В статье анализируется понятие толкования права, показано историческое развитие процесса толкования как вида судебной профессиональной деятельности, рассматриваются его некоторые виды (способы) и делается попытка выяснить задачи толкования.
Ключевые слова : толкование права, суд и толкование норм права, доктринальное толкование, грамматическое толкование, историческое толкование.
The article analyzes the concept of interpretation of law, shows the historical development of the process of interpretation as a type of judicial professional activity, considers some of its types (methods) and attempts to clarify the tasks of interpretation.
Key words: interpretation of law, court and interpretation of law, doctrinal interpretation, grammatical interpretation, historical interpretation.
Термин толкование происходит от латинского термина «interpretari», что означает объяснять, понимать или переводить.
Дореволюционные юристы Д. И. Мейер и Г. Ф. Шершеневич писали, что «толковать закон — значит раскрывать истинный смысл его, изъяснять волю законодателя, облеченную в форму слова», и что «толкование... имеет своею целью раскрыть истинную волю законодателя» [4, с. 83].
Современные юристы довольно критично оценивают вышеприведенное понимание токования, считая его упрощенным: «Выведение норм права из правовых текстов или, точнее, реконструкция норм на основании текстов (поскольку с точки зрения деонтической логики нормы не выводимы напрямую из текстов) не является автоматическим, механическим процессом и допускает известную свободу усмотрения для юриста. Одна из стадий этого процесса — толкование (интерпретация) — заключается в установлении (выявлении) смысла правового текста (высказывания) и конструировании нормы права (элементов ее логической структуры) на основании выявленного смысла. Решающим моментом здесь остается усмотрение субъекта, толкующего право, поскольку «воля законодателя», которую некоторые юристы продолжают некритично использовать в своих интепретативных конструкциях, в юриспруденции является лишь идеальной категорией, не отражающей какое-либо реальное содержание (волю неких лиц)» [1, с. 78].
Приведем еще одну современную точку зрения на понятие толкования права: «Анализ специальных исследований дает представление о толковании как сложном, неоднозначном явлении. Толкование, или интерпретация — это интеллектуально-волевая деятельность, направленная на установление точного смысла правовой нормы, раскрытие выраженной в ней воли законодателя. В процессе толкования устанавливается смысл нормы права, ее основная цель и социальная направленность, возможные последствия действия толкуемого акта, выясняется общественно-историческая обстановка его принятия, условия, в которых происходит толкование, познаются глубинные свойства права» [2, с. 39–40].
Чтобы лучше понять природу толкования права, можно сделать экскурс в историю и увидеть, что отечественное государство неодобрительно относилось и даже прямо запрещало толкование судами или иными избранными лицами законов, видя в нем средство обхода законов и нарушение воли князя или царя.
В те времена, когда на Руси князь лично отправлял правосудие, о толковании закона не было и речи. Со временем, не имея возможности рассматривать дела самостоятельно, были учреждены «бояре введенные», которые имели право «судить суд великого князя». «Но трудно думать, говорит профессор В. И. Сергеевич, что боярам была предоставлена компетенция, выходящая за пределы прямого применения царских указов» [10, с. 396].
Право на восполнение пробелов законодательства принадлежало всецело и исключительно царю. При царствовании Михаила Федоровича возникает новый порядок. Михаил Федорович приказывает «вершить дело» боярам, хотя это происходит исключительно по «особому государственному указу». Прошение подается государю, а государь приказывает «указ учинить». Данный указ и является основанием для решения по делу челобитчика.
Период, продолжавшийся вплоть до вступления на престол Петра Великого, характеризуется неимением какой бы то ни было самостоятельности судной боярской коллегии для решения спорных дел, а потому, о каком бы то ни было юридическом толковании их судом не могло быть речи.
Петр Великий, следуя доктрине, принятой в то время в Западной Европе, предоставил суду широкую власть в деле толкования законов, особенно в части применения наказания. Суд трактовал закон и применял его по обстоятельству дела, по состоянию дела или по усмотрению суда. Однако указом от 17 апреля 1722 г., Петр I высказывает совершенно противоположный взгляд на этот вопрос: по этому указу низшие суды были обязаны о всех встречаемых ими затруднениях при решениях дел доносить Сенату, а последний предоставлять такие дела на усмотрение Императора.
Со времени царствования Петра влияние западноевропейской науки и практики начинает сказываться все сильнее и сильнее в России. В особенности это делается заметно при Екатерине II. Этот период совпадает по времени с господством в Западной Европе теорий Ш. Л. Монтескье и Ч. Беккариа, и их влияние в значительной степени объясняет толковательную деятельность судов, которая является характерным признаком этого периода.
Суды при решении дел обязаны были держаться точного и буквального смысла законов, при малейших сомнениях они обращались за разъяснениями в Сенат, который в таких случаях обыкновенно представлял дело на усмотрение Государственного Совета. До издания Судебных уставов императора Александра II господствовало исключительно словесное толкование законов. И только после принятия Судебных Уставов императора Александра II в 1864г. суды получили право толковать законы по их логическому смыслу и постановлять решения, не стесняясь неполнотой, неясностью или противоречием отдельных законов [9].
Какова же основная задача толкования?
По мнению одних ученых, под задачей понимается вычленение воли и нахождении предшествующей мысли законодателя в тексте закона. Нахождении того замысла, того определяющего события, которое вынудило законодателя обратить мысли в текст. Иные полагают, что важно понять смысл закона, не опираясь при этом на надобность понимать внутренний порыв и волю законодателя.
Возникает вопрос, при всей сложности законодательной процедуры, когда в разработке закона принимает участие не один человек, разве можно установить их общую волю? Законодатель должен воплотить свою мысль зачастую в очень кратком объеме. Ведь того, чего нет на бумаге, независимо от мыслей законодателя, юридически не существует. Главная задача законодателя, думается, подобрать максимально точное, полное и емкое выражение для регулирования общественных отношений. И. В. Михайловский считал, что «толкование юридической нормы заключается в раскрытии смысла нормы, насколько он выразился в тексте» [11, с. 705].
Прежде всего, необходимо уразуметь словесный смысл закона, т.н. грамматическое, словесное толкование. «Толкователь должен установить смысл каждого слова нормы в отдельности, выяснить синтаксическое строение нормы и логическую связь между ее частями, принять в расчет стиль автора и затем, основываясь на полученных результатах, определить смысл того сочетания всех разобранных элементов, какое дано в толкуемой норме» [3, с. 41]. Вторая стадия — разъяснение смысла нормы для дальнейшего применения, которое является итогом уяснения и выражается субъектами толкования в соответствующих формах.
Какими же приемами осуществляется толкование нормы? В зависимости от того, кто толкует закон, различают толкование аутентичное, судебное, доктринальное.
Под аутентичным толкованием имеют в виду толкование закона, даваемое в форме закона, издаваемого именно с целью истолкования какого-либо другого закона. Предполагается, что самой законодательной власти, издавшей данный закон, известнее, чем кому-либо, его истинный смысл, и в случае сомнения, естественнее всего обратиться к той же самой власти для выяснения что же собственно она хотела постановить. Новых актов при аутентичном толковании не создается.
За судом закреплена функция по судебному толкованию. При рассмотрении дела суд самостоятельно применяет норму права, следовательно, в своем решении суд толкует закон. Таким образом, суд должен ясно и точно понимать закон, чтобы иметь возможность применить общий закон к частному случаю. Однако, как отмечал А. Д. Градовский, «применение закона к индивидуальному случаю не может быть деятельностью пассивной» [6, с. 36]. Каждое дело имеет уникальные черты, отличающие его от иных дел, даже сходных по признакам, следовательно судья должен быть прекрасно образован, иметь достаточный практический опыт для того, чтобы быть способным определить, какой закон относится к данному делу.
Важную роль в развитии правовой науки и юридической практики играет доктринальное толкование. Этим видом толкования занимаются научные работники, специалисты в области законодательства, толкование имеет теоретический, академический характер. Результат данного вида толкования находит в докладах и лекциях, книгах и научных статьях. Естественно, что это толкование носит разъяснительный характер. Вопрос принятия такой трактовки зависит от авторитета субъекта разъясняющего норму права.
Под приемами толкования понимаются способы, способствующие выяснению внутреннего смысла нормы. В зависимости от приемов толкования различают определенные виды толкования.
Рассмотрим более подробно грамматическое и историческое толкование.
Наиболее употребительным способом является грамматическое толкование. Слова, используемые в законе, должны быть даны или интерпретированы в их естественном или обычном значении. Главными в понимании нормы права становятся грамматика, лексика, синтаксис. Основная предпосылка использования данного приема заключается в том, что независимо от намерения законодательного органа, издавшего закон, норма выражается словами и, следовательно, необходимо толковать в соответствии с правилами грамматики. Это самое безопасное правило толкования законов, потому что намерение законодательного органа выводится из используемых слов и языка. При использовании данного способа толкования необходимо владеть культурой речи и специальной юридической терминологией, которую надо постоянно изучать и отслеживать изменения интерпретаций. Отметим, что «ученые ставят термины в определенную научную парадигму. Значение остается одним (презумпция невиновности по-прежнему будет определяться положением в праве, согласно которому обвиняемый (подсудимый) считается невиновным, пока его вина не будет доказана в установленном законом порядке), но меняется значимость трактуемого понятия, появляется его оценка. Плюрализм и вариативность толкования терминов неизбежны. Поэтому доктринальное толкование причислено к неофициальному» [5, с. 155].
Историческое толкование — это метод интерпретации законодательства, который учитывает обстоятельства, предшествующие принятию соответствующего законодательства. Так, например, в качестве «одной из важных причин принятия Конституции 1936 года были недостатки законодательного процесса по Конституции 1924 года, которые выявились еще в период нэпа в 1920-е годы: например, чрезмерная перегруженность законодательной функцией Совнаркома Союза ССР, из-за чего Советское правительство не имело достаточно времени заниматься вопросами управления» [7, с. 51].
Приведем еще один пример исторического толкования. В 1918 году был принят первый в истории отечественного права брачно-семейный кодекс — Кодекс законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве, главной идеей которого была «эмансипация женщин, освобождение ее от власти мужа, как в личном, так и в имущественном отношении» [8, с. 674].
Таким образом, главная функция толкования — раскрыть содержание нормы права и смысл акта в целом. При этом перед толкователем всегда стоит задача: каким бы способом ни истолковывался правовой акт, он всегда должен быть толкуем согласно принципам справедливости, признанным в данном обществе.
Литература:
- Антонов М. В. Толкование и применение права как творческий процесс // Труды Института государства и права. 2016. № 4. С. 74–86.
- Беляева О. М. Толкование норм права. // Ученые записки Казанского университета. Серия Гуманитарные науки. 2007. Т. 149. № 6. С. 39–47.
- Васьковский Е. В. Руководство к толкованию и применению законов. М., 1997. 128 с.
- Васьковский Е. В. Цивилистическая методология. Учение о толковании и применении гражданских законов. — М., 2002. 507 с.
- Городишенина Е. В. Научная юридическая терминология в официальном и неофициальном толкованиях права // Вестник Кемеровского государственного университета. 2015. № 1–4 (61). С. 153–157.
- Корнев В. Н. Правотворчество, правоприменение и содержание права. // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: Философия. Социология. Право. 2008. Т. 4, № 8. С. 35–42.
- Максимова О. Д. Разработка и всенародное обсуждение проекта Конституции СССР 1936 года // Пробелы в российском законодательстве. 2014. № 3. С. 46–51.
- Максимова О. Д. Становление советского брачного права // Право и политика. 2013. № 5. С. 673–678.
- Мингазов Р. Ш. О праве судебного толкования: исторический аспект. // Новый университет. Серия «Экономика и право». 2011. № 4 (4). С. 43–46.
- Сергеевич В. И. Древности русского права: в 3 т. Т. 2: Вече и князь. Советники князя. М.: Зерцало-M, 2006. 510 с.
- Хропанюк В. Н. Теория государства и права. Хрестоматия. М., 1998. 944 с.
