Африка — самый жаркий материк на Земле, который занимает второе место по площади после Евразии. Здесь насчитывают от 500 до 7000 народов и этнических групп. В культурно-этнографическом отношении территория Африки распадается на Североафриканскую и Тропическо-африканскую.
Как отмечает В. Элленбергер, мифологию африканских народов некоторые считают более бедной в сравнении с океанийской и американской. Но это не совсем так. Африканская мифология только несколько более однообразна: в ней чаще фигурирует бог как творец и создатель всех вещей... Земля и небо, судя по мифам, существовали искони [6]. Бытует немалое количество мифов о происхождении воды, человека, животных, некоторых растений и т. д.
Часто, у различных африканских народов, существуют разные версии одного и того же мифа, поэтому по мнению некоторых исследователей, сюжеты африканских мифов достаточно однородны, что позволяет рассматривать их обобщенно.
Появление реального человека — свойственно мифологии и религии всех народов. Можно сказать, что им насквозь проникнута вся древняя мифология. Иногда он уподобляется Вселенной, предстает ее творцом. Подобное описание Творца содержится в «Махабхарата»:
Горы — его кости, земля — плоть,
Его кровь — океаны; пространство — чрево;
Ветер — его дыханье; сила — огонь; потоки — жилы;
Солнце и Месяц слывут его глазами;
Небо вверху — голова, его стопы — обитель земная,
Его руки — стороны света [3, с. 40].
В различных мифах человек создаётся из разных материалов. Наиболее распространённым материалом является глина и земля. Из глины создаёт людей Прометей в древнегреческой мифологии, Энки и его жена Нинмах в шумерской мифологии, Мардук и Эйя в аккадской мифологии, Хнум в египетской мифологии, Ульгем в алтайской мифологии, Амма в мифологии догонов, Иоскеха в ирокезской мифологии и другие боги различных народов. В мифах некоторых народов материалом для создания человека служит дерево. Существуют также и более экзотические варианты, например, из орехов у меланезийцев и перуанских индейцев или из костей животных, птиц и рыб у некоторых племён североамериканских индейцев [2, с. 87–89].
У многих народов в антропогонических мифах сотворение мужчины предшествует сотворению женщины, распространён также миф о том, что мужчины и женщины сделаны из различных материалов (во многих мифах южноамериканских индейцев) [2, с. 87–89].
Появление реального человека в африканской мифологии связывают с образом Хубеане. В энциклопедии «Мифы народов мира» под ред. С. А. Токарева дается следующая информация о нем: Хубеане (Хобиане, Чувеане, Кхутсоане, Кудьяне-Косане, в мифологии некоторых бантуязычных народов божество («великий бог»), первопредок («первый человек»). Имя его отца — Хуве, или Хове (отсюда и Хувеане — уменьшительное от Хове); в других вариантах отца Хубеане зовут Ходи, Ривимби или Левиви [4, с. 40]. В данной словарной статье также приводится миф о том, что он спустился с неба, чтобы сделать землю и людей… Хубеане создал ребёнка из глины и вдохнул в него жизнь. Он прятал его в дупле дерева и каждое утро тайно поил молоком… Никто не знал, откуда у Хубеане ребёнок. Вскоре распространяются слухи о том, что он занимается колдовством. Односельчане потребовали от отца избавиться от Хубеане, пока тот не заколдовал всю деревню. Для этого они дали отцу Хубеане яд, которого мать добавила в молоко. Хитрец заподозрил что-то и вылил молоко на землю. После этого и нескольких других «стараний» стало ясно: люди никак не смогли перехитрить его и решили жить с ним в мире.
В африканской мифологии почти не встречается подобный Хубеане герой, сочетающий в себе черты творца, хитреца и обманщика одновременно.
Э. Вернер отождествляет Хубеане с героем средневековых нидерландских и немецких легенд и народных книг Тилем Уленшпигелем и фольклорным персонажем мусульманского Востока, героем юмористических и сатирических миниатюр и бытовых сказок Ходжой Насреддином. Необходимо отметить, что образы вышеуказанных героев совпадают частично: их объединяет честное лукавство и благородная хитрость, их ум проявляется в основном в умении избегать ловушек своих недоброжелателей. У него способность воскресать после смерти уступила место поразительной изобретательности, направленной на ускользание от смерти.
В книге «Мифы народов Африки» Э. Вернер приводится другая легенда о Хубеане.
Хубеане сначала отличился своей тупостью — он буквально воспринимал даваемые ему указания и выполнял их наоборот. Легенда гласит: в один день он с матерью отправился собирать бобовые плоды. В лесу мать поймала бушбока (лесную антилопу), положила в корзину и отправила сына отнести ее домой. По пути он встретил соседа, который спросил его о том, что он несет в корзине. Несмотря на мамин наказ, Хубеане ответил, что несет бобы, и добавил, что там есть и бушбок. [1, с. 131].
Прошло время, Хубеане подрос, его отправили пасти овец и коз. По пути к пастбищу он увидел мертвую зебру. Вечером, когда он вернулся, жители деревни спросили его, где сегодня кормилось стадо. Хубеане ответил, что «У черно-белой скалы». Вернувшись на следующий день к тому же месту, он увидел, что гиены уже грызут скелет зебры. Когда вечером ему задали тот же вопрос, он ответил, что повел овец к «гиеновой скале». Люди, уже изрядно озадаченные «черно-белой скалой», ничего не могли понять, поэтому на следующий день несколько человек отправились вместе с Хубеане и, к своему недовольству, обнаружили, что потеряли ценный запас мяса. «Когда ты в следующий раз увидишь тушу мертвого животного, — сказали они Хубеане, — забросай ее ветками, а сам беги в деревню и зови людей». На следующий день Хубеане камнем убил маленькую птичку, забросал ее ветками и созвал всю деревню — жители были разочарованы. Несколько человек взяли на себя труд объяснить Хубеане, что он должен был привязать птичку к поясу и принести ее домой. В следующий раз Хубеане попытался проделать это с убитой им антилопой — при этом туша животного волочилась по земле и шкура его была безвозвратно испорчена. Одним словом, Хубеане был источником постоянных огорчений для своих родных и остальных жителей деревни. Эти и другие подобные поступки, наконец, вывели жителей деревни из себя, и они решили избавиться от Хубеане. Сначала они подсыпали яд в его пищу, но он настоял, что будет есть только из миски своего брата; потом они вырыли яму на том месте, где обычно сидел Хубеане, утыкали дно острыми кольями и прикрыли яму ветками, но Хубеане пришел и сел в другом месте. Тогда жители деревни спрятали человека в связку тростника, чтобы он мог проткнуть Хубеане копьем, когда тот подойдет поближе. Но Хубеане снова что-то заподозрил и выбрал эту связку, чтобы попрактиковаться в метании дротиков. Поняв, что они никогда не смогут застать Хубеане врасплох, окружающие решили оставить его в покое [1, с. 131–133].
Частично придерживаясь точки зрения Э. Вернер по поводу сходства образов Хубеане и Ходжи Насреддина, отметим, что подобные попытки погубить хитреца встречаются и в сказаниях о Ходже Насреддине. Достаточно привести эпизод из главы 37 книги Л. В. Соловьева «Повесть о Ходже Насреддине»:
… Ходжу Насреддина приговорили к смерти. Оставалось избрать способ казни.
— О, великий владыка! — сказал Арсланбек. — Мое мнение, что этого преступника необходимо посадить на кол, дабы он окончил жизнь свою в жесточайших мучениях.
Ходжа Насреддин даже бровью не дрогнул; он стоял и безмятежно улыбался, подставив лицо солнечному лучу, падавшему в зал через верхнее открытое окно.
— Нет! — решительно сказал эмир. — Султан турецкий уже сажал на кол этого богохульника, но он, по-видимому, знает средство переносить без вреда для себя подобный способ казни, иначе он не ушел бы живым из рук султана.
Бахтияр посоветовал отрубить Ходже Насреддину голову.
— Правда, это один из наилегчайших видов смерти, — добавил он, — но зато самый верный.
— Нет! — сказал эмир. — Халиф багдадский рубил ему голову, а он все-таки жив.
Поочередно поднимались сановники, предлагали повесить Ходжу Насреддина, содрать с него кожу. Эмир отверг все эти советы, потому что, наблюдая тайком за Ходжой Насреддином, не замечал признаков страха на его лице, что было в глазах эмира явным доказательством недействительности предлагаемых способов. [7].
По сути, весь уклад жизни древнего человека регулировался мифологией. В мифах ярко выразилась неиссякаемая потребность человека в творчестве, его жажда познания окружающего мира и самого себя. Говоря о Хубеане, можно подчеркнуть, что никакого «сверхъестественного» в его образе не выявлялось, кроме того, как он создал ребёнка из глины и вдохнул в него жизнь. Иными словами его образ был наделен всеми человеческими «атрибутами».
Литература:
- Вернер Э. Мифы народов Африки / Пер. с англ. Т. Е. Любовской. — М.: ЗАО Центрполиграф, 2007.
- В. В. Иванов. Антропогонические мифы // Мифы народов мира: Энциклопедия. — М., 1980.
- Махабхарата. Книга I: Мокшадхарма. (пер. с санскрита Б. Л. Смирнова). — Ашхабад, 1983.
- Мифы народов мира. Энциклопедия. (В 2 томах). Гл. ред. С. А. Токарев. — М., 1988.
- Токарев С. А. Религия в истории народов мира. — М., 1964.
- Элленбергер В. Трагический конец бушменов. — М., 1956.
- Соловьев Л. В. Повесть о Ходже Насреддине. — Л., 1990.
- https://ru.wikipedia.org/wiki/Африканская_мифология
