Права человека в системе антидопингового регулирования

Настоящее исследование представляет анализ прав человека в системе антидопингового регулирования. В статье рассматриваются положения нормативно правовых актов, направленные на борьбу с допингом в спорте, соответствие существующей антидопинговой системы современным реалиям, а также соблюдение этой системой прав спортсменов.

Ключевые слова: допинг, права человека, конституционное право, антидопинговое регулирование, спортивное законодательство, всемирное антидопинговое агентство (вада).

Тема защиты прав человека в системе антидопингового регулирования высоко актуальна, особенно для Российской Федерации. Спорт, который должен основываться на принципах состязательности, всё чаще обращает на себя внимание скандалами, связанными с нарушением и дискриминацией прав спортсменов. Эта проблема имеет не только медицинский, этический, но и правовой смысл, что требует определённого анализа. Необходимо рассмотреть, соответствует ли существующая антидопинговая система современным реалиям? Не нарушает ли она при этом права спортсменов? Вот основные задачи данного исследования.

Для начала необходимо изучить, принимается ли во внимание в работе антидопинговой системы концепция прав человека и гражданина.

На сегодняшний день борьба с допингом закреплена во многих правовых актах различного уровня. Основополагающим является Всемирный антидопинговый кодекс, действующая редакция которого вступила в силу в 2015 году [2]. Кодекс отражает миссию ВАДА — защищать фундаментальное право спортсменов на участие в соревнованиях без вреда для здоровья и обеспечивать равенство и справедливость в спорте. Это закрепляется в самых первых статьях документа среди основных целей его создания. Тем не менее при более внимательном изучении материала возникают определенные сомнения в соответствии данных лозунгов действительности.

Так, требование о предоставлении информации о местонахождении спортсменов (статья 5.6) ставит интересы Всемирного антидопингового агентства в ущерб правам спортсмена, приравнивает их к лицам, находящимся под следствием и в целом неприемлемо в современном мире. Права спортсменов нарушаются и положением о строгой ответственности (strict liability) атлета, согласно которому нарушение антидопинговых правил устанавливается в независимости от вины спортсмена, а в случае, если бремя доказывания лежит на спортсмене, то стандартом доказывания будет баланс вероятностей, т. е. достаточно любого надлежащего доказательства.

Отдельным недостатком являются слишком значительные сроки дисквалификаций за нарушение антидопинговых правил, а также чересчур размытые, каучуковые формулировки, наподобие «незначительная вина», «нечестным путем», «противоречат духу спорта», которые позволяют антидопинговым структурам при необходимости изменять наказание, что является серьезным нарушением прав человека. Неоднозначность коснулась и самого определения допинга. Так, по мнению В. Н. Платонова данное определение «подогнано под существующую противоречивую практику борьбы с допингом и призвано подвести формальную основу под практическую деятельность ВАДА» [12]. То есть автор утверждает, что благодаря закреплённой в Кодексе трактовке и отсутствия чётких критериев допинг стал рассматриваться не как запрещённое в спорте вещество, а как нарушение антидопинговых правил, что опять же позволяет произвольно трактовать дефиницию и наносить ущерб правам человека.

Всемирный антидопинговый кодекс действует совместно с пятью Международными стандартами, которые унифицируют деятельность антидопинговых организаций в таких сферах как: стандарт лабораторий, стандарт тестирования и расследований, стандарт терапевтического использования, стандарт конфиденциальной информации и запрещенный список. Мне бы хотелось подробнее остановиться именно на Международном стандарте по тестированию и расследованию [6]. Еще в самом введении документа подчеркивается, что при его составлении было уделено должное внимание принципам уважения прав человека и иным юридическим принципам. Однако впоследствии МСТР вновь устанавливает требования к обязанности спортсменов, находящихся в соответствующих регистрируемых пулах тестирования, сообщать о своем местонахождении. Трехкратное несоблюдение данного требования в течение двенадцати месяцев расценивается как нарушение антидопинговых правил. Также в данном Международном стандарте весьма поверхностно освещена роль расследований в борьбе с допингом. Таким образом, возникает вопрос о соответствии декларируемого соблюдения прав человека данной норме.

Помимо основных антидопинговых структур немалое место в сфере обеспечения прав человека играет Спортивный арбитражный суд (САС), орган, не подчиняющийся ни одной спортивной организации, который занимается урегулированием любых споров в области спорта посредством арбитража или медиации. Независимость САС подчёркивается решением Швейцарского федерального суда 1993 года о создании Международного арбитражного совета в области спорта для усиления гарантий прав сторон и для охраны самостоятельности Спортивного арбитражного суда [14]. Суд имеет богатую историю и практику, его авторитетность с каждым годом увеличивается, в том числе благодаря количеству поданных исков и рассмотренных дел, однако у органа имеются и определенные недостатки.

Так, в настоящее время спортсмен не может защитить свои права в РФ, так как при подписании соглашения об участии в международном соревновании он обязан принять условие о рассмотрении всех возникающих споров в САC [11]. Судебные расходы в этом суде в среднем составляют около 30 тысяч франков, поэтому, разумеется, не все спортсмены могут позволить себе такой судебный процесс. Дороговизна процедуры влияет и на количество поданных апелляционных жалоб. Для рассмотрения дела необходимо оплатить третейский сбор, более того, если другая сторона откажется от уплаты своей части сбора, ее обязан оплатить апеллянт, которому впоследствии этот сбор будет компенсирован. Особенно актуальными обращения российских спортсменов в порядке апелляционного обжалования стали в последнее время в связи с нарушением антидопинговых правил [13]. Наконец, процесс рассмотрения дела в Спортивном арбитражном суде зачастую очень сильно затягивается.

Рассмотрим поподробнее примечание к статье 3.2.2 Всемирного антидопингового кодекса. В отношении нарушений антидопинговых правил в данный документ включён принцип объективного вменения (strict liability). Согласно этому принципу, если в пробе спортсмена будет обнаружена запрещённая субстанция, считается, что ответственность за это будет нести сам спортсмен. Следовательно, будет иметь место нарушение антидопинговых правил в независимости от умысла или неосторожности спортсмена, ошибки или халатности врачей. Фактически спортсмену рекомендуется перейти на самолечение. Принципа объективного вменения придерживается в своих решениях и Спортивный арбитражный суд. Кроме того, в том же примечании к статье 3.2.2, а также в статье 3.1 и 3.2 отмечается, что стандартом доказывания будет являться не отсутствие обоснованных сомнений в виновности атлета, а баланс вероятностей, т. е. достаточно «любого надлежащего доказательства», будь то признание спортсмена, экспертное заключение или показания свидетелей. Данный принцип абсолютно недопустим. Во-первых, он противоречит Конституции РФ [1], а именно — статье 49, которая гарантирует невиновность каждого обвиняемого до установления иного вступившим в законную силу приговором суда. Во-вторых, презумпция невиновности установлена и в параграфе 11 Всеобщей декларации прав человека 1948 года [3], и в параграфе 2 статьи 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года [4], и в параграфе 2 статьи 14 Пакта о гражданских и политических правах 1966 г [5], а также в некоторых других международных документах. Тем самым очевидно, что с каждым годом общемировая важность презумпции невиновности возрастает и включается во всё большее количество документов, на что Всемирный антидопинговый кодекс «закрывает глаза».

Ещё больше споров вызывает положение статьи 5.6 Кодекса, согласно которому «спортсмены, включённые в Регистрируемый пул тестирования их Международной федерации и (или) Национальной антидопинговой организации, обязаны предоставлять информацию о своём местонахождении в порядке, предусмотренном Международным стандартом по тестированию и расследованию». Если спортсмен не предоставил такую информацию или не находится по указанному адресу три раза за двенадцатимесячный период времени, его привлекут к ответственности и примут меры. Данная статья нарушает элементарное конституционное право атлетов на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, а также запрет сбора, хранения и использования информации о частной жизни лица без его согласия (п.1 ст. 23 и п.1 ст. 24 Конституции РФ), и кроме того, как уже было сказано, ставит спортсмена в унизительное положение, аналогичное лицам, находящимся под следствием, и наносит неисправимый психический вред. К тому же, требование о предоставлении информации о местонахождении атлета нарушает статью 12 Всеобщей декларации прав человека 1948 г., ст. 17 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г., ст. 8 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. и законодательство многих стран мира в отношении невмешательства в личную жизнь граждан.

Конституционный суд РФ в одном из своих определений подчеркнул, что в понятие «частная жизнь» включается та область жизнедеятельности человека, которая относится к отдельному лицу и не подлежит контролю со стороны общества и государства. [9] При этом само лицо вправе определить, какие именно сведения должны оставаться в тайне [10]. Европейский суд по правам человека в одном из своих постановлений также разъяснил, что цель ст. 8 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод состоит в «защите человечества от произвольного вмешательства государственных органов. Она не просто обязывает государство воздерживаться от такого вмешательства, но и презюмирует, что реальное уважение частной или семейной жизни может включать и позитивные обязательства». Таким образом, можно заключить, что мало декларировать неприкосновенность частной жизни, очень важно, чтобы государство действительно претворяло эту гарантию в жизнь своими активными действиями. В таком случае возникает вопрос, почему Российская Федерация ничего не предпринимает, осознавая такое вопиющее нарушение основополагающего права человека?

Я не могу также согласиться со статьёй 21.1.2 и статьёй 5.2 Всемирного антидопингового кодекса, которые устанавливают обязанность спортсмена в любое время быть доступными для взятия проб, в том числе поздно вечером или рано утром. Даже факт использования малых доз запрещённой субстанции в указанные часы, чтобы утром это вещество уже нельзя было обнаружить, не служит достаточным основанием для нарушения опять же права каждого на частную жизнь и неприкосновенность личной и семейной тайны.

И, наконец, нельзя не отметить то обстоятельство, что гарантированное Кодексом «проведение справедливых, объективных и беспристрастных расследований» не соответствует действительности. Российский спортсмен выступает под эгидой антидопинговой организации, которая, в свою очередь, входит в международную федерацию, а та подчиняется Международному олимпийскому комитету. Тем самым в случае возникновения конфликта между спортсменами и Международным олимпийским комитетом, он будет рассматриваться органами, которые создают Международный олимпийский комитет, либо по правилам этих органов или международной федерации. Более того, органом, уполномоченным на рассмотрение жалоб на решения по международным допинговым спорам является Спортивный арбитражный суд (САС), одним из учредителей которого является МОК. Из чего следует, что спортсмен является фактически беззащитной стороной перед данными организациями, а другая сторона является судьёй в своём деле (nemo judex in re sua), что противоречит не только российскому законодательству (например, статье 126 Конституции РФ, статьям 19 и 29 ФКЗ «О судебной системе» [8]), но и международному старинному принципу, который сформировался еще в Древнем Риме.

Помимо всего прочего, в России уже давно предлагается разработать специальный акт, гарантирующий права атлетов. Например, федеральный закон «Об основах антидопинговой политики в Российской Федерации». В других странах — Австрии, Великобритании, Германии такой специальный закон существует, поэтому Российской Федерации при создании акта следует обратиться не только к отечественному, но и зарубежному опыту. В данном документе необходимо закрепить понятие допинга и основные дефиниции в области предупреждения допинга в России, особенности правового положения спортсменов в части соблюдения антидопинговых правил, размер и порядок применения санкций к субъектам в спорте в случае нарушения соответствующих правил, порядок работы специальных антидопинговых органов и порядок разрешения конфликтов. В том числе государству необходимо преодолеть проблему зависимости прав российских спортсменов от Спортивного арбитражного суда, где, как уже было сказано ранее, сама стоимость судебных расходов уже нарушает право каждого на доступ к правосудию. И законно ли вообще соглашение об участии в международных соревнованиях, которое ограничивает права спортсменов на рассмотрение их споров в российском суде? Справедлива ли та сумма, которую требуется внести для участия в судебном заседании? Государство обязано задаться такими вопросами, если оно действительно желает защитить права собственных спортсменов.

Литература:

1. Конституция Российской Федерации (принята на всенародном голосовании 12 декабря 1993 года)
2. Всемирный антидопинговый кодекс (в ред. 2015 года)
3. Всеобщая Декларация прав человека (принята Генеральной ассамблеей ООН 10.12.1948 года) // Справочная правовая система «Консультант плюс»
4. Конвенция о защите прав человека и основных свобод (Заключена в Риме 04.11.1950), (с изм. От 13.05.2004) // Справочная правовая система «Консультант плюс»
5. Международный пакт о гражданских и политических правах (принят 16.12.1966 Резолюцией 2200 (XXI) на 1496-ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН // Справочная правовая система «Консультант плюс»
6. Международный стандарт по тестированию и расследованию (в ред. 2019 года)
7. UNESCO International convention against doping in sport. (2007)
8. Федеральный Конституционный закон от 31 декабря 1996 г. № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской федерации» // Справочная правовая система «Гарант»
9. Определение Конституционного суда РФ от 9 июня 2005 г. № 248-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Захаркина Валерия Алексеевича и Захаркиной Ирины Николаевны на нарушение их конституционных прав пунктом «б“ части третьей статьи 125 и частью третьей статьи 127 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации.
10. Определение Конституционного суда РФ от 28 июня 2012 года № 1253-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Супруна Михаила Николаевича на нарушение его конституционных прав статьей 137 Уголовного кодекса Российской Федерации”
11. Приказ Минспорта России от 09.08.2016 № 947 «Об утверждении общероссийских антидопинговых правил» (п.13.2.2.1) // Справочная правовая система «Гарант»
12. Платонов В. Н. Допинг в олимпийском спорте // Глава в учебнике В. Н. Платонова Система подготовки спортсменов в олимпийском спорте. Общая теория и её практические приложения: учебник (для тренеров) в 2 кн. / В. Н. Платонов — Киев: Олимпийская литература, 2015
13. Чеботарева Д. А. Проблемы реализации спортсменом права на защиту в апелляционном порядке в международном спортивном арбитражном суде в Лозанне (CAS/TAS) // Проблемы экономики и юридической практики. 3’2017. С. 98
14. Code of Sports-related Arbitration. (2017). Court of Arbitration for Sport. Retrieved from http://www.tascas.org/fileadmin/user_upload/Code_2017_FINAL__en_.pdf
15. Downie, R. (2011) Improving the performance of sport’s ultimate umpire: Reforming the governance of the court of arbitration for sport, Melbourne journal of international law, 12, 2–3 Retrieved from http://law.unimelb.edu.au/__data/assets/pdf_file/0009/1687167/Downie.pdf