В статье анализируется сложившаяся позиция судов, связанная с досудебным разрешением корпоративных споров, а также процессуальные особенности решения ряда вопросов
Ключевые слова: суд, судебная практика, корпоративные споры, досудебное разрешение спора
На сегодняшний день досудебный порядок урегулирования корпоративных споров является одним из актуальных вопросов. Верховный Суд РФ отметил, что досудебный порядок урегулирования корпоративных споров — это взаимные действия сторон материального правоотношения, которые направлены на то, чтобы самостоятельно разрешить все имеющиеся между ними разногласия [5]. Лицо, считающее его субъективные права нарушенными, обращается с требованием об устранении нарушения. В случае признания получателем претензии доводов обоснованными, принимаются меры к устранению нарушения субъективных прав «отправителя», минуя суд.
Предъявление иска участником корпорации или членом ее коллегиального исполнительного органа об оспаривании сделки по корпоративным основаниям, как правило, обусловлено нарушением порядка совершения такой сделки, которое допущено самой корпорацией. В данной ситуации нарушения, допускаемые контрагентом по сделке при ее совершении, носят производный характер от тех нарушений, которые изначально допустило само общество.
В связи с этим возникает вопрос, каким образом должны быть распределены судебные расходы, понесенные представителем истца в случае удовлетворения заявленного иска, с учетом того, что сам истец (юридическое лицо) нарушил требования закона при совершении сделки, что стало основанием для обращения в суд.
Полагаем, что здесь следует обратиться к разъяснениям, изложенным в п. 19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 января 2016 г. № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела», согласно которым «не подлежат распределению между лицами, участвующими в деле, издержки, понесенные в связи с рассмотрением требований, удовлетворение которых не обусловлено установлением фактов нарушения или оспаривания прав истца ответчиком» [4].
Поскольку инициирование участником или членом коллегиального органа юридического лица обращения в суд с иском об оспаривании совершенной им сделки вызвано незаконными действиями самого юридического лица, постольку и судебные издержки, понесенные в связи с исполнением требований ч. 2 ст. 65.2 ГК РФ по уведомлению других участников корпорации о намерении обратиться в суд с иском, не должны относиться на контрагента по сделке, выступающего в судебном процессе в качестве ответчика [1].
Представляется справедливым, что такие расходы, понесенные участником или членом коллегиального органа юридического лица, должны быть возмещены юридическим лицом, в интересах которого предъявлен иск, однако механизм их возмещения на сегодня законодателем не определен.
Рассмотрение производных исков по корпоративным спорам осложняется тем, что юридическое лицо, в интересах которого предъявлен иск, зачастую имеет негативный интерес в поддержании предъявленного иска, а его представитель (участник или член коллегиального органа), как правило, лишен возможности самостоятельно получить доказательства, поскольку они находятся в распоряжении компетентных органов юридического лица.
В подобных случаях представителям надлежит занимать более активную процессуальную позицию, использовать процессуальные возможности истребования и обеспечения письменных и вещественных доказательств (ст. ст. 66, 99 АПК РФ [2]), для установления фактических обстоятельств ходатайствовать о вызове и допросе свидетелей, инициировать проведение судебных экспертиз.
В целях пресечения негативных последствий столкновения взаимоисключающих интересов истца (юридического лица) и его представителей, предъявивших иск, Пленум Верховного Суда РФ в п. 32 Постановления № 25 разъяснил, что «по смыслу статьи 65.2 ГК РФ корпорация в лице соответствующего органа и присоединившиеся к иску участники не имеют права без согласия участника, предъявившего иск, полностью или частично отказаться от иска, изменить основание или предмет иска, заключить мировое соглашение и соглашение по фактическим обстоятельствам. Обратившийся в суд с требованием участник корпорации в случае присоединения к иску иных участников также не имеет права совершать указанные действия без согласия всех таких участников» [3].
Таким образом, реализация распорядительных прав истца и его представителей в делах об оспаривании совершенных корпорацией сделок имеет определенную специфику, которую следует учитывать при разрешении указанной разновидности корпоративных споров. Постановлениями Седьмого арбитражного апелляционного суда от 15 марта 2017 г. № 07АП-298/2017 и Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 6 июня 2017 г. по делу № А72–1217/2017 были отменены определения судов первой инстанции, принявших отказы от исков участников корпораций о признании сделок недействительными и прекративших производства по делам. Причиной отмены судебных актов стало отсутствие выраженного юридическим лицом, в интересах которого предъявлен иск, согласия на прекращение производства по делу в связи с отказом от исковых требований.
При наличии корпоративного конфликта в обществе часть его участников может не только не присоединиться к иску одного из участников об оспаривании совершенной обществом сделки, но и активно возражать против признания ее недействительной. Защита интересов иных участников корпорации, несогласных с заявленными требованиями об оспаривании сделок, согласно разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ в п. 32 Постановления № 25, может быть реализована путем их участия в деле на стороне ответчика в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований на предмет спора.
На правах и обязанностях всех участников корпорации, включая обратившегося с иском, решение суда отразится совершенно одинаково, поэтому и их процессуальное положение должно быть равным (соистцы, третьи лица, представители) вне зависимости от их отношения к предъявленному иску; во-вторых, в случае процессуального представительства, а именно такое положение по логике ГК РФ и Постановления Пленума ВС РФ занимает участник корпорации, ни о каком присоединении к иску остальных участников корпорации не может быть и речи, ибо присоединиться к иску могут лишь соучастники — соистцы, каковыми иные участники по иску, предъявленному корпорацией в лице участника-представителя, не являются, а присоединение к иску представителей действующему процессуальному законодательству, к счастью, неизвестно; в-третьих, при оспаривании сделки юридического лица решение суда никак не повлияет на права и обязанности остальных участников корпорации по отношению к ответчику, такие участники связаны материальными правоотношениями только с самой корпорацией и могут участвовать в качестве третьих лиц лишь на ее стороне, т. е. на стороне истца.
Указанные критические замечания безусловно заслуживают внимания, между тем, учитывая природу корпоративного конфликта, при определении процессуального статуса участника корпорации в судебном споре прежде всего следует исходить из его материально-правового интереса к результату разрешения возникшего спора, не допуская при этом ограничения его процессуальных прав и не возлагая на него не согласующиеся с его материально-правовым интересом процессуальные обязанности.
Противостояние участника корпорации, предъявившего иск об оспаривании сделки, и органов такой корпорации может быть продолжено и после принятия судом решения о признании сделки недействительной и применении последствий ее недействительности. Такое противостояние прежде всего выражается в уклонении корпоративного образования в лице соответствующих исполнительных органов от исполнения принятого по иску судебного акта.
В такой ситуации представитель корпорации имеет самостоятельные возможности для принудительного исполнения принятого судебного акта. В п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 июня 2018 г. № 27 указано, что «участник хозяйственного общества и член совета директоров, оспаривающие сделку общества, действуют от имени общества (абзац шестой пункта 1 статьи 65.2, пункт 4 статьи 65.3 ГК РФ), в связи с чем в случае удовлетворения требования о применении последствий недействительности сделки в исполнительном листе в качестве взыскателя указывается участник или член совета директоров, осуществляющий процессуальные права и обязанности истца, а в качестве лица, в пользу которого производится взыскание, — общество, в интересах которого был предъявлен иск» [6].
Литература:
- Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 03.08.2018) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2019) // СЗ РФ. — 1994. — № 32. — ст. 3301.
- Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24.07.2002 № 95-ФЗ (ред. от 25.12.2018) // СЗ РФ. — 2002. — № 30. — ст. 3012.
- Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» // Российская газета. — № 140. — 2015.
- Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21.01.2016 № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» // СПС «Консультант Плюс».
- Определение Верховного Суда РФ от 20.02.2017 № 306-ЭС16–16518 по делу № А49–7569/2016 // СПС «Консультант Плюс».
- Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 26.06.2018 № 27 «Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность» // Российская газета. — № 145. — 2018.
