Статья посвящена проблеме формирования Венской политической системы в Европе первой половины XIX века. Обращение к данному вопросу продиктовано постоянной потребностью исторической науки в приращении знаний о процессе развития международных отношений — совокупности политических, экономических, культурных связей стран и народов в исторической динамике, одной из важнейших областей человеческого общения.
Ключевые слова: война с Наполеоном, Россия, XIX век, Венская политическая система, Европа
Проблема исследования заключается в противоречивом анализе исторических событий России первой половины XIX века. В историографии России неоднозначно оценивается вклад российского императора Александра I в развитие дипломатии России, формировании её лидирующей роль в мировом историческом процессе. В дореволюционной российской историографии впервые, хотя и косвенно, данная тема стала звучать в работах таких исследователей, как М. И. Богданович, Н. К. Шильдер и др. В целом это был период накопления материала, когда историки стремились, прежде всего, детально описать ход военных кампаний 1812–1814 гг. и политические отношения великих держав в первой половине XIX в. Российские исследователи С. М. Соловьёв, И. И. Кауфман предприняли первые попытки анализа экономических и политических причин начала революционных и наполеоновских войн, изучения особенностей внутреннего положения России и Европы в этот период. Особняком от названных представителей буржуазно-либерального направления стоит фигура знаменитого российского, потом советского, историка академика Е. В. Тарле.
Советская историография характеризуется классовым подходом к оценке внешнеполитических событий. Франко-российские отношения, развивавшиеся на фоне ожесточённой борьбы европейских государств с агрессией Наполеона, исследуются в книге В. Г. Сироткина. К названным работам методологически примыкают лекции по внешней политике А. Л. Нарочницкого, проанализировавшего внешнеполитические отношения ведущих европейских стран в период от июльской революции до Парижского мира.
Для постсоветской историографии характерно рассмотрение российско-французских отношений на широком фоне мировой политики. Авторы стремились рассматривать российско-французские отношения более объективно, отказавшись от прежних идеологических схем. В этой связи следует отметить работы О. В. Орлик, Е. И. Федосовой.
Для России первая четверть XIX века ознаменовалась большой активностью во внешнеполитических делах и влиянии на международную политику. Это определялось значительной ролью России в создании антинаполеоновских коалиций, успехами русской армии. Дипломатия России, возглавляемая императором Александром I, во многом способствовали падению «Великой империи» Наполеона. Многолетнее противостояние европейских держав французской гегемонии заставляло политиков искать такую форму организации Европы, которая обеспечила бы равновесие сил, приоритет общих интересов над частными, коллективное урегулирование острых проблем. Одним из самых убежденных сторонников и участников создания новой Европы был российский император Александр I, выдвигавший неординарные для того времени инициативы.
Французская революция, ставшая главным событием конца XVIII в., и последовавшие за ней наполеоновские войны разрушили систему равновесия сил в Европе и, как следствие, предопределили появление новых политических ценностей, что привело к постепенному изменению привычных норм внешнеполитической деятельности.
Для дореволюционного XVIII века был характерен определенный баланс сил между различными группировками. Союзы и коалиции складывались и распадались. Единственной целью дипломатических усилий европейских стран было не допустить чрезмерного усиления одного государства за счет остальных. Территориальные споры, сосредоточение всех нитей управления внешней политикой в руках монарха, секретность дипломатии — это те принципы, по которым Французская революция нанесла удар. С начала XIX столетия постепенно складывается новая система отношений, базирующаяся на иных правовых и политических основах.
В начале XIX века международная обстановка побудила правительство России к выработке новой внешнеполитической концепции. В ее основе лежало стремление установить в Европе равновесие, которое базировалось бы на новых принципах законности (легитимности), не допускающих ущемления прав одних государств в пользу других.
После крушения в 1814–1815 годах империи Наполеона в Европе складывается новая система международных отношений, получившая название венской. Происходит перегруппировка сил, французскую гегемонию сменяет политическое господство Великобритании, Австрии Пруссии и России. Создавшийся баланс сил привел, в некотором роде к стабилизации европейских отношений практически на 40 лет.
Новое соотношение политических сил в мире после окончания наполеоновских войн было закреплено и юридически оформлено решениями Венского конгресса (1814–1815 гг.) и Второго Парижского мира (1815 г.).
Осенью 1814 года в столице Австрии Вене, согласно условиям Парижского мира, заключенного 30 мая 1814 года, должен был собраться конгресс представителей всех государств, участвовавших в войне с Наполеоном. Подписанный в Париже договор определил границы и положение Франции. Остальные территориальные вопросы должны были обсуждаться на конгрессе европейских держав. Статья 32 договора гласила: «По истечении двухмесячного срока все державы, вовлеченные с той и другой стороны в настоящую войну, пошлют своих уполномоченных в Вену для того, чтобы на общем конгрессе выработать точные постановления, долженствующие дополнить настоящий трактат» [2, С. 238–260].
Основные задачи, которые должен был в ходе своей работы решить конгресс, представлялись его участникам в необходимости восстановления дореволюционных порядков, династий, т. е. утверждении принципов легитимизма, в создании гарантий против возможности восстановления во Франции бонапартистского режима и в удовлетворении территориальных претензий победителей.
Союзники приняли декларацию о выработке единой позиции по территориальным вопросам, но между ними не существовало полного единодушия. Так российский император стремился получить Великое герцогство Варшавское, которое, как он заявлял, принадлежит ему по праву победителя. Австрия, однако, не собиралась уступать России провинции, ранее входившие в ее состав. Пруссия также требовала для себя часть герцогства, но при этом соглашалась на возмещение утраты польских земель за счет Саксонии. Англия же стремилась всячески противодействовать усилению влияния России в Европе.
Венский конгресс, длившийся почти год, завершился. Статьи Заключительного акта отразили сложившееся между государствами соотношение сил. В основу его решений был положен принцип легитимизма: законным династиям были возвращены их престолы. Государства, способствовавшие свержению Наполеона, получили территориальные вознаграждения. Однако, перекраивая карту Европы, конгресс игнорировал права национальностей, что впоследствии привело к возникновению национально-освободительных движений в Италии, Германии, Польше.
Поскольку победа над Наполеоном привела к значительному укреплению положения России в Европе и росту ее международного авторитета, то Российское правительство стремилось использовать это для упрочения своих границ, расширения политического влияния в Европе и на Балканах, укрепления мирных отношений на континенте и упрочения монархических режимов. Как политик Александр I понимал, что для сохранения устойчивости основ порядка Реставрации необходимо учитывать «дух времени» и опасность возникновения революционных волнений. В письме лорду Каслри от 21 марта (2 апреля) 1816 года он отмечал, что еще «есть страны, где упорно пытаются сразу же возродить институты, изжившие себя. Там слишком мало считаются с новым мировоззрением народов, которые надлежит постепенно привести к устойчивому порядку и миру» [1, С. 110–11].
В первые годы существования «венской системы» европейские проблемы занимали основное место во внешней политике России. Рост международного авторитета и укрепление позиций России в Европе вызывали озабоченность и беспокойство у союзников. Первоначально Александр I действительно планировал использовать Священный союз для поддержания равновесия сил в Европе и противопоставить его Четверному союзу, в рамках которого шло сближение Великобритании и Австрии. Кроме того, еще на Венском конгрессе русский император высказал мысль о необходимости поставить христианские народы, входящие в состав Османской империи под защиту всей Европы, а Священный союз мыслился как объединение христианских государей для защиты христианских народов. Именно эта попытка Александра I использовать Священный союз для радикального решения ближневосточной проблемы и породило столь неоднозначное отношение к нему. К весне 1816 года антирусская направленность действий австрийской и английской сторон в рамках Четверного союза становится очевидной для русского правительства. Это вновь ставит перед российской дипломатией вопрос о соотношении Четвертного и Священного союзов. Петербургский кабинет стремится вовлечь в Священный союз как можно больше европейских государств, включая и Великобританию, подчеркивая его охранительную функцию, и тем самым противодействуя англо-австрийским интригам.
Первые годы существования «венской системы» стали временем относительного спокойствия в Европе. Однако российский император, несмотря на большое влияние на европейскую политику, не был удовлетворен позицией своих основных союзников, их отношением к России. Александр I стремился к тому, чтобы для сохранения «венской системы» было создано объединение монархов, которое путем коллективных соглашений, без применения оружия решало бы европейские дела. Миротворческие настроения российского императора Александра I, его желания дать Европе «длительный покой и благоденствие», утвердить свою репутацию в качестве не только освободителя, но и реформатора Европы в большой степени остались не реализованными, поскольку оказались преждевременными для той поры.
«Венская система», в создании которой Александру I принадлежит ведущая роль, была, при всех ее недостатках, переломным этапом в процессе формирования институтов европейской дипломатии и международного права, первым опытом создания механизма коллективной безопасности.
Итоги Веронского конгресса оказали большое влияние на международную обстановку в Европе. Российская дипломатия продолжала деятельность, направленную на стабилизацию обстановки в Европе, однако в последние годы своего правления Александр I несколько охладел к идее коллективной безопасности в Европе, которую должен был осуществлять Священный союз и предпринял попытки проведения более независимой и решительной европейской внешней политики.
Несмотря на господствовавшую долгое время в отечественной историографии негативную оценку роли Венской системы в развитии Европы, необходимо отметить имеющуюся тенденцию к признанию в новом европейском порядке стабилизирующей роли, позволившей сохранить мир в Европе на протяжении 40 лет (самый продолжительный мирный период в истории Старого света). В современной западной историографии внешняя политика проводимая Александром I оценивается весьма положительно именно потому, что она неизменно была направлена на сохранение мира.
Европейским политикам первой половины XIX в., желавшим добиться кардинальных изменений в устройстве международных отношений, приходилось учитывать те идеи, которые сформировались в коллективном сознании людей в предшествующий период времени. В качестве главных можно выделить следующие постулаты:
а. необходимость соблюдения баланса сил, гарантирующего мир и стабильное развитие для всех государств, больших и малых;
б. создание некоей международной организации, основной задачей которой будет выработка (впоследствии — контроль за соблюдением) единого кодекса права, не ущемляющего суверенитет независимых государств, но способствующего мирному решению возникающих проблем;
в. деятельная поддержка усилий власть имущих со стороны общественного мнения, чего можно добиться с помощью умеренных реформ, воздействия единой религии (христианства), освобождённой от разделяющих народы противоречий, просвещения и развития массовых средств обмена информацией.
Таким образом, проблема создания и функционирования нового мирового порядка в Европе и на Ближнем Востоке была основной для отношений Европы и России в первой половине XIX в., определяя позиции их правящих кругов по всему спектру двусторонних контактов и международных связей в целом.
Литература:
- Внешняя политика России. — Серия II. 1815–1830 гг. Т.IX. — М., 1974. — С. 110–111.
- Мартенс Ф. Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными державами [Электронный ресурс] / Ф.-Ф. Мартенс. — Санкт-Петербург: Тип. М-ва Путей Сообщения, 1874–1909. — Режим доступа: www.url:http://www.runivers.ru/lib/book3167/10080/. — 10.03.2016.Т. — XIV. – СПб., 1905. – С. 238–260.
