Постоянному обсуждению подвергаются решения органов Конституционного контроля, как в теоретическом, так и практическом плане. Конституционный суд Российской Федерации является одним из базовых органов в системе разделения власти. В данной статье описаны примеры деятельности органа конституционного контроля, изменения, связанные с нормами законодательства, уточнения этих пробелов. Перечисленные особенности этих решений квалифицируют как полноценный источник законодательства.
Ключевые слова: система разделения властей, негативное законодательство, неточности в законе, правотворческая деятельность, источники права, прецедентное право, конституционная нормативная база.
Решения Конституционного суда занимают своё место в работе системы законодательства. Вопросы о роли Конституционного суда всегда вызывали споры. Некоторые юристы считают Конституционный суд выше органа законодательства, так как его возможности лишения юридической силы закона, носят итоговый характер в решении. Многие считают нахождение этих структур на одном уровне в определенных вопросах. Есть высказывания о Конституционном суде как о «негативном законодателе», многие не считают необходимостью Конституционного суда заниматься правотворчеством, называя его основной функцией нормоконтроль и официальное толкование Конституции. Также основным определением Судебной власти является её самостоятельность и независимость от законодательных и исполнительных властей. В нескольких государствах пришли к «ухищрению»- в законодательстве судебной системы не относят к нормативным актам законы о Конституционном суде. Однако невозможно спрятать тот факт, что в связи с постоянно возникающим разнообразием ситуационных изменений Конституционный суд должен реагировать на запросы заявителей и не только в разъяснении возникших неопределённостей, проверке соответствия нормативных актов, договоров, но и в помощи путём законотворчества, если изменения законны и их решение становится необходимым допустимым и возможным. В таком случае Конституционный суд иногда принимает роль законодателя, по крайней мере учитывает перспективу развития правовых отношений.
В настоящее время видна роль Конституционного суда при вынесении решений в разных источниках права. По мнению Байтина М. И., которое было противоположно доводам Зорькина В. Д., являвшегося председателем КС, решения этой инстанции не являются источником права. При осуществлении деятельности Конституционного суда его решения по содержанию и функции равноценны законам Конституции РФ. В Конституции РФ закреплено разделение властей, что не способствует преувеличению роли судебной власти. М. И. Байтин считает, что Конституция пополняется не только законодателем, но и Конституционным судом. «Результаты абстрактного толкования конституционных норм и те положения, которые провозглашаются Конституционным судом в обоснование им решений по конкретным делам, составляют живое конституционное право, право в действии» [6, с. 7].
Можно продолжать спор бесконечно, но можно точно сказать, что в этом вопросе необходимо учитывать разные подходы, мнения, новые факты и продумывать последствия.
Зорькин Валерий Дмитриевич председатель конституционного суда, учитывает ту практику, которая сложилась из законодательства. М. И. Байтин пишет о идеале, который должен быть. С его точки зрения конституционный Федеральный закон о Конституционном суде «по своей сути противоречит принципу разделения властей, природе правового государства». Вышеуказанная норма закона действует. Акты Конституционного суда безусловно будут выполнены каждой структурой государства.
Разделение власти происходит благодаря сдерживанию и противовесам различными органами. Главная позиция заключается, в том, что Конституционный суд был гарантом принципа, о котором указано выше. Так практически отражается взаимодействие органа конституционного контроля и Федерального собрания. Конституционный суд выступает гарантом ст.10 Конституции РФ, так как выносит последнюю решающую оценку, соблюдая положение о разделении властей. Но, если Конституционный суд позволяет себе отклоняться от этой догмы и занимается правотворчеством, то такие решения встречают с недоумением со представители других органов. Ни в одной правовой системе не позволяется Конституционному суду быть в роли реального законодателя. В российской правовой системе такие действия получают отрицательную оценку, не учитывающую практическую пользу этих решений.
Но в действительности же назрела необходимость развивать и расширять возможности Конституционного суда. Многие высказываются за включение в практику прецедентного права. Стало очевидным сближение правовых систем по многим юридическим аспектам.
Существует 3 обстоятельства, которые невозможно игнорировать:
1) Орган конституционного контроля является источником законодательства.
2) Возникновение пробелов в законодательстве, выявленных Конституционным судом, требует безотлагательного заполнения. Законодателю необходимо официально признать нормативное положение данных решений органа контроля.
3) Конституционный суд располагает широким потенциалом для разработки конституционных положений.
Для понимания ситуации необходимо привести примеры: орган Конституционного контроля занимает позицию, оставляя прореху в законодательстве. Так в Постановлении Конституционного суда РФ от 12 марта 2001 г. № 4 указано, что для возбуждения производства по делам «о банкротстве» в соответствие с Конституцией РФ необходимо закрепить нормативно:
- Право должника обжаловать в суде определение о принятии заявлении «о банкротстве».
- Возможность довести до судьи объяснения и возражения по заявлению другой стороны до принятия арбитражным судом решения о введении наблюдения.
До того, как внести федеральному законодателю необходимые исправления и дополнения в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» арбитражные суды, учитывая результаты проверки заявления о признании должника банкротом и представленные документы, может вынести определение о принятии данного заявления; вопрос о введении наблюдения решается при получении от должника разъяснений и возражений, а оформляется как отдельное определение. По [1, с. 67].
Можно сделать выводы о том, что:
– орган конституционного контроля своим решением показал изъяны в законе при возбуждении по делу о банкротстве на основании требования заявителя, создав пропуск очереди введения наблюдения, которому, по логике, должны предшествовать предоставление суду разъяснений и возражений должником;
– органом конституционного контроля была введена новая урегулированная норма права;
– для арбитражного судьи норма права представляется нормативной инструкцией, которую в постановлении предписано использовать по сходству п.3 ст.68 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», который допускает обжалование решения арбитражного суда по смене прежнего руководства на внешнее;
– орган конституционного контроля окончательно не восполняет пропуск в законодательных актах и обращается к законодательным органам;
– был взят тактичный стиль взаимодействия по существу с законодателем.
Необходимо привести еще один пример формирования органом конституционного контроля новой нормы законодательства, такой, как Постановление от 31 октября 1995 г. № 12-П по делу о толковании ст. 136 Конституции: придание обновленного вида законодательного акта о внесении поправки в Конституцию Российской Федерации По [2, с. 29–33]. Помимо этого, в Постановлении Конституционного суда РФ от 18 июля 2003 г. № 13-П, были указаны положения для органов прокуратуры о проведении проверок, в рамках обязательного исполнения Конституции, с тем, чтобы обращаться в суд Российской Федерации с заявлением, по соответствию Конституции Российской Федерации уставов, законов и иных законодательных актов субъектов РФ. По [3].
В ст. 125 Конституции РФ генеральный прокурор не назван в числе тех, кто мог обращаться с запросом в орган Конституционного контроля. Учитывая изложенные факты, можно говорить об уникальных возможностях Конституционного суда.
Определения конституционного суда являются полнофункциональным источником законодательных актов, включая и свои характеристики:
– его решения являются актами органа государственного аппарата;
– ведение производства в установленной форме и последовательности;
– готовые документы имеют свои особенные качества и признаки;
– правовые положения часто приближены к текстам закона;
– решения публикуются официально и обязательны для исполнения;
– являются последними в инстанции;
– устаревшие законодательные акты утрачивают силу;
– круг лиц чаще всего не определен (юридические физические, должностные);
– участники руководствуются решениями конституционного суда.
Обсуждение данных проблем вызывает споры об актуальности правотворческой деятельности законодательных органов, если есть определения (решения) Конституционного суда. Все акты Конституционного суда имеют силу источника права. В результате этого мы приходим к обсуждению того,
какие инстанции отличаются более весомыми законодательными актами? Единомышленники правотворческой деятельности этого суда признают отсутствие на сегодняшний день необходимого специального положительного отлаживания функций взаимодействия законодательных органов и органов Конституционного контроля. В следствии этого появляется проблема инициирования законодательной деятельности. Не встретит сопротивление то решение, чтобы известная часть взаимодействия регулировалась сугубо посредством закона.
В результате необходимо сделать вывод о том, что законодательство и теория не должны отмахиваться от реальности. Необходимо вести юридическое взаимодействие, главная задача которого состоит в том, чтобы вводить исключения и дополнения, точно оцененные законом, ясно определяющие границы законотворческой функции органа конституционного контроля, то есть Конституционного суда РФ.
Литература:
1. Конституционный суд Российской Федерации. Постановления. Определения. 2001. — М., 2002.
2. Конституционный суд Российской Федерации. Постановления. Определения. 1992–1996. — М., 1997.
3. СЗ РФ. 2003. № 30. Ст. 3101.
4. Байтин М. И. О юридической природе решений Конституционного суда Российской Федерации // Государство и право. 2006. № 1; Вопросы теории государства и права: Межвузовский сб. научных трудов. Вып. 5. — Саратов, 2006.
5. Зорькин В. Д. Прецедентный характер решений Конституционного суда Российской Федерации // Журнал российского права. — 2004. — № 12.
6. Научно-практический комментарий к Конституции Российской Федерации. — М.: Спарк, 2004.
