В статье рассматривается один из проблемных вопросов международного частного права — проблема злоупотребления правом. Автором делается вывод об отсутствие понятной теоретической конструкции и четкого доктринального определения сущности такого правового явления, как злоупотребление правом. Поднимается вопрос о необходимости соответствующего совершенствования положений Гражданского кодекса Российской Федерации и норм международных соглашений.
Ключевые слова: международное частное право, злоупотребление правом, субъект права.
Осуществление прав человека представляет собой публично-правовую категорию, подверженную изменениям в зависимости от складывающейся в обществе системы права. Этим обуславливается необходимость существования в обществе принципа равенства прав граждан, впервые появившаяся во времена многочисленных нападений со стороны агрессоров.
Международные документы, такие как: Всеобщая декларация прав человека, Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах и другие международные акты внедрили в национальное законодательство обязательность включения основных прав и свобод граждан.
Добросовестность использования гражданами своих прав в сфере международного частного права (далее — МЧП) приобретает особую актуальность, поскольку в настоящее время происходит активизация международного гражданского оборота, а на законодательным уровне закрепляется в качестве «общего положения» МЧП в ст. 1088 ГК РК «Последствия обхода закона»: «Недействительны соглашения и иные действия участников отношений, регулируемых настоящим Кодексом, направленные на то, чтобы в обход правил настоящего раздела о подлежащем применению праве подчинить соответствующие отношения иному праву. В этом случае применяется право, подлежащее применению в соответствии с настоящим разделом».
В МЧП устанавливается, что граждане вправе свободно пользоваться принадлежащими им правами при условии, что это не нарушает права других лиц. Таким образом, важное значение имеет принцип добросовестности. Любой, кто пренебрегает этими принципами, лишается права на судебную защиту своих интересов [1].
В. П. Грибанов, как один из основоположников теории пределов осуществления гражданских прав, нашедшей отражение в действующей ст. 10 ГК РФ, утверждает, что «всякое субъективное право, будучи мерой возможного поведения управомоченного лица, имеет определенные границы как по своему содержанию, так и по характеру его осуществления» 6 . Отсюда следует, что пределы осуществления гражданских прав — это юридические границы, в которых управомоченное лицо вправе совершать лишь дозволительные действия в рамках принадлежащего ему субъективного права, и такие действия предполагаются лишь правомерными. Следовательно, если управомоченное лицо осознанно выходит за пределы осуществления своих прав и при этом желает совершения вредоносных действий или допускает его, но по какой-либо независящей от него причине ему не удается их совершить, то независимо от этого сам состоявшийся умышленный факт выхода за пределы осуществления гражданских прав мы считаем необходимым признавать как состоявшееся неправомерное действие, а само не правомерное действие презюмировать как угрожающее, злостное нарушение и отсюда оценивать как оформленный юридический факт злоупотребления правом.
Действия юридических и физических лиц, которые выходят за рамки их гражданских прав, называются «злоупотреблением правом».
Для защиты прав и законных интересов добросовестных лиц от причинителей вреда законодатель в статье 10 ГК РФ предусматривает, что «не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом)». В случаях использования гражданских прав в целях ограничения конкуренции и злоупотребления доминирующим положением на рынке такие действия будут также определены как злоупотребление правом.
Конструкция «злоупотребление правом» относится к числу широкоупотребимых в современной российской юриспруденции, однако оно до сих пор не закреплено на законодательном уровне, а носит оценочный характер.
Законодательство зарубежных стран, как и российские нормы права предполагают, что злоупотребление правом — это нарушение принципа добросовестности при осуществлении права.
Обратимся к проблемам применения судами «обхода закона» к отношениям, урегулированным нормами международного частного права. Он выражается в том, что стороны пытаются подчинить правоотношения иностранному праву, с целью избежать применения материально-правовой нормы внутреннего законодательства, чаще всего императивного характера. Соответственно, обход закона в международном частном праве не является правонарушением и не влечет за собой нарушения нормы национального права; внешне поведение субъекта не противоречит закону, который допускает возможность применения иностранного права, а совершается в обстоятельствах, созданных надумано.
Запрет обхода в судебной практике применялся при разрешении споров еще до введения новелл в ст. 10 ГК РФ. Так, МПЭП «Омскэлектро» обратилось в Арбитражный суд Омской области с иском к Инспекции Министерства Российской Федерации по налогам и сборам по Октябрьскому административному округу города Омска (далее — Инспекция) об обжаловании бездействия руководителя налогового органа, выразившегося в уклонении от зачета в счет задолженности истца по налогу на добавленную стоимость, подлежащего возмещению из бюджета в сумме 5340397,17 руб., и обязании налогового органа зачесть указанную сумму в счет задолженности по указанному налогу. Исковые требования мотивированы тем, что экспортируемые товары в соответствии с действующим законодательством освобождаются от уплаты налога на добавленную стоимость, а уплаченная истцом сумма налога подлежит возмещению.
В американском законодательстве есть сходство с английским в вопросе регулирования злоупотребления правом, поэтому американская правовая доктрина считает сделку незаконной, если ее заключение (или исполнение) является преступным по своему характеру, направлен на причинение вреда другим лицам или иным образом противоречит обществу. порядок.
Итак, злоупотребление гражданским правом представляет собой совокупность юридических действий, формально законных, но при их осуществлении становящихся вредоносными и противоправными, приводящих к нарушениям прав и законных интересов других лиц, из-за их скрытости, то есть факт злоупотребления правом, как мы видим, происходит в неравных условиях, и чаще всего оно завуалировано. Одна сторона (причинитель вреда) является подготовленной стороной (сильной) в силу исходящей от нее инициативы, а другая — добросовестная сторона (потерпевшая) предполагается слабой стороной, вовсе не подразумевающей о возможном нарушении ее прав, становясь таким образом уязвимой, незащищенной для злостной стороны, что, безусловно, требует особой защиты добросовестной стороны при указанных скрытных противоправных действиях противоположной стороны. И напротив, мы считаем обязательным применение серьезных мер ответственности к лицу, целенаправленно злоупотребляющему правом, в зависимости от того, насколько негативно данные злонамеренные действия влияют на моральное состояние потерпевшего лица и на его имущественную базу. Законодатель, осознавая возникшее крайне неблагоприятное для добросовестной стороны положение, устанавливает в п. 2 ст. 10 ГК РФ, что «в случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, суд или третейский суд может отказать лицу в защите принадлежащего ему права». Как следует из смысла данной правовой нормы, только суду предоставлена компетенция признания факта злоупотребления правом, что является высокой оценкой актуальности исследуемого института злоупотребления правом. Несмотря на закрепленную в ст. 10 ГК РФ презумпцию разумности и добросовестности участников гражданских правоотношений, при намерении одного из них употребить свое право во зло другим лицам действия причинившего вред лица презюмируются неразумными и недобросовестными, и признается юридический факт злоупотребления правом.
В зависимости от содержания коллизионных норм популярными способами обхода закона являются перемена гражданства или домицилия физического лица, регистрация юридического лица по иностранным законам, перенесение места заключения или исполнения договора в другую страну. Из них самый легкий путь — это притворная перемена местожительства, поэтому специалисты рекомендуют тщательно проверять, на самом ли деле оставлено место жительства в одном государстве и установлено в другом, как того требует соответствующая коллизионная норма. Не случайно в системе общего права широко оперируют категорией «добросовестного домицилия» (bona fide). Еще Дж. Вут утверждал, что «перемена домицилия действительна только в том случае, если она совершена «bona-fide» и имеет «законную и правдоподобную причину для переезда (justa et probabilis causa migrandi)». Именно по этим причинам часто возникают противостояния правопорядков государств прежнего и настоящего гражданства или домицилия «акторов».
Таким образом, с учетом вышеизложенного следует отметить, что высокая степень неопределенности норм статьи 10 ГК и отсутствие понятной теоретической конструкции и четкого доктринального определения сущности такого правового явления, как злоупотребление правом препятствует созданию эффективного механизма защиты прав и законных интересов участников гражданских правоотношений. При этом теории злоупотребления правом становятся все более проблемными.
Приведенные доводы поднимают вопрос о необходимости соответствующего совершенствования положений статьи 10 ГК и норм международных соглашений. Оно может выглядеть следующим образом: злоупотребление правом — это сложное правовое явление, являющееся ограничением субъективного гражданского права.
Литература:
1. Попова А. В. Международное частное право: учеб. пособие. СПб.: Питер, 2010. С. 56.
2. Кобыльский К. А., Крижановская Г. Н., Марченко А. В. и др. Злоупотребление правом: моногр. / под общ. ред. Р. А. Шахбазова. — СПб.; Белгород: ЭПИЦЕНТР, 2015. С.97
3. Игнатенко В. В. Правовое качество законов об административных правонарушениях. Теоретические и прикладные проблемы: автореф. дис. … дра юрид. наук. Екатеринбург, 1999. С. 22.
4. Свод английского гражданского права. Обязательственное право / под ред. проф. Дженкса Э. М.: Юриздат, 1941. С. 857.
