Ключевые слова: неправомерные действия, уголовная ответственность, банкротство.
На сегодняшний день институт банкротства является необходимым элементом рыночной экономики. Он направлен на защиту прав и интересов как кредиторов, так и должников при банкротстве, что определяет важность эффективной работы данного института. В настоящий период времени существующие уголовно-правовые нормы не решают проблемы, связанные с привлечением к уголовной ответственности лиц, виновных в совершении неправомерных действий в сфере банкротства. Основные трудности возникают в связи с установлением состава преступлений, предусмотренных ст. 195 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее — УК РФ).
Неправомерные действия при банкротстве являются составной частью преступлений в сфере экономической деятельности (Глава 22 УК РФ) и заключаются в нарушении установленного порядка осуществления процедуры банкротства и признания должника несостоятельным; общественная опасность исследуемых деяний влечет наступление массы негативных последствий.
Для привлечения к уголовной ответственности за совершение неправомерных действий при банкротстве, необходимо, чтобы преступления были совершены при наличии признаков банкротства и причинили крупный ущерб. На практике возникает много вопросов, связанных с установлением данных обстоятельств. Так, А. Н. Тен считает, «Необходимо сконструировать составы указанных преступлений как формальные. Данные изменения значительно облегчат квалификацию криминальных банкротств. указав, что такие изменения в УК РФ сильно повысят показатели привлечения виновных лиц к уголовной ответственности и, как следствие, реализуя превентивную функцию уголовного права, снизят количество такого рода преступлений» [3]. Мы полагаем данную позицию справедливой, поскольку достаточно будет установить только факт совершения неправомерного действия при банкротстве для привлечения виновного к уголовной ответственности, тем самым преступление не будет зависеть от наступления определенных последствий. Кроме того, до принятий Федерального закона от 08.12.2003 № 167-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации», последствия в виде причиненного ущерба носили оценочный характер и размер законом не устанавливался. Но несмотря на данное обстоятельство, отметим, что именно размер причиненного ущерба является разграничительным признаком для привлечения лица к уголовной или административной ответственности.
Возникают трудности и с установлением признаков банкротства при совершении неправомерных действий. Диспозиции анализируемой статьи устанавливают, что преступления должны быть совершены при обязательном условии — при наличии признаков банкротства. В силу того, что статья 195 УК РФ носит бланкетный характер, признаки банкротства закреплены в нормах Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве). При этом, возникает вопрос о том, имеет ли значение для возбуждения уголовного дела по признакам состава преступления, установленного ст. 195 УК РФ, факт вынесения арбитражным судом РФ решения о признании должника банкротом.
Как правило, при совершении неправомерных действий при банкротстве, арбитражным судом субъекта РФ введена одна из процедур банкротства. Так примером, в частности, выступает Приговор от 24 апреля 2015 года, вынесенный Советским районным судом города Томска [7] по уголовному делу, возбужденному по факту совершения неправомерных действий при банкротстве. Судом было установлено, что руководителем юридического лица были совершены неправомерные действия при банкротстве, с момента введения в отношении организации процедуры банкротства — наблюдение. В свою очередь, на наш взгляд, для установления признаков банкротства при совершении неправомерных действий (кроме ч. 3 ст. 195 УК РФ) не должно быть акцентировано внимание на судебный акт арбитражного суда по конкретному делу о банкротстве. Поскольку должник может устранить признаки банкротства еще до обращения с заявлением в арбитражный суд, что безусловно, не должно препятствовать уголовному преследованию. Также при анализе диспозиций ст. 195 УК РФ, необходимо отметить, что отсутствует конкретное указание в законе на то обстоятельство, что преступления должны быть совершены «при наличии в отношении должника возбужденного дела о банкротстве».
Перейдем к исследованию проблемы, связанной с установлением субъектов составов преступлений за неправомерные действия при банкротстве. Так, арбитражный управляющий может быть привлечен к уголовной ответственности за преступления, совершенные ч. 1 и 3 ст. 195 УК РФ. Однако, за неправомерное удовлетворение имущественных требований отдельных кредиторов заведомо в ущерб другим кредиторам (диспозиция части 2 ст. 195 УК РФ) арбитражный управляющий не привлекается к уголовной ответственности, в силу того, что законом закреплен специальный перечень субъектов, которые могут быть привлечены к уголовной ответственности — руководитель юридического лица или его учредитель (участник) либо гражданин, в том числе индивидуальный предприниматель. Как отмечают в своих трудах С. И. Улезько, Г. С. Улезько, А. Ю. Улезько, «Специальный статус арбитражного управляющего создает благоприятную обстановку для использования служебного положения для вывода активов предприятия с дальнейшей целью личного обогащения» [4, с.191].
Приходится констатировать тот факт, что арбитражный управляющий может злоупотреблять своими обязанностями, в том числе и совершить неправомерное удовлетворение требований кредиторов в целях получения имущественной выгоды. Однако, уголовная ответственность за совершение данных неправомерных действий не предусмотрена. Как верно отмечает Е. Н. Разыграева, «К потенциальным субъектам рассматриваемых преступлений можно отнести и руководителей ликвидационных комиссий (ликвидаторов), а также бухгалтеров» [5, с.244].
Нам представляется, что данное изложение нормы не соответствует действительности, поскольку арбитражный управляющий, в том числе и руководитель ликвидационной комиссии (ликвидатор) юридического лица, могут выступать субъектами преступлений, установленного ч. 2 ст. 195 УК РФ, независимо от вида процедуры банкротства. Приведем, к примеру, норму Уголовного кодекса Республики Казахстан, устанавливающую уголовную ответственность за неправомерное удовлетворение требований кредиторов. Согласно, ч. 2 ст. 237 УК Республики Казахстан, «Неправомерное удовлетворение имущественных требований отдельных кредиторов учредителем (участником), должностным лицом, органами юридического лица, индивидуальным предпринимателем, знавшими о своей фактической несостоятельности (банкротстве), а равно лицом, наделенным полномочиями по управлению имуществом и делами несостоятельного должника при процедуре банкротства или реабилитационной процедуре, заведомо в ущерб другим кредиторам, если это деяние причинило крупный ущерб» [2]. Исходя из анализа указанной нормы уголовного законодательства, мы видим, что к уголовной ответственности за неправомерное удовлетворение требований кредиторов может также быть привлечено лицо, которое обладает полномочиями по распоряжению имуществом при процедуре банкротства, следовательно, не ограничен перечень субъектов. Данное положение, представляется важным для российского уголовного законодательства, поскольку при внесении изменений в ст. 195 УК РФ, появится законное основание для привлечения арбитражного управляющего к уголовной ответственности за неправомерное удовлетворение требований кредиторов.
Наличие проблем по привлечению к уголовной ответственности за совершение неправомерных действий при банкротстве обусловлено также и следующим обстоятельством. Так, в настоящее время отсутствует постановление Пленума Верховного суда РФ о судебной практике по уголовным делам о преступлениях, связанных с банкротством, хотя попытки его создания предпринимались несколько раз. Основными причинами непринятия постановления высшей судебной инстанцией РФ, по нашему мнению, являются следующие моменты.
Во-первых, практически отсутствует судебная практика по уголовным делам о неправомерных действиях в сфере банкротства, на основе которой можно будет обеспечить единообразие применения судами норм уголовного законодательства об ответственности за совершение рассматриваемых преступлений. Во-вторых, как отмечено ранее, уголовные дела о преступлениях в сфере банкротства являются одними из самых сложных для понимания, расследования и осуществления правосудия. Так, представляется верным мнение В. И. Тюнина, что «Конструкции составов рассматриваемых преступлений настолько сложны, что «правильных» ответов на возникающие вопросы найти просто невозможно, в этом случае необходимо пойти по пути принятия компромиссных решений и закрепить в постановлении Пленума Верховного суда РФ» [6, с.248].
Важность принятия данного постановления определена тем, что судам общей юрисдикции необходимо дать разъяснения на основные вопросы, возникающие при рассмотрении уголовных дел данной категории. Более того, необходимо разъяснить, что следует понимать под «сокрытием имущества, имущественных прав или обязанностей…» [1], установить отличия между неправомерными действиями при банкротстве и другими преступлениями в сфере банкротства, в том числе от преднамеренных и фиктивных банкротств, определить момент окончания преступления, а также дать ответы на другие вопросы, которые могут возникнуть в правоприменительной практике. На наш взгляд, данные рекомендации, необходимы для устранения проблем по применению норм ст. 195, 196, 197 УК РФ, порожденных несовершенством содержания норм уголовного кодекса РФ.
Таким образом, на сегодняшний день при привлечении к уголовной ответственности возникают трудности с определение статуса арбитражного управляющего в случае неправомерного удовлетворения требований отдельных кредиторов заведомо в ущерб другим кредиторам. Требует также внимания, проблема конкретизации признаков банкротства для правильного установления обстановки совершения неправомерных деяний. При этом, необходимо обеспечить единство судебной практики по данным уголовным делам. Что определяет важность принятия постановления Пленума Верховного Суда РФ, которое, к сожалению, на сегодняшний день отсутствует.
Литература:
- Уголовный кодекс Российской Федерации: федеральный закон от 13.06.1996 № 62-ФЗ (ред. от 03.10.2018) [Электронный ресурс] // СПС «Консультант плюс». — Режим доступа: http://www.consultant.ru
- Уголовный кодекс Республики Казахстан: кодекс Республики Казахстан от 03.07.2014 № 226-V (ред. от 12.07.2018) [Электронный ресурс] // ИС «Параграф». — Режим доступа: http://online.zakon.kz/m/Document/?doc_id=31575252#pos=1;-452
- Тен А. Н. Определение момента окончания неправомерных действий при банкротстве и преднамеренных банкротств // Бизнес в законе. 2016. № 5 — С. 133–137.
- Улезько С. И. Уголовная ответственность арбитражного управляющего при неправомерных действиях при банкротстве: постановка проблемы // Улезько С. И., Улезько Г. С., Улезько А. Ю. Проблемы экономики и юридической практики. 2017. № 5, — С. 191–193.
- Разыграева Е. Н. Криминальное банкротство — форма хищения? // Журнал российского права. 2017. № 5, — С. 97–104.
- Тюнин В. И. Замечания на Проект постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях, связанных с банкротством» // Ленинградский юридический журнал. 2014. № 1 (35). — С. 242–248.
- Приговор Советского районного суда г. Томска от 24 апреля 2015 года по уголовному делу № 1–2/2015 [Электронный ресурс] // Судебные и нормативные акты РФ — Режим доступа: http://sudact.ru
