В статье авторы определяют возможные ограничения прав и свобод граждан, вызванные необходимостью решения задач уголовного судопроизводства с учетом пределов, установленных законодателем.
Ключевые слова: пределы, права и свободы человека и гражданина, определенные ограничения, уголовное судопроизводство, следователь, дознаватель.
В системе действующего правового регулирования нормы уголовно-процессуального законодательства в части положений подразумевают некоторое ограничение общих прав и свобод граждан, несмотря на их гарантированность Конституцией и законами Российской Федерации. При этом немаловажно определить законные основания ограничения прав и свобод лица и их соотношение с иными правовыми нормами, обеспечивающими гарантированные Конституцией и федеральными законами правами.
К источникам уголовно-процессуального права России можно отнести Конституцию и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации. Формулируя в ст. 7 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации нормы, раскрывающие сущность принципа законности при производстве по уголовному делу, законодатель в части 1 указанной статьи установил, что суд, прокурор, следователь, орган дознания, начальник органа дознания, начальник подразделения дознания и дознаватель не вправе применять федеральный закон, противоречащий настоящему Кодексу.
Конституционным судом Российской Федерации указанные положения, устанавливающие приоритет Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации перед иными федеральными законами и нормативными правовыми актами, признаны не противоречащими Конституции Российской Федерации [1].
Конституция Российской Федерации предусматривает возможность ограничения неприкосновенности личности (часть 2 статьи 22), жилища (статья 25), а также тайны переписки и переговоров (часть 2 статьи 23), которые закреплены действующим законодательством и служат «защитой» от злоупотребления вышеуказанными правами их правообладателями.
В связи с этим следует отметить, что ограничение свободы передвижения лица в связи с избранием меры пресечения в виде домашнего ареста или заключения под стражу в данном случае не имеет цели исправления подозреваемого или обвиняемого. В данном случае ограничение права направлено на обеспечение необходимости качественного сбора доказательств и немедленной изоляции лица от общества при совершении лицом тяжкого или особо тяжкого преступления [2, С.111].
Декларирование неприкосновенности, как одного из прав индивида, считается одним из основополагающих в системе прав и свобод лица и безусловно характерно для любого правового государства. Вместе с тем меры, связанные с ограничением данного права, закреплены в соответствующих процессуальных нормах и выступают неотъемлемым элементом уголовно-процессуального законодательства.
Например, ограничение личной свободы и права на передвижение допускается при задержании лица и заключении его под стражу, личная неприкосновенность «затрагивается» при производстве принудительного осмотра и при досмотре лица.
Для сбора доказательств по уголовному дела ограничению могут подвергаться и иные конституционные права, например, неприкосновенность жилища при необходимости производства обыска или выемки, право на тайну переписки, телефонных разговоров и телеграфных сообщений и на защиту частной жизни для получения информации с технических каналов связи и изъятии корреспонденции.
Необходимость ограничения конституционных прав при расследовании многих преступлений (в особенности тяжких и особо тяжких) в большинстве случаев является вынужденной. [3, С. 135–136]. При определении границ допустимого ограничения прав граждан при осуществлении уголовного процесса следует исходить из следующих критериев: законности, состоящей в правовой определенности положений закона; закрепления процедуры реализации ограничений; соответствия ограничений международным стандартам прав человека; закрепление в законе гарантий соблюдения прав. Требования законности являются основным и главным условием ограничения прав лица, при этом ограничения не могут быть абсолютными, не должны приводить к искажению смысла самого права и включать гарантии уважения прав лица.
В ситуациях, связанных с ограничением конституционных прав, контролирующая функция отводится суду, к компетенции которого отнесено, с одной стороны, допущение возможности ограничения личных прав лица, с другой стороны, реализация судебного контроля в ходе которого дается оценка о целесообразности продолжения или отмены ограничения.
Как отмечено выше, содержание принципа законности в уголовном судопроизводстве законодательно закреплено в статье 7 УПК Российской Федерации. Законность действий и решений в уголовном судопроизводстве означает их осуществление (принятие) в порядке, предусмотренном процессуальными нормами.
Лицо, производящее дознание, следователь, прокурор, судья и суд являются субъектами, наделенными полномочиями по принятию решений, допускающими последующее ограничение прав. В свою очередь, субъектами, в отношении которых могут применяются любые из предусмотренных уголовно-процессуальным законом меры принуждения и ограничения, являются, подозреваемые, обвиняемые, подсудимые. При этом применение отдельных мер уголовно-процессуального принуждения (получение образцов для экспертного исследования, привод и т. д.) допускается также в отношении потерпевших и свидетелей.
Только в предусмотренных уголовно-процессуальных законодательством случаях на признанные социальные ценности, ограниченным кругом субъектов, могут быть наложены определенные ограничения. Реализуется это с учетом обоснованности и соразмерности в пределах, установленных законодателем [4].
Обоснованность является таким критерием допустимости, состоящем в наличии необходимых оснований и целей, для которых применяется ограничение основных прав.
Соразмерность, в свою очередь, исходя из положений ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, понимается как вероятность ограничения в тех пределах, в которых это необходимо, чтобы защитить конституционный строй Российской Федерации, права и свободы других лиц и их здоровье, а также обеспечить защиту и безопасность государства в целом [5].
Подведя итог, можно отметить, что под ограничением прав лиц в уголовном процессе следует понимать предусмотренные уголовно-процессуальным законом действия и решения субъектов, осуществляющих уголовное преследование, влекущие ограничение гарантированных Конституцией прав и свобод лица в допустимых пределах.
Литература:
1. Постановление Конституционного Суда РФ от 29.06.2004 № 13-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 7, 15, 107, 234 и 450 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы.
2. Баев М. О., Баев О. Я. Злоупотребление правом в досудебном производстве по уголовным делам. М., 2014, 209с.
3. Протопопов А. Л. Основания уголовно-процессуального задержания / А. Л. Протопопов // Изв. вузов. Правоведение. — 2006. — № 4. — С. 135–136
4. По делу о проверке конституционности положений статьи 133, части первой статьи 218 и статьи 220 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами граждан В. К. Борисова, Б. А. Кехмана, В. И. Монастырецкого, Д. И. Фуфлыгина и общества с ограниченной ответственностью «Моноком»: Постановление Конституционного Суда РФ от 23.03.1999 // Российская газета. 1999.
5. «Конституция Российской Федерации» (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом последних изменений) // «Собрание законодательства РФ», 26.01.2009, № 4, ст. 445.
