Проблемы отграничения принуждения к совершению сделки или отказу от её совершения (ст. 179 УК РФ) от вымогательства (ст. 163 УК РФ)



Отграничение смежных составов друг от друга является одним из самых сложных и одновременно самым важным этапом при квалификации преступления.

Наибольшую сложность в практике и в теории представляет отграничение принуждения к совершению сделки или отказу от ее совершения от вымогательства. А. Г. Безверхов называет эти нормы «несовместимо смежными» [1, с. 116–117], на смежность данных преступлений указал и законодатель, конструируя состав принуждения к совершению сделки или отказу от её совершения. Согласно ч. 1 ст. 163 УК РФ вымогательство, представляет собой «требование передачи чужого имущества или права на имущество, или совершения других действий имущественного характера под угрозой применения насилия либо уничтожения или повреждения чужого имущества, а равно под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких».

Для разграничения данных составов необходимо непосредственно определить признак, по которому возможно четко отграничить один состав от другого. Это важно потому, что данные преступления очень схожи, это вызывает большие сложности в применении названных норм на практике и острые дискуссии в научной литературе по этому поводу.

Схожесть составов предусмотренных ст. 163 и 179 УК РФ обусловлена тем, что объективная сторона вымогательства как следует из п. 2 и 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.12.2015 № 56 «О судебной практике по делам о вымогательстве (статья 163 Уголовного кодекса Российской Федерации)» по сути, представляет собой активное действие в виде принуждение потерпевшего к передаче имущества, передаче иных вещных прав или совершению каких-либо действий, которые принесут имущественную выгоду виновному.

Как видно, принуждение при вымогательстве ведет к возникновению, изменению или прекращению гражданских прав и обязанностей. Из чего можно сделать вывод, что принуждается лицо, по сути, всегда к совершению сделки. Единственное отличие рассматриваемого нами состава от вымогательства в отношении данных элементов заключается в том, что первое может быть направлено на отказ от сделки.

Для применения ст. 179 УК РФ необходимо установление способа совершения данного преступления. Аналогичная ситуация имеет место и при вымогательстве, при этом способы принуждения и в том, и в другом случае практически тождественны, за исключением того, что в отношении шантажа законодатель указывает, что сведения должны иметь позорящий характер или могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких. Состав же, предусмотренный ст. 179 УК РФ, предусматривает лишь, что это такие сведения, которые могут причинить существенный вред названным лицам. Однако такое различие, как видится, имеет лишь редакционный характер, «так как любые сведения, позорящие потерпевшего или его близких, потенциально могут причинить существенный вред правам и законным интересам указанных лиц» [2, с. 87].

Из сказанного можно сделать вывод, что произвести разграничение данных составов по признакам объективной стороны невозможно. А любые попытки сделать это, приводят к путанице и не имеют никакого практического результата.

Поэтому большинство ученых разграничивают данные составы по объекту посягательства. Такой подход безусловно кажется наиболее верным, поскольку данные преступления находятся в разных главах Уголовного кодекса РФ, что по общепризнанному подходу определения видового объекта преступления говорит о их различии. Такой позиции придерживается В. И. Гладких, который отмечает, что «при вымогательстве таким объектом является право собственности, а при принуждении к совершению сделки или к отказу от ее совершения в качестве объекта выступают общественные отношения, связанные с осуществлением экономической деятельности» [3]. При всей логичности такой позиции следует заметить, что как нами уже было отмечено ранее, размытость формулировки «экономическая деятельность» не позволяет провести четкого разграничения, что и порождает разногласия, ученых по данному вопросу.

Л. Д. Гаухман и С. В. Максимов, определяя основной непосредственный объект принуждения к совершению сделки или отказу от её совершения, исключают из его содержания общественные отношения «направлены на возникновение, изменение или прекращение отношений собственности» [4, с. 210]. Б. В. Волженкин, по этому поводу пишет, что «признаки вымогательства отсутствуют, если принуждение к совершению сделки или отказу от её совершения не направлены на изменение отношений собственности, и наоборот, вымогательством, а не принуждением к совершению сделки, будет требование передать безвозмездно имущество или право на имущество, сопровождаемое соответствующими угрозами» [5, с. 245].

С названными позициями можно согласиться только отчасти. Действительно, если потерпевший принуждается к сделке предусматривающей безвозмездную передачу имущества, данные действия, безусловно, образуют состав вымогательства, но если имущество передается не безвозмездно, при квалификации возникают существенные трудности. Так как, хотя рассматриваемое нами преступление и посягает на свободу волеизъявления лица при совершении сделки или отказе от неё, в большинстве случаев такие сделки влекут возникновение, изменение или прекращение отношений собственности.

В этом плане верна позиция Т. Устиновой, которая утверждает, что «при принуждении к совершению сделки или отказу от её совершения не происходит безвозмездного изъятия чужого имущества» [6].

Более последовательно разрешают данный вопрос Н. Г. Субботина и А. А. Чугунов, оба автора приходят к выводу, что вопрос о разграничении данных составов должен решаться исходя из возмездного или безвозмездного характера сделки, к которой принуждается лицо [7, с. 23–24]. «Если потерпевший принуждается к совершению возмездной сделки, содеянное необходимо квалифицировать по ст.179 УК РФ; если же сделка, к которой принуждается потерпевший, является безвозмездной, содеянное образует состав вымогательства» [1]. Однако, вряд ли можно полностью согласиться с позицией названных авторов. Ведь тогда любое принуждение к заключению договора купли-продажи является принуждением к совершению сделки. Однако названные авторы сами приводят примеры, когда данные действия должны квалифицироваться по ст. 163 УК РФ и считают такую классификацию верной.

Например, Н. Г. Субботина указывает на судебную ошибку в случае, когда, «приговором Черемушкинского районного суда ЮЗАО г. Москвы от 6 ноября 2001 г. по п. «а» ч. 1 ст. 179 УК РФ осуждён Алиев З. Б. за 5 эпизодов преступлений, которые он совершил за период с 23 по 27 февраля 2001 г. на рынке «Калужский», принуждая к совершению сделки купли-продажи товара по заниженной цене (путём реализации товара по такой цене именно ему) продавцов рынка Муштук Д. М., Манукян А. М., Алиева А. Н., Исмаилова Н. М. и Гулиева Н. Р. При этом Алиев З. Б. опрокидывал товар (фрукты) — в трёх случаях либо торговое оборудование (весы) — в двух случаях» [1].

В данном случае имел место договор купли продажи, который всегда является возмездным. Поэтому очевидно, что под сделками безвозмездными авторы помимо сделок без встречного предоставления указанные авторы понимают возмездные сделки, но в случае, когда встречное предоставление имеет неэквивалентный характер. Однако, видится разумным не согласиться с таким пониманием, так как встречное предоставление при возмездных сделках может и не быть эквивалентным [8, с. 1212].

П. С. Яни называет такие сделки «частично безвозмездными» [9], однако, несмотря на то, что, безусловно, понятно какой смысл вкладывает автор в названный термин, видится разумным для характеристики сделок использовать традиционные многовековые понятия, сформулированные в цивилистике, во избежание путаницы.

Ввиду сказанного, наиболее эффективным способом решения данного вопроса является в каждом конкретном случае при квалификации действий, связанных с принуждением к совершению возмездных сделок определять навязаны ли условия о цене потерпевшему, или же угрозы были направлены исключительно на побуждение лица к её заключению.

Н. А. Лопашенко отмечает, что «условия сделки в принуждении не конкретизируются. Виновный может принуждать совершить сделку, но не может требовать передачи ему имущества или права на имущество, или совершения действий имущественного характера (снижения или повышения цены договора, например)». [10] Такая позиция верна только отчасти в виду того, что принуждение, направленное на все условия договора кроме цены, безусловно, образует состав принуждения к совершению сделки или отказу от её совершения; сказанное справедливо, разумеется, только для возмездных сделок.

Субъективная сторона сравниваемых преступлений имеет различия, обусловленные различиями в объекте посягательства. Так оба преступления характеризуются виной в форме прямого умысла, но существенные отличия заключаются в таком признаке как цель. В обоих составах для квалификации необходимо её установление, однако, в случае с вымогательством цель является корыстной, на что указывается в п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.12.2015 № 56 «О судебной практике по делам о вымогательстве (статья 163 Уголовного кодекса Российской Федерации)" Необходимо учитывать, что при вымогательстве виновное лицо действует с умыслом на получение материальной выгоды для себя или иных лиц. В случае же с принуждение к совершению сделки или отказу от её совершения лицо не стремится к безвозмездности сделки, а преследует цель заключить сделку.

В заключение хотелось бы отметить, что учитывая вышесказанное, для избежания ошибок в практике применения рассматриваемых норм существует необходимость в разъяснениях Пленума Верховного Суда РФ, которые бы содержали порядок разграничения вымогательства и принуждения к совершению сделки или отказа от её совершения.

Литература:

1. Безверхов А. Г. Имущественные преступления. — Самара: Самарский университет, 2002. — 359 с.
2. Субботина И. В. Уголовная ответственность за принуждение к совершению сделки или отказу от её совершения: дис. канд. юрид. наук. — Нижний Новгород: 2006. — 197 с.
3. Гладких В. И. Некоторые проблемы квалификации принуждения к совершению сделки или отказу от её совершения // Безопасность бизнеса. — 2014. — № 2. — Электрон. версия печат. публ. — Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».
4. Гаухман Л. Д., Максимов С. В. Преступления в сфере экономической деятельности. — М.: Учебно-консультационный центр «ЮрИнфоР», 1998. — 296 с.
5. Волженкин Б. В. Преступления в сфере экономической деятельности по уголовному праву России. — СПб.: Юридический центр Пресс, 2007. — 765 с.
6. Устинова Т.. Принуждение к совершению сделки или к отказу от её совершения // Законность. — 2004. — № 9. — Электрон. версия печат. публ. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».
7. Чугунов А. А. Уголовно-правовая охрана свободы предпринимательской деятельности: Автореф. дисс. канд. юрид наук. — М.:, 2001. — 26 с.
8. Крашенинникова П. В. Постатейный комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой. — М.: Статут, 2011. — 1315 с.
9. Яни П. С. Вопросы квалификации вымогательства // Законность. — 2015. — № 9. — Электрон. версия печат. публ. — Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».
10. Лопашенко Н. А. Преступления в сфере экономики: Авторский комментарий к уголовному закону. — М.: 2006. — Электрон. версия печат. публ. — Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».