В статье систематизированы подходы к определению понятий добросовестности и принципа добросовестности в российском гражданском праве, представлена авторская дефиниция данных понятий.
Ключевые слова: добросовестность, принцип добросовестности, субъект правоотношений.
В российском гражданском праве принцип добросовестности непосредственно вводится в 2013 г. — согласно изменениям (а точнее, дополнению) в ГК РФ [1]. Так, согласно п. 3. ст. 1 ГК РФ, «при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно» [2].
Отметим, что существовал рассматриваемый принцип и ранее, можно сказать, что он всегда являлся одним из базовых принципов гражданского права, но законодательно он закреплен только в 2013 г.
Также примечательным является и то, что, хотя принцип добросовестности теперь (с 2013 г.) напрямую введен в Гражданский кодекс, его определение на законодательном уровне не дается. Отсутствие законодательной дефиниции привело к возникновению различных толкований и определений данного принципа. Рассмотрим основные подходы к определению принципа добросовестности в доктрине российского гражданского права.
Ряд авторов вообще не относят добросовестность именно к основополагающим принципам гражданского права (это обусловлено как раз тем, что рассматриваемый принцип обозначен в ГК РФ лишь в 2013 г.). В частности, В. И. Емельянов утверждает: «добросовестность относится не ко всем, а лишь к отдельным правоотношениям, и границы добросовестности очерчены определенным рядом правоотношений» [3, с. 14–16]. Такой подход, однако, в настоящее время практически не встречается, что обусловлено обозначенным выше дополнением в ГК РФ.
На наш взгляд, законодатель четко в ст. 3 ГК РФ обозначает, что все (без исключения) гражданские правоотношения строятся на добросовестности, что возводит ее в ранг основополагающих принципов гражданского права.
В российской правовой доктрине существует подход, согласно которому понятие добросовестности рассматривается в трех различных аспектах:
1) субъективная характеристика индивида — добросовестность рассматривается как качество его характера;
2) поведенческий аспект — добросовестность определяется как действия субъекта правоотношений соответствующим образом, а именно, с соблюдением и уважением прав других участников правоотношений, отсутствия злоупотреблений и нечестного поведения и т. д.;
3) добросовестность — именно как принцип гражданского права — правовая норма [4].
На наш взгляд, все эти понятия тесно связаны, и можно сказать, одно вытекает из другого. Так, закрепленный в ГК РФ принцип добросовестности является, несомненно, правовой нормой, согласно которой субъекты правоотношений должны действовать соответствующим образом. При этом, в случае отсутствия у субъекта правоотношений определенных черт характера реализация обозначенного принципа затрудняется.
Кроме того, при доказывании добросовестности поведения участников (субъектов) гражданских правоотношений, то есть соблюдения ими рассматриваемого принципа, устанавливается именно отношение субъекта и мотивы его поведения. Поэтому считаем целесообразным рассматривать определение принципа добросовестности в связке с поведенческими характеристиками субъекта правоотношений.
Итак, при формулировке определения понятия «добросовестность» и принципа добросовестности большинство российских ученых основываются на таких понятиях, как добрая совесть, добропорядочность, разумность, разделяя или, наоборот, объединяя их.
Так, в более узком понимании рассматриваемого понятия прослеживается его определение именно через добрые (добросовестные) и честные намерения индивида — участника гражданских правоотношений. Сторонники этого подхода, например, К. И. Скловский [5], Э. Р. Дэйнеко [6] и др., говорят о том, что добросовестность подразумевает «исходную позицию лица (в данном случае — участника гражданских правоотношений), основанную на его уважении контрагента, понимании прав и интересов другого участника правоотношений, восприятии его (контрагента) как равного» [5, с. 113].
Дополняют позицию К. И. Скловского такие авторы, как Е. В. Разумовская [7], В. А. Белов [8] и др. Например, В. А. Белов говорит о том, что «добросовестность означает такое субъективное отношение участника правоотношений к правам контрагента, при котором он действует таким образом, чтобы никому (в том числе и третьим лицам) не причинялось вреда, а также не создавалось угрозы причинения такого вреда. В случае же возникновения вреда по объективным причинам добросовестность действий определяется направленностью на минимизацию негативных последствий» [8].
Существует и подход, согласно которому добросовестность трактуется не как субъективное, а как объективное понятие. Например, Г. А. Гаджиев [9] и О. М. Свириденко [10] утверждают: «добросовестность представляет собой осуществление субъективных прав лицом, при котором не причиняется вред и не создается угроза причинения вреда иным лицам», то есть цитируемые авторы предлагают оценивать добросовестность через наступление/ненаступление негативных последствий для иных лиц» [9].
На наш взгляд, такой подход не в полной мере отражает сущность понятия добросовестности, ведь даже если вред не причинен, это еще не значит, что иной субъект этого не желал, действовал исходя из уважения к законным интересам иных участников правоотношений. Хотя, с точки зрения права, конечно, именно причинение вреда является основанием для рассмотрения вопроса о добросовестности участников правоотношений. С точки зрения же определения данного понятия важным представляется именно субъективное отношение и поведение участников правоотношений.
Как уже было отмечено, ряд авторов при трактовке термина «добросовестность» вводит также еще и понятие добропорядочности. Причем большинство авторов, например, В. А. Белов, Е. В. Разумовская, Е. Е. Богданова, Л. Ю. Василевская [11] и др., отмечают тесную взаимосвязь обозначенных понятий и практическую их неразделимость [11, с. 75]. Однако некоторые авторы разделяют данные понятия и говорят об их взаимном дополнении и взаимосвязи, но не о слиянии [12, с. 90–91].
Добропорядочность в основном трактуется как именно общее поведение субъекта, основанное на соблюдении как общепризнанных норм и правил, так и норм права. Добросовестность же определяется в этом случае как свойства характера индивида, выражающиеся как честность, уважение законов и правил.
На наш взгляд, в определенной мере, можно согласиться с тем, что добропорядочность отражается на всех сферах жизни и является своего рода стилем жизни субъекта, а добросовестность больше имеет отношение именно к обязательствам в правовом аспекте и сделках (в первую очередь нас интересуют гражданско-правовые отношения). При этом, действительно, рассматриваемые понятия настолько тесно взаимосвязаны, что достаточно сложно их разделить. Однако здесь следует помнить, что в законе говорится именно о добросовестности, а это также подтверждает точку зрения тех, кто говорит о добропорядочности, как более широком понятии, а в правовом аспекте, соответственно, корректнее применять термин добросовестность.
Общим у всех рассмотренных дефиниций добросовестности можно выделить констатацию всеми авторами того, что в ее основе лежит именно субъективное отношение индивида — участника правоотношений. Можно говорить о том, что принцип добросовестности, в первую очередь, субъективный, что в свою очередь усложняет доказывание наличия/отсутствия добросовестности в конкретных случаях.
Именно неотрывность от чувств и эмоций индивида приводит к сложности доказывания добросовестности действий, что определяет актуальность разработки механизмов установления добросовестности действий в гражданско-правовых отношениях и постоянную доработку этой темы для минимизации судебных ошибок.
Под добросовестностью предлагаем понимать субъективное отношение участника правоотношений к правам других участников, основанное на их уважении, соблюдении и формировании своего поведения с учетом прав и интересов иных участников правоотношений, уважении их и закона.
Принцип добросовестности в гражданском праве, соответственно, можно трактовать как установление обязанностей для всех участников гражданских правоотношений действовать исходя из уважения и соблюдения прав других субъектов правоотношений, а также недопущение нарушений законных интересов других сторон.
Литература:
- О внесении изменений в главы 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации: ФЗ от 30. 12. 2012 г. № 302-ФЗ: (ред. от 04.03.2013 г.) // Собрание законодательства РФ, 2012, 31 декабря.
- Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 г. № 51-ФЗ // Собрание законодательства РФ, 05.12.1994, N 32, ст. 3301. (ред. От 14.07.2022).
- Емельянов В. И. Разумность, добросовестность, незлоупотребление гражданскими правами — М: Лекс-книга, 2002. 160 с.
- Дерюгина Т. В. Сущность понятия добросовестности в гражданском праве России // Cyberleninka [Электронный ресурс]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/suschnost-ponyatiya-dobrosovestnosti-v-grazhdanskom-prave-rossii/viewer
- Скловский К. И. Применение права и принцип добросовестности // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. — 2018. № 2. с. 94–118.
- Дейнека Э. Р. Добросовестность с точки зрения гражданского кодекса РФ // Агентство недвижимости Триумфальная арка. [Электронный ресурс]. URL: https://arka.ru/lawyers/dobrosovestnost-s-tochki-zrenija-grazhdanskogo
- Разумовская Е. В. Договорное право в 2 т. Том 1. Общая часть: учебник для вузов — М: Юрайт, 2022. 186 с.
- Белов А. В. Добросовестность, разумность, справедливость как принципы гражданского права // Гарант. [Электронный ресурс]. URL: https://base.garant.ru/3540963/?ysclid=l77odf8znp353348238
- Интервью с Г. А. Гаджиевым, заслуженным юристом России, доктором юридических наук, судьей Конституционного Суда РФ // Юридический справочник руководителя. — 2004. № 11. с. 23.
- Интернет-интервью с О. М. Свириденко, Председателем Арбитражного суда г. Москвы: «Арбитражный суд г. Москвы. 70 лет. Проблемы и перспективы» // «Консультант Плюс». [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/
- Богданова Е. Е., Василевская Л. Ю., Гринь Е. С., Гринь О. С., Малеина М. Н., Подузова Е. Б. Договорное право России: реформирование, проблемы и тенденции — М.: Инфра-М, 2016. 192 с.
- Нам К. В. Принцип добросовестности как правовой принцип // Вестник экономического правосудия. — 2020. № 2. с. 88–103.
