Аристотель о государственном устройстве Карфагена

 

Выдающийся древнегреческий мыслитель Аристотель родился в небольшом городе Стагире в 384 г. до н. э. В связи с этим его в литературе зачастую именуют Стагиритом. Его отец Никомах в течение длительного времени был придворным врачом македонского царя Аминты III. В 367 г. до н. э. после смерти отца Аристотель прибыл в Афины, где учился, а затем и преподавал в платоновской Академии вплоть до смерти ее основателя. В 347 г. до н. э. Аристотель покинул Афины и несколько лет жил в других греческих государствах. В 342–340 гг. до н. э. по приглашению македонского царя Филиппа II Аристотель занимался воспитанием его сына Александра. Пять лет спустя он вернулся в Афины. Здесь он основал свою философскую школу (Ликей) и руководил ею почти до конца жизни. После смерти Александра Македонского в 323 г. до н. э. над Аристотелем из-за его промакедонских симпатий нависла угроза обвинений в безбожии. Аристотель покинул город. Через несколько месяцев он умер на родине своей матери, в Халкисе на Эвбее [2, с. 190–191].

Аристотель — автор множества произведений, перечисление которых можно найти в работе древнегреческого писателя-биографа Диогена Лаэртского (первая половина III века) под названием «О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов» [1, с. 194–196]. В одном из своих произведений под названием «Политика» Аристотель затронул проблемы государства и права. Часть своего сочинения он посвятил рассмотрению особенностей политического строя некоторых современных ему государств, в том числе и Карфагена.

Карфаген являлся важнейшей финикийской колонией в Африке, а затем и центром всего западнофиникийского (пунического) мира [4, с. 23]. Именно этот город предлагал разрушить римский сенатор, политический деятель и писатель, историк и агроном Марк Порций Катон. В середине II в. до н. э. он, выступая в сенате, каждую свою речь кончал одной фразой: «Кроме того, я полагаю, что Карфаген должен быть разрушен» [4, с. 5].

История основания Карфагена имеет свои особенности. Так, в ходе ожесточенной внутренней борьбы в Тире жреческо-аристократическая группировка потерпела поражение. Часть этой группировки была вынуждена эмигрировать. Эмигранты поселились на территории, уже известной финикийцам, где неподалеку существовала Утика, а на самом месте нового города — небольшое финикийское поселение. Наиболее вероятной датой основания Карфагена надо считать 823 г. или, во всяком случае, промежуток между 825 и 823 гг. до н. э. [4, с. 27].

В 70-е годы V в. до н. э. сложилось основное ядро Карфагенской державы. Под властью Карфагена оказались почти все финикийские города Западного Средиземноморья. Кроме того, Карфаген установил свою власть над значительными районами Сардинии и Южной Испании [4, с. 47]. В первой половине V в. до н. э. власть этого города распространилась на всю западную часть Северной Африки вплоть до Геракловых Столпов [4, с. 48].

Социально-политическая структура Карфагена представляла собой сложную систему. На самой нижней ступени общественной лестницы находились рабы, к которым, по мнению исследователей, довольно близко стояли некоторые категории полусвободного зависимого населения. Это полусвободное население состояло из нескольких групп, имевших, вероятно, разные права и обязанности. Еще выше располагались лично свободные, но не имевшие политических прав люди, в том числе иностранцы. И, наконец, на вершине этой пирамиды располагались карфагенские граждане, делившиеся на две категории: плебс и аристократию [4, с. 100].

В целом, в карфагенском обществе происходили острые социальные и политические конфликты. Рабы выступали против рабовладельцев, ливийцы и сардинцы — против карфагенских захватчиков, а отдельные группы граждан — друг против друга, пунические аристократы соперничали друг с другом [4, с. 59].

В 264 г. до н. э. началась I Пуническая война. Она разворачивалась в основном на территории Сицилии. По условиям мирного договора, заключенного в 241 г. до н. э., Карфаген потерял Сицилию и близлежащие острова. Кроме того, Карфаген был обязан заплатить контрибуцию [4, с. 64].

Три века Карфаген вел упорную борьбу за Сицилию. На этот раз его окончательно вытеснили из Сицилии. Такой исход войны обострил социальные и политические противоречия в самом Карфагене и привел к острому внутреннему кризису [4, с. 64]. Самым ярким проявлением этого кризиса явилось мощное восстание, известное под названием Ливийской войны [4, с. 65].

Одним из аспектов кризиса было возрастание роли карфагенского гражданства. Некоторые, довольно скудные упоминания древних авторов дают основание говорить о росте значения народа. Народное собрание существовало в Карфагене всегда, но в обычное время его полномочия были, как представляется, в большей степени формальны. Вся власть сосредоточивалась в руках правящей олигархии. Теперь же роль народа значительно возросла [4, с. 65]. Говоря об этом кризисе, нельзя не сказать и о произошедшем среди олигархов расколе на две враждующие группировки [4, с. 65].

Следующая Пуническая война не только лишила Карфаген статуса великой державы, но и значительно ограничила его суверенитет [4, с. 68].

В то же время, экономика Карфагена довольно быстро восстановилась. Во II в. до н. э. он все еще оставался не только важнейшим торговым центром, но и значительным производителем зерна и масла. В политическом же отношении Карфаген фактически находился под протекторатом Рима, причем последний занимал по отношению к нему, как правило, враждебную позицию, всячески покровительствуя нумидийскому царю, постепенно захватывавшему карфагенские земли. В этих условиях в Карфагене не могла не возобновиться политическая борьба. Уже вскоре после окончания второй войны с Римом, в 195 г. до н. э., Ганнибал, встав во главе государства, попытался провести реформы, которые ликвидировали бы всевластие олигархии и стали основой для подготовки к новой войне. Однако, объединившись, римляне и карфагенские олигархи заставили Ганнибала бежать на Восток, не довершив начатого дела. К середине века внутриполитическая жизнь Карфагена определялась борьбой трех «партий»: проримской, пронумидийской и демократической, стремившейся к восстановлению былого карфагенского могущества. Победа последней дала римлянам повод к началу новой войны [4, с. 68].

В 149 г. до н. э. началась III Пуническая война. Карфагеняне оказали римлянам героическое сопротивление. Однако силы были неравны. В 146 г. до н. э., после трехлетней осады римские солдаты ворвались в Карфаген. Сам Карфаген был разрушен до основания. Территория Карфагенской республики была превращена в римскую провинцию Африку, центром которой стала Утика [4, с. 68].

Так завершилась история пунического Карфагена, который оказывал огромное влияние на ход событий в Западном Средиземноморье в течение более пяти с половиной столетий. За это время была создана цивилизация, возникшая как ответвление финикийской, но приобретшая своеобразные черты и ныне обычно называемая пунической [4, с. 69].

Теперь перейдем к тому, как описывал Аристотель государственное устройство Карфагена.

По мнению Аристотеля, многие стороны государственной жизни Карфагена были устроены очень хорошо. Доказательством слаженности государственного устройства Карфагена, как отмечал Аристотель, служило уже то, что сам народ добровольно поддерживал существовавшие порядки и что там не было ни заслуживающих упоминания смут, ни тирании [3, с. 371].

В Карфагене существовали так называемые сисситии товариществ, должность ста четырех, а также цари и герусия. На должность ста четырех избирались исключительно лица благородного происхождения. Цари избирались из числа лиц, принадлежавших к какому-либо выдающемуся роду. При этом возраст не имел значения. Также Аристотель говорил о той опасности, которую представляют ничтожные по своим качествам лица в случае захвата ими главных должностей [3, с. 371–372].

Аристотель отмечал, что политика в Карфагене имела элементы как демократии, так и олигархии. Так, цари вместе с геронтами в случае полного согласия между ними уполномочены были вносить или не вносить дела в народное собрание для принятия последним решения. Если же согласия не было, то решающий голос принадлежал народному собранию. В тех делах, которые вносили на его решение цари и геронты, народное собрание не только выслушивало постановления властей, но и имело право обсуждать их. Каждый желающий мог выступать против вносимых предложений [3, с. 372].

Действовали пентархии, обладавшие многими важными полномочиями. Они кооптировались сами собой, избирали совет ста, а также оставались у власти более продолжительное время по сравнению с другими должностными лицами. Эти черты, по мнению Аристотеля, были свойственны олигархическому строю [3, с. 372].

Отсутствие вознаграждения должностным лицам за службу, назначение их не по жребию, разбор всех судебных дел определенными должностными лицами — черты аристократического строя по Аристотелю [3, с. 372].

В то же время, карфагенское государственное устройство отклонялось от аристократического строя в сторону олигархии. Причиной этого, как считал Аристотель, было убеждение, разделявшееся большинством карфагенян, о том, что должностные лица должны избираться не только по признаку благородного происхождения, но и по признаку богатства, поскольку необеспеченному человеку невозможно управлять хорошо и иметь для этого достаточно свободного времени [3, с. 373].

Аристотель подчеркивал потребность в досуге и подобающем обращении для лучших людей в государстве вне зависимости от того, должностные лица они или частные. По его мнению, необходимо считаться с тем, что богатство способствует досугу. Однако плохо, когда высшие из должностей — царское достоинство и стратегия — могут приобретаться за деньги. Такой порядок ведет к тому, что богатство ценится выше добродетели и все государство становится корыстолюбивым. Прочное аристократическое государственное устройство не может быть там, где добродетель не ценится выше всего [3, с. 373].

Аристотель считал вполне естественным, что приобретающие власть за деньги привыкают извлекать из нее прибыль, если, получая должность, они поиздержатся. Невероятно, говорил Аристотель, чтобы бедный и порядочный человек пожелал извлекать выгоду, а человек похуже, поиздержавшись, не пожелал бы этого. В силу этого править должны те, кто в состоянии править наилучшим образом [3, с. 373].

Отрицательной стороной Аристотель считал предоставление одному лицу возможности занимать одновременно несколько должностей. Именно в Карфагене, по его словам, такой порядок и процветал. Однако любое дело лучше всего выполняется одним лицом. С этим обязательно должен считаться законодатель. В государстве не слишком малых размеров чертой, свойственной политии и демократии, являлось бы участие как можно большего числа граждан в управлении. В результате каждый занимался бы своим делом, и более сообразуясь с общественной пользой, и лучше, и быстрее [3, с. 373–374].

В целом, Аристотель считал государственное устройство Карфагена олигархическим. При этом, по его мнению, карфагеняне удачно спасались от возмущений со стороны народа тем, что давали ему возможность разбогатеть, а именно они постоянно отправляли часть народа в подвластные города. Этим они «врачевали» свой государственный строй и придавали ему устойчивость. Однако здесь все — дело случая, между тем как предупреждение волнений среди граждан — обязанность законодателя [3, с. 374].

Несмотря на прошедшие со времен Аристотеля более чем два тысячелетия, те вопросы, которые он ставил в своих трудах, и те ответы, которые он пытался давать на них, продолжают оставаться актуальными и в наше время. Отдельные специалисты и даже целые институты продолжают вести поиск решения задач, связанных, например, с порядком формирования и функционирования органов государства.

Не менее важной для нас остается и проблема личных качеств тех, кто управляет государством. Государство подобно механизму — его точно также необходимо правильно «эксплуатировать», систематически «осматривать» и соответствующим образом «ремонтировать». Одно из отличий государства от механизма заключается в разнице их масштабов и, как следствие, в сложности «эксплуатации», «осмотра» и «ремонта». Растянуты во времени и последствия неправильной «эксплуатации». Поэтому те, кто управляет государством, должны обладать не только определенными знаниями, но и стратегическим мышлением, а равно и способностью к теоретическим обобщениям, что является необходимым для решения возникающих практических проблем.

 

Литература:

 

1. Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов / Диоген Лаэртский; пер. М. Л. Гаспарова. — М.: АСТ: Астрель, 2011.
2. Нерсесянц В. С. Политические учения Древней Греции / Нерсесянц В. С.; Отв. ред. Гулиев В. Е. — М.: Наука, 1979.
3. Платон, Аристотель. Политика. Наука об управлении государством. — М.: Изд-во Эксмо; СПб.: TerraFantastica, 2003.
4. Циркин Ю. Б. Карфаген и его культура. М., Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1986.