Одним из самых первых собственно французских слов, зафиксированных в письменных источниках, является глагол aveir > avoir «иметь» (около 880 г.). Уже в произведении «Cantilène de Sainte Eulalie» (X в.) он встречается достаточно часто [7, с. 56]. Глагол avoir, восходящий к латинскому habēre, возникший для обозначения понятия собственности, постепенно расширил свои функции, а вместе с тем и утратил четкость в выражении данного значения. Он стал обозначать более широкий круг отношений и со временем начал выступать и как своего рода глагол-связка.
Таким образом, в современном французском языке распространение этого глагола чрезвычайно широко. Трудно найти страницу французского текста, где не было бы глагола avoir, причем свое исходное значение обладания он выражает крайне редко. Наиболее употребительным кажется этот глагол при сравнении французского текста с русским. Соответствие avoir – иметь редко реализуется на практике. Сопоставление подлинников и переводов (было взято по 20 страниц из 5 произведений: R. Rolland «Pierre et Luce», L. Aragon «La Semaine sainte», E. Triolet «Roses à credit», И.С. Тургенев «Дым», А.П. Чехов «Человек в футляре») дало следующие результаты: во французских текстах avoir встречается 115 раз, а в русских глагол «иметь» - только 7 раз, всего в 15 – 16 раз реже, чем французский avoir [2, с. 246].
Чем же объясняются особенности глагола avoir, подобная широта его семантики? Для ответа на эти вопросы необходимо, безусловно, рассмотреть его значения, варианты употребления на современном этапе развития французского языка (в синхронии), но и произвести внутреннюю реконструкцию данного слова, проследить развитие у него новых значений на разных этапах формирования языка (в диахронии). Язык является когнитивной структурой, которая может объяснить механизмы усвоения и переработки информации об окружающем мире. Поэтому анализ процессов семантического переосмысления, в данном случае глагола avoir, становится столь важным. И именно синхронно-диахронный подход помогает наиболее полно решить данную задачу.
Латинский глагол habēre «иметь, обладать» в народной латыни и в галло-романском языке начинает приобретать модальное значение; например: Sed non ipsa parte exire habebamus… - Но мы должны были выйти не с этой стороны (Peregrinatio Aetheriae ad loca sancta) [4, с.55]. Помимо того, он используется в перифразах, которые служат для выражения понятия вида и особенно совершенного вида; например: Omnes res relictas habeo… - Я оставил все дела (Plaute) [6, с. 31].
В ранних памятниках старофранцузского языка avoir отмечается в значениях, которые фиксировались и у латинского habēre – «владеть», «ощущать, думать», «иметь в своем распоряжении». Позже (с 1000 г.) avoir чаще употребляется в значении «ощущать, испытывать чувство»: – avoir mal «испытывать чувство боли»; затем, «владеть благами» – avoir des biens (1050). В XII веке глагол фиксируется в значении «овладеть женщиной (физически)», а в XIII веке оно было расширено и у avoir появляется значение «овладевать, ловить, поймать», например, je l’aurai – «я его поймаю» (т.е. иметь в будущем, овладеть в результате действия). Глагол avoir постепенно утрачивает свое значение обладания, владения. В XII в. появляется его синоним pursedeir > posséder, который восходит к старофранцузскому seoir «сидеть». Этот глагол более четко выражает отношения принадлежности.
Кроме того, глагол avoir использовался как вспомогательный (X в.) в глагольных формах; в различных конструкциях, в которых наблюдалась его полная или частичная десемантизация. С XI в. используется конструкция «avoir à (плюс инфинитив)», которая выражает долженствование, обязанность сделать что-либо. В виде «n’avoir qu’à» данный оборот имеет значение «не иметь другого выхода, кроме как…»: – tu n’as qu’à t’en aller – «тебе остается лишь уйти».
В старофранцузском широко используются аналитические конструкции, показывающие отношения принадлежности, как следствие предыдущего действия (j’ai une lettre écrite – у меня написанное письмо). Такой оборот можно расценивать как перифразу. Но с XI в. по аналогии стали говорить: ai aimet, ai dormi (буквально «имею влюбленным», «имею поспанным) [2, с. 244], что бессмысленно, если брать значения слов в отдельности. Это является свидетельством переосмысления конструкции и превращения глагола в служебный элемент. Именно из этих конструкций развиваются уже в XIII в. сложные (составные) времена французских глаголов со вспомогательным глаголом aveir. Другой вид перифраз с модальным значением долженствования (cantare aio – я должен спеть) перешел в синтетическую форму будущего времени (future simple); например: cantare aio > cantaraio > chanterai, где глагол породил глагольную морфему-показатель будущего времени [6, с. 104]. Заметим, что и исходная конструкция существует в современном французском, где avoir используется как служебное слово в сложном глагольном сказуемом; например: j’ai à chanter – я должен спеть.
В среднефранцузском языке широко распространяются обороты «avoir + существительное», выражающие состояние, реакции субъекта; например: avoir faim – испытывать чувство голода. В современном французском их употребление столь же широко. Заметим, что, например, в русском подобные выражения (типа дерзновение иметь) вышли из употребления в процессе развития языка [5, с. 112].
В классическом французском языке на основе глагола avoir образуется безличный оборот il y a «есть, имеется», который в наши дни встречается не реже самого глагола [8, с. 149]. В нем avoir настолько «бледнеет» в своем содержании, что становится формальным связующим знаком между говорящим и высказываемой им мыслью; например: Il y a des personnes qui le disent. – Есть лица, говорящие это.
В XVI – XVII вв. у глагола avoir отмечается очень много новых значений, выражающих 1) душевное состояние человека: avoir en grande faveur — любить кого-либо; 2) характеристику: avoir du courage – быть храбрым; 3) действие: avoir quartier libre — получить отпуск из казармы и т.д. В основном полисемия глагола увеличивается путем метафорического переноса характеристик и процессов материального мира в область чувств, мыслей, взаимоотношений между людьми, во внутренний мир человека. Это свидетельствует о значительном прогрессе французского литературного языка в период ренессансно-гуманистического движения и Просвещения.
В современном французском языке глагол avoir как приобрел новые значения, так и сохранил ряд традиционных значений. Рассмотрим различные случаи его употребления.
Глагол avoir выражает отношение принадлежности между субъектом и объектом, но не подразумевает постоянного владения; например: Avez-vous un stylo? – У вас есть ручка? Отношение обладания может рассматриваться и как процесс: приобретение, получение и прочее; например: Il a toujours des bonnes notes en cette matière. – Он всегда получает хорошие отметки по этому предмету.
Отметим, что в современных языках поссессивные отношения постоянно взаимодействуют с отношениями пространственными. Близость семантических категорий отражается и на изменении значений языковых средств, так во французском языке глагол avoir от выражения поссессивных отношений перешел к пространственным (локальным) [1, с. 247]. Avoir, а особенно безличный оборот il y a, употребляется для выражения пространственных отношений со значением характеристики; например: Il y avait un très beau théâtre dans la ville. – В городе был очень хороший театр.
Переосмысляясь, локальные и поссессивные отношения приводят к определительным отношениям. Характеристика может быть выражена через конструкцию «avoir + существительное + прилагательное», при этом субъект характеризуется через качество какого-либо предмета, например: Elle a de grands yeux doux. – Глаза у нее большие, ласковые.
Если качество ограничено во времени, то оно переходит в категорию состояния. Во французском avoir образует множество оборотов, обозначающих психическое или физическое состояние существа: avoir le cafard – хандрить; avoir peur – бояться; avoir froid – мерзнуть; avoir soif – испытывать жажду и т. д. Они используются при описании различных чувств; например: Ils avaient quelque gêne. – Они испытывали некоторую неловкость. Также подобные обороты могут описывать физические ощущения, потребности; например: Vous n’avez pas l’envie de raconter tout. – Вы не хотите все рассказывать.
Кроме того, avoir обозначает и действие. Правда, не всякое действие может быть описано с помощью конструкции с этим глаголом, так как она изображает субъект как носителя каких-то внешних проявлений, отражающих его переживания. Поэтому сочетание «avoir + отглагольное существительное» употребляется в основном для описания реакций, неожиданных перемен в поведении субъекта (то есть, действий); например: Il a eu un frisson. - Он вздрогнул. В этом случае глагол avoir почти полностью утрачивает самостоятельное значение и выражает лишь категории сказуемого – лицо и время.
Что касается других романских языков, то в итальянском, как и во французском языке, avere является основным глаголом выражения обладания и практически совпадает в своих значениях с французским avoir (хотя в итальянском языке сохраняется значение «держать», например, avere in mano – держать в руке) [4, с. 44]. А, например, в испанском языке значение глагола haber «иметь, обладать» считается устаревшим. Чаще всего он используется как вспомогательный глагол для образования сложных временных форм глагола, например, he leído – «я прочитал»; как самостоятельный глагол у него отмечаются значения: «иметься, находиться»: hay mucha gente en la plaza – на площади много народу; «захватывать»; «быть должным»: has de estudiar — ты должен учиться. Основным же глаголом, выражающим концепт «обладание», является tener (< лат. tenere «держать (в руке)» и, как производные значения, «обладать», «занимать»), который соединяет и значение «держать (в руках), удерживать»: tener las riendas – держать вожжи, и «иметь, обладать, располагать»: tener bienes — владеть имуществом, tener tiempo libre — располагать свободным временем [3, с. 267].
Случаи, рассмотренные в работе, показывают, что глагол avoir проделал длинный путь: от выражения обладания – через пространственные и определительные отношения к описанию состояния, действия. Кроме того, он взял на себя выполнение функции грамматического показателя. Когда такая роль закрепляется за словом, то собственное лексическое значение все более ослабляется, значение грамматического отношения в нем все более возрастает, и с течением времени оно начинает играть роль служебного слова [2, с. 234].
Французский глагол avoir представляет интерес для синхронно-диахронного анализа, так как он занимает заметное место во французской лексике и его семантика чрезвычайно широка. Кроме того, его значения были достаточно сильно подвержены изменениям на всем протяжении формирования французского языка.
В процессе развития языка возникают новые понятия, требующие новых слов, а старые слова начинают употребляться переносно, получают иное осмысление, «расширяют» и «суживают» сферу своего применения [1, с. 19].
Все эти процессы можно объяснить тем, что лексика, являясь наиболее подвижным уровнем языка, неразрывно связана с реальной жизнью, где все очень быстро изменяется и приобретает новые формы.
Литература:
Будагов Р.А. Сравнительно-семасиологические исследования. – М.: Изд-во МГУ, 1963. – С. 19 – 24.
Гак В. Г. Сопоставительная лексикология. (На материале французского и русского языков). – М.: Международные отношения, 1977. – С. 234 – 252.
Исп.-рус. словарь – Большой испанско-русский словарь. Gran Diccionario Español-Ruso. / Б. П. Нарумов, Н. В. Загорская, Н. Н. Курчаткина и др. Под ред. Б. П. Нарумова. 150 тыс. статей. © ООО «Русский язык - Медиа», 2003.
Ит.-рус. словарь – Итальянско-русский словарь / Г.Ф. Зорько. – М.: Астрель, АСТ, 2001.
Никифоров С. Д. Глагол, его категории и формы в русской письменности второй половины XVII века. – М., 1952. – С. 110 – 114.
Шигаревская Н. А. История французского языка. – Л.: Просвещение, 1973. – С. 30 – 31, 54 – 55, 104 – 107.
Dubois J., Mitterand H., Dauzat A. Dictionnaire étymologique de la langue française. – P.: Larousse, 2001. – 822 p.
Le Robert quotidien. Dictionnaire de la langue française. – P.: Le Robert, 1996. – 2181 p.
