В статье автор предпринимает попытку постановки проблемы соотношения (взаимовлияния) механизма индивидуального правового регулирования и правозащитной деятельности, роли судебной деятельности.
Ключевые слова: правозащитная деятельность, толкование права, правоинтерпретационная деятельность, суд, юридическая помощь, защита.
Толкование права является специфической правовой деятельностью, которая тесно связана с правовой действительностью. Право тесно связано с государством, оно обладает своими специфическими чертами. Это системность, нормативность, формальная определенность, необходимость государственного принуждения. Именно эти признаки права, по мнению Рубанцовой Т. А., и порождают необходимость толкования нормативно-правовых актов в системе российского права [1, с. 214].
Толкование права — это установление содержания нормативно-правовых предписаний для их практической реализации. Цель толкования состоит в том, чтобы выявить точный смысл юридических правил, правовых предписаний, содержащихся в нормативно-правовых актах [2, с. 203].
Установлению подлежит государственная воля, которая объективно выражена и закреплена в тексте нормативно-правового акта. Объектами толкования, таким образом, выступают юридические нормативные акты как письменные акты-документы, содержащие нормы права.
Стратегическая задача толкования — эффективная реализация правовых предписаний в режиме строгой законности. В конечном счете направлено на практическое осуществление правовых норм. Большое значение оно имеет для правоприменения и деятельности государственных органов по изданию и систематизации нормативно-правовых актов [3, с.123].
Толкование права следует определить как юридически значимую интеллектуально-волевую деятельность субъектов права по уяснению и разъяснению смысла содержания правовых актов в целях их реализации и совершенствования.
Таким образом, правоинтерпретационная деятельность имеет непосредственное практическое значение, поскольку через толкование норм права достигается реализация властных нормативных предписаний в правоприменительной деятельности.
Как отмечает Тарасов А. Н., сущность толкования права заключается в «уяснении для себя и для субъектов общественных отношений, а также в разъяснении для других объективно существующих принципов и норм права, содержащихся в единой, многоуровневой и развивающейся системе форм национального и международного права, реализуемых в государстве, с целью выявления прежде всего действительной воли управомоченных правотворческих органов, а не «букв» в принципах и нормах права» [4, С. 27]
В целом разделяя вышеприведенную точку зрения отметим, что зачастую «выявление воли управомоченных правотворческих органов» оказывается не всегда возможным сразу ввиду различных факторов, связанных, например с новизной правоотношения или его сложностью, отсутствием устойчивой правоприменительной практики или же, напротив, наличием противоречивой практики применения норм права, в связи с чем справедливо замечание Морозовой Л. А. о том, что «необходимость толкования норм права возникает в процессе правоприменения, поскольку невозможно применить норму права, не уяснив ее точный смысл» [5, С. 268].
При этом постановка проблемы правоинтерпретационной деятельности в правозащитном аспекте представляется значимой ввиду особых условий его существования в российской действительности.
Особое место в системе официального толкования права имеют решения международных судов, будучи направленными на достижение целей беспристрастного и справедливого правосудия, которое обеспечивает защиту и восстановление общепризнанных принципов и норм права. Установление юридической природы решений международных судов, в частности Европейского суда по правам человека, имеет особую важность для определения места и роли акта судебного толкования права
Европейский Суд по правам человека (European Court of Human Rights (англ.); Cour européenne des droits de l’homme (фр.)) — международный судебный орган, юрисдикция которого распространяется на все государства — члены Совета Европы, ратифицировавшие Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод, и является исключительным органом по толкованию применению Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Несмотря на прекращение членства России в Совете Европы, многие правовые позиции, ранее выраженные в решения Европейского Суда по правам человека, были восприняты в судебной практике национальных судов Российской Федерации на уровне Конституционного Суда Российской Федерации, обзоров судебной практики и разъяснений Верховного Суда Российской Федерации.
С учетом имплементации правовых позиций Европейского Суда по правам человека в правоприменительную практику судов Российской Федерации, представляется возможным провести анализ «первоисточника» применительно к правозащитной деятельности, поскольку суждения Европейского Суда по правам человека всегда имели существенное значение для правозащитной деятельности в цивилизованных странах.
Правовое значение толкования, придаваемого нормам Конвенции о защите прав человека и основных свобод, сложно переоценить и оно является неоспоримо важным для правозащитной деятельности.
Так, в соответствии с частью 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона.
Как неоднократно подчеркивал Европейский Суд по правам человека, Конвенция о защите прав человека и основных свобод (в том числе закрепленное в ней право на суд) имеет целью гарантировать не теоретические или иллюзорные права, а те права, которые являются практическими и эффективными.
Придание постановлениям Европейского Суда по правам человека особого правоинтерпретационного значения, имплементация его позиций в судебную практику судов РФ предопределило включение законодателем специальных механизмов преодоления окончательности судебных решений судов РФ в случаях установления нарушения норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Применение при выстраивании процессуальной позиции международно-правовых подходов к толкованию права зачастую способствует повышению качества правозащитной деятельности в судах Российской Федерации.
Согласно статье 1 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» квалифицированная юридическая помощь оказывается на профессиональной основе лицами, получившими статус адвоката.
Несмотря на законодательное регулирование вопросов, связанных с оказанием юридической помощи, законодатель не раскрывает содержания данного понятия.
В свою очередь, характеризуя смысл правой помощи и защиты, например, по уголовному делу, следует отметить, что линия защиты адвоката в уголовном судопроизводстве заранее не определена уголовно-процессуальным законом. Он только обеспечивает интересы правосудия и способствует выполнению различных функций, в том числе и защиты.
По нашему мнению, оказание юридической помощи и защита в сфере уголовно-процессуальной деятельности представляет собой систему мер, направленных не столько на установление истины по делу, сколько способствующих возможности доверителя представить свое видение произошедшего как верное и тем самым обеспечить себе защиту от уголовного преследования.
Оказание квалифицированной юридической помощи при таких обстоятельствах является гарантом возможности лица, в отношении которого ведется производство по уголовному делу, облечь свою концепцию произошедшего в правовые рамки путем консультаций с защитником, отстоять свои интересы в рамках уголовного дела, воспользовавшись специальными знаниями адвоката.
Защита человека в уголовном процессе характеризуется особыми условиями своего осуществления. Так, она конкретизирована уголовно-процессуальными норами, обусловлена наличием обвинения. Кроме того, она производится уполномоченными на то должностными лицами, в задачу которых входит борьба с преступностью, а не защита обвиняемых.
Защита по уголовному делу не может быть сведена к какому-нибудь одному направлению, а потому толкование права, применяемое различными субъектами, в частности осуществляющими правозащитную деятельность, может способствовать достижению результатов защиты не только в их сугубо теоретическом значении, но и достигать цели реальной помощи конкретному доверителю (в частности, ранее мы обращали особое внимание на позиции ЕСПЧ, которые во многом были восприняты российской судебной правоприменительной практикой).
Таким образом, толкование права является важным элементом юридической деятельности, обеспечивающим воплощение правовых предписаний в соответствии с условиями реального развития правоотношений, актуальными потребностями общества и государства и, вместе с тем, способствующим развитию правозащитной деятельности сквозь призму применяемых правовых подходов для разрешения отдельных правовых ситуаций, судебных дел.
Литература:
- Рубанцова, Т. А. Толкование права как условие правореализации / Т. А. Рубанцова. — Текст: непосредственный // Гуманитарный научный вестник. — 2021. — № 6. — С. 212–216.
- Нерсесянц, В. С. Общая теория права и государства: учебник / В. С. Нерсесянц. — Москва: Норма: ИНФРА-М, 2021. — 569 c. — Текст: непосредственный.
- Протасов, В. Н. Теория права и государства: учебное пособие для среднего профессионального образования / В. Н. Протасов. — 5-е изд. перераб. и доп.. — Москва: Юрайт, 2022. — 192 c. — Текст: непосредственный.
- Тарасов, А. Н. Эволюция современных взглядов на толкование права / А. Н. Тарасов. — Текст: непосредственный // Экономика. Бизнес. Финансы. — 2019. — № 3. — С. 27–30.
- Морозова, Л. А. Теория государства и права: учебник / Л. А. Морозова. — 4-е изд. перераб. и доп.. — Москва: Эксмо, 2010. — 510 c. — Текст: непосредственный.
