются выражением иных уголовно-правовых институтов, и служат их целям и задачам. Соответственно, был сделан обоснованный вывод о том, что имеет особое практическое значение внесение изменений в ч. 2 ст. 75 УК РФ, перечислив в ней конкретные статьи, примечание к которым является специальным проявлением института деятельного раскаяния.
Также как удалось прийти к выводу в ходе проделанного исследования, не все относящиеся к деятельному раскаянию примечания в Особенной части УК РФ сконструированы должным образом: где-то имеются излишние, усложняющие правопонимание конструкции; где-то содержится логическая ошибка в построении последовательности действий, входящих в деятельное раскаяние, а где-то и вовсе такое примечание отсутствует, хотя к его наличию располагает и особенность состава преступления, и криминогенная обстановка. В связи с этим, с целью привести практику применения уголовного законодательства к единообразию и устранить ряд выявленных противоречий, были предложены соответствующие изменения, как в текст самого УК РФ, так и в текст постановлений, разъясняющих порядок их применения.
Литература:
- Уголовныйкодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 года, с изменениями от 24 сентября 2022 года // Российская газета. — 2022. — 26 сентября.
- Авсеницкая К. В. Деятельное раскаяние: понятие, формы выражения, стимулирование уголовно-правовыми мерами: автореф. дис. … канд. юрид. наук: 12.00.08 / Авсеницкая Ксения Вячеславовна. — М., 2014. — 34 с.
- Антонов А. Г. Специальные основания освобождения от уголовной ответственности: автореф. дис. … д-ра юрид. наук: 12.00.08 / Антонов Антон Геннадьевич. — Томск, 2013. — 52 с.
- Матвеев П. А. Деятельное раскаяние как специальное основание для освобождения от уголовной ответственности / П. А. Матвеев // Современная наука: проблемы и пути их решения. — 2021. — № 1. — С. 156–164.
- Хамаганова А. Х. Деятельное раскаяние: теория и практика освобождения от уголовной ответственности: автореф. дисс. …. канд. юрид. наук: 12.00.08 / Хамаганова Антонина Хон-Ировна. — М., 2007. — 28 с.
- Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. № 19 «О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности» // Российская газета. –2013. — 05 июля.
- Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» // Российская газета. — 2013. — 17 июля.
