Одним из наиболее серьезных и острых проявлений экстремизма в современной России является исламскийрелигиозно-политический экстремизм. По форме этот экстремизм является духовно-религиозным. В его основе лежит глубокий мировоззренческий конфликт между идеалами и нормами ислама как мировой религии, ставшей традиционной для многих народов России, и современной светской (по существу западно-либеральной) идеологией, взятой на вооружение и нынешней правящей политической элитой России. В России сегодня проживает около 20 млн. людей, исповедующих ислам. Исламское население характеризуется тенденцией быстрого демографического роста.
При этом основная часть верующих этой конфессии во главе с нынешними духовными лидерами мусульман России и их традиционными духовными авторитетами все же нашли возможность разрешения этого конфликта относительно мирными, компромиссными, цивилизованными средствами, и только часть верующих, ставших в оппозицию и к самой официальной исламской элите, перешли на путь непримиримой борьбы с ними и с федеральной властью в целом — на путь экстремистской деятельности. Последних чаще всего называют в последнее время ваххабитами. [1, с.536]
Изначально ваххабизм появился в Аравии в XVIII веке под влиянием Мухаммеда Ибн Абдуль-Ваххаба и представлял собой религиозно-политическое течение в суннизме, проповедующее возвращение к чистоте раннего ислама времен Муххамеда. В 1756 году в целях реализации национально-освободительного движения, направленного против Османской империи, один из правителей Саудовской Аравии Моххамед ибн Сауд заключил союз с Абдуль-Ваххабом. Эта сделка позволила через авторитет власти легитимизировать ваххабизм как религиозное течение. Так же имеется и другая точка зрения на появление ваххабизма, связывающая этот процесс с колонизацией Великобританией арабских стран и с поиском союзников. Великобритания помогла утверждению монархии Саудидов. При этом ваххабизм изначально был ориентирован на наркоторговлю, которую в то время полностью контролировала Англия. [2, с.27]
Радикальный ваххабизм служил местной власти и деньгам, разрушая святыни мусульман во все времена. Джихад для ваххабитов только разрушение, убийство, кровь и нажива, а не борьба со своими пороками.
К вопросу о появлении ваххабизма следует, отметить, что не объективный фактор, а субъективный, человеческий породил в ваххабизме направленность на экстремизм. Ваххабизм превращается в идеологическую оболочку терроризма усилиями тех политиков и религиозных деятелей, которые гипертрофируют заложенные в нем деструктивные идеи (фанатизм в вопросах веры и склонность к экстремизму в практике борьбы со своими религиозными противниками) и принижают гуманистические (проповедь социальной гармонии, братства и единства всех мусульман, призывы к соблюдению морально — этических принципов ислама, осуждение роскоши и стяжательства). 59 Данное направление ислама в «борьбе за веру» придерживается принципа — «цель оправдывает средства» и поэтому в отношении не только иноверцев, но и своих братьев мусульман ваххабиты могут прибегать к физическому и духовному насилию вплоть до физического уничтожения. На наш взгляд, наглядным примером этому является убийство 20 сентября 2009 года в г. Черкесск заместителя муфтия Карачаево-Черкесии и ректора Исламского университета Исмаила Бостанова, он был расстрелян неизвестными в своей машине по дороге домой из мечети.
Совет муфтиев России солидарен со Следственным комитетом при Генеральной прокуратуре России в оценке совершенного преступления — в отношении священника был совершен террористический акт на религиозной почве. «Ислам проклинает террор, наша религия приравнивает грех убийства даже одного человека не на поле битвы во время войны к убийству всего человечества, — говорится в заявлении совета, — В день нашего мусульманского праздника (Ураза-байрам) бандитские выползни совершили подлое убийство, поставив себя в ряд ярых врагов ислама и человечества» [3].
Со слов, Исмаила Бердиева, главы духовного управления мусульман Карачаево-Черкесии и Ставрополя Исмаил Бостанов действительно позиционировал себя как противник радикальных исламских течений, чуждых для российского Северного Кавказа.
Для более объективного изучения ваххабизма следует, обратить внимание на лозунг саудовских ваххабитов «мусульмане должны быть там, где есть нефть», который на территории России стал активно воплощать один из оппозиционеров традиционного ислама муфтий Нафигулла Аширов. В 1997 году при поддержке в то время Министра по вопросам национальностей Российской Федерации Р. Абдулатипова, финансовой помощи Саудовской Аравии и ряда этнических преступных группировок создал Духовное управление мусульман азиатской части России (ДУМ ЧАР).
Хорошо известно, что арабские страны, подверженные влиянию ваххабизма, оказывают немалое внимание экспорту этой идеологии в Российскую Федерацию. Среди значительного количества программ по распространению радикального ислама можно выделить программу спонсирования строительства мечетей и медресе — наиболее долгосрочную и финансово уязвимую, однако, в случае успеха практически гарантирующую установление контроля над мусульманскими общинами целых регионов (преимущественно «нового мусульманского освоения»), испытывающих недостаток в молитвенных зданиях. Предположительно на эту программу арабские страны выделяют до 100 млн. долл. ежегодно. Однако, ввиду психологических особенностей их российских союзников отдача от этого аспекта экспансии оказалась гораздо ниже ожидаемой. Так, если часть ДУМов действительно используют выделяемые им деньги более или менее «целесообразно», допуская лишь относительно небольшие хищения, то наиболее крупные после ДУМ Республики Татарстан акцепторы арабских спонсоров ДУМ Азиатской части России и ДУМ Европейской части России тратят полученные деньги исключительно по своему усмотрению.
На практике это приводит к тому, что радикальные мусульманские лидеры местного, а чаще регионального уровня устанавливают связи с арабскими эмиссарами по линии выделения средств на строительство мечетей. Приоритетными для этого являются зоны «нового мусульманского освоения», в которых мусульманские общины сформировались в советское, либо же постсоветское время.
В регионах с ярко выраженной православной доминантой (которыми, как правило, и являются районы «нового мусульманского освоения»), обычно — в региональных центрах либо других крупных городах формируются мусульманские общины (в случае их отсутствия). Общины оперативно проходят регистрацию и предъявляют городским властям требование предоставить им место для строительства мечети. При этом место предполагаемой закладки выбирается как можно ближе к центру города, нередко в местах изначально для этого непригодных по причине смещения акцентов в видимой части религиозного облика города. Как правило, процесс выделения участка под мечеть происходит без согласования с правящим архиереем и без уведомления общественности (которое предполагается при строительстве особо значимых либо культовых зданий) путем приватных переговоров мусульманских лидеров с ответственными за это городскими чиновниками. Сразу же после оформления документов на участок (а в некоторых случая даже и без этого), обычно в присутствии зарубежных спонсоров, проводится торжественная церемония закладки камня в основание мечети. Причем безотносительно их источника через некоторое время начинаются протесты против строительства мечети и «мусульманские активисты» развязывают информационную войну по защите прав «дискриминируемых мусульман». При этом отсутствие прогресса в постройке мечетей объясняется активным противодействием со стороны местной православной общественности, епархиальных архиереев, властных структур и правоохранительных органов. На нейтрализацию последствий такого противодействия (взятки чиновникам, заказные материалы в СМИ и т. д.) списываются значительные, но, к сожалению, не поддающиеся строгой отчетности суммы из «строительного» взноса.
Эффективная реализация большинства подобных схем позволяет предположить наличие общих политических и экономических интересов у организаторов аферы с российской стороны и некоторых сотрудников «благотворительных» фондов, ответственных за выделение и использование средств. Последствия информационных войн также вполне соответствуют планам зарубежных экстремистов, поскольку, ввиду своей многочисленности создают неблагоприятный фон для христиано-мусульманских взаимоотношений. [4, с.288]
Несмотря на явно коммерческую подоплеку описанных псевдорелигиозных конфликтов, от их последствий страдают как отдельные епархии Русской Православной Церкви, так и вся Церковь в целом, поскольку для стабилизации межрелигиозных отношений в этих случаях приходится прилагать немалые усилия. Данные случаи по своим количественным показателям незначительны и пока не привели к качественным изменениям в межконфессиональных отношениях.
Одна из точек зрения на возможные источники появления экстремизма в религии утверждает, что основа экстремистских проявлений в мировых религиях заложена в самих религиях, а именно — вечная борьба противоположностей — доброго и злого начала. Указанную точку зрения в историческом ракурсе наиболее всесторонне представил Айдын Али-заде, старший научный сотрудник Института философии и политико-правовых исследований Национальной Академии наук Азербайджана. Он считает, что: «основной идеей религиозного радикализма является дуализм доброго и злого начала. Извечная борьба сил зла и добра — это неотъемлемая часть веры древних религий зороастризма, манихейства и гностицизма. Все эти идеи впоследствии стали озвучиваться и по-своему интерпретироваться и представителями авраамических религий, в том числе и некоторыми исламскими богословами» [5].
За 300 лет до появления Ислама различные группы гностиков и манихеев считали, что миром управляет зло. Выход из ситуации состоит в том, что наиболее преданные Богу люди не должны признавать существующих институтов власти, морали, традиций (в современном мире Церковь свидетелей Иеговы). В последствии манихеи превратились в деструктивную секту, разрушающую все вокруг себя во имя уничтожения мирского зла и приближения дня, когда восторжествует Божий свет над всем мирозданием.
Мировоззрение современных религиозных экстремистов имеет схожую основу. По их мнению, современный миропорядок противоречит истинному божественному порядку. Причем этот миропорядок, ассоциируемый со злом и несправедливостью, существует повсеместно. По этой причине необходимо бороться с установленным миропорядком, выраженным светскими и иными режимами. Истину знают лишь некоторые люди («духовные лидеры») которые хорошо разбираются в том, что именно хотел сказать Бог в Священных писаниях. [6, с.259]
Практически все религиозные учения признают некое царство «зла», которое желает искоренить веру и уничтожить религию «истины». В древнейшее время иудеи представляли себе таким царством «зла» Вавилон, который нанес поражение Израилю и выселил оттуда иудеев. В период эллинизма этим царством стало государство Селевкидов, которое пыталось упразднить иудейский Закон. После эпохи эллинизма, царством «зла» стал Рим, который христианские классики отождествляли с Вавилоном, называя «вавилонской блудницей». Рим стал ненавистным не только иудеям, но и появившимся в первом веке сторонникам христианства. Римляне, захватившие Иудею, потопили в крови два восстания иудейских «избранников» Божьих. За 600 лет до Ислама, иудейские религиозные радикалы — зелоты, организовывали заговоры, нападали на римских солдат, устраивали засады, осуществляли диверсии, мотивируя свои действия требованиями своей религии.
По истечении многих веков империи «зла» для верующих существовать не перестали. В настоящее время для мусульманских радикальных групп таковой в основном являются США и их союзники.
Во многих религиях есть понятие Мессии — человека, который придет и спасет мир от несправедливости и установит на земле царство справедливости. Умеренные религиозные деятели считают, что необходимо терпеливо ждать пришествия Мессии, но более радикальные считают, что его пришествие необходимо подготовить. Необходимо создать для его появления условия. В первую очередь это должны быть боевые отряды, территория, определенные государственные структуры. Многим группировкам это видится в качестве всемирного Халифата, который должен охватывать большинство регионов с преимущественно мусульманским населением.
Все эти идеи находят поддержку и в догматах современных радикальных экстремистских групп. По их мнению, подавляющее большинство официальных служителей культа традиционных конфессий являются коррумпированными и аморальными, состоящими на службе у государств, которые олицетворяют силы «зла».
Адепты религиозного экстремизма проводят свои идеи среди населения, причем активно привлекая в свои ряды молодое поколение, посредством искаженного толкования священных писаний и других религиозных книг, популяризируют воззрения определенных своих авторитетов, используют также методы материального вознаграждения психологической обработки. [7, с.60] Практика показывает, что никаких конкретных планов по созданию идеального государства (которое ими пропагандируется) у них нет. Печальный опыт различных стран, за исключением Саудовской Аравии, где радикальные идеи получили распространение, показывает, что эти страны за короткий исторический промежуток превращались в самые отсталые регионы мира. Вся инфраструктура и экономика этих стран оказывалась полностью или почти разрушенной. В качестве примера можно привести такие страны, как Судан, Афганистан, Сомали, Таджикистан, Чечня и т. д. В Иране, в котором произошла исламская революция, первоначально были огромные потрясения. В настоящее время, несмотря на все усилия руководства страны, ее уровень социально-экономического развития не очень высок и постоянно существует угроза иностранного вторжения в страну. [8, с.145]
Следует отметить, что захваты заложников, использование смертников, проведение силовых акций против мирного населения, представителей власти своих и иностранных государств, превращение культовых сооружений и религиозных учебных заведений в базы незаконных вооруженных формирований являются традиционными для политических акторов религиозно-экстремистской направленности. В политической борьбе радикалы прибегают и к различным формам идеологической борьбы. Ими создается культ мучеников, погибших во имя веры, предпринимаются различного рода провокации. [9, с.96]
Так, исторический анализ проявлений экстремизма в религии свидетельствует о его присутствии, как во внутри конфессиональных, так и в межрелигиозных отношениях. Идеология экстремизма в религии носит наднациональный характер, сильное влияние на нее оказывает субъективный фактор, от чего зависят политические импликации. В зависимости от стабильности общества, государства, эффективности функционирования институтов власти наблюдается рост или уменьшение политических субъектов, ориентированных на религиозно-экстремистские стратегии. Необходимо отметить, что в истории развития российского общества проявления экстремизма в религии в большинстве случаев носили чужеродный характер, были спровоцированы внеположенным фактором, несмотря, на имеющиеся факты межконфессиональных противоречий, российскому обществу удалось избежать тяжелых религиозных потрясений и войн, а мирное сосуществование традиционных российских религий в разное время способствовало обеспечению безопасности российского государства.
Литература:
- Бидова Б. Б. Личностно-ориентированная образовательная концепция высшего профессионального образования как элемент профилактики экстремизма //Международное научное издание Современные фундаментальные и прикладные исследования. — 2013. — № Специальный выпуск 2. — С. 40–46.
- Савельев В. Н. Международный терроризм в системе глобальных отношений: религиозный аспект //Религиозный экстремизм и фундаментализм: справочное издание. — М., 2008. — С. 27.
- Сухов И. Великий отечественный джихад: Электронный ресурс http://www.memo.ru/d/19385.html (дата обращения 24.12.2015)
- Бидова Б. Б. Специально-криминологическое противодействие молодежному экстремизму //Молодой ученый. 2012. № 11. С. 287–289.
- Айдын Ализаде. Религиозный экстремизм: история и современность: Электронный ресурс http://alizadeh.narod.ru/article/3.html (дата обращения24.12.2015)
- Бидова Б. Б. Психолого-политическое понимание экстремизма// Молодой ученый. 2013. № 1. С. 259–260.
- Бидова Б. Б. Уголовное законодательство зарубежных государств и международные стандарты в сфере противодействия молодежному экстремизму//Вестник Ессентукского института управления, бизнеса и права. 2011. № 4. С. 60–61.
- Бидова Б. Б. Проблема противодействия политическому экстремизму на Северном Кавказе: анализ и пути решения //Международное научное издание Современные фундаментальные и прикладные исследования. 2014. № S. С. 145–147.
- Бидова Б. Б. Анализ опыта противодействия экстремизму в странах постсоветского пространства //Проблемы профилактики экстремистских проявлений. Материалы всероссийской научно-практической конференции. 2015. — Хасавюрт: Издательство: ИП «Бисултанова П. Ш». — С. 95–104.
