В настоящей статье рассматриваются правовые и институциональные гарантии реализации права на защиту в рамках уголовного процесса подозреваемым и обвиняемым. В частности, автором рассматриваются концептуальные основы механизма реализации подозреваемым и обвиняемым права на защиту.
Ключевые слова: право на защиту, обвиняемый, подозреваемый, уголовный процесс.
This article addresses the legal and institutional safeguards for the exercise of the right to defense in criminal proceedings by suspects and defendants. In particular, the author considers the conceptual foundations of the mechanism for exercising the right to defense by the suspect and the accused.
Keywords: right to defense, accused, suspect, criminal trial.
В современном демократическом и правовом государстве, где права и свободы человека и гражданина поставлены во главу угла, признаются и гарантируются публичными институтами, реализация права подозреваемого и обвиняемого на защиту имеет особое значение. Такое положение дел вызвано прежде всего тем обстоятельством, что уголовное преследование является наиболее репрессивным видом государственного принуждения, а издержки и поражения граждан в правах при таком виде принуждения следует признать наиболее значительными. Вышесказанное с неизбежностью приводит к выводу о вполне естественном противопоставлении обвинения и защиты и необходимости создания и функционирования правовых механизмов по гарантии фундаментальных прав человека в процессе уголовного преследования.
Действительно, защита противостоит уголовному преследованию, и, как справедливо отмечает М. Ш. Буфетова, «выступает как сознательная, целеустремленная деятельность как самого обвиняемого, так и защитника, законного представителя обвиняемого» [1, с. 29]. Рассуждая об особом месте права подозреваемого и обвиняемого на защиту в системе других прав и гарантий российского уголовного процесса, автор отмечает следующее: «Процессуальные права, предоставленные российским гражданам Конституцией РФ, полностью объясняют наличие процессуальных гарантий, установленных в уголовном судопроизводстве, эти гарантии относятся не только к обвиняемому, они касаются и других участников процесса. Однако право обвиняемого на защиту — особое право. Оно закреплено в Конституции РФ и других законодательных актах не как право каждого гражданина вообще, а как право конкретного субъекта уголовного процесса — обвиняемого» [1, с. 30].
Едва ли можно поспорить с тем, что наличие любого права должно предусматривать гарантии его реализации и меры юридической ответственности, применимые любому лицу, которое может каким-либо образом воспрепятствовать в реализации такого права. Как справедливо указывает И. А. Насонова, «действующее законодательство не только предоставляет право на защиту, но и предусматривает его обеспечение. Обеспечение подозреваемому и обвиняемому права на защиту признается принципом уголовного процесса. Особая значимость принципа обеспечения права на защиту объясняется тем, что вопрос о положении обвиняемого в уголовном процессе, об объеме его прав и характере процессуальных гарантий является составной частью вопроса о положении личности в государстве, о человеке, его правах и свободах, которые согласно ст. 2 Конституции РФ являются высшей ценностью; обеспечение подозреваемому, обвиняемому права на защиту составляет необходимое условие надлежащего осуществления правосудия, призванного к изобличению и справедливому наказанию только виновных и только в меру их действительной вины» [2].
Реализация права на защиту подозреваемым и обвиняемым находятся в диалектической связи с принципом состязательности уголовного процесса, поэтому следует более детально проанализировать данный принцип.
В целях реализации принципа состязательности и равноправия сторон, функции обвинения и защиты при разрешении уголовного дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо (ч. 2 ст. 15 УПК РФ).
Во исполнение указанного принципа, законодатель произвел разделение участников уголовного судопроизводства на сторону обвинения и сторону защиты, основываясь при этом на выполняемые ими функции.
Состязательность можно считать одним из важнейших достижений современного уголовно-процессуального законодательства, закрепленного на законодательном уровне, и распространяющегося на все стадии уголовного процесса.
«Явление состязательности в уголовном процессе имеет свои онтологические основания в том, что все процессы в мире носят противоречивый характер, и эта противоречивость выражается в противоборстве двух антагонистических сторон — обвинения и защиты, … которые выступают в рамках единого состязательного судопроизводства, вступают в борьбу, отстаивая свои доводы, руководствуясь законами и правилами логики с целью установления фактических обстоятельств в соответствии с действительностью, т. е. познают и доказывают истину по уголовному делу» [3, с. 101].
При этом в качестве самостоятельной движущей силу состязательности в уголовном процессе на досудебных стадиях выступает сторона обвинения.
Как указывает в своей научной статье А. Э. Амасьянц: «Сторона обвинения инициирует процедуру по установлению и изобличению лица в совершении преступления, выдвигая различные версии и планируя расследование в том направлении, в котором оно соответствует поставленной следователем цели. Гносеологическая сущность стороны защиты в таком процессе сводится лишь к критической оценке обвинительных доказательств и воспрепятствованию односторонности в деятельности стороны обвинения. Тем самым функция защиты по отношению к функции обвинения имеет лишь субсидиарное значение» [3, с. 102].
С другой стороны, следователь (дознаватель) в ходе предварительного расследования самостоятельно реализует несколько функций, тем самым существенно ограничивается действие принципа состязательности на досудебных стадиях уголовного процесса.
Принцип состязательности и равноправия в период разработки и принятия действующего УПК РФ истолковывался некоторыми специалистами в области уголовного процесса как основополагающий принцип, распространяющий свое действие, как на судебную, так и досудебную стадию уголовного процесса (предварительное расследование, возбуждение уголовного дела), впоследствии данное толкование нашло свое отражение в положении ч.1 ст.15 УПК РФ, из которой следует, что уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон.
Подобная позиция стала реакцией на действующий до принятия УПК РФ стандарт советского уголовного процесса, который не допускал подобной активности невластных участников процесса.
«В УПК РФ, в частности, нашли воплощение такие аспекты состязательности, имеющие непосредственное отношение к назначению и производству следственных действий, как: а) разделение участников уголовного судопроизводства на стороны, отнесение следователя, дознавателя, прокурора к стороне обвинения; б) изъятие требований о полноте, всесторонности и объективности расследования; в) исключение указания на установление истины как цель доказывания по уголовному делу; г) наделение защитника и иных невластных участников уголовного процесса (потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого) правом собирания доказательств» [4].
Рассматривая состязательность как основополагающее начало уголовного судопроизводства через призму диалектического закона единства и борьбы противоположностей, важно отметить, что на досудебных стадиях уголовного судопроизводства состязательность, по нашему мнению, должна проявляться именно как «взаимодействие» сторон по собиранию достоверных сведений с целью установления или опровержения обстоятельств, образующих предмет доказывания.
В. В. Воскресенский и Ю. В. Кореневский указывают: «... в условиях столкновения двух противоположных функций, спора, борьбы мнений, аргументов, каждое обстоятельство исследуется, каждое доказательство проверяется под углом зрения и обвинения, и защиты» [5].
Исходя из процессуальных полномочий, которыми наделены сторона защиты и обвинения, последняя преобладает (о чем речь пойдет ниже), что препятствует защитнику полноценно принимать участие в сборе доказательств, подтверждающих невиновность подзащитного.
С учетом указанной особенности, возможно говорить о необходимости создания иной, более равноправной, модели состязательного процесса на досудебной стадии предварительного следствия, состоящей из определенной системы связей и взаимодействия сторон в целях установления истины.
Так В. М. Савицкий писал: «в основе состязательности лежит общеизвестный гносеологический принцип: верное решение складывается на основе анализа противоречивых мнений. Принцип состязательности — демократическое организационное и процессуальное начало, создающее максимально благоприятные условия для отыскания истины и вынесения справедливого судебного решения» [6].
Принцип состязательности в ходе предварительного следствия, думается нам, выражается не в борьбе двух противоположностей, а во взаимодействии, заключающемся в возможности изучения каждого доказательства с позиции как обвинения, так и защиты, результатом которого станет всестороннее исследование доказательств.
Как отмечал А. С. Барабаш, термин «борьба противоположностей» по отношению к досудебным стадиям уголовного судопроизводства имеет специальный смысл и употребляется в метафорическом значении, думается, что лучше использовать его в составе формулы «единство и борьба противоположностей». «Борьба» в процессе состязательного предварительного следствия предполагает именно взаимодействие его участников с целью установления обстоятельств, подлежащих доказыванию в рамках всестороннего, полного и объективного их исследования [7].
Новое видение принципа состязательности сторон в уголовном процессе предполагает не только отделение стороны обвинения и стороны защиты друг от друга, но и создание равных условий сторонам для реализации предоставленных им процессуальных прав в неразрывном взаимодействии с друг другом.
Реализация права на защиту подозреваемым и обвиняемым берет свое правовое начало из норм ст. 16 УПК РФ. Как на то указывает названная статья, подозреваемому и обвиняемому обеспечивается право на защиту, которое они могут осуществлять лично либо с помощью защитника и (или) законного представителя.
Таким образом, в уголовном судопроизводстве реализация права на защиту может достигаться путем как самостоятельной защиты лицом, подвергнутым уголовному преследованию, так и его законными представителями, а также защитником — адвокатом.
А. Ю. Зимарин в этой связи считает, что самостоятельная защита подозреваемым и обвиняемым своих прав и интересов, как правило, является некачественной, неэффективной и не способной гарантировать реализацию всех прав, предоставленных законодателем лицам, в отношении которых осуществляется уголовное преследование. Это обусловлено отсутствием у данных лиц юридической квалификации, опыта юридической работы, а также различными ограничениями, вызванными особенностями их процессуального положения. По его мнению, защита, которую осуществляет профессиональный адвокат, лишена названных недостатков, и именно поэтому подозреваемому и обвиняемому предоставлено право пользоваться помощью адвокатов [8].
Литература
- Буфетова М. Ш. Проблемы реализации права на защиту в современном уголовном судопроизводстве // ГлаголЪ правосудия. 2016. № 2 (12). С. 29-30.
- Насонова И. А. Субъекты уголовно-процессуальной защиты: монография / И. А. Насонова. — Воронеж: Воронеж. ин-т МВД России, 2018. С. 12.
- Амасьянц А. Э. Гносеологические проблемы истины на стадии предварительного расследования в состязательном уголовном процессе (через призму законопроекта «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в связи с введением института установления объективной истины по уголовному делу») // Современное право. № 11. 2014. С. 101-102.
- Стельмах В. Ю. Назначение и производство следственных действий на досудебных стадиях уголовного процесса в условиях состязательности // Известия Юго-Западного государственного университета. № 5 (62). 2015. С. 132.
- Воскресенский В. В., Кореневский Ю. В. Состязательность в уголовном процессе // Законность. № 7. 1995. С. 5.
- Амасьянц А. Э. Гносеологические проблемы истины на стадии предварительного расследования в состязательном уголовном процессе (через призму законопроекта «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в связи с введением института установления объективной истины по уголовному делу») // Современное право. № 11. 2014. С. 101.
- Барабаш А. С. Борьба или взаимодействие — основа отношений в уголовном процессе России // Вестник КазНУ. № 5. 2012. С. 25.
- Зимарин А. Ю. О необходимости права на защиту на стадии предварительного расследования // Актуал. проблемы гуманитар. и естеств. наук. 2011. № 3. С. 255.
