Самоубийство как социально-правовая проблема приобретает новый виток развития в XXI веке. По данным ВОЗ Российская Федерация по числу жертв самоубийства входит в тройку мировых лидеров [1].
Одним из самых подвергнутых опасности слоев общества по данному вопросу являются дети и подростки. По данным Следственного Комитета Российской Федерации в течение 2016–2018 годов в нашей стране совершило самоубийство 2205 детей в 40 субъектах [2]. Уголовное законодательство России само «самоубийство» не считает, как отдельное преступление наряду с убийством. Но существуют статьи в Уголовном Кодексе Российской Федерации, где определяется ответственность лиц, которые доводят (ст. 110 УК РФ), склоняют или содействуют (ст. 110.1 УК РФ), также организуют деятельность (ст.110.2 УК РФ), которая побуждает человека к самоубийству. Есть смысл сказать то, что уголовное законодательство нашего государства пытается регулировать многие аспекты, связанные с преступлениями относящихся к «самоубийству». Даже так уголовные дела по вышеперечисленным статьям в рассмотрениях суда — это не частое явление. Об этом свидетельствует и статистика [3]:
1) По ч.1 ст. 110 УК РФ за 2014–2019 год — было осуждено 62 человека;
2) По ч.2 ст. 110 УК РФ за 2014–2019 год — было осуждено 9 человек;
3) По ч.3 ст. 110.1 УК РФ за 2014–2019 год — было осуждено 5 человек;
4) По ч.5 ст. 110.1 УК РФ за 2014–2019 год — было осуждено 3 человека;
5) По ч.2 ст. 110.2 УК РФ за 2014–2019 год — было осуждено 1 человек.
Это доказывает, что квалификация данных преступлений очень трудна и имеет ряд определённых сложностей. В данных уголовных деяниях огромную роль играет важность уголовно-правовой оценки всей ситуации.
Немаловажную актуальность темы придает то, что с развитием технологий, а именно сети «Интернет», люди стали часто пользоваться «социальными сетями», например, такими как: «Вконтакте», «Твиттер», «Инстаграм», «Телеграм». В данных платформах начали образовываться так называемые группы-смерти, а именно, например: «Синий кит», «Беги или умри», «Фея огня». Деятельность этих групп связана с активной аморальной пропагандой, нацеленной на молодежь для побуждения у них мыслей о самоубийстве. Для предотвращения таких ситуаций законодателем были введены в 2017 году в новой редакции ст. 110 УК РФ, а также совсем новые ст. 110.1 и ст. 110.2 УК РФ. Из-за сложившейся в то время ситуации и спешки данные статьи получили неоднозначные оценки от многих юристов, так как была выявлена масса теоретических и практических проблем, связанных с определением состава преступления, пределов криминализации, уголовной ответственности.
Наше внимание привлекло то, что в данных статьях, а именно в их правовых регламентациях имеются элементы так называемого вида соучастия как «квазисоучастия», в работе мы постарались подтвердить существование данного института с помощью анализа уголовного законодательства РФ и зарубежного уголовного законодательства.
Для наилучшего понимания обратимся к этимологии. «Квази» в юридических словарях является приставкой из латинского языка, которая применяется к определённым словам для закрепления их «мнимости» [5], то есть это можно объяснить, как, например, «якобы» совершенное действие.
Ученые в сфере уголовного права толкуют данное понятие «как мнимое участие лица в совершении преступления в роли исполнителя» [6]. Данная мнимость может заключаться в различных условиях. Такие как, например:
1) Не достижения определенного возраста — (несовершеннолетие);
2) Умственное или волевое состояние лица — (невменяемость);
3) Психологическое или физическое воздействие на человека — (принуждение);
4) Служебные ограничения в действиях.
В российском законодательстве имеется специальный правовой метод регламентации «квазисоучастия» — оно закреплено в понятии «посредственного исполнения» [4]. В юридической литературе данное уголовно-правовое понятие имеет тесное отношение с характеристикой подстрекателя, который при вышесказанных определённых условиях мог становиться исполнителем. Суть заключается в том, что лицо может не нести уголовную ответственность за свои действия, он как бы становится инструментом подстрекателя для совершения преступления. Таким образом лицо, которое по существу не выполняло объективную сторону преступления, становится исполнителем.
Раскрывая смысл «квазисоучастия» в уголовно-правовом аспекте, мы солидарны с определением данным Елисеевой Н. М., то есть она понимает это как — «специфическую форму совместного общественно опасного поведения, включенного законодателем в институт соучастия, при наличии возрастной или психической невменяемости исполнителя деяния, насильственного или служебного ограничения его волеизъявления либо необходимости решения задачи по изобличению преступника, либо иного противоправного воздействия на потерпевшего с целью совершения последним преступления» [7]. Данное определение по сути раскрывает полностью все особые аспекты квазисоучастия в преступлениях.
Очевидное существование «квазисоучастия» в нашем Уголовном Кодексе РФ можно увидеть в ст. 110. В правовой регламентации данной статьи обязательным признаком являются общественные опасные действия, повлекшие самоубийство потерпевшего, а именно доведение. Конкретно в этом составе преступления образуется определённая специфичная причинно-следственная связь. Это исходит от того, что сам факт самоубийства потерпевшего не является окончательной целью, а по существу это последствия продолжительного аморального воздействия. Действия, направленные на причинения физических и (или) психических страданий, из-за которых лицо, не найдя выхода из ситуации, пошло на такой, грубо говоря, «отчаянный шаг» как самоубийство — это тесно связано с прямой причинной связью. И прямо вот здесь в аспекте причинно-следственной связи демонстрируется «квазисоучастие» в совершении рассматриваемого преступления. Само по себе в прямой причинно-следственной связи находятся преступные действия субъекта преступления и переживаемые потерпевшим психические страдания, и испытываемая им физическая боль. Действия потерпевшего и действия виновного находятся в так называемой «опосредованной» причинной связи.
Из этого следует то, что главный правовой смысл данного вида «соучастия» исходит из действий, вытекающих не из прямых преступных действий исполнителя, а из криминальной деятельности, которая формируется вокруг него.
Четко установлено понятие «квазисоучастия» в государствах, где законодатель в свое время закрепил обоюдную ответственность за «самоубийство», а это значит, что несет ответственность не только лицо, вовлёкшее в самоубийство, но и сам самоубийца. Особо это распространено в государствах, где закон связан с религиозными постулатами. Это относится к мусульманским странам как ОАЭ, Саудовская Аравия, Иран, Ирак у них существует тесная связь светского права и религиозной священной книги Коран [8].
В зарубежных странах существуют разные подходы к регламентации института «квазисоучастия» в своих уголовных законодательствах, например, в Великобритании подстрекательство или то же пособничество приравнивается к убийству [9]. Такой метод считается невозможным в российских уголовно-правовых реалиях. В других европейских странах, например, в Италии, Республике Сербской, Сан-Марино уголовное законодательство устроено так, что подстрекательство или иные действия, повлекшие самоубийство, приравниваются к убийству, если это совершено в адрес несовершеннолетнего или невменяемого лица.
Но в большинстве стран Европы существуют отграничения от убийства, то есть имеется отдельная уголовная ответственность за содействие, пособничество, подстрекательство к самоубийству. В уголовных законодательствах государств ближнего зарубежья в таких как Азербайджан, Казахстан, Таджикистан и Узбекистан определен такой особый признак потерпевшего как его зависимость от виновного, это выражается в:
1) Материальной зависимости;
2) Служебной зависимости;
3) Иной зависимости.
Стоит отметить, что в Уголовный Кодекс Литвы, где есть определенные специфичные нормы такие как, ст. 133 УК Литвы «склонение к самоубийству или доведение до самоубийства», ст. 134 УК Литвы «оказание помощи при самоубийстве». Привлекло наше внимание на себя то, что наказуемо по ст. 134 УК Литвы лишь оказание помощи по просьбе безнадежно больного человека. В данном случае остается открытым вопрос об ответственности за оказание помощи в самоубийстве здоровому человеку.
Интересной нам кажется и квалификация субъективной стороны данных преступлений, данный элемент состава преступления выражается в умышленной форме вины. И в данном русле стоит отметить то, что в УК Швейцарии одним из обязательных признаков субъективной стороны деяний, связанных с самоубийством человека является наличие определенного корыстного интереса, благодаря этому получается значит существенно ограничить пределы криминализации.
Европейские государства понимают всю общественную опасность, которая исходит от преступлений, связанных с самоубийством, в которых квалифицируется участие, например, квазиподстрекателя или квазипособника. Для профилактики и предотвращения они в своих уголовных законодательствах изменяют вид уголовной ответственности, характер и размер за «квазисоучастие», а именно создают особые составы преступления. Существуют основные квалифицирующие признаки «квазисоучастия» такие как возраст потерпевшего, а именно не достижение им совершеннолетия, также психическое состояние лица, то есть невменяемость. Можно отметить в этом аспекте Уголовный Кодекс Испании, лишь там в качестве одного из признаков отмечено последствие деяния — а именно «если усилиями виновного в итоге было совершено самоубийство, в результате которого наступила смерть» (ч. 3 ст. 143 УК Испании).
Отдельный интерес по нашей теме имеет значение такая практика как «эвтаназия». Под «эвтаназией» понимается процедура прекращения жизни человека, страдающего неизлечимой болезнью и из-за которых лицо испытывает невыносимые мучения. Лишение жизни потерпевшего по его собственной просьбе в отдельных странах имеет особый состав преступления, он выражается в том, что такое деяние квалифицируется как привилегированное убийство, это в таких странах как Федеративная Республика Германия, Польша, Австрия. В других странах, например, в той же Испании существует точное разделение содействия к самоубийству и лишение жизни по просьбе самого потерпевшего. Смысл заключается в том, что первое деяние несет большую общественную опасность, чем второе.
«В тех случаях, когда убийство или помощь в его совершении были совершены по настоятельной, серьезной и ясной просьбе самого убитого, страдающего тяжелой болезнью, причиняющей последнему тяжелые страдания, то применяется наказание на одну или две степени ниже того, которое предусмотрено за содействие самоубийству» [10] — ч. 4 ст. 143 УК Испании. Аналогичная ситуация встречается в Уголовном Кодексе Литвы, там существует статья 134 «Оказание помощи при самоубийстве». Санкции, установленные в данной статье намного мягче, в сравнении с однообъектными преступлениями.
Завершая анализ зарубежных уголовных законодательств, мы пришли к выводу, что «квазисоучастие» в самоубийстве характеризуется в большинстве стран отсутствием уголовной ответственности за само совершение лицом самоубийства, но с ответственностью за деяния такие как: склонение к самоубийству; помощь в самоубийстве; подстрекательство к самоубийству.
После разбора нашего уголовного законодательства можно прийти к выводу, что в Уголовном Кодексе РФ перечень «квазисоучастия» в сравнении довольно ограничен, поскольку в ст. 110 УК РФ установлена уголовная ответственность еще и за доведение до самоубийства, а в ст. 110.2 УК РФ — за организацию деятельности, направленной на побуждение к совершению самоубийства.
Для лучшего и правильного правоприменения данного правового института считаем, что надо закрепить в Уголовном Кодексе Российской Федерации официальное определение. Основная проблема для законодателя заключается в определении им пределов, содержания, процессов, связанных с уголовной ответственностью по поводу «квазисоучастия». Также считаем, что для более эффективного применения, нашему законодателю надо взять в пример опыт зарубежных стран, а конкретно опыт Швейцарии в том смысле, чтобы была дифференциация уголовной ответственности, если у виновного присутствовала корыстная заинтересованность. Также определённым отличием нашего уголовного законодательства от других является то, что у нас не содержатся особые составы преступлений, в которых учитывается особое состояние потерпевшего. Думаем, будет правильно включить в наш кодекс норму, чья правовая регламентация заключалась бы в том, что оказание помощи в самоубийстве по просьбе лица, который неизлечимо болен и страдает от этого.
Литература:
- От самоубийств в мире погибает больше людей, чем от войн и убийств // URL: http://www.secretfree.info/1megalopolis/megalopolis5.htm (дата обращения: 23.11.2020 г.).
- Пояснительная записка к законопроекту № 118634–7 // Государственная Дума Федерального Собрания Российской Федерации // URL: https://sozd.duma.gov.ru/bill/118634–7 (дата обращения: 23.11.2020 г.).
- Официальный сайт Судебного департамента при Верховном Суде РФ. Данные судебной статистики // URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=79 (дата обращения: 23.11.2020 г.).
- Уголовное право. Общая часть. Учебник / Герцензон А. А., Исаев М. М., Пионтковский А. А., Утевский Б. С.; науч. ред.: В. Д. Меньшагин. М., 1948. С. 433.
- Елисеева Н. М. Европейский опыт криминализации квазисоучастия в самоубийстве // Теория и практика общественного развития. Научный журнал. Краснодар, 2018. № 5.
- Елисеева Н. М. Теологические основы криминализации доведения до самоубийства через призму догм христианского вероучения // Уголовная политика и культура противодействия преступности: материалы Международной научно-практической конференции (21 сентября 2018 г.). Том 1. Краснодар: Краснодарский университет МВД России, 2018.
- Елисеева Н. М. Эволюция института уголовной ответственности за доведение до самоубийства в России в ХХ — ХХI вв. // Уголовная политика в сфере обеспечения безопасности и здоровья населения, общественной нравственности и иных социально-значимых интересов: сборник материалов VII Международной научно-практической конференции. Краснодар: КСЭИ, 2018.
- Расулов А. Самоубийство // Все об Исламе [сайт]. — URL: http://www.islamdag.ru (дата обращения: 24.11.2020 г.).
- Suicide Act 1961 [Электронный ресурс] // Legislation.gov.uk. URL: http://www.legislation.gov.uk/ukpga/Eliz2/9–10/60/contents (дата обращения: 23.11.2020 г.).
- Уголовный кодекс Испании [Электронный ресурс]. URL: http://www.crimpravo.ru/page/zar-uk/# (дата обращения: 24.11.2020).
