Структура концепта «обладание» во французском и латинском языках

Осознание того, что анализ языка не может быть ограничен исследованием идеальной языковой системы, существующей автономно, привело к выдвижению на первый план когнитивных подходов в языкознании как гуманитарной науке. Человеческая когниция, понимаемая как взаимодействие систем восприятия, репрезентации и продуцирования информации, предстала в качестве эмпирического объекта лингвистических изысканий.

В современной науке актуальными являются проблемы категоризации и концептуализации мира. Понятие концептуализации – одно из фундаментальных понятий мыслительной деятельности человека. Концептуализация рассматривается как ментальная деятельность, опирающаяся на определенную систему знаний, и представляет собой осмысление фрагмента действительности, которое объективируется в лексической единице. Концепты представляют собой идеальные абстрактные единицы, которыми человек оперирует в процессе мышления. В их содержании отражены знания, опыт деятельности человека и результаты познания им окружающего мира в виде определенных единиц, ‘квантов’ знания [5, с. 4]. Концептуализация – один из важнейших процессов познавательной деятельности человека, заключающийся в осмыслении поступающей к нему информации и приводящий к образованию концептов, концептуальных структур и всей концептуальной системы в человеческой психике. Концептуализация как выделение в целостном представлении о действительности частных элементов предполагает, что оно ‘поделено’ на определенные сегменты и что это деление закреплено в языке [1, с. 13]. Именно поэтому язык является для нас важнейшим источником установления концептов и концептуальных систем и анализа их природы.

Концепт «обладание» является одним из базисных концептов, лежащих в основе общего освоения человеком действительности, но, в то же время, отличается национально-культурным своеобразием конкретного языкового воплощения, что позволяет выявить концептуальный анализ.

В современном французском языке в центре ядра рассматриваемого концепта находится глагол avoir, представляющий его архисему. Как доминанта синонимических рядов глаголов концепта «обладание» avoir имеет самую широкую дистрибуцию и отличается самой свободной сочетаемостью. Глагол avoir является наиболее обобщенным средством лексической репрезентации концепта, его ключевым словом.

Проведя компонентный анализ, представляем лексическое значение глагола avoir как ряд сем, которые актуализируются во множестве контекстов, становясь тем самым концептуальными признаками, составляющими ядро концепта «обладание». Таким образом, структуру данного концепта, которая отражает его видение носителями современного французского языка и культуры, можно представить в следующем виде [4, 8]:

‘обладать, иметь’ ‘иметь в наличии, иметься’

На современном этапе развития французского языка лексическая группа (ЛГ), выражающая концепт «обладание», состоит из 24 лексических единиц, ядро же составляют 11 лексем: acquérir, attraper, avoir, bénéficier, disposer, (être) doué,-e, jouir, obtenir, posséder, prendre, tenir [4, 8].

Данные единицы сконцентрированы вокруг архисемы avoir и описывают те или иные ситуации обладания. На основе анализа ядерных лексем представляется возможным выделить следующие основные признаки, организующие структуру концепта «обладание» во французском языке:

1. процесс овладения / состояние обладания;

2. акцент на способе получения / акцент на результате;

3. отношение к внутреннему миру человека / отношение к внешнему миру, окружающей действительности;

4. отторжимость объекта обладания / неотторжимость объекта обладания;

5. акцент на насилии при овладении / отсутствие подобного акцента.

После рассмотрения структуры концепта в синхронии возникает вопрос о том, насколько национально специфична его структура, когда и при каких обстоятельствах она сформировалась.

Современное состояние структуры концепта «обладание» является закономерным результатом его длительного развития в диахронии. Определение каждого концепта – процесс, сходный с определением понятия в логике. Но между тем и другим есть очень важное различие. Определение концепта <…> складывается из исторически разных слоев, различных и по времени образования, и по происхождению, и по семантике, а поэтому способ их суммирования в определении по самому существу дела является генетическим; концепт получает всегда генетическое определение [6, с. 60].

Так, ядерное слово avoir восходит к лат. habērе. В других романских языках из лат. habērе развиваются глаголы: исп. haber, ит. avere, порт. haver, окс. aver.

Как показывают генетически близкие образования в других родственных языках, первичным для лат. habērе является значение ‘держать’ [9, с. 408]. Так, в оскском и умбрском языках, которые как и латинский входят в италийскую ветвь индоевропейских языков, фиксируются формы –haf[iar] оск. «содержит, имеет» и habe умбр. ‘держит, владеет’ [9, с. 408; 11, с. 630].

Глагол habēre, исходный для avoir, являлся основным глаголом, который выражал концепт «обладание» в латинской лингвокультуре. Наблюдается преемственность между двумя лингвокультурами (латинской и французской) в языковом выражении такого важного для миропонимания концепта (французская культура и язык являются романскими по происхождению, т.е. берут начало в латинской культуре и языке).

В латинском языке встречается достаточно много производных от habērе лексических единиц. Так глагол habitāre, близкий по значению глаголу vivere «жить» и заимствованный во французский язык как habiter ‘жить, проживать’, был интенсивной формой к habeo, ēre [3, с. 356]. Форма habilis была также заимствована во французский юридический язык в конце XIV в. со значением ‘умелый, способный’ [7, с. 361], и значение это сохранилось до наших дней. Сравнивая семантику habērе и его производных, отмечаем, что в латинском языке происходит смещение акцента с собственно обладания на его характеристику (что иметь → как иметь).

В латыни фиксируются и существительные, образованные от глагола habērе: habentia, ae ‘имущество, пожитки, добро’; habitūdo, inis ‘внешний вид, наружность’; habitus, ūs ‘внешность, облик’, ‘платье, костюм’ и ‘особенности’ [3, с. 355]. Таким образом, актуализируется обладание как в сфере имущественных отношений, так и в сфере физиологической и ментальной. Вместе с тем отмечаются следующие производные: глагол debēre ‘получить, унаследовать от кого-либо; быть обязанным кому-либо’, ‘долженствовать’ (развившийся во фр. devoir ‘долженствовать’); глагол inhibēre ‘удерживать, сдерживать’, т.е. ‘иметь, удерживая’, заимствованный в форме inhiber во французский язык юриспруденции в значении ‘запрещать, налагать запрет’ (конец XIV в.) [7, с. 392].

Такое обилие производных, возможно, является способом преодоления синкретизма лат. habēre. Расширение полисемии ключевого слова одного концепта приводит к выделению его частей в отдельные концепты, происходит процесс формальной (как inhibēre, debēre) или семантической (омонимы и т.д.) деривации.

Учитывая семантическую структуру глагола habērе и его производных, видим основания утверждать, что значение ‘иметь, обладать’ у глагола habērе не было основным. Оно было вторичным, появившимся в ходе развития латинского языка, т.к. обычно более сложное абстрактное значение ‘иметь’ развивается на основе значений пространственных (более наглядных, конкретных, доступных зрительному восприятию), а не наоборот [2, с. 284].

Таким образом, структуру концепта «обладание» в латинском языке можно представить следующим образом [3]:

‘долженствовать’ debēre

(имея) ‘считать(ся),

‘считать нужным, ‘мочь, быть рассматривать(ся)’

долженствовать’ в состоянии’ (чем? каким?)

habērе

‘держать, удерживать’ ‘иметь, обладать’

Рассмотрев структуру концепта в латинском языке, перейдем к истории его становления во французском языке.

Основной лексической единицей выражения концепта «обладание» на современном этапе развития французского языка, как и на всем протяжении его истории, является глагол avoir. Глагол avoir отмечается уже в первых памятниках французской письменности (ок. 880 г.). В старофранцузском языке он имел форму aveir (Cantilène de Sainte Eulalie, X век) [7, с. 56]. Данный глагол восходит к латинскому habēre ‘держать, иметь’. В народной латыни h отпадает, b переходит в v в позиции между гласными, а ē в открытом слоге лабиализуется и переходит в нисходящие дифтонги [ei] > [oi], позже фиксируется изменение написания на avoir.

В ранних памятниках старофранцузского языка avoir отмечается в значениях, которые фиксировались и у латинского habēre – ‘владеть’, ‘ощущать, думать’, ‘иметь в своем распоряжении’. Позже (с 1000 г.) avoir чаще употребляется в значении ‘ощущать, испытывать чувство’: - avoir mal ‘испытывать чувство боли’; затем, ‘владеть благами’ - avoir des biens (1050). Кроме того, в XII веке глагол фиксируется в значении ‘овладеть женщиной (физически)’, а в XIII веке оно было расширено и у avoir появляется значение ‘овладевать, ловить, поймать’, например, je l’aurai – ‘я его поймаю’ (т.е. иметь в будущем, овладеть в результате действия). Кроме того, глагол использовался как вспомогательный (X в.) в глагольных формах; в различных конструкциях, в которых наблюдалась его полная или частичная десемантизация. С XI в. используется конструкция “avoir à (плюс инфинитив)”, которая выражает долженствование, обязанность сделать что-либо. В виде “n’avoir qu’à” данный оборот имеет значение ‘не иметь другого выхода, кроме как…’: - tu n’as qu’à t’en aller – ‘тебе остается лишь уйти’. В XVI веке в литературе отмечается безличный оборот il y a ‘имеется’, в котором avoir становится формальным связующим знаком между говорящим и высказываемой им мыслью: il y a des personnes qui le disent – ‘есть те, кто говорит это’ [10, с. 153].

В XVI – XVII вв. у глагола avoir отмечается очень много новых значений, выражающих 1) душевное состояние человека: avoir en grande faveur — ‘любить кого-либо’; 2) характеристику: avoir du courage – ‘быть храбрым’; 3) действие: avoir quartier libre — ‘получить отпуск из казармы’ и т.д. В основном полисемия глагола увеличивается путем метафорического переноса характеристик и процессов материального мира в область чувств, мыслей, взаимоотношений между людьми, во внутренний мир человека. Это свидетельствует о значительном прогрессе французского литературного языка в период ренессансно-гуманистического движения и Просвещения. Развитие философии и других гуманитарных наук, различных жанров литературы, как и повышение общей образованности, культуры вызвало расширение рамок концепта «обладание» во французской лингвокультуре.

Таким образом, во французской лингвокультуре, которая берет свое начало в лингвокультуре латинской, концепт «обладание» менее многогранен, основная лексическая единица его выражения менее полисемична. Многие значения лат. habēre во французском языке выражаются исключительно самостоятельными лексемами (devoir ‘долженствовать’, habiter ‘жить, проживать’, inhiber ‘сдерживать, замедлять; запрещать’). Таким образом, происходит ‘сжатие’ концепта «обладание» во французской концептосфере, что объясняется самой историей формирования языка французов. Субстратно-суперстратные отношения подразумевают определенный период двуязычия носителей нового зарождающегося языка. Формирующееся галло-романское языковое сознание усваивало латинскую языковую картину мира, постепенно перерабатывая ее, сопоставляя с языковой картиной мира кельтского населения. Для выражения ряда значений, присущих латинскому глаголу habēre, в языке кельтов, возможно, уже существовали свои собственные лексемы, и поэтому французский глагол avoir не развил всех граней концепта «обладание», выражаемых в латинской лингвокультуре глаголом habēre.

Литература:

1. Берестнев Г.И. Семантика русского языка в когнитивном аспекте: Учебное пособие. – Калининград: Изд-во КГУ, 2002.

2. Гамкрелидзе Т.В., Иванов В.В. Индоевропейский язык и индоевропейцы, книга 1. – Тбилиси: Изд-во Тбилисского ун-та, 1984.

3. Дворецкий И.Х. Латино-русский словарь. Изд-е 5-е, стереотипное. – М.: Русский язык, 1998.

4. Новый французско-русский словарь / Гак В.Г., Ганшина К.А. 70 тыс. слов. – М.: Русский язык - Медиа Дрофа, 2008.

5. Пятаева Н.В. История синонимичных этимологических гнезд *em- и *ber- «брать, взять» в русском языке: Автореф. дис. …канд. филол. наук. – Уфа, 1995.

6. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. Изд-е 2-е, испр. и доп. – М.: Академический проект, 2001.

7. Dubois J., Mitterand H., Dauzat A. Dictionnaire étymologique de la langue française. – Paris: Larousse, 2001.

8. Le Robert quotidien. Dictionnaire de la langue française. – Paris: Le Robert, 1996.

9. Pokorny J. Indogermanisches Etymologisches Wörterbuch. – Leipzig, 1984.

10. Rey A. Dictionnaire historique de la langue française. – Paris, 1992.

11. W.-H. - Walde A. Lateinisches Etymologishes Wörterbuch. 3 Neuberarbeitete Auflage von J.B. Hofmann. - Heidelberg, 1954.