Содержание категории этнического имеет сложную многогранную структуру с присущими ей внутренними детерминантами развития. В своём становлении этнос проходит ряд стадий, каждая из которых имеет свои особенности. Первая стадия характеризуется многочисленными расчленениями этноса на подэтносы, каждый из которых имеет свои отличия в языке и культуре, в частности, наличие диалекта. В данном случае представители этноса практически не соотносят себя с этносом, а осознают себя в большей степени членами подэтноса. К другим представителям того же этноса они могут относиться нейтрально или даже враждебно. Иногда это сказывается с масштабностью территории и отсутствием постоянных контактов. К примеру, в Киевской Руси население, проживающее на территории Новгорода и близлежащих земель, имело постоянные тесные связи, как экономические, так и культурные, в большей степени с представителями скандинавских европейских государств, нежели с другим населением Руси, в частности, южных и центральных земель. На данной стадии развития этноса общим письменным языком чаще всего выступает какой-либо заимствованный язык. Таким языком в Западной Европе долгое время была латынь.
Вторая стадия развития этноса характеризуется доминированием этноса над подэтносами. Человек, в первую очередь, начинает себя осознавать как представителя данного этноса, соответственно культура и язык подэтносов для него становятся менее значимыми. На этой стадии начинается формирование общего литературного языка этноса, который с течением времени приближается к разговорному. За основу литературного языка берётся уже не заимствованный чужеродный язык, а какой-либо из диалектов данного этноса. Как правило, того подэтноса, представителей которого большинство проживает на данной территории в период формирования.
Третья и заключительная стадия развития этноса чаще всего связана с появлением новых форма хозяйствования, в частности, с развитием капиталистических отношений. Именно эту стадию развития этноса обычно отождествляют с нацией. О причинах мы уже упоминали выше. Скажем лишь, что это связано с возможностью формирования наций только в условиях становления капиталистических отношений. На данном этапе развития этноса постепенно крестьянская сельская культура, которая была фундаментом формирования этноса на более ранних стадиях, замещается городской культурной. Это связано, прежде всего, с бурным ростом городов как культурно-экономических и политических центров, распространением грамотности, развитием образования. Происходит окончательное замещение диалектов единым литературным языком, культуры этносов национальной культурой. Но так как мы говорим не об идеальном состоянии, а о реальной исторической ситуации, то история ещё не знает примеров полного совпадения этнической и национальной культур. Но очень сильное их сближение без детального исследования позволяет многим авторам делать вывод об их тождестве. Сильнее всего это можно проследить на основе полиэтнических наций, то есть когда нация состоит из нескольких этносов. Данное утверждение справедливо для современной российской нации, которая является полиэтнической. Тем не менее, этносы, проживающие на территории Российской Федерации, прежде всего, соотносят себя с Россией и лишь затем с их малой этнической Родиной. Но, как ни странно, при таком положении дел мы редко сможем услышать от человека, проживающего на территории России — «Я — россиянин!». Скорее он скажет — «Я — русский!», имея в данном случае в виду свою принадлежность к российской нации, а не к русскому этносу. Подобная путаница возникает из-за отождествления этноса и нации. Таким образом, россиянин трансформируется в русского. То же касается и других полиэнических геосоциальных образований. Обратимся для примера к Франции, которая насчитывает ряд этносов, порой, даже говорящих не просто на разных диалектах, но и на разных языках. В то же время представители французской нации могут проживать на территории других геосоциальных организмов, к примеру, в Швейцарии. Несмотря на это, можно говорить о существовании единой французской нации, которая состоит не только из представителей французского этноса. Французская нация представляет собой сложное полиэтническое образование, которое ковалось в горниле Великой французской революции. Процесс формирования французской нации в своих трудах довольно красочно описал Ф. Энгельс: «Но вот разразилась французская революция. То, что Эльзас и Лотарингия не смели и надеяться получить от Германии, было им подарено Францией... Крепостной, обязанный барщиной крестьянин стал свободным человеком, во многих случаях свободным собственником своей усадьбы и поля... Нигде во Франции народ не присоединился к революции с большим энтузиазмом, чем в провинциях с говорящим по-немецки населением. Когда же Германская империя объявила войну революции, когда обнаружилось, что немцы не только продолжают покорно влачить собственные цепи, но дают еще себя использовать для того, чтобы снова навязать французам старое рабство, а эльзасским крестьянам — только что прогнанных господ феодалов, тогда было покончено с принадлежностью эльзасцев и лотарингцев к немецкой нации, тогда они научились ненавидеть и презирать немцев, тогда в Страсбурге была сочинена, положена на музыку и впервые пропета эльзасцами «Марсельеза», и тогда немецкие французы, невзирая на язык и прошлое, на полях сотен сражений слились в единый народ с французами» [4, с. 460–461]. Несмотря на разность происхождения, различия в культурно-языковом аспекте, представители всех этносов французского государства отождествляют себя с Францией как со своим Отечеством. Это ещё раз подтверждает тезис о разном наполнении понятий этноса и нации и о возможности их тесного взаимопереплетения, которое никогда не станет тождественным.
Тем не менее, возможны случаи зарождения новой нации в рамках уже существующего геосоциального образования. Такое положение дел возникает при угнетении какой-то части населения, обычно принадлежащей к одному этносу, являющейся малочисленной и проживающей компактно на ограниченной территории. При наличии таких условий представители данного этноса более не отождествляют свои интересы с интересами всего геосоциального организма. Они переносят образ Отечества на свою ограниченную область проживания. В итоге угнетаемый этнос образует новую нацию, которая стремится к удовлетворению собственных потребностей и образованию нового геосоциального организма. Тогда новая нация начинает стремиться к обретению независимости. Примеров образования новых нация и стремления их к отделению история предоставила нам немало. Обратимся к современным. Косово является отчасти признанной республикой, население которой преимущественно составляют этнические албанцы. Долгое время территория края находилась в рамках Сербского государства, где последовательная националистическая политика властей привела к формированию недовольства в этом регионе. Пик противостояния пришёлся на 90-е годы XX века после прихода к власти в стране Слободана Милошевича и откровенного притеснения албанского населения. В результате чего албанцы Косово стали себя осознавать как отдельную нацию и ассоциировать исключительно край Косово со своим Отечеством. На территории региона возникло обширное стремление к независимости, которое в результате кровопролитных столкновений было достигнуто. На сегодняшний день мы имеем немало примеров подобных тенденций, в том числе связанных и с историей нашей страны. Сюда же мы можем отнести и стремление к обретению независимости Чеченской Республики, и вождение Крыма в состав России. Все эти события, перекраивающие карту мира, не могут проходить безболезненно для государств, в них участвующих, да и для всего мира в целом. Они создают всё новые прецеденты, которые могут быть повторены в будущем. Что в свою очередь требует более тщательной и детальной разработки норм международного права, которые были бы способны более эффективно управлять вышеназванными процессами, чем сегодня.
Что же такое этнос? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо выяснить, что же делает русского русским, итальянца итальянцем и т. д. Ведь если представитель какого-либо этноса переселится за рамки геосоциального организма, на территории которого проживает большинство представителей данного этноса, он всё же останется им. Русский, живущий в Канаде, всё равно останется русским, точно так же, как и армянин, проживающий на территории России, останется армянином. Во-первых, всех представителей определённого этноса объединяет единый язык. Об этом мы упоминали выше. Ряд исследователей делает акцент на общности языка и считает наличие общего языка главным признаком, отличающим один этнос от другого. Они основываются на том положении, что именно язык отвечает за передачу большей части информационных потоков. Через информационные потоки передаются традиции, обычаи, историческая память. Всё это запечатлевается в языке этноса. Так, Ю. Бромлей пишет, что этнос — это «исторически сложившаяся межпоколенная общность людей, объединяемых системой коммуникативных и сигнификационных связей. При этом коммуникативные связи (как синхронные, так и диахронные) обеспечиваются в первую очередь языком» [1, с. 4]. Некоторые современные учёные, особенно лингвисты, вместо понятия «этнос» чаще стали употреблять понятие «этнолингвистическая общность» с целью подчёркивания главенствующей роли языка при анализе феномена этнического. Опять же, если мы обратимся к историческим реалиям, то увидим, что единый язык не является абсолютным критерием выделения этноса. К примеру, есть этносы, единственно говорящие на каком-либо языке. Также встречаются совершенно разные этносы, но при этом они тоже используют один и тот же язык. На немецком языке говорят не только немцы, но и австрийцы, и немецкоговорящие швейцарцы. Тем не менее, нельзя утверждать, что они относятся к одному этносу. Поэтому с необходимостью нужно выделить ещё один признак, который отличает один этнос от другого — это культура.
«Этнос — это существующая или существовавшая какое-то время культурная общность, трансформировавшаяся в сознание генетической общности и часто в образ референтной группы весьма высокого ранга, с которой соотносит себя принадлежащий к данному этносу человек» [2, с. 17]. В данном определении выделено целых два фактора, разделяющие этносы между собой. Во-первых, это культура, во-вторых, осознание членами этноса себя как представителей данного этноса. Что касается культурной общности, то здесь опять же не всё так однозначно. Разные этносы могут быть в культурном плане очень близки, но их представителей нельзя будет отнести к одному этносу. В Закарпатье существует этнос русины, которому удаётся сохранить свою самобытность на протяжении многих веков. В обычаях, традициях, образе жизни, даже в стилях одежды они схожи с русским этносом. Хотя русских и русинов, несмотря на общий корень в названии, нельзя отождествлять. Это самостоятельный этнос, который долгое время был угнетаем своими соседями. И на сегодняшний день он остаётся всё ещё очень многочисленным. Так, только на территории современной Канады проживает не менее 600 тыс. русинов, которые в то же время сами осознают свою принадлежность к данному этносу. Этот пример ещё раз подтверждает важность самосознания представителей этноса. Без него невозможно говорить о существовании различных этносов в принципе. Самосознание представляет собой нахождение себя в матрице «свой — чужой», удвоение реальности. Русский этнос состоит из северных великорусов и южных великорусов. Они имеют отличные культурные и языковые особенности, что при первом рассмотрении позволяет говорить о существовании двух различных этнических общностей. Но и те, и другие причисляют себя к русским, осознают себя представителями русского этноса. Поэтому, что северные, что южные великороссы относятся к одному этносу. В приведённом нами выше определении выделяется ещё один немаловажный аспект — это осознание членами этноса культурной общности как генетической. То сеть наложение социального и биологического компонентов. Это связано с общностью происхождения членов этноса, точнее, с осознанием таковой. Если спросить у человека, почему он считает себя русским, первое, на чём он сделает акцент — это не проживание на территории России, а на том, что его родители тоже русские. Это напрямую нас отошлёт к генетическим особенностям представителей данного этноса. Таким образом, происходит подмена биологического и социального. Историческая преемственность заменяется кровно-родственными связями. Тем не менее, полностью исключать биологический компонент, бесспорно, нельзя. Генетическая основа существования этноса является фундаментом построения всей социальной системы преемственности, которая, тем не менее, к ней не сводится.
Человек, попадающий в другую культурную и языковую среду, начинает её активно впитывать, при этом сохраняя свою самобытность и принадлежность к своему этносу. Данный процесс называется этнической ассимиляцией. Он имеет как положительные, так отрицательные последствия. Во-первых, этническая ассимиляция может касаться не только одного человека, но и целой группы людей. Она способствует росту взаимопонимания между представителями разных этносов, проживающих на одной территории. Но в то же время, она может привести к утрате этнической идентичности. Это длительный процесс, который переживает ни одно поколение переселенцев. До тех пор, пока будет существовать этническое самосознание этноса, будет возможно и само существование данного этноса. Примером может служить американская нация, которой так и не удалось стать американским этносом. Этническое самосознание англичан, представителей африканских этносов, французов и др. настолько сильно, что на данный момент не позволяет говорить о существовании американского этноса. Кроме этнической ассимиляции, можно наблюдать и другие трансформации этносов. Так, несколько этносов могут объединиться в один этнос. Это чаще всего происходит, если разные этносы принадлежат к одному геосоциальному организму и образуют одну нацию, соответственно реализуют общие интересы. В то же время могут иметь место и обратные процессы, то есть распад одного этноса на ряд независимых. Это связано с распадом государства, частью которого являлся данный этнос. Причём, в большинстве случае речь идёт не об образовании отдельных государств, а о включении частей распавшегося государства в другие, уже существующие. Так было, к примеру, с Речью Посполитой, территория которой была разделена между Россией, Пруссией и Австрией в результате трёх разделов в XVIII веке. Включение в разные геополитические организмы привело к формированию отличных друг от друга этносов. То же случилось с разделением ранее единого этноса на русских, украинцев и белорусов. Отсюда можно понять, почему многие исследователи выделяют в качестве признака, отличающего один этнос от другого, общность территории. Потому что именно в рамках одного геосоциального организма возможна тесная консолидация различных этносов и последующее их преобразование в единый этнос. Но это долгий путь исторического развития, который не всегда приводит к обозначенному результату.
Вышеперечисленные характеристики этноса, такие как общность языка, культуры, этническое самосознание напрямую отсылают нас к компонентам этнической ментальности. Так, многие исследователи отмечают различие этносов, связанные с особым способом восприятия мира, реакцией на раздражители, стереотипами поведения и т. д. О. В. Фокина, к примеру, пишет: «Психоповеденческие архетипы возникают уже на первых этапах формирования этноса. В дальнейшем они, безусловно модифицируются. Но через связь времен сохраняется определенный психоповеденческий вариант, который реализуется на общей языковой, культурной и морально-этической основе. Он дает возможность народу сохранить самотождественность во всех исторических перипетиях, пронести сквозь время этическое самосознание, как, вероятно, единственный обязательный признак этноса. Этот вариант и есть те сложно уловимые особенности национального характера, фиксируемые на уровне архетипов мировосприятия и поведения, которые в метафизической плоскости именуются «духом нации», «душой народа» или национальным менталитетом» [3, с. 23]. В данном случае, не делая акцента на различиях приводимых автором понятий как синонимичных, отметим, что представителей одного этноса от другого отличает этническая ментальность, которая и включает все вышеперечисленные компоненты этнического.
Литература:
1. Бромлей Ю. В. К разработке понятийно-терминологических аспектов национальной проблематики.// Советская этнография, N 6, 1989. — С. 3–17
2. Гусейнов Г. и др. Этнос и политическая власть // Век ХХ и мир, N 9, 1989. — С. 3–18
3. Фокина О. В. Некоторые методологические проблемы исторической психологии. Историческое познание: традиции и новации. Тезисы Международной теоретической конференции. — Ижевск, 1993. — Часть 2, — 238 с.
4. Энгельс Ф. Роль насилия в истории // К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Изд. 2-е. Т. 21. — С. 419–479
