В статье рассмотрены актуальные проблемы, касающиеся детей, рожденных суррогатной матерью. Поставлен вопрос о необходимости изменения порядка получения согласия суррогатной матери на передачу ребенка его биологическим родителям. По мнению автора, такое согласие суррогатная мать должна давать еще до рождения ребенка. В современном отечественном законодательстве имеются нерешенные вопросы правового регулирования наследственных отношений с участием детей, рожденных суррогатными матерями. Поэтому проведен анализ соответствующих норм законодательства и высказаны предложения по их решению.
Ключевые слова: ребенок, рожденный суррогатной матерью, суррогатное материнство, наследственные правоотношения, эмбрион.
Суррогатное материнство как метод вспомогательных репродуктивных технологий стало достаточно распространенным явлением. Однако далеко не во всех странах данный институт получил развитие. В целом правовое регулирование исследуемого феномена в мире можно разделить на три группы: 1) суррогатное гестaционнoе[1] материнство запрещено как на дoбрoвольной, так и на коммерческой основе; 2) разрешено на добровольной безвозмездной основе, но запрещено на коммерческой; 3) разрешено как на добровольной безвозмездной, так и на коммерческой основе. В первой группе находятся: Австрия, Германия, Франция и др. К странам второй группы относятся: Великобритания и Канада. К странам третьей группы относятся: Россия, Украина, Казахстан. В некоторых странах правовое регулирование суррогатного материнства вообще отсутствует, например, в Греции и Финляндии.
В наше время женщины, столкнувшиеся с проблемой бесплодия, благодаря достижениям науки, могут воспользоваться суррогатным материнством. Развитие репродуктивных технологий, — отмечается в юридической литературе, — «обусловило необходимость законодательного вмешательства в те сферы общественных отношений, которые прежде считались прерогативой нравственности и обычаев» [1, c. 78].
Несмотря на уже достаточно длительное применение суррогатного материнства на практике, некоторые связанные с ним вопросы до сих пор не получили своего законодательного разрешения. Совершенно неожиданно один из таких вопросов возник в сфере наследственных правоотношений. Обнаружилось, что существуют проблемы в вопросах принятия наследства ребенком, рожденным суррогатной матерью.
В связи с этим необходимо рассмотреть легальное определение суррогатного материнства: «Суррогатное материнство, — говорится в п. 9 ст. 55 ФЗ-323 от 21.11.2011, — представляет собой вынашивание и рождение ребенка по договору, заключаемому между суррогатной матерью и потенциальными родителями, чьи половые клетки использовались для оплодотворения, либо одинокой женщиной, для которых вынашивание и рождение ребенка невозможно по медицинским показаниям» [2]. Из этого определения следует, что ребенок, рожденный суррогатной матерью, не имеет родственных связей с суррогатной матерью, поскольку его биологическими родителями являются люди, предоставившие свой генетический материал, которых законодатель именует «потенциальными» родителями. Заметим, что согласно п. 3 ст. 55 указанного закона заказчиком по такому договору могут быть мужчина и женщина, как состоящие в браке, так и не состоящие, а также одинокая женщина. Небезынтересно отметить, что в этом небольшом перечне заказчиков отсутствует такой субъект как одинокий мужчина.
Однако с юридической точки зрения дело обстоит иначе. Семейный кодекс РФ (далее — СК РФ) закрепляет, что материнство устанавливается на основании документов, подтверждающих рождение ребенка матерью в медицинской организации [3] (п. 1 ст. 48). Иными словами, матерью является та, которая родила. Из этого следует, что с рождением ребенка, биологические родители не получают родительских прав. Более того согласно СК РФ «потенциальные родители» могут быть записаны родителями ребенка только с согласия женщины, родившей его (п. 4 ст. 51). Поскольку, суррогатная мать может оставить ребенка себе (что полностью противоречит намерениям заказчика), на практике возникают сложные ситуации. Важную роль в их разрешении призвано сыграть Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 16 мая 2017 г. № 16 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел, связанных с установлением происхождения детей». В частности, в нем говорится, что отказ матери от дачи в письменной форме согласия на запись биологических родителей не может служить безусловным основанием для отказа в регистрации [4]. При рассмотрении подобных дел, суды не могут не обращать внимания на наличие договора о суррогатном материнстве, а также на причины того, почему суррогатная мать не дает согласие на запись истцов в качестве родителей.
Необходимо также рассмотреть еще одно обстоятельство. Дело в том, что после рождения ребенка суррогатной матерью и до регистрации его биологических родителей в качестве родителей, она признается матерью ребенка. Таким образом, не исключена ситуация, когда во время родов или до момента регистрации биологических родителей, суррогатная мать умирает, то ребенок будет зарегистрирован как ребенок суррогатной̆ матери. А значит, признается ее наследником. Создается достаточно сложная ситуация. В которой, во-первых, совершенно не учитывается намерение суррогатной матери помочь биологическим родителям, а, во-вторых, ущемляются в наследственных правах иные наследники суррогатной матери. Ситуация может еще усложниться, если в указанный период одновременно с суррогатной матерью умирает и ее муж. Согласно п. 2 ст. 48 СК РФ он будет признан отцом ребенка (презумпция отцовства). А ребенок, следовательно, становится его наследником.
В связи с этим необходимо внести изменения в СК РФ, согласно которым суррогатная мать должна будет выразить свое согласие до родов, для предотвращения различных проблем, на случай ее смерти.
Другая проблема наследования возникает в случае смерти биологических родителей до рождения ребенка. Нельзя исключить, что суррогатная мать может отказаться от него, и он будет признан сиротой. Тогда ни о каком наследовании после биологических родителей и не может идти речи.
С другой стороны, возможно признание его ребенком умерших биологических родителей на основании договора суррогатного материнства и возникновение наследственных прав. В данной̆ ситуации, возможно, что интересы ребенка будут представлять органы опеки и попечительства (согласно ст. 1167 ГК РФ). На мой взгляд, данное решение более приемлемо в плане защиты прав ребенка.
Следующая проблема, которая требует своего разрешения, связана с наследственными правами ребенка, зачатого при помощи репродукционных технологий, после смерти его биологических родителей. В соответствие с п. 1 ст. 1116 ГК РФ к наследованию могут призываться граждане, находящиеся в живых в момент открытия наследства, а также зачатые при жизни наследодателя и родившиеся живыми после открытия наследства [5].
Означает ли это, что еще не родившегося ребенка законодатель признает субъектом права? Разумеется, нет. Граждане, зачатые при жизни и родившиеся живыми после смерти наследодателя, не признаются субъектами права, однако современный законодатель защищает их права. Если ребенок рождается мертвым, то факт его зачатия утрачивает юридическое значение, поскольку его правоспособность так и не возникла. Согласно ст. 1166 ГК РФ, если существует зачатый, но еще не родившийся ребенок, не может происходить раздел наследства до того момента, пока он не родится. Но «вплоть до рождения ребенка суррогатной матерью и принятия ею решения о том, кто же будет записан в качестве его родителей, — подчеркивает А. Г. Малинова, — совершенно неизвестно, в какой мере факт существования «суррогатно» зачатого ребенка может служить основанием для применения данной нормы» [6].
Поэтому возникает проблема, связанная с правовым статусом эмбрионов. На практике могут быть случаи, когда биологический отец умирает до перемещения эмбриона в утробу суррогатной матери. Тогда возникает вопрос: возможно ли призвание к наследованию такого ребенка, если брать во внимание тот факт, что наследодатель при жизни хотел иметь в качестве наследника именно этого ребенка. Действующее законодательство отрицательно отвечает на этот вопрос, следовательно, даже при наличии завещания призвание к наследованию лиц, зачатых после смерти наследодателя, невозможно [7].
Следует отметить, что в данной статье рассмотрены далеко не все вопросы наследственных отношений с участием детей, рожденных суррогатными матерями. Но даже исходя из рассмотренного, можно сделать вывод, что данные отношения нуждаются в более детальной правовой регламентации.
Литература:
- Малинова А. Г. Право на жизнь до рождения: дискуссии о фетоциде // Российский юридический журнал. 2016. № 2. С. 78.
- Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации: Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ (ред. от 29.05.2019) // СЗ РФ. 2011. № 48. Ст. 6724.
- Семейный кодекс Российской Федерации от 29.12.1995 № 223-ФЗ // СПС КонсультантПлюс.
- См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 16 мая 2017 г. № 16 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел, связанных с установлением происхождения детей» // СПС КонсультантПлюс.
- Гражданский кодекс Российской Федерации (часть третья) от 26.11.2001 № 146-ФЗ // СПС КонсультантПлюс.
- Малинова А. Г. Категория «интерес» в семейном праве: Дис. …канд. юрид. наук. Екатеринбург. 2003. С. 162.
- Пестрикова А. А. Наследственные правоотношения, возникающие при использовании суррогатного материнства // Законы России: опыт, анализ, практика. 2017. № 10.
[1] При гестационном суррогатном материнстве генетическое родство между будущим ребенком и суррогатной матерью отсутствует.
