Пострадавший как участник проверки сообщения о преступлении

В статье рассматривается проблема отсутствия закрепления в уголовно-процессуальном законодательстве России процессуального статуса лица, которому в результате совершения преступления причинен физический, имущественный и моральный вред, на стадии проверки сообщения о преступлении. Автор обращает внимание на то, что указанный пробел в уголовно-процессуальном законодательстве России влечет за собой нарушение права лица, претерпевшего от преступления, выражающееся в невозможности в полном объеме реализовать свои права при проверке сообщения о преступлении и, как следствие, невозможности в полном объеме защитить свои законные права и интересы. На основании анализа уголовно-процессуальных норм и правоприменительной практики автор дает определение терминам «жертва преступления» и «пострадавший», определяет проблему отсутствия всякого законодательного закрепления процессуального статуса лица, которому преступлением был причинен вред, указывает на подходы к пониманию этой проблемы, а также делает вывод о необходимости внесения дополнений в УПК РФ в части включения понятия пострадавшего в современное уголовно-процессуальное законодательство России и предлагает образец такого понятия.

Ключевые слова: жертва преступления, пострадавший, потерпевший, стадия возбуждения уголовного дела, уголовное судопроизводство, проверка сообщения о преступлении.

Все преступные деяния обращены против физического лица, которому в результате таких деяний причиняется физический, имущественный или моральный вред, в праве такое лицо определено как жертва преступления.

Согласно «Декларации основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотребления властью» (принятой Резолюцией 40/34 Генеральной Ассамблеи ООН от 29 ноября 1985 г.) [1], жертвы — это лица, которым индивидуально или коллективно был причинен вред, включая телесные повреждения или моральный ущерб, эмоциональные страдания, материальный ущерб или существенное ущемление их основных прав в результате действия или бездействия, нарушающего действующие национальные уголовные законы (ст.1).

В криминологии активно используется термин «жертва преступления», где она определяется как физическое лицо, которое непосредственно утратило (либо могло утратить) значимые для него ценности в результате оказанного на него противоправного воздействия [2]. В науке же отмечается что жертва преступления понятие шире, чем понятие потерпевший от преступления [3]. Полубинский В. И. и Ситковский А. Л. определяют жертву преступления — как всякого человека, понесшего моральный, физический или имущественный вред от противоправного деяния, независимо от того, признан он в установленном законом порядке потерпевшим от данного преступления или нет [4].

Обозначение лица, претерпевшего от преступных действий именно как потерпевшего от преступления впервые появилось в Уставе уголовного судопроизводства 1864 года. Суть же данного понятия в Уставе не раскрывалась и считалась общеизвестной. УПК РСФСР 1922 и 1923 гг. сохранили такой подход к потерпевшему.

С принятием Основ уголовного судопроизводства СССР и союзных республик 1958 года [5] произошло формирование основ института потерпевшего. Впервые был закреплен статус потерпевшего, определив его как «лицо, которому преступлением причинен моральный, физический либо имущественный вред», а также перечень его основных прав. УПК РСФСР 1960 года расширил и конкретизировал правовое положение потерпевшего в уголовном процессе. Определен порядок признания лица потерпевшим и расширен круг его правомочий. Процессуально потерпевший стал лицом участвующим в предварительном расследовании и последующих стадиях уголовного процесса, но отсутствующему в каком-либо статусе в стадии возбуждения уголовного дела, то есть при проверке сообщения о преступлении, участвуя в ней, но не обладая закрепленным правовым положением.

Белозеров Ю. Н. и Марфицин П. Г. указывали о том, что интересы пострадавшего не находят в законе своего подтверждения и должным образом не обеспечены, а именно, что пострадавший лишен права знать о принятом решении по заявлению, если он одновременно не является самим заявителем [6].

Предложения, имеющие ту же цель, содержались также в проекте УПК РФ 1994 года, подготовленном Государственно-правовым управлением Президента РФ. В соответствии со ст. 132 Проекта «Пострадавшим считается всякое лицо, физическое или юридическое, которое подало органу дознания, суду, прокурору, следователю, дознавателя жалобу на причинение ему запрещенным уголовным законом деянием морального, физического или имущественного вреда, на подготовку к совершению или попытку совершить в отношении него запрещенное уголовным законом деяние. Пострадавшим считается также недееспособное или частично дееспособное лицо, в защиту интересов которого подана указанная жалоба» [7].

Белкин А. Р. отмечает вполне справедливо: «…зияющий пробел между моментом подачи заявления пострадавшим от преступления лицом и моментом признания этого лица потерпевшим. Как бы мы не призывали ускорить принятие решения о признании пострадавшего лица потерпевшим, по объективным причинам вовсе устранить этот пробел невозможно. Кем в этот период является данное лицо? Просто заявителем? Очевидно, что этого недостаточно» [8]. А вот Семенцов В. А. указывает, что «статус заявителя недостаточен для обеспечения прав и законных интересов лица, в отношении которого совершено преступление, поскольку имеет локальный и кратковременный характер» [9].

С одной точки зрения, предлагается ввести пострадавшего как субъекта, как жертву в стадии возбуждения уголовного дела, то есть при проверке сообщения о преступлении. Астафьев Ю. В. считает, что «лицо, направившее в установленном порядке заявление о совершении в отношении него преступления, должно именоваться пострадавшим. Аналогичный статус должен быть присвоен и лицу, в интересах которого проверяется заявление о совершении преступления, если такая проверка инициирована правоохранительными органами» [10]. Семенцов В. А. и Сафарян Г. О. предлагают предусмотреть возможность приобретения общего статуса участника процессуальных действий при привлечении к участию в проверке сообщения о преступлении [11].

Другая точка зрения, например Быкова В. М., который считает, что использование понятий «потерпевшего» и «пострадавшего» приведет к путанице [12]. Другие исследователи отмечают, что термин «потерпевший» и его употребление для обозначения жертвы преступления не соотносится с дефиницией ч. 1 ст. 42 УПК РФ, где данный участник появляется только после возбуждения уголовного дела [13].

Учитывая приведенные мнения ученых, видятся два пути решения возникшей проблемы, а именно, расширить статус потерпевшего, распространив его на стадию проверки сообщения о преступлении, либо наделить жертву преступления собственным процессуальным положением пострадавшего. По нашему мнению, второй подход представляется более обоснованным, поскольку идентичность понятий жертвы преступления, то есть «потерпевшего» и «пострадавшего», на разных стадиях вызовет их смешение, а также сложности в разграничении их прав, обязанностей, которые присущим им в различных стадиях. Для наделения пострадавшего собственным процессуальным статусом на стадии проверки сообщения о преступлении, в первую очередь необходимо дать определение такого термина, а затем уже определить его права, обязанности и ответственность. Таким образом, необходимо учесть вышеизложенное и внести в УПК РФ изменения, которые будут включать в себя положения, вводящие понятие пострадавшего.

Например, пострадавшим является физическое лицо при наличии оснований полагать, что преступным деянием ему причинен физический, имущественный, моральный вред, а также юридическое лицо в случае причинения вреда его имуществу и деловой репутации.

Литература:

1. Декларация основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотребления властью» (принята Резолюцией 40/34 Генеральной Ассамблеи ООН от 29 ноября 1985 г.) // Советская юстиция. 1992. № 9–10. С. 39.
2. Майоров А. В. Теоретико-правовые основы виктимологической модели противодействия преступности: автореф. дис. … д-ра юрид. наук. Екатеринбург, 2015. С.14.
3. Лунеев В. В. Социальные последствия, жертвы и цена преступности // Государство и право. 2019. № 1. С. 45.
4. Полубинский В. И., Ситковский А. Л. Теоретические и практические основы криминальной виктимологии: монография. М., 2020. С. 208.
5. Об утверждении Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик: закон СССР от 25.12.1958 г. // Ведомости Верховного Совета СССР. 1959. № 1. Ст. 6.
6. Белозеров Ю. Н., Марфицин П. Г. Обеспечение прав и законных интересов личности в стадии возбуждения уголовного дела: Учебное пособие. М., 2019. С. 17.
7. Проект Общей части Уголовно-процессуального кодекса РФ: проект Главного правового управления Президента РФ // Российская юстиция. 1994. № 9. С. 66.
8. Белкин А. Р. Процессуальный статус потерпевшего нуждается в пересмотре // Публичное и частное право. 2019. № 3. С. 67.
9. Семенцов В. А. Обеспечение прав лиц и организаций, потерпевших от преступлений, в стадии возбуждения уголовного дела // Общество и право. 2019. № 2 (68). С. 64.
10. Астафьев Ю. В. Нормативные пробелы обеспечения законных интересов участников стадии возбуждения уголовного дела // Проблемы отправления правосудия по уголовным делам в современной России: теория и практика. Курск, 2015. С.20.
11. Семенцов В. А., Сафарян Г. О. О проблеме определения в стадии возбуждения уголовного дела процессуального статуса лица, которому преступлением причинен вред, и возможном пути ее решения // Общество и право. Научно-практический журнал. 2016. № 2 (56). С. 231.
12. Быков В. М. Правовое положение потерпевшего в стадии возбуждения уголовного дела // Законность. 2020. № 12. С. 28–32.
13. Жеребятьев И. В. Личность потерпевшего в современном уголовном судопроизводстве России: монография. Оренбург, 2004. С. 81; Иванов Д. А. Защита следователем прав и законных интересов юридических лиц, потерпевших от преступлений. М.: Юрлитинформ, 2019. С. 52.